Многочисленные встречи, письма, дававшие Крупской точное знание жизни различных слоев общества, отразились на качестве ее статей. В них в полной мере отражено умение видеть и государственные цели, и конкретного человека, с его заботами и надеждами. Крупская обращается к работницам, крестьянкам, батрачкам, домашним хозяйкам, учительницам, библиотекарям, школьницам. Для каждой аудитории, социальной группы ставились, кроме общих, еще и особенные задачи. Знание их жизни позволяло Крупской для всех найти первоочередные и важные цели, дать личный совет. Она умела просто говорить о больших и важных проблемах, связывать высокие цели с конкретными, практическими шагами, которые можно сделать сегодня.
Вот что вспоминает Мария Арестова, женщина легендарной судьбы: «С двадцать девятого года работала я помощником машиниста. В то время женщины-машиниста не было нигде в Советском Союзе. Начальник паровозного депо был удивлен: «Ой, девчонка, обязательно ей нужна мужская профессия». А я хотела стать машинистом, и только машинистом. В тридцать первом году я стала первая в стране женщина-машинист. В то время Крупская много писала о равноправии, чтобы женщины овладевали мужскими профессиями. Когда я ехала на паровозе, на станциях собирались люди: «Девочка ведет паровоз!»[83].
Упоминание о Крупской и ее заветах встречается в воспоминаниях первых женщин-трактористок, знаменитых летчиц довоенной и военной поры. А ведь Крупская никогда не призывала женщин овладевать именно «мужскими» профессиями! Она писала о том, что женщинам надо учиться, становиться профессионалами, что именно труд делает женщину полноправным членом общества, уравнивает в правах, обязанностях и возможностях с мужчиной. Это утверждение актуально и сегодня, спустя почти век.
Упоминание о Крупской и ее заветах встречается в воспоминаниях первых женщин-трактористок, знаменитых летчиц довоенной и военной поры. А ведь Крупская никогда не призывала женщин овладевать именно «мужскими» профессиями! Она писала о том, что женщинам надо учиться, становиться профессионалами, что именно труд делает женщину полноправным членом общества, уравнивает в правах, обязанностях и возможностях с мужчиной. Это утверждение актуально и сегодня, спустя почти век.
Пропагандистскую работу Крупская считала своим партийным долгом, хотя не находила у себя литературных способностей и публицистом себя не считала. Идейное наследие Крупской значительное, в ее публицистике содержание всегда гораздо интереснее и важнее, чем форма. Из публицистов Женотдела (И. Ф. Арманд, А. М. Коллонтай, Л. Н. Сталь и др.) именно Крупская была наиболее активна в пропаганде своих взглядов.
Н. К. Крупская, А. Н. Коллонтай, С. Н. Смидович, К. И. Николаева, А. В. Артюхина и другие деятельницы женотдела убежденные большевички с дореволюционным опытом партийной работы, ссылок, после 1917 г. работницы женотделов и отделов агитации и пропаганды. Биографии определяли взгляды редакторов партийных женских журналов, которые полностью соответствовали содержанию журнала, идеям и ценностям, которые им транслировались. Но как самостоятельных публицистов их вряд ли можно рассматривать. В многочисленных передовых статьях этих авторов нет ни индивидуальности, ни оригинальности, это выступления партийных функционеров, каковыми они и были.
1.3. Аудитория женских журналов и специфические приемы работы с ней в довоенный период
Нужно сказать, что целевая аудитория «Крестьянки» и «Работницы», имеющая выраженный классовый характер, не охватывала всю массовую женскую аудиторию. Эти журналы не были рассчитаны на образованную женщину-служащую, на партийного работника, на домохозяйку, домашнюю прислугу и т. д. Какие журналы могли конкурировать за женскую аудиторию с партийными изданиями, и насколько серьезна была эта конкуренция?
В таблице 1 представлены основные массовые журналы для женщин и их тиражи в 19221941 гг.
* Нигде специально не оговаривается целевая аудитория, но содержание и рубрики соответствуют традиционным представлениям о женском журнале: моды, косметика, «женский рассказ» и т. д.
** Хасбулатова О. А. Движение женщин-общественниц в 1930-е годы как технология государственной политики по вовлечению домашних хозяек в общественное производство // Женщина в российском обществе. Российский научный журнал. 2004. 1-2. С. 43.
Судя по редакционному обращению, «Женский журнал», выпускаемый Акционерным обществом «Огонек», не мог внятно охарактеризовать свою целевую аудиторию. Вот что в нем сказано: «В нашей стране, законы которой утверждают полнейшее женское равноправие и создают условия для проведения в жизнь действительного равенства женщин с мужчинами, казалось бы, не могут существовать специально «женские» интересы и никому не нужны специфические «женские» журналы. На самом деле это не так пока не так»[84]. Освобождение женщины процесс очень сложный и длительный, нужно открыть перед ней двери учебных заведений и «всех видов труда», «освободить от рабства кастрюль и пеленок», «нужно переустройство всей нашей жизни». Пока этот длительный процесс не закончится, будут сохраняться «специально женские» интересы и будут нужны специфические «женские» журналы, заявляет редакция «Женского журнала». Причем женщине нужен «не теоретический журнал, но прежде всего практический, журнал повседневной жизни», который бы «обслуживал практические запросы женщин». Все, что входит в кругозор современной женщины, входит в программу журнала: «правовое, служебное, семейное и имущественное положение женщины, семья и брак, воспитание и образование детей, здоровье и гигиена, общественное и домашнее хозяйство, питание и одежда, жилище и обстановка, ремесла и рукоделие, культура и искусство в повседневной жизни, мелочи быта».
Целевая аудитория журнала указана весьма неопределенно: «наша ближайшая цель сгруппировать вокруг журнала как одиноких «холостых» женщин «самостоятельного труда, так и семейных жен, матерей и домашних хозяек под лозунгом лучшего устроения женской жизни, выработки лучших, наиболее совершенных форм женского быта»[85].
Целевая аудитория журнала указана весьма неопределенно: «наша ближайшая цель сгруппировать вокруг журнала как одиноких «холостых» женщин «самостоятельного труда, так и семейных жен, матерей и домашних хозяек под лозунгом лучшего устроения женской жизни, выработки лучших, наиболее совершенных форм женского быта»[85].
В 1927 г. редакция журнала называет своей целевой аудиторией уже только «домашних хозяек, потому что (они) глубже всех замкнуты в четырех стенах, больше всех отрезаны от общественной жизни, больше всех имеют потребность в специально-женском журнале» и являются «основным ядром читательниц». Кроме того, в редакционном обращении подчеркивается, что по результатам анкеты «облик современной женщины остается неясным»[86], поэтому журналу приходится «нащупывать свои пути». Такая расплывчатая характеристика аудитории означала, что «Женский журнал» ориентировался на любую женскую аудиторию, предлагая рубрики, привычные в женском издании.
В таблице 2 представлены данные о тиражах[87] женских журналов в 1920 гг.
Таблица 2
«Женский журнал», выпускаемый «Огоньком», был серьезным конкурентом партийным женским изданиям. Тираж его был больше, чем у «Крестьянки», и уступал только тиражам «Работницы». Наверняка «Женский журнал» привлекал аудиторию и своим «внеклассовым» подходом. В трактовке вопросов реализации женского равноправия журнал занимал не такую радикальную позицию, как «Работница». Кроме того, содержание «Женского журнала» не настолько политизировано, в нем больше научно-популярных и развлекательных публикаций. Очевидно, что этот журнал не выполнял агитационно-пропагандистские задачи, возможно, именно поэтому он был закрыт в 1930 г.
Частный «Журнал для хозяек» представлял собой также типичный женский журнал, не претендующий на работу с определенной частью аудитории. Целевая аудитория не определена, анализ содержания журнала не дает возможности выделить какую-то группу женщин особо. Косвенно содержание кулинарных рубрик и рисунки модной одежды указывают на женщин с достатком, но вряд ли в годы нэпа такие женщины могли составлять явно выраженный, значительный по количеству социальный слой.
Можно сделать вывод, что частный «Журнал для хозяек» не мог быть серьезным конкурентом журналам Женотдела ЦК партии: тираж его искусственно ограничивался, подписчицы вынуждены были «стоять в очереди», так как бумаги на увеличение тиража журнал не получал. Никаких сведений о том, кто его читательницы, журнал не публиковал, однако огромный выбор рисунков модной одежды (половина и более полос) делал его привлекательным для женщин всех социальных групп.
С 1931 г. конкурентов у партийных женских журналов не осталось, однако они были ориентированы не на всю женскую аудиторию, а только на работниц и крестьянок.
В редакционном обращении к читательницам журнал «Крестьянка» заявляет, что «рабочая власть сказала: нет разницы между трудящимися, мужчина он или женщина. Рабоче-крестьянская власть дала полные права работнице и крестьянке. Медленно привыкает рабочий и в особенности крестьянин к тому, что женщина, «баба» ему равна, что она не рабочая скотина, строительница жизни наравне с ним.Крестьянка, без тебя хозяйство не восстановить! Везде ты нужна: и в кооперации, и в совете везде ты своим словом можешь и должна сказать и про нужды хозяйства, и про свои «бабьи» нужды, и про нужды ребят твоих»[88]. Журнал в 1920-е гг. обращается ко всем крестьянкам, не делит их на «кулачек», «середнячек» и «беднячек». Подобное деление аудитории возникнет в 1930 г.:
Колхозницы, батрачки,
Беднячки и середнячки
Чтоб крепла колхозная ваша семья
Читай журнал свой «Крестьянка»[89].
В обращении редакции «Работницы» к читательницам говорится, что это журнал, в который каждая труженица фабрики, завода, жена рабочего, его мать, сестра будет писать о тех вопросах, которые являются злободневными для работниц»[90]. Задачей журнала названо участие работниц в общественном строительстве. Итак, обе редакции сформулировали пути реализации раскрепощения женщин и определили целевую аудиторию.
Что собой представляла эта аудитория? В довоенный период особенностью аудитории «Крестьянки» и «Работницы» была поголовная неграмотность или малограмотность. Современному человеку, образованному и живущему в информационном обществе, сложно представить себе уровень представлений крестьянки, мир которой ограничивается околицей. В 1920-е гг. неграмотность была основной проблемой. «Грамотеек у нас в деревне всего-навсего три»[91], пишет А. Зорский из Гомельской губернии. «Грамотных крестьянок из пожилых совсем нету. А девок несколько есть, они и читают»[92], «очень мало таких, которые немного поразвитее»[93], пишут читательницы.
Под рубрикой «Почтовый ящик» журналы публиковали многочисленные подтверждения этого. Типичным представляется такое письмо: «Не посудите меня, простую деревенскую женщину. Только складно-то не сумею я, слова-то мои к этому не приучены Мне вот 32 года, экзамен я кончила в земской школе, ну а писать ничего не писала»[94].