Ганс заикал часто-часто, чувствуя, как ледяной холод смертельной судорогой
сковывает тело. Ему казалось, если сознание не покинет его в ближайшие секунды, то сердце остановится.
Мертвец разлепил губы и медленно по складам произнес свистящим
шепотом: Я скажу чуть. Вы уйдете со мной. До мало-приятной встречи! труп широко раскрыл рот и издал звук такой силы, что акустическим вихрем подняло мусор с пола и бешено затрепыхались шторы на окнах. Лицо красавицы Инги заходило ходуном, рот разверзло на полфизиономии и его края под силой исходящего от мертвеца урагана стали походить на плавники ската, неторопливо реющего под водой. Инга превратилась в урода, а бородач в этот миг понял кое что об относительности красоты.
И тут же автобус ускорился, словно ракета, и понесся к крутому повороту шоссе, прямиком к обрыву.
Баба Настя стоит на коленях в пустой ванне, перед ней большое зеркало, она поливает его кровавой водой из бутылки и приговаривает. Иди сюда! Иди сюда! Зеркало подергивается дрожащим маревом и в нем словно фотография проявляется катафалк. Его нос выдавливается из зеркала, увеличиваться в размерах. Вот зеркала уже не видно и помещение заполняет дрожащий нос автомобиля; дверь в ванной изгибается и трещит; со стен падает кафельная плитка одна, другая; в кухне слышны глухие хлопки, это свалились трехлитровые банки с огурцами; дверь не выдерживает и, сорвавшись с петель, падает в коридор. Бабка плещет в призрак автомобиля остатки кровавой воды, выкидывает руку на решетку радиатора, кричит. Стоять на месте!!! Стоять!!! но что-то идёт не так. Над радиатором появляется рука, а за ней и владелец её покойник Иван: он тянется к горлу знахарки. Бабка визжит и выплескивает в лицо трупа последние капли крови из бутылки. Рука хватает знахарку за горло, женщина вцепливается в неё. «Боже, что за настырный покойник ей нынче попался!». Она даже на мгновение жалеет, что связалась с этим делом, но девчонка эта, уж больно красивая! А она каюсь грешна! имеет к ним преступную слабость, и она вынимает из кармана халата последнее средство пробирку с кровью Ингиных регул и брызгает на руку и лицо оборзевшего мертвеца. Хватка призрака ослабевает, и рука, а за нею и капот, подпиравший потолок ванной, покрываются рябью и исчезают
Ганс очнулся первым и обнаружил себя лежащим на полу катафалка. Инга лежала рядом. Постамент был пуст, крыша автобуса цела. Ганс растолкал Ингу, она непонимающе посмотрела на него, вдруг, вспомнив, кинула взгляд за его спину. Но там было пусто. Они поднялись, и стали тупо глядеть туда, где недавно был весь этот ужас с ожившим трупом. Из-за перегородки выглянул шофер. Ну, что, дачники, за трояк до города доброшу. Че вы стоите? Катафалка не видели? Не, я конечно не настаиваю. Можете и такси подождать. Правда, за пятерку уже
Ганс очнулся первым и обнаружил себя лежащим на полу катафалка. Инга лежала рядом. Постамент был пуст, крыша автобуса цела. Ганс растолкал Ингу, она непонимающе посмотрела на него, вдруг, вспомнив, кинула взгляд за его спину. Но там было пусто. Они поднялись, и стали тупо глядеть туда, где недавно был весь этот ужас с ожившим трупом. Из-за перегородки выглянул шофер. Ну, что, дачники, за трояк до города доброшу. Че вы стоите? Катафалка не видели? Не, я конечно не настаиваю. Можете и такси подождать. Правда, за пятерку уже
Парочка недоуменно переглянулась.
А, вы, давно остановились? спросила Инга.
Не понял. Только что. Сначала мужик твой зашел, потом ты. Какая-то полусонная.
Мы не поедем, сказала девушка. Выпустите нас.
Так это было или нам привиделось? сказала она, стоя на обочине. Бородач пожал плечами и оглянулся. В глубине пади удалялась одинокая фигура на лошади. Но и отсюда было видно, что всадник без головы.
Привиделось, успокоил Ганс Андреевич девушку.
Да? недоверчиво сказала она.
До города они добрались на каком-то пенсионерском «Москвиче». От денег старорежимный дедушка отказался.
Уже в городе Инга вспомнила, что знахарка просила тортик до трех часов принести. Они пошли в магазин, и Инга, не без сомнения ведь ужас так и не кончился купила кондитерское изделие.
Бабка встретила её неприветливо, лицо её было осунувшимся, на шее наверчен шарфик. Тортик она отнесла на кухню и сказала, что жить теперь она может спокойно.
А, разве вы что-то сделали?
А, кто автобус с мертвецом остановил? Ты что ли? Или твой врач? закричала знахарка.
Так это действительно было?! испугалась Инга и рассталась с иллюзией.
Если бы не я, ты бы уже под обрывом мертвая лежала. А твой Ванечка заполучил бы тебя на тот свет! Ты же не хотела к Ване на тот свет!
Не-ет!
Тогда живи и радуйся! Больше тебя никто не потревожит!.. И ещё она посмотрела на дверь, прислоненную к стене в коридоре. Оплатишь ремонт двери в ванную, купишь плитку кафельную и три банки соленых огурцов
Часть 6
Иван очнулся на газоне, том самом, мимо которого он пролетал с флэтками. Но теперь он был один и была тут почти непроглядная ночь.
Он увидел свою правую руку и дернулся как от ожога: вместо кисти, пусть и эфемерной, там торчали полупрозрачные извивающиеся нити, похожие на водоросли. То же было и с левой стороной лица, но его он не видел.
Прямо над ним висели часы на столбе. С трудом он разглядел, что они показывали семьдесят минут седьмого. Иван поднялся, по смутному силуэту узнал здание, в котором был у Гангута. Он подпрыгнул, но взлететь не смог и словно мяч поскакал в знакомом направлении.
Табличку на дверях поменяли, теперь это был «Департамент любви и измен. Прием круглосуточно». Он «постучал» и вошел. Помещения не было совсем: на облачной террасе под невероятно яркими звездами на троне сидела женщина невообразимой красоты в роскошном черном бальном платье, украшенном серебряными цветами. Над головой у нее сиял нимб в виде венка из символических сердец, на коленях сидел младенец, сосущий грудь. В ногах у красавицы терся то ли ягненок, то ли козленок Иван их плохо идентифицировал. Рядом с троном на офисном стуле сидела маникюрша и обрабатывала женщине ногти. Ягненок (или козленок) тыкался и мешал ей, и она исподтишка отпихивала его ногой.
Лицо красавицы внезапно перекосилось. Амурчик! вскрикивает она, обращаясь к младенцу. Сисю прикусил! она оторвала пацана от груди, выдернула руку у маникюрши и стала массировать и дуть на сосок. Заметила Ивана. Это кто? сказала она куда-то вбок, спрятала грудь и щёлкнула пальцами. Подлетели два упитанных мальчика с крыльями и луками, и что-то зашептали ей, каждый в свое ухо.
Значит, влюбленный юноша был оскорблен и хотел мести? она щелкнула пальцами ещё раз, и упитанные младенцы подлетели к Ивану.
А, сейчас чего ты хочешь? обратилась она к Ивану. Опять мести?
Иван вспомнил о последствиях, к которым привела попытка мести и засомневался. Я не знаю, сказал он.
Может, ты хочешь быть с Ингой?
А, это возможно?
Для нас ничего невозможного нет.
Хочу быть с Ингой! Всегда!
Всегда? Это мы устроим. Со «всегда» у нас проблем нет в принципе
В этот момент в облаках что-то сверкнуло и золотая точка, увеличиваясь в размерах, превратилась в «Роллс-Ройс» с открытым верхом, который опустился рядом с молодым человеком. За рулем сидел Гангут в огромных затененных очках в оправе рубинового цвета, на его голове сияла алмазами императорская корона.
Для нас ничего невозможного нет.
Хочу быть с Ингой! Всегда!
Всегда? Это мы устроим. Со «всегда» у нас проблем нет в принципе
В этот момент в облаках что-то сверкнуло и золотая точка, увеличиваясь в размерах, превратилась в «Роллс-Ройс» с открытым верхом, который опустился рядом с молодым человеком. За рулем сидел Гангут в огромных затененных очках в оправе рубинового цвета, на его голове сияла алмазами императорская корона.
О, боже! сказала красавица, глядя на него. Гангут, что за ужас у тебя на голове? Ты в безвкусице превзошел самого себя!
Венера, хорош наезжать! Мы существуем в разных эстетиках!
Да, эстетика у тебя адская!
Может, ты не так и далеко от меня ушла. Говорят, за красотой всегда скрывается дьявол?
Ах-ха-ха! театрально смеется Венера и оглядывается назад. Ау! Дьявол? Где ты-ы?
Смешно! Ха-ха-ха! передразнивает ее Гангут. Так что тут делает Иван? Он наш.
Ваш? Что ж он так жидко обделался, ваш?
Появилось непредвиденное обстоятельство в виде ведьмы бабы Насти. Он перегнулся через лобовое стекло и похлопал Ивана по тому, что можно назвать плечом. Мы же продолжим ставить на уши жалких землян! сказал он утвердительно. Иван растерялся, опасаясь противоречить, но и не разделяя его оптимизма.
Зачем он будет мстить девушке, если он будет с ней, возразила Венера. Ягненок (или козленок?) радостно заблеял. Богиня посмотрела на животное, на Гангута и сказала. Вот, видишь, даже глупая скотинка это понимает! Красавица щелкнула пальцами. Выбирай!
Перед Иваном возникают четыре женских фигуры, их лица закрыты газовыми косынками. Это Инги: очертания тела, посадка головы, движение рук, несомненно её. Но их четыре. Иван растерян.
Дурак, не слушай её! Обманет! говорит Гангут.
шанс пятьдесят на пятьдесят, говорит богиня и щелкает пальцем. Ангел подлетает к девушкам.
Какую открыть? спрашивает она Ивана.
Крайнюю справа, говорит он, не задумываясь.
Ангел отворачивает косынку.
Инга! кричит Иван, собираясь бросится к ней.
Не спеши, говорит Венера. Теперь испытаем судьбу.
Как? не терпится Ивану.
Допустим, при помощи считалочки.
Какой?
Какую вспомнишь.
Я помню только «Вышел ежик из тумана».
Эта подойдет, говорит Венера.
Обманет, говорю, вставляет свои пять копеек Гангут.
Начинай считать с левой стороны, говорит девушка.
Иван начинает считать. Вышел ежик из тумана, вынул ножик из кармана, буду резать, буду бить, все
На слоге «все равно» Гангут приподымается и выпускает газы с ужасающе громким звуком, козленок (или ягненок?) от страха прячется под трон, Венера затыкает нос, машет рукавом и из него струей сыплются розы, благоухающей стеной заслоняя ее от ударной волны зловония. За ней же скрываются и девушки-фантомы. Совсем перекрыть адское духанище богине не удается ее глаза слезятся, и она бормочет что-то похожее на ругательство.
В это мгновение Гангут выскакивает из «Роллс-Ройса» и переставляет крайнюю справа девушку местами с соседкой.
Стена из роз опадает, богиня, промокнув глаза платочком, приказывает Ивану закончить счет.