Всё было готово к отражению, нависшей угрозы над щелкунами. Первой эскадрильей вступившей в бой с захватчиками, была эскадрилья под странным названием «Шд 88», которая располагалась на юге, в горах Пинху, горной гряды протянувшейся, практически от самого северного полюса, до самого южного полюса, этого спутника. В многих горах Пинху раскрылись замаскированные шахты, из которых по одному стали вылетать в небо спутника, истребители. С визящим звуком они взмывали вверх, облетали свою базу, этот жест больше напоминал прощание с родным местом, и летели к строю, который в этот момент начал сформироваться в небе над горами. Постепенно они стали сроиться в мощные ряды, которые в последствии направились к экватору, где по докладу разведки расположился враг.
Не прошло и пяти минут их спокойного полёта, как им пришлось вступить в бой. Высоко над ими, впереди появились «чужаки», которые на огромной скорости пролетели над огромной этой эскадрильей. Пролетев над ими «чужаки» вернулись обратно, и сбросили на самолёты не понятный мелкий груз, но это было не вовсе бомбы, а что то мелкое и быстро шевелящееся, что то до сели не виданное щелкунам. Сбросив груз «чужаки» полетели обратно, куда они следовали. Стоило «чужакам» убраться восвояси, как через какие то секунду, истребители щелкунов стали взрываться, один за одним, и с сильнейшим грохотом рушиться об землю. У самолётов, то и дело отрывались крылья, хвосты, взрывались кабины, фюзеляжи и всё остальное, в общем превращаясь груду металлолома. Самолёты получив огромные раны, ещё в полёте от их стали отрываться разной величины детали, которые в свою очередь стали таранить, ещё уцелевшие самолёты, и теперь они становились подбитыми, и плюс груз сброшенный «чужаками» доделывал своё дело, он взрывал эти и так подраненные самолёты, и они тоже превращались в груды осколков. В общем уже через минуту в строго летящем строю из истребителей возникла настоящая паника и хаос. В этом кошмаре некоторые пилоты самолётов, от отчаянья, что бы не взорваться в собственном самолёте, и не сгореть там заживо, выпрыгивали из их, и кое кто из их попадал под мимо пролетающий самолёт, и был порублен винтами этого самолёта. Но большинство этих прыгунов, разбились о скалы гор. В течение трёх минут от этой огромной, даже можно сказать громаднешней, эскадрильи не чего не осталось, лишь кроме, кругом разбросанных кострищ по поверхностям гор, от горящих самолётов.
Неподалёку от этого места, побоища, продвигалась группа из штурмовиков ликвидаторов, которых привлекло внимание огненное «шоу». И поняв, что там только, что была битва, командир этой группы отдал приказ своим бойцам выдвинуться в сторону кострищ, и уничтожить всех туземцев, которых удаться обнаружить живыми. Получив новый приказ, штурмовики тут же принялись выполнять его. Их вспомогательные двигатели на скафандрах загорелись тоненьким красным огоньком, и они словно птицы взмыли вверх, и полетели к месту недавней битвы. До неё они добрались за какие то секунды, и уже там они стали отыскивать раненых или живых щелкунов. И действительно таковы там были. Увидев в небе парящих «чужаков», щелкуны поняли, что они прибыли по их души, и что бы не угодить в лапы врага, они принялись их обстреливать. Но и те, не стали стоять на месте, а стали вести ответный огонь. Вновь на этом месте возникло побоище. Гибель пилотов была неизбежной концовкой этого побоища, но всё же перед своей смертью они успели убить, или точнее сказать сбить, двадцать четыре ликвидатора.
Неподалёку от этого места, побоища, продвигалась группа из штурмовиков ликвидаторов, которых привлекло внимание огненное «шоу». И поняв, что там только, что была битва, командир этой группы отдал приказ своим бойцам выдвинуться в сторону кострищ, и уничтожить всех туземцев, которых удаться обнаружить живыми. Получив новый приказ, штурмовики тут же принялись выполнять его. Их вспомогательные двигатели на скафандрах загорелись тоненьким красным огоньком, и они словно птицы взмыли вверх, и полетели к месту недавней битвы. До неё они добрались за какие то секунды, и уже там они стали отыскивать раненых или живых щелкунов. И действительно таковы там были. Увидев в небе парящих «чужаков», щелкуны поняли, что они прибыли по их души, и что бы не угодить в лапы врага, они принялись их обстреливать. Но и те, не стали стоять на месте, а стали вести ответный огонь. Вновь на этом месте возникло побоище. Гибель пилотов была неизбежной концовкой этого побоища, но всё же перед своей смертью они успели убить, или точнее сказать сбить, двадцать четыре ликвидатора.
К тому моменту когда остальные самолёты, из всех городов щелкунов покинули свои базы, и отправиться на поиск нового врага, они скоро тоже приняли смертельный бой, но были все разбиты, все до единого. К этому моменту, таких громадных потерь авиация щелкунов не когда не несла, это был первый провал в контрнаступление армии щелкунов. Тысяча истребителей была выведена из строя, а это была одна седьмая авиации щелкунов. Но больше всего командование щелкунов удивил не этот факт, а тот факт за какое время была разбита их авиация. «Чужакам» понадобилось на всё про всё четырнадцать минут. И это очень сильно удивило щелкунов.
Щелкуны попытались повторить попытку, но вторая волна контратаки так же быстро захлебнулась, как и первая. И это сильно огорчило командование щелкунов. Об провале второй волны контратаки они сообщили в генштаб, от чего начальник генштаба пришёл в бешенство. Узнав о провале на поверхности, начальник генштаба принял решение, больше не воевать с «чужаками» в воздухе, а принять врага, так сказать у себя дома, как говориться, дома и стены помогают. * *
* * * * *
Войска под командованием генерала Эб за ли, на самой поверхности спутника, в основном состоящие из бронетехники и артиллерии, тоже не добились не какого успеха. За всё это время его войска, смогли уничтожить не большой отряд штурмовиков ликвидаторов, сбить несколько самолётов «чужаков», и подорвать пару «бронеавтомобилей». Это всё, что им удалось, но сами они были, можно было сказать, на голову. От его мощной армии за двадцать минут боя, осталось лишь десять процентов.
А донесения с морфлота, были тоже не лучше, на водах щелкуны потеряли тридцать девять кораблей, и шестнадцать подводок. Потеря в живой силе составила; двадцать две тысячи шестьсот восемьдесят семь щелкунов. Все эти не радостные вести доходили до начальника генштаба, каждые пять десять минут, и каждый раз он приходил в бешенство когда узнавал новости. Но больше его бесило то, что прошло очень мало времени с того момента, как его войска вступили в бой, и он не чего не мог с этим сделать. Но была во всём этом кошмаре и одна хорошая новость, новость от генерала Динху. Войска под его командованием, не пропустили в города не единой души. Но можно было сказать, что враги ещё толком не пытались прорваться в города, по этому ему так пока и везло. Была одна, так папыточка, но и то можно было сказать, что они это сделали по не знанию, хотели уничтожить случайно высунувшихся на поверхность щелкунов, вот так и завязался этот бой, который с трудом выиграли щелкуны, и то благо тому, что они взорвали вход в Бенродак, похоронив там около сорока захватчиков.
И что бы положение не усугубить, начальник штаба решил отозвать с поверхности все свои войска. Пусть лучше они займутся обороной входов в подземные города, решил начальник штаба. Это был последний рубеж между поверхностью и городами, и если защитники провалят эту миссию, то захватчики, здесь в подземельях их можно сказать, что быстро «разорвут». А лишняя помощь защитникам не помешала бы, по этому он и решил отозвать войска, и укрепить оборону.
С каждой минутой положение щелкунов ухудшалось и ухудшалось, и надо было что то предпринимать. По этой причине начальник штаба решил вновь собрать генералов всех родов войск, и обсудить этот вопрос.
И что бы положение не усугубить, начальник штаба решил отозвать с поверхности все свои войска. Пусть лучше они займутся обороной входов в подземные города, решил начальник штаба. Это был последний рубеж между поверхностью и городами, и если защитники провалят эту миссию, то захватчики, здесь в подземельях их можно сказать, что быстро «разорвут». А лишняя помощь защитникам не помешала бы, по этому он и решил отозвать войска, и укрепить оборону.
С каждой минутой положение щелкунов ухудшалось и ухудшалось, и надо было что то предпринимать. По этой причине начальник штаба решил вновь собрать генералов всех родов войск, и обсудить этот вопрос.
Прошло очень мало времени, как в прежней обстановки, вновь собрались все прежние генералы, руководители разных родов войск. Они опять собрались в тусклом помещении, и бурно обсуждали положение на фронтах, до тех пор пока в пещере не появился начальник штаба. Он быстрыми шагами приблизился к своей кровати и быстро улёгся на ней. Из лап в лапки он стал перемещать предмет больше похожий на свёрнутый в трубочку большой кусок бумаги. Раскрутив эту трубочку, он положил её прямо в центр стола, это оказалась карта, с точным положением всех войск щелкунов и «чужаков», и стал нервно поглядывать на неё, а через пару секунд он обратился к генералам.
Пожалуйста, шанф генералы по тише! Попросил собравшихся в штабе генералов начальник штаба. Я смотрю все собрались, кроме генерала Динху. И он стал объяснять отсутствие генералам, почему нет генерала Динху. Генерала Динху, я попросил что бы он оставался на своём месте, и продолжал укреплять оборону входов в города. Генерал Динху недавно мне сообщил, что одна попытка прорвать оборону входа в Бенродак была, но она тут же была успешно отражена. И это лишь одна хорошая новость за последние пять минут. И приподнявшись на все свои лапки, он стал нервно кричать на своих генералов. А теперь шанф генералы, кто не будь мне может объяснить, почему наше контрнаступление так без дарственно провалилось на поверхности, и на море!? И выпучив свои глаза, на сколько это ему позволяло его строение, он стал пристально осматривать каждого генерала. Кто из вас мне может сказать почему мы в воздухе понесли невосполнимые, такие потери!? А!? И одной лапкой он стал тыкать в карту. За минуту, эти твари разгромили всю нашу истребительную авиацию, они даже толком не одного их самолёта не сбили! Почему это произошло!? А!? Кто мне это может объяснить? И он пристально взглянул на одного из генералов, и одной лапкой стал указывать в сторону этого генерала, а потом прикрикнул на него. Может быть вы генерал Мутабру!? А потом перевёл свой взор на другого генерала, и указывая всё той же лапкой, стал кричать на этого генерала. Или вы генерал Неборо!? Потом он так же пристально взглянул на генерала Эб за ли, и так же неистово заинтересовался у его. Или вы Эб за ли!? Что наши самолёты, танки, пушки, и солдаты, вообще не могут стрелять, что ли!? Или, что вы все просто хотите сдаться на милость врагу!? Это, что за ерунда шанф генералы!? А гляньте на положение на море. И он вновь стал лапкой тыкать в карту. Мы на море можно сказать, что вообще проиграли, как вы Неборо смогли допустить!? Такого позора дорогие мои шанф генералы не когда не видели. По этой причине я принял решение, можно сказать, что само позорное решение, за всю нашу историю, отозвать останки нашей армии. И из этих оставшихся войск укрепить входы в наши города. Пусть здесь эти солдаты проявят свою отвагу. Так как прорыв в наши подземелья рано или поздно произойдёт, нам надо, что бы захватчики застряли в этих местах, и не смогли прорваться к городам. По этому я приказал, ещё десяти дивизиям отправиться в эти места, для более сильнейшей обороны. Да и у меня есть ещё одна хорошая новость, и он вновь улёгся на кровать, чуть-чуть успокоившись от своего бурного выступления большинство конечно из вас не обрадуются этой новости, но я её всё же сообщу. Я связался с высшим руководством мехалинов, и очень выслушав меня внимательно, они согласились вступить с нами в союз! И с этого момента мы совместными силами, будем выдворять врага с нашей территории. А теперь у меня ко всем вам самый главный и важный вопрос. Что мы будем делать дальше? У кого есть какие решения и предложения, не стесняйтесь высказывайте, прошу вас уважаемые шанф генералы. И вновь он стал пристально всматриваться в лица генералов, с глубокой надеждой на то, что хоть кому то из их в голову прейдёт светлая мысль.