Олег Чумаков обернулся назад, надеясь обнаружить свет, идущий из больничного коридора, который отражал от его глаз такой пугающий и странный эффект. Но, ничего подобного за стеклом дверей не оказалось
Где-то далеко горел свет из вестибюли, что было заметно по слабому мерцанию в дверном стекле палаты, но он вряд ли был бы достаточной силы, чтобы отразиться от окна, где стоял парень.
Он повернулся обратно к окну и был шокирован увиденной картиной Вместо своего отражения, Олег увидел парящую за больничным окном Лизетту Вестардо.
Она словно бы парила в воздухе, напротив него, и пронзала Олега своим взглядом до глубины души. Её длинные светлые волосы развивались на ветру, руками она дотронулась до окна, вызывая противный скрежет по оконному стеклу.
Олег Чумаков не мог оторвать от неё глаз, как будто находился под воздействием какого-то хитрого транса
Нет! Это не может быть правдой! с отчаянием, подумал он.
Олегу никогда не доводилось видеть Лизу настолько независимой от земного притяжения, что вызывало у него ощущение, будто перед ним скорее видение, чем настоящая Лиза Вестардо
Она стала хищно облизывать свои губы, обнажив перед парнем свои белые и острые клыки. Глаза вампирши горели радостью торжествующего охотника, наконец загнавшего свою добычу в ловушку
Олег Чумаков собрался с мыслями, закрыв глаза, затем прикрыл своё лицо ладонями, настойчиво нашёптывая про себя:
Отче наш, иже еси ты на небеси Тебя здесь нет! Убирайся прочь! настойчиво бормотал парень.
Медленно открыв глаза, он с облегчением заметил, что навязчивый образ вампирши исчез в окне
Синеющее пространство над деревьями начало светлеть. Парню захотелось вернуться в койку, но перед этим он жадно осушил стакан с минеральной водой.
Покрасневшие от бессонницы веки наконец опустились на глаза. Олегу Чумакову удалось хотя бы на несколько часов погрузиться в объятия сна
Утром Олег вяло жевал больничную баланду, которую ему выдали в столовой. Парень сидел один за круглым столиком, мимо него туда-сюда ходили люди, чтобы получить свою порцию завтрака.
Рядом с окном сидела пожилая женщина и допивала свой чай. На столе у неё лежала газета с кроссвордами, а рядом лежал карандаш. Она внимательно вычитывала загадку над очередными белыми квадратами слова, в то время, как за другим столиком сидела семья из трёх человек.
Старший из них мужчина, лет под сорок, рассказывал своей жене, брюнетке, о том, что Россия должна заниматься борьбой с международным терроризмом:
Посмотри вон на Америку! Там в сентябре взорвали нехилую часть Нью-Йорка! А у нас тут, в Чечне сидят волчары и ждут, как бы нам здесь что-нибудь взорвать Правильно всё делает Буш! Молодец он, умный мужик! Так их и надо всех, по всему миру гонять воодушевлённо разглагольствовал мужчина, судя по виду, не мало прослуживший в каких-то воинских частях.
Рядом с ним и его женой сидела девочка, лет девяти, и пыталась есть гречневую кашу, не вникая особо в разговоры родителей.
Олег Чумаков начал чувствовать себя странно, смотря на неё Ему показалась очень аппетитной кожа этой молодой и миленькой девочки. Её маленькие пальчики, держащие в ручках ложку, показались ему такими вкусными и притягательными
Рот Олега начал наполняться слюной, ему вдруг сильно захотелось откусить от неё кусочек, хотя бы один пальчик, хоть немножко подержать их у себя во рту
Через некоторое время, родители девочки обратили на парня свои взоры, что заставило его немедленно встать из-за стола и направиться к выходу из столовой
Что же со мной происходит?! беспокойно думал он про себя.
Длинный день в больнице обещал быть скучным, заставляя Олега Чумакова искать способы убить время
Он подумал, что сейчас, возможно, пора просить старшую медсестру о его досрочной выписке из больницы, потому, что среди такого большого количества людей парень чувствовал себя не в своей тарелке
Не могу ничего для тебя сделать! упёрто отвечала ему Лариса Витальевна.
Но мне уже намного лучше! Я могу самостоятельно отправиться домой! Или хотя бы перевестись на дневной стационар разгорячённо спорил с ней Олег.
Хмм Такие вопросы, к сожалению, тут решаю не я! Тебе надо встретиться с твоим лечащим врачом Валентином Михайловичем Спиридоновым Я могу лишь записать тебя на анализы, утром сдашь кровь и мочу, кровь из вены можешь пойти сейчас Если анализы будут хорошими, поговоришь с доктором о дневном стационаре
Олег Чумаков стоял в очереди перед процедурным кабинетом, где лаборанты больницы принимали кровь из вены
В руках он держал бумажку со своим направлением. Когда подошла его очередь, он сел в кабинете на стул, выставив руку вперёд. Толстая медсестра обмотала его руку резиновым жгутом, что вызывало у парня неприятное ощущение. Затем, игла ловко вонзилась в вену, и тёмная кровь полилась через трубку
Олег всем своим телом ощущал исходящее тепло от сидевшей рядом с ним упитанной медсестры. Ему даже показалось, что он слышит, как отстукивает внутри неё пульс кровотока. Стук сердца женщины казался ему всё сильнее и громче
Это наваждение прекратилось со словами:
Ну вот, всё! Можешь вставать, придержи ватой ранку и позови следующего! бойко подгоняла его толстая медсестра.
Парень поднялся со стула, направившись прочь из процедурного кабинета, всё больше обеспокоенный своим теперешним состоянием
Что за таинственная болезнь так изменила меня?! беспокойно размышлял Олег Чумаков.
Внутренний голос подсказывал ему, что к его болезни была напрямую причастна Лизетта Вестардо
Дальнейшую часть дня в больнице Олег проводил, сначала в комнате отдыха, наблюдая с другими пациентами различные телепередачи по «РТР», после чего он вечером отужинал в столовой, жадно поедая, казалось бы, безвкусную больничную еду. На ужин ему подали тарелку риса с сальником и стакан кефира.
Конец четвёртого дня в больнице Олег Чумаков проводил в своей койке, стараясь наглухо зарыться под одеяло. Он не вникал в разговоры соседствующих по палате пациентов, которые иногда обеспокоенно поглядывали на него. Все его мысли сейчас сосредоточились на том, что ему необходимо как можно быстрее бежать прочь из больницы
Приближалась ночь
Глава 2: смерть за жизнь
Всё окружающее пространство было в едком серо-бардовом тумане Медленно, но всё яснее, взору открывалось помещение, в котором стояли множественные фигуры в балахонах и напевали мантры на неизвестном языке.
Постепенно начали проясняться очертания самого помещения: длинный прямоугольный зал с узкими окнами, и высокие колонны располагались вдоль стен.
В передней его части стояла толпа людей в бардовых балахонах и готовилась к какому-то торжеству В воздухе витало ощущение глубокой древности, как будто всё происходит не здесь и не сейчас, а когда-то очень давно
В центре толпы находилась каменная плита, на которой лежала обнажённая молодая женщина, возрастом чуть за двадцать. Она была насильно привязана к плите верёвками, за руки и за ноги, и на её лице читались: беспокойство и страх
Одна из фигур, стоящая чуть ближе к ней, вскинула руки кверху, завопив своим собратьям в религиозном экстазе:
Одна из фигур, стоящая чуть ближе к ней, вскинула руки кверху, завопив своим собратьям в религиозном экстазе:
Услышь нас, великая богиня Тиамат! Мы прославляем имя твоё! Мы ждём царствие твоё! воодушевлённо восклицала фигура.
Тиамат! Мать ночи! Мы твои дети, услышь нас! вторил ему хор голосов из толпы.
Прими же, сейчас, от нас эту жертву! Её молодость, её жизнь, её кровь! продолжала восклицать фигура в религиозном экстазе.
Жрец подошёл к испуганной пленнице и достал из-за пояса ритуальный кинжал, схватив затем несчастную за длинные тёмные волосы. Другой рукой он рассёк ей шею, после чего девушка с хрипом начала терять сознание
Другие фигуры в капюшонах стали поочерёдно подходить к пленнице, подставляя золотые кубки под стекающую струйку крови, полившуюся из горла девушки.
Им хватило крови где-то на десять кубков, после чего они одновременно поднесли их к губам и принялись выпивать из них кровь
В воздухе проскользнуло ощущение ледяного ужаса, как будто раздался ветер из глубин теней Когда они закончили осушать свои кубки, возникло пугающее ощущение, что их взоры устремились прямо на наблюдателя
Глаза жрецов богини тьмы, кроваво-красные, смотрели с торжествующей злобностью, требовательно и надменно. Фигура, державшая в руке кинжал, указала пальцем на Олега Чумакова и молвила:
Теперь ты Твоя очередь! Тьма требует жертву!
Олег Чумаков вскочил на больничной койке, со лба у него стекал холодный пот
Он протёр глаза, пытаясь убедиться, что вновь находится в своей палате, и все эти жуткие фигуры исчезли. Вокруг него не было никого нового, только всё те же пациенты, соседствующие рядом с ним
За окном из-за туч пробивался рассвет Парня накрыло сильное ощущение жажды, и он мигом наполнил свой пластиковый стакан минеральной водой, после чего залпом поглотил его досуха.
После этого, он вроде бы ощутил небольшое облегчение
Что это были за люди?! нервно размышлял Олег Чумаков.
И люди ли это были вообще?! Кто знает, может быть, это были какие-то сатанисты древности или вампиры? Что же им нужно от меня?! в голове у парня судорожно сменялись мысли.
Пятый день в больнице для него проходил всё более мучительно
Утренняя сдача анализов происходила у Олега в предобморочном состоянии. Затем, опять невкусный больничный завтрак в столовой, от которого его стало рвать в туалете.
Сегодня его должен был навестить отец Афанасий, и парню очень не хотелось показываться священнику в таком ужасном состоянии
Олег уже должен был идти на поправку, но вместо этого, загадочная болезнь как будто пожирает его изнутри Если выяснится, что анализы покажут плохие результаты, он может ещё надолго застрять здесь Этого нужно любой ценой избежать, пока Олег Чумаков понемногу не сошёл с ума
Где-то в полдень, он встретил отца Афанасия, лёжа в своей койке, весь бледный, с тёмными кругами под глазами. Глаза Олега излучали нездоровый блеск. Отец Афанасий с сочувствием посмотрел на него, после чего спросил:
Ну, как твоё здоровечко, Олежка? Что-то ты совсем поплохел
Всё нормально, уже выздоравливаю! ненатурально и с натянутой улыбкой, ответил он священнику.
Ты конечно на меня не сердись, так то оно будет лучше Я думаю, тебе предстоит ещё подольше полежать здесь Я вижу, что больничная еда тебя не особо радует, вот, я принёс тебе апельсинчиков да яблочек заботливо показал ему отец Афанасий.