Она проснулась с тихим вздохом.
Была старуха перед ней,
Поросшая столетним мохом,
И где-то ржание коней.
Над бледной головой старухи
Роился пестрый хоровод
Густой толпой слетались духи,
Чужой, таинственный народ.
Полупрозрачные, немые,
Они летали перед ней,
Как персонажи, удалые,
Какие выдумал Дисней.
В своем наряде небывалом
Она молчала в черной мгле,
И вдруг негромко приказала:
«Иди, красавица, ко мне!»
Что делать девушка не знает,
То улыбнется, то дрожит.
Но делать нечего. Бросая,
К колдунье девушка спешит.
И ей колдунья руку сжала,
Дала бокал, сказала: «Пей!»
Вдали чуть слышно возникало
Глухое ржание коней.
Девчонка пьет напиток сладкий,
И внятен ей негромкий звон.
Потом играет с феей в прятки
И вновь впадает в странный сон.
Ей сниться: комната открыта,
Скрипит, болтами бьется дверь.
А из долбленого корыта
Выглядывает странный зверь.
Полу-сверчок и полу-кролик,
В трубе чугунной домовой.
Над этим карликом до колик
Хохочет «Погоди! Постой!
Невольно Золушка вскричала.
Что это? Кто там? Что за вид?»
И ночь ей эхом отвечала,
И вдруг все стихло. Все молчит.
Меж тем на улице светает.
Скорей! Скорее! За углом!
В окошко Золка вылетает
И ступой правит помелом.
«Током воздуха влекомы,
Распевая свой куплет,
На крылах стрекозьих гномы
Понеслись за нею вслед.
Шао Вао Лао Эт!
«Месяц светлый, над тобой
Мы проносимся гурьбой
И приносим дух неволи
Пред изменчивой судьбой.
Наши слуги светляки
Мошки, бабочки, жуки,
Наши лапы так легки,
Мы огни святого Эльма
Зажигаем у реки.
Коль хотите, нас найдете
Пьяных, вечно молодых
В топкой тине, на болоте,
В темной чаще, в мхах густых.
Светит полная луна,
Леса близится стена,
Мы летим пьяней вина,
И возносит нас в полете
Наш воитель Сатана,
Он владыка тьмы кромешной
Принц измены, царь беды
Голоси же, хор раешный
И горлань на все лады.
Мы, враги дневного света,
Оживляем прах земной,
Под пятой у нас планета,
Звезды мира под пятой!
Испарения болот,
Сов полуночный полет,
Скоро колокол пробьет
На разрушенном соборе,
Только миг и все мы в сборе
И в котле мешаем мы
Злобу мира, духов тьмы,
И сомнения, и ужас,
Доводящий до сумы.
Крепко спит на башне страж
Начинается шабаш
Золка! Золушка! Любя,
Мы не трогаем тебя!»
Она на острове пустынном,
Средь валунов. Угрюмый вид.
Пред нею в одеянье длинном
Колдунья бледная стоит.
И в комнате светлее стало.
Волшебница сказала: «Кыш!»
Из сумки вышитой достала
Полтыквы, ящериц и мышь.
И белой палочкой волшебной
Коснулась их. Раздался стук,
Раздался звон великолепный
И стены расступились вдруг.
В мгновенье ока было это.
Взлетела серая пыльца,
И миг прекрасная карета
Уже стояла у крыльца.
На ней лакей, с мышонком схожий,
Камзол сидел на нем мешком.
На облучке в зеленой коже
Торчал возница с кушаком.
Одна из маленьких загадок:
Не аметист, не бирюза
Клянусь, что были у лошадок
Зеленых ящериц глаза!
Явившись, снова исчезала
Луна на небе, видел я.
Колдунья Золушке сказала:
«Вперед, девчонка! Бог судья!
Запомни же: вернись домой
До полуночи, ангел мой!»
И тут колдунья испарилась,
Загадку Золушке даря.
До потолка внезапно взвилась
Густая синяя струя.
Веселье искренне любя,
Сумей сказать себе: довольно!
Девчонка смотрит на себя
И восхищается невольно:
Волною волосы завились,
В них будто светляки горят.
Ее лохмотья превратились
Вдруг в ослепительный наряд.
Кружа над весями в полете
За много лет тысячи лье
Вы, это точно, не найдете
Такого чуда-кутюрье.
Вместо туфель ее старых,
Униформы дней печальных,
Перед ней стояла пара
Звонких туфелек хрустальных!
Дели-дели! Дели-дели!
Дели-дели! Дели-бом!
Об пол туфельки звенели
Звонким, чистым серебром!
В башмаке хрустальном ножку
Беззвучно ставила она
На золоченую подножку,
Чтоб сесть у самого окна.
Слуга открыл пред нею двери,
Склонив чуть-чуть свой стройный стан,
С улыбкой счастья наша пери
Уселась ловко на диван.
Неслись лошадки, припадая.
Движенье Золушку влекло
Дорога ровная, прямая
Пред ней лежала как стекло.
Мелькнули нивы и деревни.
Ее триумф, ее отъезд
Я наблюдал с колдуньей древней
Из всем вам незнакомых мест.
Другое взволновало дело,
Признаюсь, в тот момент меня,
Когда карета вдаль летела,
Гусей гоняя и звеня.
Побольше перьев, света, воска!
В тот час, объехав темный бор,
Скрипя, хозяйкина повозка
Въезжала в королевский двор.
Кареты съехали с дороги
Во двор, осями проскрипев.
Здесь дремлют черные бульдоги,
Широкий разевая зев.
А это кто? Но между нами
Что дурака нам представлять:
Герольд с большими галунами
Умеет щеки надувать!
О балах минувших эпох
Я должен был сказать особо,
Когда б не некая особа,
Мой цензор, и палач, и Бог!
Итак, молчу! Учтя причину,
Читатель, не брани стихов.
Я брошу кистью на картину
Всего лишь несколько штрихов.
Не огорчусь притом нимало,
Коль кто-то дельный даст совет.
Мое живописанье бала
Не лучший праздника портрет.
Король давно сидел на троне,
Надушен, выбрит и завит.
Прекрасно шел к его короне
Ухоженный и сытый вид.
Вдруг что там? Взрыв? Набег? Татары?
Не лопнула ль земная ось?
На башне взвизгнули фанфары.
Вот тут-то все и началось!
Читатель приложился к штофу,
А судьи, побросав суды,
Несли на пир, как на Голгофу,
Свои большие животы.
Поток гостей тотчас разросся
И в двери через зал понесся.
Так в наводнение вода,
Бросая в окна скарб, пеленки,
Топя сучки и сор в воронки,
Бежит неведомо куда.
Сиял златым яйцом затылок.
Из всех углов, со всех сторон
Летело звяканье бутылок,
Скрипичный визг и сабель звон.
Тяжелый гул, и смех, и шутки
Вот за столы расселась рать.
Под байки, сайки, прибаутки
Все стали пищу поглощать.
Все ели нет, не привокзальный
Чугуннолицый антрекот,
Когда вошел с улыбкой сальной
Провинциальный анекдот.
Бокалы весело звенели.
Слыхали ль вы, видали ль вы,
Как дамы куклы во фланели
В мазурке распускали швы?
А Золушка, совсем не бедно
Одета бабушкой седой,
Вошла в веселье незаметно,
Встав за колонною витой.
Был взгляд ее счастлив и светел,
В нем огонек чудесный жил.
Король в толпе ее приметил
И тут же танец предложил.
Ты будешь ласковой и ловкой,
И хохотушкою подчас,
Фонарик покачал головкой
Умолк и медленно погас.
Кругом шептались и галдели,
И перепахивали грязь.
И целый вечер танцевали
Они вдвоем, не расходясь.
Немного выпили при этом,
Она вина чуть пролила.
И Золушка, облита светом,
Прекрасна в этот миг была.
Она порхала в платье белом,
Не чувствуя усталых ног,
Над сытым обществом дебелым,
Как одинокий мотылек.
И вот часы в гудящей зале
Алмазной стрелкой показали:
До полуночи пять минут.
Ей платье почему-то жало.
Девчонка лестницей сбежала,
Летел во след ей звон и гуд.
Скорей! Скорее же! В карету!
Себя за этот сон бранит.
Где кучер? Время? Есть ли? Нету?
И вот она уже летит.
Примчалась. Будто бы приснилась,
Карета в тыкву превратилась,
И кучер просочился в дом,
Мышиным промахнув хвостом.
В зубах он нес сухую корку
Имел, наверное, резон.
И смыло лошадей шестерку.
Да было ль это? Это сон!
А ящерки, шурша листами,
Кто по камням, кто по стене,
Вертя зелеными хвостами,
Тотчас попрятались в траве.
И облака неслышно плыли,
Спала река, как нефть, черна.
Лишь крыша с петухом на шпиле
Была луной освещена.
Мир, как и прежде, полон дряни,
Свет лунный льется по стене,
И наша Золушка в чулане
Сидит на пыльном чурбане.
Как прежде, уголь носит, шьет
И что-то про себя поет.
Наверно, о судьбе бездомной
И бесприютной средь зимы.
Но написать о том нескромно,
И здесь ее оставим мы.
Отметим все-таки детали:
В разгаре утро, блещут дали,
И солнце в дом зашло давно
Пятном сквозь мутное окно.
Но утра радостные виды
Уже не радуют ее:
Ведь башмаки ее разбиты,
И платье грязное тряпье.
У пташки опустились перья.
Как духом не упасть подчас
Среди циничного безверья
Холодных и незрячих глаз?
Одеты ярче балалайки,
С насмешкой к Золушке пришли
Две дочки злобные хозяйки
И грустной Золушку нашли.
Смотри, каков костюм прекрасный!
Коль дать тебе любой другой,
Сравнишься ли с принцессой ясной,
С его избранницей благой?
Глотая тихо свой позор,
Она не отвечала,
И потупив лучистый взор,
Весь вечер промолчала.
А между тем из звездной дали,
Как по весне в ручьях вода,
Деньки веселые бежали
И исчезали без следа.
Жизнь коротка у человека!
Родился, жил, был дорог нам
Но вот глядишь прошло полвека,
Он отдал душу небесам.
Над трупом ангелы летают,
Пугая петухами дам,
И на Олимпе заседают,
Куря прилукский фимиам.
И вот глядишь его зарыли.
Никто сюда уж не идет,
И только ветер на могиле
Свистит, гуляет и ревет.
Метаморфоза вторая
Метаморфоза вторая
Ты вновь со мною, муза странствий
Вступила на блаженный брег,
И я перенесён в пространстве
В мой золотой весёлый век.
Да, щёку подопрём и тронем
Свои повозки в тёмный лес
И честь поэта не уроним
Пред оком праведных небес.
Орёл, последний данник лета,
Над лугом делает круги,
В снопах искрящегося света
Сверкают гордые шпили.
Мосты сомкнуты разводные,
Лошадки весело бегут
И нас влекут в миры иные,
В мечту прекрасную зовут.
Повозки растянулись в поле,
Немудр и прост актёрский кров,
Как хорошо играть на воле
Среди цветов и родников,
Конечно летом, но зимою
Луга без нас пребудут пусть,
Там бедный пёс вверяет вою
Своё отчаянье и грусть.
Зимой мы тоже как собаки,
Трясёмся под своим шатром
И мысли тяжкие во мраке
Стремимся гнать недолгим сном.
Итак, мы новую страницу
Откроем; все идет на лад,
И посетим теперь больницу,
Строенье с дюжиной палат.
Судьба! Щедра ли ты на милость
К лишенным отчего угла?
В подвале Золка простудилась
И через пару дней слегла.
Больную мучили упреки.
Твердили дочки: «Толку нет!
Ах, не хватает нам мороки
С больной!..» и сдали в лазарет.
Здесь место бедному сословью,
Увы, попавшему в беду.
Здесь не поставят к изголовью
Цветы, лекарство и еду.
Да, здесь уже другие лица
В приемной ходит костоправ.
Назвать подобный дом больницей
Все ж невозможно, не солгав.
Я видел эти учрежденья,
Где холод дополняет грязь,
Где не обеды, а кормленья,
И где без помощи подчас
Уходят люди к смерти в пасть
Я не хочу туда попасть.
В мечтах несбыточных и смелых,
Лишенных истинных корней,
Я вижу дом для престарелых,
Где их считают за людей.
Я вижу мир, где нету боен
Ни для людей, ни для коров.
Я вижу мир, где каждый волен
И сыт, и весел, и здоров.
Колготки, сахар, соль и спички,
Штаны последние отдам
За детский сад, где нет привычки
Детей привязывать к горшкам.
Врачи бедняжку осмотрели.
Свое оружие сложить
Они собрались. В самом деле,
Ей остается мало жить.
Загонит скоро в гроб простуда
Девчонку эту вот дела!
Но средь чудес бывает чудо
Она внезапно ожила.
И стала быстро поправляться,
И набираться сил притом
Теперь перенесемся, братцы,
Мы вновь в хозяйкин старый дом
Мелькают в нем все те же лица,
Все так ругается карга,
На крыше та же черепица,
И в кухне та же кочерга.
Прильни, читатель, к двери ухом,
Услышь, читатель, поскорей:
Там за дверьми моя старуха
Науськивает дочерей:
У короля готовят праздник,
Гонцы объехали страну.
Видать, балованный проказник
Решил искать себе жену.
Дочурки, вам шепну на ушко:
Вы вновь попробовать должны.
На королевскую пирушку
Мы все опять приглашены.
Вертясь пред зеркалом на стуле,
На лица намазюкав грим,
Две злюки матери кивнули
И пулей кинулись к портным.
Старуха поплелась к камину,
А Золушке приказ был дан:
Гороха перебрать корзину,
А также вычистить чулан.