Валера, вдруг прервала хозяйку Лидия Афанасьевна. Ты ведь работал в Днепропетровском обкоме комсомола. У тебя нет там знакомых преподавателей?
Про себя я выматерился. Не хватало еще связываться с подобными делами. Да куда деваться? Ведь и здесь нам с Татьяной пошли навстречу. Мы смогли сэкономить по нашим меркам кучу денег.
Конечно, помогу девочке, успокоил я Лидию Афанасьевну. Завтра же вручу хозяйке необходимое письмо, посвящу в тонкости
Расставались друзьями. Мы с Татьяной были безмерно рады возможности лечь в прохладную кровать. Сказался целый день на ногах.
Затем пошли обычные, похожие один на другой, дни отдыха.
Письмо в Днепропетровский госуниверситет, адресованное моей хорошей знакомой члену приемной комиссии сыграло свою роль. Каждый день мы с женой находили у себя в комнате то помидоры и огурцы, то вишню и груши из огорода и сада хозяйки.
В тени на улице было под тридцать по Цельсию. А вот Черное море подвело: глубинное течение снизило температуру воды до 12-15 градусов. Купаться не хотелось, а валяться потным на пляже было невмоготу. Вот мы с Татьяной и придумали способ, как выйти из положения. Играли в очко. Кто проигрывал, заходил на пирс и прыгал с него в воду. До берега надо было еще доплыть в холодной воде.
Проиграв три раза подряд, жена заметила неладное. Пришлось признаться, что я мухлюю. После этого стали «заплывать» примерно одинаково.
Однажды вечером решили посидеть в ресторане. Вызвали такси до Ялты. У водителя узнал, какой ресторан более престижен.
Вечер провели неплохо. Пили крымские вина, закусывали хорошо приготовленным мясом. Под местный оркестр танцевали в основном под еврейские и греческие мелодии.
Когда рассчитывались, Татьяне, как говорится, шлея попала под хвост:
Отблагодари официанта. Дай ему на чай двадцать пять рублей.
Обратившись про себя к ненормативной лексике, я все же выполнил ее просьбу. Разве она, девчушка, не познавшая еще цену заработанного рубля, могла понять, как нелепо выглядел ее поступок.
* * *
Когда в конце лета мы возвратились в Новгород, в кармане у меня были лишь три рубля на двоих. И здесь я решил поступить примерно так, как Татьяна в ялтинском ресторане. Подошел к киоску моментальной лотереи и купил три билета.
Как же мы доживем до получки? возмутилась Татьяна. Как глупо!
А четвертной в Ялте? возразил я, Было разумно?
Супруга промолчала, признав мою правоту. И еще потому, что один из купленных билетов принес выигрыш пять рублей.
С тех пор мы без смеха не можем вспоминать тот случай.
Крым 2
Первая попытка после школы поступить в вуз у меня была неудачной. Чтобы как-то смягчить неудачу, отец подарил мне путевку для отдыха в течение трех недель в крымском пансионате «Марат».
Крым 2
Первая попытка после школы поступить в вуз у меня была неудачной. Чтобы как-то смягчить неудачу, отец подарил мне путевку для отдыха в течение трех недель в крымском пансионате «Марат».
В первые три дня пребывания в пансионате я познакомился с Жорой из Днепропетровска. Каждый день встречались на теннисном корте, а продолжали общение у киоска, где продавали в разлив массандровские вина.
В один из вечеров в соседнем санатории «Украина» выступал знаменитый в то время вокально-инструментальный ансамбль. Их солистка гремела на весь Союз, была победителем международных фестивалей, конкурсов. Понятно, входных билетов нам не досталось. Сидели с Жорой на пригорке недалеко от служебного входа в летний концертный зал, сделанный из легких не состыкованных реек. Так что было слышно и кое-как видно.
Певица (не буду ее называть) исполнила четыре-пять песен на ура и на сцене ее сменил оркестр с солистами-мужчинами.
Скрипнула дверь служебного входа и из нее вышла эстрадная дива. Достав из пачки дорогую импортную сигарету, закурила, со вкусом затянулась, выпустила дым из кроваво-красных губ.
Жорка двинул меня в бок, мол, подойдем, второй такой случай не предоставится.
Подошли, высказали свое восхищение ее голосом.
Вам, ребята, автограф?
Мы замялись: не приготовили ни фото, ни ручки.
Ну, не страшно. Поправимо, улыбнулась певица. Чуть погодите. Сейчас концерт закончится решим вашу проблему
И она ушла через служебную дверь. Мы с Жоркой были на пределе счастья.
Ждали минут сорок. Концерт закончился. К нам подошла певица с тремя оркестрантами.
Не против с нами посидеть в ресторане? Заодно и с автографами решим.
Ну как было отказаться? Мы приняли приглашение за честь. Через полчаса мы уже сидели на крыше одного из корпусов пансионата в «Коктейль-холле». Заказ делал один из музыкантов. Хорошо выпили и закусили. Мы с Жорой были счастливы. До тех пор, как мужчины поднялись со своих мест, поблагодарили нас за компанию. Певица вручила каждому из нас свои фото с автографами:
Спасибо, ребята, за вечер. Будьте счастливы.
И она с партнерами покинула ресторан
Жорка побледнел и икнул:
Это нам платить?
Выходит так, промямлил я.
Принесли счет. Мы пересчитали наличные. Не хватало пятьдесят четыре рубля. Катастрофа!!!
А решили таким образом. Жора идет в наш пансионат, находит необходимую сумму. А завтра, сняв деньги со сберкнижки, рассчитываемся с кредиторами. А я, как заложник, оставался в ресторане до возвращения друга. Официантки смотрели на меня с жалостью.
Возвратясь в свой корпус, мы с грустью посмотрели в глаза друг другу: «Погуляли? Погуляли!»
Юрмала Рига
В Юрмале я оказался случайно. Областное радио преобразовывалось в областной комитет по радиовещанию и телевидению. Мне предложили должность главного редактора областной газеты. Мой шеф, почуяв, что от него уходит ценный работник, сделал толковое предложение съездить отдохнуть в пансионат центрального телевидения в Юрмале: подумать.
Это был октябрь восемьдесят девятого. На балтийском побережье я был впервые. Впечатлили многокилометровый пляж от Риги до Юрмалы, величественный Домский собор, миниатюрные пирожные в маленьких магазинчиках. Холодное отношение латышей к русскоязычным. Первые признаки неприятия Союза в местной прессе. Например, в одном из молодежных журналов на обложке красовался карикатурный Ленин. Пронизывающие все побережье велосипедные дорожки с прекрасным покрытием. Гиды и переводчики, предлагающие купить у них подпольно янтарные изделия за полцены. Я купил у одного из них янтарные бусы для жены.
Ну и, конечно, вдоволь насмотрелся на «романы» отдыхающих здесь работников центрального телевидения.
И для полной картины типично русские мыши в номерах, похрустывающие по ночам купленными днем пирожными.
Крепко подумав, принял решение уйти из системы телерадио.
И еще. Чувствуя предстоящий крах той системы, в которой родился и вырос, никогда бы не подумал, что через два года еще раз посещу эти места.
* * *
Видимо потому, что возглавлял независимую газету «Земля новгородская», в 1991 году получил от одного из зарубежных НКО приглашение на семинар в Риге. Решил принять приглашение, чтобы посмотреть на это сборище изнутри.
Правда, у меня не было необходимой визы. Пришлось ехать во Псков в латвийское консульство. Судя по очереди, ждать надо было долго. Однако узнав, с какой целью я еду в Ригу, сотрудница консульства выделила меня из толпы и начала оформлять мои документы.
А где фото?
У меня его не было.
Ну а с какого-нибудь другого документа?
Решил вопрос быстро, срезав фото с удостоверения.
Рига встретила довольно приветливо. Таксист (русский) подвез меня до названной пятизвездочной гостиницы. Сказал, что владеет автобусной компанией и готов доставить меня одним из рейсов в Новгород. Денег за проезд не взял.
Двухдневный семинар был посвящен одной теме: как ставшую на колени Россию включить в орбиту западных держав, лишить ее суверенитета. Ну и, конечно, «оппозиционные» задачи российской прессы. И что характерно, каждый участник должен был выступить дважды, как бы рапортуя о своей преданности организаторам семинара.
В первый день я ограничился коротким «но комментс». Съели. Во второй день, когда говорили только на английском, я заговорил по-русски. Меня переводил знакомый журналист из Питера. Высказал все, что хотел, по ходу отмечая постные лица «хозяев».
В поезде до Питера культура обслуживания была на высоте. Чисто. Второе и сто граммов из ресторана. Перед сном молотый кофе в джизвейке. Конечно, все это сполна оплатил проводнице.
* * *
Закончилась эта история для меня неожиданно. Через полгода пришло приглашение эстонского правительства на очередной семинар. Правда, пришло оно через неделю после начала семинара.
Санкт-Петербург
На одном из семинаров в 1991 году руководителям средств массовой информации стало известно, что вскоре в Питере состоится конференция руководителей независимой прессы под эгидой «Известий» на деньги американских спонсоров. На всякий случай перезвонил главному редактору «Известий», получил подтверждение, что моя газета «Земля новгородская» вошла в число приглашенных.
В назначенный день прибыл на автовокзал Питера. К изумлению, услышал по громкой связи сообщение, что меня ждет автомобиль под таким-то номером. Он стоял рядом с автобусом, которым я прибыл. Водитель разъяснил, что конференция состоится в пятизвездочном отеле «Европа». Всех гостей встречает так же, как и меня.
Поселили в номере с редактором рязанской молодежки. Оказалось, что гостиница предоставляет питание, начиная с ужина. А голод не тетка. Поэтому главред «Известий» Третьяков, собрав нас человек пятнадцать «голодающих», повел в ближайший ресторан. Как выяснилось, за счет газеты. Меню было исключительным. Завязался общий разговор о неправомерности власти коммунистов, об отречении Горбачева, о личности Ельцина, о перспективах вхождения России в содружество западных стран, о неизбежности глобализации.
Сегодня, слушая рассуждения этого человека в телепрограмме «Время покажет», понимаешь, что воззрения Третьякова претерпели изменения на все сто восемьдесят градусов. Но я не осуждаю его. Все мы тогда болели эйфорией отсутствия коммунизма и СССР. США казались лидерами народов.
Продолжу отчет об этой конференции лишь с одной целью показать, за счет чего западу удалось временно лишить нас суверенитета, загнать в тупик отечественную экономику и российскую армию.
Вечером вместо ужина состоялся фуршет с обилием алкоголя. Представители американской стороны были с переводчиками. Они мало говорили, больше слушали нас, чтобы завтра лучше сориентироваться в ходе конференции.