Здесь мне вспоминается случай с одним клиентом мужчиной тридцати шести лет, прекрасным профессионалом, у которого камнем преткновения стала необходимость отречения от одной женщины и создания семьи с другой. Целью глубокой рациональной подготовки должно служить стремление к внутреннему, объективному величию, а не желание раньше или позже обрести «такую» женщину или жену, ибо в противном случае реализация невозможна. Он эгоистично и уединенно должен развивать собственный потенциал и достигнуть максимального уровня в области своей профессиональной деятельности.
Бывают случаи, когда дается стимул к жизнедеятельности, но если субъект не осуществляет техническое опосредование, ответственное, рациональное, волевое действие, тогда это всего лишь прекрасная вспышка света для бредущего глубокой ночью. У каждого есть свой «тормозящий» момент (мужчина, женщина, водка, семья и т. п.), который по прошествии времени восстанавливает обычный стереотип.
Что в этом случае можно сделать? Начинать нужно с изменений в собственной комнате, выбросив вещи, подпитывающие лень. Или после суматошного рабочего дня, вместо того чтобы отправляться домой, можно пойти в гостиницу, потому что возвращение всегда под одну и ту же крышу опять структурирует человека обычным образом. Следует устранить все объекты и ситуации, которые способствуют лени. К примеру, моя клиентка, женщина лет сорока, бизнес-организатор высокого уровня, долгое время хотела похудеть, что ей никак не удавалось. Я обучил ее двум моментам. Во-первых, я сказал ей, что она может есть все, что захочет, с условием, что приготовит сама, и, во-вторых, придя домой, она сразу должна убрать некоторые покрывала, подушки, кресло, как предметы, стимулирующие лень, вредящую ее росту. Поскольку она уже прошла через психотерапию и была интеллектуально развитой женщиной, я смог дать ей наивысшее техническое опосредование. Если человек желает измениться, я знаю, каков самый легкий путь: я не заставляю его делать «прямой выстрел», а вынуждаю проглотить приманку. Необходимо только, чтобы клиент дал свое полное согласие.
На первом этапе задача психотерапевта заключается в определении специфического технического опосредования для преодоления причины симптома, а на втором в разделении проблемы на маленькие точные технические шаги таким образом, чтобы клиент смог преодолеть всю ее трудность целиком. Когда сновидение показывает технический шаг, необходимо произвести именно это действие и никакое другое: процессы бессознательного, личности, роста утонченно рациональны.
Для глобального решения проблем субъекта каждый сеанс психотерапии должен заканчиваться выработкой технического опосредования, облегчающего клиенту процесс роста. Самый трудный момент это переход от посредственности масс к эволюционному началу. Практически, это переход от коллективного к личностному.
Глава 11
Святость психотерапевта[93]
В отличие от всех других наук, у психотерапии нет иного инструмента, кроме личности психотерапевта. Вся личность психотерапевта служит инструментом сопоставления, диалога и критики. Эта мощнейшая и нередко горькая реальность является основанием подлинной психотерапии и накладывает на психотерапевта огромную ответственность.
В других научных дисциплинах инструменты представляют собою некоторый внешний инвентарь (микроскоп, телескоп, ланцет и пр.). Профессионализм любого другого специалиста (врача, инженера, архитектора, физика и пр.) обеспечивается и гарантируется правильным применением его инструментов.
Также и в сфере права (которое кажется делом только слова и разума) существуют определенные инструменты, которые применяются для раскодирования реальности, это действующие в конкретной стране законодательные кодексы. Юрист или адвокат не вправе заниматься изобретениями; с одной стороны, у него есть факты, какими их видит закон, а с другой правила, посредством которых он оценивает эти факты; соединение этих двух элементов дает применение права. В области права любой факт имеет место и качество в той мере, в какой он ратифицирован законом, а не в своей внутренней истинности. Согласно закону, существуют только факты, признаваемые этим законом, поэтому при применении этой материи формулировать содержание фактов нужно на основе заранее предусмотренных критериев.
Даже у религии есть свои инструменты: источники откровения. Значит, свидетельства первых верующих эквивалентны правовым кодексам.
Между тем психотерапевт не имеет в своем распоряжении иных инструментов, кроме своей личности в целом. Психотерапевт одновременно является и микроскопом, и телескопом, и скальпелем, а значит, у него нет никакой гарантии, кроме себя самого. Его личность может быть и спорной, однако если он сумел стать настоящим психотерапевтом это, в любом случае, исключительная личность. Это человек, который, благодаря своему опыту и сознанию высочайшего уровня развития, способен отрефлексировать любой феномен другой личности на основе своего организмического опыта, может «прочитывать» другого и устанавливать, каков в действительности этот другой.
Поэтому личность психотерапевта должна быть цельной и прозрачной. От него требуется владение техникой прозрачности; он мастер-техник в определении существования другого человека. Инструментом и фильтром служит при этом только его собственный организмический опыт.
Факторов, формирующих истинного психотерапевта, можно назвать три.
1) Природная склонность к изучению людей. По своей природе он наделен склонностью к изучению людей. К окружающим его тянет естественный темперамент или чувство любопытства к другим. «Любопытство» это познание с любовью: ему действительно нравится познавать людей, потому что он любит их, а значит, ему должна быть присуща особая чувствительность. Предпочтительно, чтобы он обладал также парапсихическими способностями.
2) Техническая подготовка. Получив общекультурное образование, окончив какой-нибудь курс в университете, психотерапевт должен приобрести практическую специализацию, что требует различного времени от семи до десяти-двенадцати лет. Речь идет о техническом процессе самообразования в различных видах знания.
Может быть, необходимо также получить опыт общения с разными культурами, потому что психотерапевт должен быть человеком, способным к плюралистическому восприятию: психотерапевт должен разрушить в самом себе любую монолитную культуру и понять, что все относительно, за исключением истины человека. А это предполагает знакомство с различными течениями психологии, формирование навыков в искусстве диалога, восприятия, тестирования, изучение философии, то есть все то, что служит совершенствованию техники интроспекции.
3) «Святость». Психотерапевт должен быть «святым». Этот третий фактор самый труднодостижимый, но именно он формирует в человеке психотерапевта. Святость означает сопребывание с бытием, такой образ жизненного поведения, который гарантирует точность организмической функции.
В особенности психотерапевту необходимо следить за соблюдением трех правил, или поддержанием трех порядков:
а) эстетического порядка (красота это нечто такое, что приобретается, а не какой-то физический факт; психотерапевт должен уметь быть красивым и излучать красоту в своем собственном пространстве);
б) морального порядка в своей частной жизни и отношениях;
в) экономического порядка, то есть он должен точно упорядочивать свою жизнь в экономическом аспекте.
Люди гораздо более неорганизованны и деструктивны в отношении собственного экзистенциального порядка, чем любые другие существа в природе. Психотерапевт может «прочитывать» клиента в той мере, в какой он точен сам. Точность же всегда бывает результатом непрерывного поддержания морального порядка, определяющегося внутренней функциональностью его собственного развития.
Каждому из нас свойственна вполне определенная, уникальная мораль, полученная от природы. Онтопсихология эффективна, если применяющий ее человек истинен; только в этом случае ее метод будет непогрешимо верен. Как и в любой науке, в онтопсихологии результативность обеспечивается использованием правильных и исправных инструментов, иначе наука станет ошибаться.
Психотерапевт сам есть ключевой и тотальный инструмент той прикладной науки, которой он себя посвятил, а потому он не вправе жить как все. Он человек, который должен быть готов сделать выбор намного серьезнее, чем тот, какой могут совершить священник или ученый; не потому, что он так уж хорош, но просто потому, что он хочет сравняться в верности и глубине интроспекции с самой природой.
Он должен быть человеком, способным «прочитывать» то, как конструирует и задумывает природа. Кроме того, когда он оказывает помощь, он должен уметь быть функционально полезным для того порядка, который задуман природой в этом человеке в складе его инстинктивной, эмоциональной, экономической натуры, в его самолюбии, в его личности.
Психотерапевт это человек, живущий в постоянной метанойе. Это отшельник, проникший в сокровенную суть жизни. В момент познания сути жизнь открывает перед ним свои пути, и он обретает беспредельные радости. Следовательно, он должен перестать «учиться на ошибках» нормальных людей, чтобы подняться туда, где летают орлы. Самые распространенные ошибки, которые совершает большинство психотерапевтов, связаны с комплексом детства и сексом.
Психотерапевт это человек, живущий в постоянной метанойе. Это отшельник, проникший в сокровенную суть жизни. В момент познания сути жизнь открывает перед ним свои пути, и он обретает беспредельные радости. Следовательно, он должен перестать «учиться на ошибках» нормальных людей, чтобы подняться туда, где летают орлы. Самые распространенные ошибки, которые совершает большинство психотерапевтов, связаны с комплексом детства и сексом.
Под «комплексом детства» я понимаю совокупность трех вещей: вера в эмпатическую связь с клиентом, зависимость в трансфере, сублимированное смещение неполноценности, пережитой в детстве и отрочестве.
В сексуальности также заключена метафизическая энергия: или мы переживаем ее с определенной упорядоченностью, или лучше нам вовсе отказаться от нее. После многих экспериментов я могу констатировать, что тот, кто пользуется сексуальной энергией и допускает ошибку, немедленно регрессирует; тот же, кто не нашел подходящего момента и не использует ее в интимных отношениях, испытывает недостаток в ней, но в регресс не впадает[94]. В сексуальной жизни существует своя иерархия ценностей и удовольствий. Часто в одной картине больше эротизма, чем в сотне человеческих тел; нужно научиться видеть, где проходит динамика эротизма.