Вторая причина недовольства в адрес RT со стороны части западного руководства вызвана тем, что российская телекорпорация стала доносить альтернативную точку зрения до незападного мира. (Напомню, что канал, кроме английского, вещает также на испанском и арабском языках.)
Изменение экономической структуры мира, появление новых незападных чемпионов экономического роста (феномен БРИКС) влечет за собой объективную потребность в перестройке структуры мировых новостей. Как я уже показал, «мир по Рейтерс» слишком западоцентричен, чтобы удовлетворять амбициям не-Запада.
Десять лет назад новостная монополия США выглядела неоспоримой. Скажем, на войну 2003 г. в Ираке мир смотрел сквозь призму CNN, причем призма эта, как мы сейчас прекрасно знаем, была заведомо затуманена искажениями, фальсификациями и подтасовками, доказывающими наличие у режима Саддама Хусейна химического и бактериологического оружия. Хотя оружия этого не было и в помине, о чем американское и британское руководство прекрасно знало, а главы медиакорпораций, энергично и изобретательно проводивших антииракскую и военную повестку, если и не знали, то догадывались.
В то же время эта война показала возрастающий спрос на альтернативную информацию и альтернативную интерпретацию событий, чем воспользовалась «Аль-Джазира», приобретшая в ходе иракской войны популярность, вышедшую далеко за пределы арабского мира.
Аналогичный взлет RT совершила в ходе украинского кризиса, вылившегося в ожесточенную и кровопролитную войну в Донбассе.
Итак, подрыв информационно-новостной монополии Запада в незападном мире очень важная, возможно, даже ключевая причина недовольства в адрес Russia Today.
Бросить вызов западным массмедиа на самом Западе RT в силу объективных причин значительно труднее. Тем не менее даже здесь русской медийной машине удалось добиться позитивных результатов. RT как выразитель альтернативного взгляда на внешнюю политику востребован интеллектуальным классом и экспертным сообществом части западных стран. (В 2014 г. RT запустил информационный портал на немецком языке, в 2015 г. на французском.) Судя по рассказам западных коллег автору этих строк, давать комментарии и интервью RT среди интеллектуалов отнюдь не зазорно. Критика в адрес «русской пропаганды» не привела к маргинализации канала.
Что касается массовой публики, то, несмотря на некоторую позитивную динамику, масштабы аудитории RT в США и Европе трудно назвать впечатляющими. Но здесь существуют объективные ограничения: в западной части мира абсолютно доминируют западные же поставщики информации, и оспорить это положение дел вряд ли удастся.
Поэтому для проникновения к массовому потребителю российский телеканал широко использует социальные медиа, в частности видеохостинг YouTube. Канал RT стал самым популярным новостным каналом видеохостинга и основным поставщиком новостного контента. В 2013 г. общее число просмотров материалов RT на YouTube составило миллиард, что является рекордом для телеканалов. И хотя злые языки уверяют, что это достижение было установлено не вполне честно, а при помощи так называемых накруток, цифра не может не впечатлять.
При всех возможных оговорках Russia Today может рассматриваться как довольно удачный опыт строительства информационной альтернативы в остроконкурентной среде и в глобальном масштабе. Однако надо отдавать себе отчет в том, что эта альтернатива питается изрядным государственным финансированием. В настоящее время бюджет RT составляет порядка 300 млн долларов в год.
Технические приемы управления информацией
Самый простой и распространенный способ управления информацией цензура. Причем совсем не обязательно она носит политический и идеологический характер. Цензура объективно неизбежна ввиду информационной перенасыщенности и необходимости отбора новостей. В мире ежедневно происходят мириады событий, а журналистам приходится в оперативном режиме решать, какие из них заслуживают репортажа и анализа, какие упоминания, а какие вообще оставить без внимания. Последних, разумеется, подавляющее большинство. Причем для общенациональных СМИ процент отсеянных потенциальных новостей значительно выше, чем для региональных и локальных, для телевидения намного выше, чем для газет.
Селекция новостей служит важной отправной точкой пропаганды и медиаманипулирования. Собственно говоря, это их начало начал. Если формирование повестки дня определяет, о чем людям надлежит думать, то фильтрация информационных потоков определяет, в каком направлении и на что именно им надлежит смотреть и что слушать.
Здесь надо сразу оговориться, что технический и содержательный методы неразрывно связаны и взаимообусловлены. Эффективную повестку дня невозможно сформировать без технических приемов, а сами по себе технические приемы теряют смысл и утрачивают силу без нацеленности на манипулирование содержанием. Поэтому технический и содержательный методы нельзя противопоставлять, а их разграничение проводится лишь для удобства изложения и понимания.
Критерии фильтрации новостных потоков могут быть политико-идеологическими и социоэкономическими, причем в современном мире речь зачастую идет не столько о классической цензуре в духе советского прошлого или классических антиутопий, сколько о так называемой самоцензуре журналистов.
Самоцензура суть проявление сплава личностных черт журналиста и его идеологии как явной, так и неявной. Дело отнюдь не в том, что работник массмедиа боится начальственного гнева и увольнения за нарушение «генеральной линии». У него, как у всякого человека, есть собственные взгляды на правильное и неправильное, должное и сущее. В случае восприятия политики и социальной жизни эти взгляды неизбежно носят идеологически окрашенный характер. И точно так же неизбежно они влияют на отбор новостей и стиль их подачи.
Люди не свободны от собственных взглядов. Журналисты же обладают уникальной возможностью преподносить свои взгляды как общественно-признанные и/или общественно-желательные. Человеку трудно избежать подобного соблазна.
Разумеется, это замечание нисколько не отменяет цензуры, осуществляемой владельцами массмедиа или государством. Вне зависимости от того, в какой форме она реализуется императивных указаний или «мягких» пожеланий (а совет начальства, как известно, равносилен приказу), цензура существовала, существует и будет существовать. На то есть множество неискоренимых причин от политических и идеологических до культурных и экономических.
Одна из наиболее известных и исторически юных «мягких» форм (само)цензуры это весьма распространенная на Западе культура так называемой политической корректности, регулирующая культурные и языковые нормы практически в манере «1984» Джорджа Оруэлла.
Технические приемы управления информационными потоками хорошо описаны и систематизированы. Однако для их осуществления необходимо предварительное ключевое условие в виде контроля массмедиа прямого или опосредованного, полного или частичного.
Скажем, если власть не желает появления в публичном пространстве какой-то неприятной для себя темы, то проще всего заблокировать эту информацию на стадии отбора новостей. Перефразируя известное высказывание, «нет новости нет проблемы». Людей не может беспокоить и волновать то, о чем они не знают.
Правда, с появлением Интернета и, главное, социальных сетей даже полный контроль институционализированных СМИ не спасает от появления и распространения неприятных тем. (О технологии манипулирования в социальных сетях я расскажу в седьмой главе.) Поэтому в чистом виде техника блокирования информации в современном мире уже не работает. Ее обычно используют в совокупности с другими приемами. Какими?
Самый распространенный односторонняя подача информации: односторонне негативная или односторонне позитивная. Например, неприемлемая для власти точка зрения и/или деятельность освещается и интерпретируется исключительно в негативном ключе. Вспомните, как российское телевидение рассказывает о любых шагах отечественной политической оппозиции, и вам сразу же станет понятно, как работает этот прием.
Наоборот, деятельность власти, провластной политической партии освещается преимущественно или даже исключительно позитивно (особенно во время выборов).
Но порою случаются вещи, которые невозможно замолчать, которым невозможно дать однозначную характеристику и которые выглядят проигрышно для хозяев дискурса. Как быть в таком случае?
Тогда используется техника, которая внешне выглядит как отказ от фильтрации информационных потоков: на общество обрушивается информационная лавина, заведомо превосходящая способности не только среднего человека, но даже профессионального медиааналитика, по обработке и осмыслению поступающей информации. Эта лавина погребает под собой любой здравый смысл и дезориентирует человеческое сознание.
Технически это довольно просто. Основная, но нежелательная для манипуляторов информация оснащается множеством сопутствующих материалов: комментариев и мнений, фактов и гипотез, зубодробительных конспирологических схем и т. д. Причем эта информация обновляется столь стремительно, что люди элементарно не успевают на ней сосредоточиться. Тем самым изначальное (и нежелательное сообщение) погребается под ворохом информационных шумов.
Подобный мощный выброс информации делается намеренно и преследует следующие цели. Во-первых, лишить людей желания и стремления разобраться в том, что же и почему случилось. Побарахтавшись в информационном хаосе, нормальный человек в поисках путеводной нити скорее всего обратится к точке зрения официозных СМИ островку надежности в океане неопределенности.
Подобный мощный выброс информации делается намеренно и преследует следующие цели. Во-первых, лишить людей желания и стремления разобраться в том, что же и почему случилось. Побарахтавшись в информационном хаосе, нормальный человек в поисках путеводной нити скорее всего обратится к точке зрения официозных СМИ островку надежности в океане неопределенности.
Во-вторых, как показано специальными исследованиями, большое количество вбрасываемой второстепенной информации ослабляет внимание к информации по-настоящему важной и снижает ее воздействие. То есть создание информационного хаоса наносит мощный удар по логико-дискурсивному сознанию человека, лишает его способности самостоятельно думать о существе случившегося.