История с обходным путем и тропинкой между камнями всегда напоминала мне, что большинство очень страшных мест можно обогнуть, если пройти лишние двадцать метров и вообще для начала осмотреться какие есть возможности вокруг. Я часто думала, что за работой как в походе. Поленилась и перебежала реку поскорее и вот третий час иду в мокрой обуви. А другой проект, привычной длины, после пятого раза вдруг дотянула от начала до конца, не споткнувшись! И не провалившись на середине в черную яму усталости и отчаяния! Научилась распределять силы. Научилась не выпивать всю воду на первом километре. Научилась ходить в горку без одышки.
Но главное это, конечно же, опыт прохождения пути, который казался немыслимо трудным и длинным! Кто бы мог подумать, что маленькая капризная девочка из города может протопать пятнадцать километров, не пикнув? Всего каких-то десять попыток, и это стало возможным. Как вообще можно пройти сколько-то километров по пустыне, когда восемьдесят процентов времени человек не видит ничего, кроме горизонта? Расставив на одинаковом расстоянии бочки, вот так все просто. Одна зацепка, соломинка, надежда, и мы идем дальше и благополучно доходим до цели.
Невероятные вещи возможны, если нас ведут опытные люди. Если знать, как это делается. Или попробовать десять раз (с каждым разом знаний будет больше). Некоторые неразрешимые задачки решаются просто. Нужна только одна точка опоры, один маленький секрет. И кто хочет, тот все это найдет. Получит совет, узнает рецепт, набегает кондицию и справится. Нужно только почаще напоминать себе собственные истории, как мы все это уже тысячу раз смогли.
Самое страшное страх!Одна из самых мощных сил, движущих человеком, страх. И хорошо, если страх движет. Действительно, есть так называемые мобилизующие страхи от них становится невозможным сидеть на месте, человек начинает суетиться, что-то делать, иногда вообще теряет покой и сон (это, конечно, уже нежелательный вариант). Подобный страх во многих случаях оказывается стимулом к началу активных действий: что накажут за бездействие, выгонят с работы, лишат поддержки, закончатся деньги, какая-то проблема разрастется до масштабов катастрофы. Или будет пропущен нужный момент, и потом больше не будет шанса.
Однако страх может и парализовать. В тяжелых случаях («леденящий страх») человек буквально замирает, не может вымолвить ни звука, стоит как вкопанный. Иногда приступ ужаса нельзя разглядеть невооруженным глазом. Вроде все нормально, все ровно дышат и оптимистично, веселым голосом высказываются о ситуации. Но кто-то все равно ничего не делает, боится сделать какие-то шаги или движения в сторону цели. Иногда выкручивается, находит сто поводов, чтобы отложить то, чего сам же хотел. А когда начинают копаться, выясняется, что это просто страх.
У хороших психологов есть приемы, с помощью которых можно очень многие страхи разобрать, встретиться с ними «лицом к лицу» и лишить их силы.
Например, «страх высоты» довольно растяжимое понятие и одни люди боятся высоты в принципе (не могут даже посмотреть вниз с высокой точки), а некоторые боятся очень специфически: могут смотреть хоть с двухсотого этажа, если перед ними перила по грудь, но боятся стоять на табуретке или на чем-то высотой в полметра, если плоскость заканчивается у них прямо под ногами. Я, например, могу лезть в любую гору, когда гора у меня перед носом, а спускаться обратно (когда та же гора под ногами) не могу. Именно из-за этого страха, встречающегося у очень многих, с крутых гор спускаются всегда к горе лицом.
Также вообще выражение «высоко» для людей имеет разное значение. Для кого-то «высоко» это больше метра, для кого-то больше тридцати сантиметров. У большинства есть какие-то собственные точки измерения: выше моего роста, выше колен, выше уровня глаз, ниже пояса. Откуда это взялось, можно выяснить в каждом отдельном случае, у многих получатся очень индивидуальные истории.
Например, мне довелось разбираться с собственным абсурдным и нерациональным страхом я боялась подходить близко к краю какой-то плоскости, даже если это была ступенька едва выше обычной лестничной. Когда начали раскручивать, откуда это взялось, вспомнили историю, опять же из детства. Возле нашего дома был бетонный забор. Так как местность была холмистая, забор на одной стороне имел высоту больше метра, а на другой едва возвышался над землей. Естественно, я начала с низкого конца, залезала на бортик и спрыгивала с него, каждый раз продвигаясь дальше на несколько шагов, со все более высокой точки. Продвинулась я не очень далеко уже на высоте меньше полуметра над землей произошла трагедия. Я спрыгнула на землю, споткнулась, неудачно полетела вперед и сломала руку. Я была маленькая, мои молодые родители не могли понять, что со мной произошло, и пока меня везли в больницу, мне было очень больно и страшно.
Естественно, в ходе работы у нас все сошлось: в дальнейшем моя паника начиналась именно на той высоте, с которой я упала, и в тот момент, когда с такой небольшой высоты нужно было спрыгнуть. И конечно же, я боялась не головокружительной высоты (это даже смешно писать), а повторения истории, которая принесла мне столько страданий.
Удивительно, но страх начинает отступать уже в тот момент, когда всю историю раскручивают, разбирают и говорят об этом. О том, что не в высоте дело, а в том, что надо стараться не спотыкаться о собственные ноги. И что при желании можно и на ровном месте упасть и убиться, но ведь это не значит, что теперь лучше вообще не ходить?
Я знаю еще один пример не мой с похожей проблемой. Страх, не поддающийся логике, человек не мог выйти на мостик шириной метра два, уходящий в воду: ему казалось, что он слишком узкий. При этом на самой дальней точке этого мостика глубина воды была всего по колено. Более того, при объективном рассмотрении получалось, что упасть с этого мостика не так уж просто! Даже если лечь на него поперек (!), придется долго ползти до края. Если спрыгнуть только намочишь ноги. А можно сесть на краешек и долго удивляться тому, что даже чтобы просто съехать в воду, надо сделать много движений.
Именно так разбирают страхи психологи: обсуждая самые «ужасные» сценарии и доводя идею до абсурда. Логические доводы часто помогают. Уже когда представляешь себя, лежащего на мостике (поперек? или вдоль?), начинаешь смеяться. И заниматься этим нужно, пока страхи не покажутся надуманными.
Когда человек боится, он окружен монстрами. Из них настоящим является максимум один. Остальные его тени. Нужно посветить на проблему со всех сторон, разогнать тени, а потом разбираться непосредственно с врагом. И, в идеале, враг при близком рассмотрении окажется не таким уж страшным. Либо, если он действительно страшен, это все же один враг, а не армия. Можно узнать о нем все и разработать стратегию, как никогда с ним не встречаться или как обращаться при встрече, чтобы в дальнейшем обходилось без трагедий.
Также можно искать точку, в которой зарождается страх. Например, я знаю, как один тренер по плаванию искал эту заветную точку. Он внимательно следил за детьми, когда они выполняли простейшие упражнения: стоя по грудь в воде, закрыть нос руками, погрузить лицо в воду, потом попытаться лечь на воду и так далее. У кого-то паника начинается, как только нос оказывается в воде. Утонуть невозможно: ребенок стоит на дне крепко и уверенно. Вдохнуть и хлебнуть воды тоже невозможно. Рот закрыт, нос зажат рукой. В чем проблема? В тот момент, когда лицо касается воды, видно, как начинает судорожно сокращаться грудная клетка. Паника! Именно в этот момент случилось что-то ужасное, в этой точке родился страх.
В описанном случае тренер предположил, что ребенку когда-то неудачно попала в нос вода. Это очень неприятно, и такого переживания достаточно, чтобы тело включило все защитные системы, чтобы впредь предотвращать уже саму возможность попадания воды в нос. После выявления этой точки все довольно просто. За два урока ребенка приучают заранее морально готовиться к моменту, когда нос окажется в воде. Уже после нескольких попыток включаются другие реакции: как только ребенок собирается броситься в воду, тело начинает готовиться: «Спокойно, все хорошо!»
В описанном случае тренер предположил, что ребенку когда-то неудачно попала в нос вода. Это очень неприятно, и такого переживания достаточно, чтобы тело включило все защитные системы, чтобы впредь предотвращать уже саму возможность попадания воды в нос. После выявления этой точки все довольно просто. За два урока ребенка приучают заранее морально готовиться к моменту, когда нос окажется в воде. Уже после нескольких попыток включаются другие реакции: как только ребенок собирается броситься в воду, тело начинает готовиться: «Спокойно, все хорошо!»
Также я когда-то была свидетельницей фантастической истории, когда девочка очень боялась подниматься в гору и рыдала добрых сорок минут. А потом вдруг полезла после того как ей удалось ухватиться за травинку. Это не поэтическое преувеличение она ухватилась именно за какой-то стебель, довольно тоненький. Стебель оказал заметное сопротивление, она за него «подтянулась» и пошла. Уже к концу движения он оторвался но девочка успела сделать шаг. Дальше она хваталась за такие же стебли и прошла всю гору. Начни она по-настоящему падать, травинка бы ее не спасла. Но это не важно. Человеку не хватало опоры, хотя бы чисто символической. Иногда все вот так просто.
Один знакомый профессор как-то сказал мне, что «со страхами нужно работать, но не нужно пытаться с ними взаимодействовать». Что он хотел этим сказать? Что страхи полезно обсуждать, разбирать и пытаться понять. Но идею, что «со страхом можно подружиться» или даже «черпать из него энергию», он считает ошибочной. В начале этой главы я упомянула, что бывают страхи мобилизующие. В таких случаях можно с перепугу взяться за ум и начать работать, быстро доделать задание, принять решение, проявить инициативу. А в экстремальных ситуациях людям, убегающим от страшной опасности, доводилось перепрыгивать пропасти, развивать нечеловеческую скорость, сворачивать горы и залезать с разбегу на третий этаж по водосточной трубе. Но согласитесь, что в том состоянии, в котором человек спасается от пумы на верхушке дерева, лучше не делать ни карьеру, ни бизнес.