Специальные корреспонденты газеты «Правда» Л. Митницкий и М. Сиволобов сообщали с места ожесточенных боев под Тулой: «С рассветного часа и до поздней ночи идут бои за город. В ночь с 30 на 31 октября фашистские танки неоднократно пытались прорвать нашу оборону. Враг подкрепляет свои части подразделениями мотоциклистов, вводит в бой все новые силы, применяет всевозможные уловки. Несмотря на все это, он по-прежнему задерживается на исходных рубежах.
Бойцы и командиры Красной Армии и трудящиеся Тулы отчетливо сознают опасность, нависшую над городом, и поклялись до последней капли крови защищать свои рубежи» [83]
К 1 ноября 1941 года генерал-полковник Гудериан был вынужден признать, что во фронтальном бою его войскам Тулу не взять.
Вторая вынужденная остановка
Начиная наступление на Москву в начале октября 1941 года, немецкое главное командование рассчитывало на молниеносное завершение операции «Тайфун» по уничтожению войск Красной Армии, оборонявших столицу Советского Союза. План операции предусматривал выход немецких танковых корпусов к Москве к середине или, в худшем случае, к концу октября 1941 года.
Начальный этап проведения операции «Тайфун» под Вязьмой и Брянском был успешным для немецко-фашистских войск, когда врагу удалось создать «котлы» для нескольких советских армий, но затем гитлеровцы оказались перед лицом упорного сопротивления частей Калининского, Западного и Брянского фронтов после их отхода на Можайскую линию. Ее передний край проходил через Кушелево, Ярополец, станцию Колочь, Ильинское, Детчино, что должно было обеспечить защиту рубежа Волоколамск Можайск Малоярославец Калуга.
Героическое сопротивление советских войск, окруженных под Вязьмой, и бои в районе Брянска сковали большое количество германских дивизий в тылу наступавших ударных танковых группировок врага.
По признанию немецких источников, немецко-фашистским войскам удалось подавить сопротивление окруженных под Вязьмой и Брянском советских частей только к 19 октября 1941 года.
Немцы считали, что, сломив сопротивление Красной Армии под Вязьмой и Брянском, они решат судьбу Восточной кампании.
Время с середины до конца октября было очень напряженным для Генерального штаба Красной Армии. Надо было срочно помочь Западному, Калининскому и Брянскому фронтам резервами и вооружением. Были необходимы новые танки, артиллерия и помощь авиации. Требовалось изыскать хотя бы небольшое количество свежих стрелковых дивизий. И страна справилась с этими задачами.
Выполнению плана «Тайфун» в кратчайшие сроки не суждено было сбыться мощное сопротивление частей Красной Армии заставило немецко-фашистские войска прекратить наступление.
На схеме 21 показан оборонительный рубеж, на котором в конце октября 1941 года были остановлены войска группы армий «Центр» генерал-фельдмаршала фон Бока.
Рубеж проходил через Селижарово восточнее Калинина, западную оконечность Волжского водохранилища, восточнее Волоколамска, восточнее Дорохово, Наро-Фоминск, западнее Серпухов, через Алексин, Тулу, западнее Ефремова.
Для немецких войск это была вторая вынужденная остановка наступления на Москву.
Рубеж проходил через Селижарово восточнее Калинина, западную оконечность Волжского водохранилища, восточнее Волоколамска, восточнее Дорохово, Наро-Фоминск, западнее Серпухов, через Алексин, Тулу, западнее Ефремова.
Для немецких войск это была вторая вынужденная остановка наступления на Москву.
В результате октябрьского наступления немецким войскам удалось вклиниться в Можайскую линию обороны и выйти непосредственно на подступы к Москве (80100 километров от города).
3-я танковая группа и 9-я армия немцев приблизились к своей цели, определенной в развитие планом «Тайфун», каналу имени Москвы в районе Яхромы на расстояние 92 километра.
Схема 21. Оборонительный рубеж под Москвой, на котором были вторично остановлены немецко-фашистские войска
4-й танковой группе на волоколамском направлении оставалось пройти до Москвы 88 километров, а на центральном (Можайском) направлении 65 километров.
2-я танковая армия смогла подойти к Москве только на 164 километра и остановилась на подступах к Туле. На смежных флангах 4-й танковой группы и 2-й танковой армии к рубежу реки Нара подошла 4-я армия.
Для выхода на ближние подступы к Москве (3040 километров от города) немецко-фашистским войскам надо было пройти всего 50 километров на волоколамском направлении, а на можайском и того меньше 30 километров.
Враг, выдохшийся в боях за Калинин, Можайск, Волоколамск и на мало-ярославецком направлении, был вынужден остановиться.
Немецкие историки до настоящего времени настаивают, что неудачи немецких войск на Можайской линии обороны были вызваны непогодой, начинавшимися холодами и размытыми осенними дорогами. Этот довод не соответствует исторической правде, ведь немногочисленные части Красной Армии сражались в тех же условиях.
Причина была в другом: советские войска сражались на своей территории, что удесятеряло их силы.
Причины неудач немецко-фашистских войск в конце октября 1941 года следует искать не в погодных условиях скорее, в военных просчетах и в недочетах плана «Тайфун», несмотря на всю его масштабность.
В этом ключе и следует кратко рассмотреть причины второй остановки немецких войск в ходе наступления на Москву.
План «Тайфун» был составлен из расчета на предполагаемое превосходство вермахта и не учитывал его слабых сторон.
Основное немецкое оружие танки требовали для своего продвижения хороших дорог, а для поражения противника им надо было приближаться к советским позициям на небольшую дистанцию.
План «Тайфун» не учитывал, что, пройдя сотни километров, солдаты пехотных частей вермахта завшивеют, а оторвавшись от основных баз снабжения, начнут голодать. Стрелковое оружие немцев не было рассчитано на использование в пыли и при низких температурах. Одежда немецких солдат была пригодна только для молниеносной войны в летних условиях. Положительными факторами для немецкого командования было лишь то, что солдаты вермахта были хорошо обучены, имели боевой опыт, подчинялись жесткой дисциплине, были полны решимости сражаться за идеи национал-социализма и, как следствие, очень желали видеть Москву у своих ног. С немецкой стороны имеется ряд свидетельств, подтверждающих фанатизм немецких солдат, подготовленных гитлеровской Германией для захватнических войн. Еще в 30-х годах, выступая перед выпускниками немецкой Академии Генерального штаба, будущий генерал-фельдмаршал фон Бок внушал будущим офицерам вермахта мысль о том, что «высшей честью для немецкого солдата является смерть за фатерлянд на поле боя» [84] Все книги немецких авторов, уцелевших в Восточном походе Гитлера, пестрят восхвалением стойкости немецкого солдата. К примеру, бывший офицер вермахта В. Хаупт пишет: «Охота на танки стала спортом, всякая боязнь улетучилась» [85] Гудериан с гордостью за своих танкистов писал: «Потери показывают, как самоотверженно вели себя наши доблестные солдаты ради выполнения поставленных перед ними задач» [86]
Ряд существенных обстоятельств, приведших ко второй остановке немецкого наступления на Москву в конце октября 1941 года, выявились только в ходе сражения на Можайской линии обороны.
Немецкое командование считало, что окружение частей Западного и Брянского фронтов приведет к существенному уменьшению сопротивления со стороны Красной Армии. Однако развитие событий сильно отличалось от прогнозов немецкого генералитета и планов проведения операции «Тайфун»
Можайская линия обороны, хотя и была не до конца подготовлена, представляла заградительный рубеж, на преодоление которого немецко-фашистские войска затратили значительное время. На оборонительных рубежах трудящимися Подмосковья и других городов были вырыты противотанковые рвы и подготовлены укрытия для пехоты и артиллерии. Под Малоярославцем, на Бородинском поле и под Тулой эти укрепления сыграли значительную роль в ходе боевых действий. На Бородинском поле немцы были вынуждены зайти в тыл оборонявшимся артиллеристам 32-й стрелковой дивизии, но сопротивление частей Красной Армии продолжалось, пока оставались в живых последние защитники. В ходе боевых действий на наших оборонительных рубежах немецкие танковые и пехотные дивизии понесли существенные потери.
За октябрь и 15 дней ноября 1941 года потери в личном составе группы армий «Центр» составили, по данным Рейнхарда Клауса, 88 тысяч человек, что снизило боеспособность наступавшего противника; потери в танках на конец октября составили 1500 единиц. [87]
Немцы, как и в начале войны, опасались столкновений с нашими танками Т-34, признавая их преимущества перед техническим уровнем немецкой бронетехники. Артиллерийские части наших стрелковых дивизий, и особенно артиллерийские полки противовоздушной обороны, обладали несомненным превосходством перед вооружением немецких танков.
Немецко-фашистские войска, вторгшиеся на территорию Советского Союза на значительную глубину, растянули свои коммуникации и линии снабжения на сотни километров и начали ощущать к концу октября нехватку боеприпасов. Немецкое командование принимало ряд мер по улучшению снабжения войск и доставке к местам боевых действий горючего для танков и боеприпасов, при этом основной упор делался на перевозки грузов по железным дорогам, что потребовало переукладки железнодорожной колеи в Советском Союзе под принятый в Европе стандарт, с более узкой колеей. В начале ноября немецкое командование также столкнулось с тем, что оставшиеся в строю танки были сильно изношены и не имелось запасов горючего. Танковые моторы требовали ремонта либо замены, и общее количество танков нужно было срочно увеличить.
Здесь уместно привести признания Пауля Кареля о состоянии вермахта в конце октября 1941 года: «Стремительные германские дивизии, привыкшие вести молниеносную войну, стали медлительными и неповоротливыми. Наступление на Москву потеряло темп. Не хватало бронетехники, не хватало артиллерии, не хватало гренадерских полков. Поредевшие немецкие части оказались просто не в состоянии продолжать наступление» [88]
Главным же, не учтенным немецким командованием фактором, прервавшим наступление вермахта на Москву, было героическое сопротивление частей Красной Армии, которое нарастало вопреки немецким ожиданиям.