Светоний пишет: «Британика, которому он завидовал, так как у того был приятнее голос, и которого он боялся, так как народ мог отдать тому предпочтение в память отца, решился он извести ядом. Этот яд получил он от некоей Лукусты, изобретательницы отрав; но яд оказался слабее, чем думали, и Британика только прослабило. Тогда он вызвал женщину к себе и стал избивать собственными руками, крича, что она дала не отраву, а лекарство и заставил ее тут же, в спальне, у себя на глазах сварить самый сильный и быстродействующий яд. Отраву испытали на козле, и он умер через пять часов; перекипятив снова и снова, ее дали поросенку, и тот околел на месте; тогда Нерон приказал подать ее к столу и поднести обедавшему с ним Британику. С первого же глотка тот упал мертвым; а Нерон, солгав сотрапезникам, будто это обычный припадок падучей, на следующий же день, в проливной дождь, похоронил его торопливо и без почестей» [760], с. 161.
На рис. 2.8 приведен фрагмент старинной фрески из Помпей. Историки пишут так: «Нерон в виде попугая, которым правит известная отравительница Локуста в виде саранчи По фреске из Помпей, называемой также карикатура Сенеки» [304:1], т. 1, с. 685. Отсюда, кстати, следует, что помпейская фреска нарисована не ранее второй половины XVI века. Это согласуется с утверждением, сформулированным в книгах «Основания истории» и «Методы», что Помпея была уничтожена извержением, скорее всего, 1631 года.
А вот как романовская версия излагает отравление Грозным князя Владимира Андреевича Старицкого.
Рис. 2.8. Якобы карикатурное изображение императора Нерона из Помпей. Взято из [304:1], т. 1, с. 685.
«Василий Грязной, Малюта Скуратов объявляют Князю Владимиру, что он умышлял на жизнь Государеву, и представляют уличителя, Царскаго повара, коему Владимир дал будто бы деньги и яд, чтобы отравить Иоанна. Все вымышлено, приготовлено. Ведут несчастнаго с женою и с двумя юными сыновьями к Государю: они падают к ногам его, клянутся в своей невиновности, требуют пострижения. Царь ответствовал: вы хотели умертвить меня ядом: пейте его сами! ПОДАЛИ ОТРАВУ. Князь Владимир, готовый умереть, не хотел из собственных рук отравить себя. Тогда супруга его, Евдокия с твердостью сказала мужу: не мы себя, но мучитель отравляет нас: лучше принять смерть от Царя, нежели от палача. Владимир простился с супругою, благословил детей и выпил яд: за ним Евдокия и сыновья Иоанн был свидетелем их терзания и смерти» [362], т. 9, гл. 3, столбцы 8384.
Сравнивая эти два описания, обнаруживаем следующую параллель.
БРАТЬЯ. В римском рассказе Нерон и Британик являются БРАТЬЯМИ, ХОТЯ И НЕ РОДНЫМИ. В русской версии Иван Грозный и Владимир Андреевич Старицкий тоже являются БРАТЬЯМИ, НО НЕ РОДНЫМИ. Они двоюродные. Между прочим, «античное» имя БРИТАНИК, вероятно, произошло от славянского слова БРАТ, БРАТАН, БРАТАНИЕ. Слово БРАТАНИЕ особенно хорошо подходит в данной ситуации, поскольку Нерон и Британик, не будучи фактическими родственниками, тем не менее ПОБРАТАЛИСЬ, стали братьями через усыновление Нерона императором Клавдием.
ЦАРЬ-ОТРАВИТЕЛЬ. Нерон отравил брата Британика.
Аналогично, Грозный отравил брата Владимира. В обеих версиях отравитель лично принимает участие в убийстве. Отдает приказ, присутствует при самом отравлении, злорадно наблюдает, удовлетворен результатом.
МГНОВЕННАЯ СМЕРТЬ. Оба повествования подчеркивают, что смерть нечастного брата наступила практически мгновенно, в течение нескольких минут.
ОТРАВЛЕННЫЙ ПРЕТЕНДОВАЛ НА ПРЕСТОЛ. И «античные» римские и русские источники единогласно утверждают, что основным мотивом убийства послужил страх Нерона = Грозного потерять власть. Точнее, желание получить (в случае Нерона) или удержать (в случае Грозного) царский престол. И Британик и Владимир Андреевич считались весьма серьезными претендентами на трон. Причем на их стороне были не только могущественные сторонники, но и реальные возможности добиться успеха.
АГРИППИНА = ЕВФРОСИНИЯ ПРИЛАГАЛА НЕИСТОВЫЕ УСИЛИЯ, ДАБЫ ВОЗВЕСТИ БРИТАНИКА = ВЛАДИМИРА НА ПРЕСТОЛ. В русско-ордынских источниках, отредактированных Романовыми, постоянно подчеркивается, что княгиня Евфросиния всеми силами старалась возвести на престол своего сына Владимира Андреевича. Именно эта ее активность напугала Грозного и он решил убить как ее, так и Владимира.
Практически то же самое мы видим и в «античном» рассказе Тацита: «Агриппина, вне себя от ярости, перешла к угрозам, не стесняясь в присутствии принцепса заявлять, что Британник уже подрос, что он кровный сын Клавдия и достоин того, чтобы унаследовать отцовскую власть, которою пользуется, чтобы обижать мать, усыновленный отпрыск чужого рода (то есть Нерон Авт.)» [833], т. 1, с. 229. Таким образом, хотя Нерон был сыном Агриппины, но она стремилась возвести на престол вовсе не его, а Британика, сына Мессалины.
Здесь мы вновь видим наложение Евфросинии на Агриппину (а не только на Домицию Лепиду, тетку Нерона).
Таким образом, костяк событий в общем один и тот же.
7. Оба царя взошли на престол в шестнадцать-семнадцать лет
Светоний сообщает: «ЕМУ ШЕЛ СЕМНАДЦАТЫЙ ГОД, когда было объявлено о кончине Клавдия. Он вошел к страже между шестью и семью часами дня На ступенях дворца его приветствовали императором, потом на носилках отнесли в лагерь, оттуда, после краткого его обращения к солдатам, в сенат; а из сената он вышел уже вечером, осыпанный бесчисленными почестями, из которых только звание отца отечества он отклонил по молодости лет» [760], с. 151.
Обратимся теперь к русским источникам. Иван Грозный родился в 1530 году, а коронован был (во второй раз) в 1547 году, рис. 2.9. Напомним, что первое его коронование, еще во время опеки, произошло в трехлетием возрасте, см. выше. Следовательно,
Грозный начал править как самостоятельный царь, когда ему было СЕМНАДЦАТЬ (15471530 = 17) ИЛИ ШЕСТНАДЦАТЬ ЛЕТ.
Мы видим хорошее соответствие: «оба» царя были коронованы практически в одном и том же возрасте 17 и 17 (или 16) лет.
Интересно, что параллелизм в данном месте оказывается даже лучше, чем можно было ожидать. Романовские историки склонялись к точке зрения, что Грозному было шестнадцать лет в момент царской коронации. При этом ссылались на сведения о месяце его рождения и месяце коронации. Впрочем, эти данные не очень четкие из-за календарных сбоев вследствие того, что начало года в древности иногда помещали на разные месяцы, см. на нашу книгу «Крещение Руси», гл. 2.
Рис. 2.9. Коронация Ивана IV. Миниатюра из Лицевого Летописного Свода. Государственный Исторический Музей. Прорисовка взята из [776], с. 22.
В «античных» рассказах о Нероне тоже сохранился след того обстоятельства, что Нерону в момент коронации только-только исполнилось семнадцать лет. Тацит пишет: «В Риме, падком на всевозможные толки, принялись говорить о том, сможет ли принцепс, ЕДВА ДОСТИГНУВ СЕМНАДЦАТИ ЛЕТ, возложить на себя столь тяжкое бремя и справиться с ним» [833], т. 1, с. 226.
Итак, в обеих версиях возраст молодого царя в момент коронации колеблется на грани шестнадцати-семнадцати лет.
8. «История Есфири» в жизнеописании Нерона
Первой женой Нерона была Октавия. «Античные» источники характеризуют ее исключительно положительно: знатного рода, скромная и добродетельная. Но затем Нерон охладел к ней, влюбился в другую и развелся с Октавией, обвинив ее в бесплодии. После этого Нерон женился еще дважды. Вот что сообщает Светоний.
«Женат после Октавии он был дважды на Поппее Сабине (рис. 2.10 Авт.) и на Статилии Мессалине Жизнь с Октавией быстро стала ему в тягость; на упреки друзей он отвечал, что с нее довольно и звания супруги. ПОСЛЕ НЕСКОЛЬКИХ НЕУДАЧНЫХ ПОПЫТОК УДАВИТЬ ЕЕ, ОН ДАЛ ЕЙ РАЗВОД ЗА БЕСПЛОДИЕ, несмотря на то, что народ не одобрял развода и осыпал его бранью; ПОТОМ ОН ЕЕ СОСЛАЛ и, наконец, казнил по обвинению в прелюбодеянии столь нелепому и наглому, что даже под пыткой никто не подтвердил его, и Нерон должен был нанять лжесвидетелем своего дядьку Аникета, который и объявил, что он сам хитростью овладел ею.
На Поппее он женился через двенадцать дней после развода с Октавией и любил ее безмерно; но и ЕЕ ОН УБИЛ, УДАРИВ НОГОЮ, больную и беременную, когда слишком поздно вернулся со скачек, а она его встретила упреками» [760], с. 162.
Рис. 2.10. Поппея Сабина, вторая жена Нерона. Мрамор. Лувр. Париж. Взято из [304:1], т. 1, с. 684.
Корнелий Тацит добавляет, что «влюбившись в вольноотпущенницу по имени Акте Нерон стал понемногу выходить из-под опеки матери. Та сперва не знала о его страсти, потом начала тщетно бороться с нею, а Акте тем временем роскошью пиршеств и полными соблазна тайными встречами успела окончательно пленить принцепса, причем и старшие возрастом из его приближенных ничего не имели против того, чтобы эта гетера тешила его любострастие, тем более что к жене Октавии, ПРИ ВСЕЙ ЕЕ ЗНАТНОСТИ И БЕЗУКОРИЗНЕННОЙ СУПРУЖЕСКОЙ ВЕРНОСТИ, ОН ИСПЫТЫВАЛ НЕПРЕОДОЛИМОЕ ОТВРАЩЕНИЕ» [833], т. 1, с. 228.
Кроме вольноотпущенницы Акте, Нерон вскоре влюбляется в Поппею. Корнелий Тацит говорит: «Его страсть к Поппее день ото дня становилась все пламенней, а она, не надеясь при жизни Агриппины добиться его развода с Октавией и бракосочетания с нею самой, постоянно преследовала его упреками, а порой и насмешками Почему откладывается их свадьба? Раз Агриппина не может выносить другую невестку пусть позволят ей, Поппее, вернуться к ее мужу Отону
Клувий передает, что подстрекаемая неистовой жаждой во что бы то ни стало удержать за собой могущество, Агриппина (мать Нерона Авт.) дошла до того, что в разгар дня, и чаще всего в те часы, когда Нерон бывал разгорячен вином и обильною трапезой, представала перед ним разряженною И ГОТОВОЙ К КРОВОСМЕСИТЕЛЬНОЙ СВЯЗИ: ее страстные поцелуи и предвещавшие ПРЕСТУПНОЕ СОЖИТЕЛЬСТВО ласки стали подмечать приближенные, и Сенека решил побороть эти женские обольщения с помощью другой женщины; для этого он воспользовался вольноотпущенницей Акте, которую подослал к Нерону, с тем, чтобы та сказала ему о том, что в народе распространяются слухи О СОВЕРШИВШЕМСЯ КРОВОСМЕШЕНИИ, что им похваляется Агриппина Фабий Рустик пишет, однако, что домогалась кровосмешения не Агриппина, а Нерон Но сообщение Клувия подтверждается и другими авторами, да и молва говорит то же самое» [833], т. 1, с. 252.