20 июня 1933, вскоре после учреждения Прокуратуры СССР, 16 сентября Шейнин занял в ней должность следователя по важнейшим делам. В декабре 1934 вместе с Прокурором СССР И. А. Акуловым и его заместителем А. Я. Вышинским принимал участие в расследовании обстоятельств убийства С. М. Кирова. Впоследствии Шейнин отказывался от «авторских прав» на это «произведение».
В 1936 назначен начальником следственного отдела Прокуратуры СССР, занимал должность до 29 декабря 1949, фактически став правой рукой Вышинского по всем политическим делам. В некоторых делах прокуроров, попавших в жернова репрессии в конце 1930-х, фигурировало имя Шейнина, однако тогда ход этим показаниям не дали.
Плодотворно трудился на литературной ниве: писал статьи, рассказы, пьесы, киносценарии. С 1938 выходили его остросюжетные произведения («Записки следователя», «Отец Амвросий», «Лицом к лицу», «Военная тайна», «Ответный визит» и др.), многократно переиздававшиеся. В 1939 Шейнин стал членом Союза советских писателей, был избран председателем бюро секции приключенческого жанра и заместителем председателя комиссии драматургии.
Л. Шейнин. Книга «Старый знакомый»
Во время Великой Отечественной войны не раз выполнял ответственные задания за границей: руководил в Анкаре защитой советских граждан, обвинявшихся в организации покушения на Ф. Папена; в 1944 с особой миссией побывал в Тегеране. В 1946 участвовал в Нюрнбергском процессе в качестве помощника Главного обвинителя от СССР Р. А. Руденко. Занимался также научно-педагогической деятельностью, читал курс криминалистики и частной методики расследования преступлений в Московском юридическом институте.
В декабре 1949 неожиданно освобожден от занимаемой должности без объяснения причин. Сидел дома, писал рассказы, пьесы, сценарии. 19 октября 1951 арестован с санкции Генерального прокурора СССР Г. Н. Сафонова по обвинению в «подрывной работе против ВКП(б) и советского государства». Следствие тянулось 2 года. Сначала следователи «раскручивали» «еврейский заговор», затем шпионаж. После смерти И. В. Сталина его держали в тюрьме еще более 8 месяцев. Он резко изменил свои показания. 21 ноября 1953 уголовное дело было прекращено, Шейнин был освобожден. В последние годы жизни работал заместителем главного редактора журнала «Знамя», затем редактором на киностудии «Мосфильм».
Лауреат Сталинской премии (за сценарий фильма «Встреча на Эльбе»).
Умер в 1967 в г. Москве.
Андрей Януарьевич умел подбирать способных, талантливых помощников. В этом ему не откажешь. Он только не любил и тут же избавлялся от тех, кто пытался конкурировать с ним. При нем, в феврале 1935 года, информационно-статистическую часть Прокуратуры СССР возглавил видный ученый-юрист Алексей Адольфович Герцензон.
Герцензон Алексей Адольфович
(19021970),
полковник юстиции, видный ученый-юрист
Герцензон Алексей Адольфович
(19021970),
полковник юстиции, видный ученый-юрист
Родился в 1902 в г. Кишинев в семье юриста-педагога. По окончании средней школы (1919) работал статистиком в различных организациях: Реввоенсовете Республики, ВСНХ СССР и др. В 1921 по направлению ВЦСПС зачислен на правовое отделение 1-го Московского государственного университета, окончил его в 1925. Затем учился в аспирантуре Института советского права. Одновременно работал старшим научным сотрудником в Кабинете по изучению личности преступника и преступности, затем стал здесь же ученым секретарем и заместителем директора. В 1929 защитил кандидатскую диссертацию на тему «Борьба с преступностью в СССР» (издана в 1928). Практическую работу успешно совмещал с научной и педагогической деятельностью в качестве доцента, с 1931 профессора Института советского права по кафедре уголовного права и статистики. Преподавал в Центральной высшей школе НКВД, был научным сотрудником Института уголовной политики и членом секции уголовной политики Комакадемии. Часто выступал с докладами по методологии уголовной статистики, исследованию отдельных видов преступлений и др. темам. В дальнейшем на основе этих докладов подготовил ряд книг и статей: монографии «Преступность и репрессии» (1929), «Преступность и алкоголизм» (1930); учебник для высших учебных заведений «Советская уголовная статистика» (1935); библиографический указатель по уголовной статистике капиталистических стран; статьи в журналах «Советское право», «Советское государство», «Советская юстиция» и др.
В 19291935 был заведующим сектором уголовной статистики Центрального статистического управления СССР, начальником отдела статистики Главного управления милиции НКВД СССР. 28 февраля 1935 возглавил созданную в Прокуратуре СССР информационно-статистическую часть, подчиненную непосредственно Прокурору СССР А. Я. Вышинскому. На нее возлагалось руководство учетно-статис тической и информационной работой в прокуратурах союзных республик, составление общесоюзных статистических и информационных сводок и т. п. При участии Герцензона разработаны новые формы статистической отчетности.
В 1936 ушел в отставку: становилось все труднее совмещать научную и практическую деятельность, ему претил также все усиливавшийся репрессивный характер деятельности органов прокуратуры. В 1937 возглавил кафедру уголовного права Московского юридического института, в 1940 стал его директором. С 1939 читал лекции по уголовному праву и статистике в качестве профессора на факультете советского права МГУ. Во время Великой Отечественной войны (19411945) и некоторое время после ее окончания работал в Военно-юридической академии.
В 1957 вернулся на службу в Прокуратуру СССР, где с приходом нового Генерального прокурора Р. А. Руденко атмосфера кардинально изменилась, возглавил сектор ВНИИ криминалистики. В 1960 перешел в ИГП АН СССР, где руководил отделом изучения и предупреждения преступности. С 1963 и до конца жизни возглавлял сектор организованного на базе Института криминалистики Всесоюзного института по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР. Почти 25 лет своей жизни тесно связан с Всесоюзным институтом юридических наук, где был ученым секретарем, старшим научным сотрудником и заместителем директора. Воспитал много учеников, достигших больших высот в науке и практике (И. И. Карпец, В. Н. Кудрявцев, Н. Ф. Кузнецова и многие др).
В 1960-е появились фундаментальные труды Герцензона: «Введение в советскую криминологию» (1965), «Актуальные проблемы советской криминологии» (1967), написаны многие главы в учебниках «Криминология», вышедших в 1966 и 1968.
Награжден государственными наградами. Удостоен звания «Заслуженный деятель науки РСФСР».
Умер в 1970.
В принятой 5 декабря 1936 года новой Конституции СССР органам прокуратуры были посвящены пять статей в главе девятой.
Конституция (Основной закон) Союза Советских Социалистических РеспубликПринята VIII Чрезвычайным съездом Советов Союза ССР 5 декабря 1936 г.(Извлечение)Глава IX. Суд и прокуратура
Статья 113. Высший надзор за точным исполнением законов всеми Министерствами и подведомственными им учреждениями, равно как отдельными должностными лицами, а также гражданами СССР возлагается на Генерального прокурора СССР.
Статья 114. Генеральный прокурор СССР назначается Верховным Советом СССР сроком на семь лет.
Статья 115. Республиканские, краевые, областные прокуроры, а также прокуроры автономных республик и автономных областей назначаются Генеральным прокурором СССР сроком на пять лет.
Статья 116. Окружные, районные и городские прокуроры назначаются прокурорами союзных республик с утверждения Генерального прокурора СССР сроком на пять лет.
Статья 117. Органы прокуратуры осуществляют свои функции независимо от каких бы то ни было местных органов, подчиняясь только Генеральному прокурору СССР.
(Советская прокуратура: Сборник документов. М.: Юридическая литература, 1981. С. 119.)Конституция 1936 г.
В бытность А. Я. Вышинского Прокурором Союза ССР начались повальные аресты среди прокурорских и судебных работников. Военная коллегия Верховного Суда СССР и Особое совещание при НКВД СССР едва успевали рассматривать такие дела. Они пропускали через свои жернова одного за другим бывших коллег-юристов. Многие процессы заканчивались трагически для их участников. Смертная казнь была наиболее распространенной мерой наказания по этой категории дел.
Вот что писал в своей книге «Советская юстиция при Сталине» П. Соломон: «К лету 1937 г. работникам суда и прокуратуры стало все труднее выдерживать давление требований выдвигать политические обвинения повсюду, где только это было возможно. Чистка вступила в свою высшую стадию. Судьи и прокуроры сами становились ее жертвами. Для работников советской юстиции активное участие в кампании по усилению бдительности стало вопросом жизни и смерти В течение второй половины 1937 г. и в начале 1928 г. большая чистка нанесла значительный удар по работникам советской юстиции. Около половины всех прокуроров и судей в СССР были смещены со своих постов. В большинстве случаев они также подверглись аресту».
Плакат, посвященный Конституции. 1936 г.
А. Я. Вышинский «сдал» следственным органам даже своих заместителей. 10 марта 1938 года был арестован, а спустя четыре месяца осужден и расстрелян заместитель Прокурора Союза ССР Г. М. Леплевский. 25 мая 1939 года Вышинский направил начальнику следственной части НКВД СССР Кобулову строго секретное письмо в отношении своего первого заместителя Г. К. Рогинского, который до этого безропотно подписывал по его же указанию почти все обвинительные заключения по политическим делам, заканчивавшимся, как правило, смертной казнью. Г. К. Рогинский был осужден к длительному сроку лишения свободы. Отбывал наказание в Красноярском крае.
Тем не менее надо признать, что А. Я. Вышинский был одним из немногих союзных прокуроров, который не только не чуждался судебной трибуны, но и любил ее, с наслаждением выступал в судах, чувствуя себя здесь уверенно и непринужденно. В 19361938 гг. он выступил обвинителем по целому ряду фальсифицированных органами НКВД процессов: «Объединенного троцкистско-зиновьевского центра», «Московского параллельного антисоветского троцкистского центра» и др. Он был, как отмечали современники, на этих процессах лишь «рупором Сталина» и его окружения. Речи Вышинского по политическим делам, в отличие от общеуголовных, не выдерживают никакой критики ни с точки зрения юридической, ни с точки зрения нравственной. Они не только не содержали крепкой доказательственной базы, но и были наполнены грубыми, оскорбительными выражениями, что является совершенно недопустимым для речей прокуроров.