По всей видимости, уже в это время, особая группа батальона «Нахтигаль» была обнаружена противником и нейтрализована. В результате этого, система организации обороны переправы не была выявлена до конца, что привело к излишним потерям.
Приблизившись к мосту, после подачи обусловленных сигналов, грузовики с подкреплением были внезапно обстреляны. Огонь был открыт с короткой дистанции, и его вело не менее пяти пулеметов. Солдаты батальона «Нахтигаль» понесли серьезные потери, а отделение саперов было уничтожено полностью.
Мною был отдан приказ о штурме переправы всеми наличными силами.
Преодолевая упорное сопротивление противника, танки обер-лейтенанта Нимейера очистили холм и подавили расположенную на нем артиллерию. Пулеметные точки красных приведены к молчанию и уничтожены. При этом был подбит один танк, а застрявшая бронемашина была оставлена экипажем и подожжена красными.
Однако, именно в этот момент, с замаскированных позиций, во фланг атакующей пехоте был открыт сильный ружейно-пулеметный огонь. А наша бронетехника атакована из засады танками противника. В завязавшейся артиллерийской дуэли нами был потерян танк Т-3 и уничтожен танк противника.
Танк обер-лейтенанта подорвался на фугасе и не мог более оказать помощи пехоте. Тем более что противник открыл сильный огонь из ранее не выявленных пулеметов и предпринял контратаку. Она была отбита с большими для него потерями, и пехота красных отступила на другой берег реки, заняв оборону на той стороне.
В результате боя противник понес большие потери. Нами уничтожена артиллерийская и минометные батареи, танк, до трех взводов пехоты и несколько пулеметов. Захвачено большое количество стрелкового оружия и боеприпасов.
По предварительным оценкам, наши потери составляют:
Один танк уничтожен и восстановлению не подлежит.
Два средних танка подбиты.
Одна бронемашина повреждена огнем.
Погибли четыре офицера, девять унтер-офицеров и сорок шесть солдат. Раненые, в количестве двадцати семи человек своевременно эвакуированы в тыл и им оказана необходимая помощь.
Ввиду наличия на дороге мин и фугасов большой мощности (танк обер-лейтенанта был буквально разорван на куски), я отдал приказание об организации обороны на захваченных позициях, до прибытия к переправе инженерных подразделений, так как имеющимися силами не имею возможности произвести расчистку территории от мин и ловушек»
Герр гауптман смущенно почесал висок лейтенант Кауфман, прочитав рапорт Ронге. Но ведь у русских было всего одно орудие?
А в тех данных, что передали разведчики из «Нахтигаля» в штаб, сказано три! Уверен, что и в сводке, которую командир дивизии отправил наверх, поднял палец Ронге, указана именно эта цифра. Вы, Клаус, желаете лично объяснить ему, что он ошибся?
Нет, герр гауптман но
Вы хотите сказать, что и танк у русских был всего один? Да, один. И что? Мы с ним не воевали попросту нечем, это дело танкистов с них и спрос!
Лейтенант потупил взор.
Не обижайтесь, Клаус, уже мягче сказал командир. Сколько лет вы в армии?
Третий год
А я шестнадцатый! И давно уже успел понять, что хотят видеть в наших рапортах генералы!
Вы хотите сказать, что и танк у русских был всего один? Да, один. И что? Мы с ним не воевали попросту нечем, это дело танкистов с них и спрос!
Лейтенант потупил взор.
Не обижайтесь, Клаус, уже мягче сказал командир. Сколько лет вы в армии?
Третий год
А я шестнадцатый! И давно уже успел понять, что хотят видеть в наших рапортах генералы!
И что же, герр гауптман?
Подтверждение своей правоты! Запомни, мой мальчик, генералы ошибок не делают! Их указания всегда правильны и точны, а вот те, кто их исполняют они-то и допускают досадные промахи за что и несут заслуженное наказание. Сверху сказали батарея! Будь любезен доложить уничтожена! Точно в этом самом месте и в указанный срок. Тогда у тебя с генералом не возникнет никаких разногласий. Представь себе, что я укажу в рапорте истинное положение вещей. Как думаешь, долго ли мне, после этого, командовать ротой? Мы дрались с кучкой русских фанатиков, почти не имевших тяжелого вооружения как я объясню такие потери? А вот батарея и танки русских оправдывают многое
Танк русских он же был всего один?
Танкистов спроси они его лучше видели. А мы лежали, спасая свои задницы от пулеметного огня. Много ли разглядишь из такого положения? Чрезмерно любопытные попытались теперь их едят могильные черви.
Гауптман вздохнул и вытащил из кармана сигарету. Щелкнул зажигалкой, прикуривая.
Я и потерь «Нахтигаля» не указывал. Нам они не подчинены и я не отвечаю за их действия для этого у них есть свои командиры. Пусть каждый курит свою трубку, мой мальчик! Отвечай за себя и не лезь в чужую кухню! Да и какое тебе дело до этих предателей?
Предателей, герр гауптман? Они воюют на нашей стороне!
Против своих же земляков! Здесь ведь были их дома, да и сами они выросли где-то в этих краях. А сейчас убивают своих соотечественников и поджигают свои же деревни. Ты можешь представить себе честного немца, который повернул бы оружие против Германии?
М-м-м с трудом.
А я так и вовсе не могу! Да, генералы сочли нужным использовать этих деятелей. Им виднее они же наверху! Но это не значит, мой мальчик, что мы все должны раскрыть им свои объятия. Пипифакс, Клаус, тоже вещь необходимая, но ты же не положишь его на обеденный стол?
27.06.1941 г.
«Гул
Гул в голове
Хотя нет, это же канонада! Да, где-то там стреляют пушки. Далеко
И все как-то странно покачивается. Почему?
И я лежу почему это, кстати говоря?»
Ракутин рывком приподнял голову.
Очнулись, товарищ капитан?
Несшие импровизированные носилки бойцы, остановились и поставили их не землю. Прекратилось покачивание.
Алексей, помогая себе руками, приподнялся. Стоявший рядом красноармеец протянул ему его фуражку.
Спасибо Где мы? Что происходит?
Контузило вас, товарищ капитан. Сейчас старший лейтенант подойдёт, он вам всё и расскажет.
Придерживая висящий за спиной автомат, быстрым шагом подошёл Федюнин. Голова его была обмотана бинтом, видать, где-то зацепило.
Как вы, товарищ капитан?
Ну трудно сказать идти, наверное могу. Где мы? И что с переправой?
Сгорел мост. Когда мы уходили там уже так полыхало! Середина уже выгорела вся, балки в реку обрушились. Нечего там было оборонять. Там, разве что, вброд переходить так это и в других местах сделать можно. Да и немцы отошли. Через реку постреляли мы им в ответ врезали. Они и отошли. Вот и всё.
Так Куда мы идём?
К городу, куда ж ещё? Надо к своим выходить. Часа три уже идем.
Понятно. Что у нас с личным составом? капитана ещё покачивало. Но силы понемногу возвращались, в голове перестало шуметь. И даже канонада как-то отдалилась.
В строю тридцать шесть бойцов. Одиннадцать человек ранено, несем с собой. Старшина откуда-то пригнал две телеги они, в основном, там и лежат.
Хромлюк? Живой?
И даже не раненый. Четыре пулемета. Два «максима» и два ручных. Миномет, но мин всего пять штук осталось.
Ага! Межуев жив?
Поцарапало малость, да из его расчета двоих убило. А так идет вместе со всеми, у него рана легкая.
Молодец он! Сколько у дороги фрицев положил просто жуть! Потери наши?
Федюнин вздохнул.
Трудно сказать На той стороне они остались. Артиллеристы погибли все, из пулеметчиков, которых танк раздавил только один уцелел. Кто-то в поле рванул, я таких видел. Как мост упал, мы на тот берег и не совались. Приблизительно человек пятнадцать, только убитыми, потеряли. Вот раненых вынесли, надеюсь, что всех. Их спасти старались, не успели погибших похоронить.
Ладно понимаю вас. Миронов?
Кто это?
Сапер. Тот, что танк подорвал.
Погиб он. Собственным взрывом и убило.
Жаль, геройский парень он оказался Алексей тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. Ладно. Что сделано то сделано. Мост мы просрали, будем теперь выволочки от командования ждать.
Так кто бы тут что сделал, товарищ капитан? Танки да фашистов чуть не батальон!
Нет. Не было их там столько. Рота ну, может быть, две.
Хрен редьки не слаще!
Эх, Федюнин, кабы всё так просто было! Ракутин надел фуражку и поправил гимнастерку. Приказ мне отдали, с меня и спрос будет. Автомат мой где?
Скажу старшине принесёт.
Подошедший через несколько минут старшина, принес капитану ППД.
Рассказывайте, Хромлюк. Что там у вас, да и телеги откуда взяли?
Так из деревни всё это, товарищ капитан! Вы же сами распорядились туда бойцов послать за куркулем этим.
А! Помню и как?
Он, товарищ капитан, как бойцов увидал, так враз смекнул не с пирогами к нему пожаловали. Сиганул в дом, да из окна и стрельнул. Не попал, мы тоже не лыком шиты, небось. Разбежались по сторонам-то, да сунули ему гранату в окно! Куркуля-то взрывом и уконтрапупило! Хата евонная сгорела, видать, тот самый бензин, что он у нас выцыганил, и полыхнул. А я, как бойцов отправлял, наказал забрать со двора телегу, она ему более без надобности будет. Так их там две штуки оказалось. Обе и пригнали. Лошади тоже отыскались в сарае нашлись.
А ещё там что нашлось?
Так по мелочи. Цинк патронов к автомату, гранат десяток еды, но той совсем чуток.
Ох, старшина, подведешь ты меня под монастырь! Ну да ладно, телеги эти очень даже к месту оказались. Так что молодец!
А через несколько часов их остановили передовые посты советских войск. Как выяснилось, приказы, аналогичные тому, что получил Ракутин, имелись не только у него. Поэтому, первым же желанием старшего лейтенанта, который командовал этим самым постом, было присоединение подошедшего отряда к себе. Тем паче, что его подразделение насчитывало всего два десятка красноармейцев, при одном ручном пулемете. И единственным аргументом старшего лейтенанта оставался приказ, подписанный командиром дивизии. На него-то он, в основном, и уповал.
Серьезный документ, кивнул Алексей, прочитав эту бумагу.
Комдив подписал!
Угу а вот скажите мне, товарищ старший лейтенант, комдив ваш, он что непосредственно Москве подчиняется?
Как это?
Ну, в смысле, здесь над ним кто-то есть?
Конечно, есть!
Например? Вы не удивляйтесь, я же пограничник, всех тонкостей могу и не знать
Слушавшие эту беседу Хромлюк и Федюнин, почти одновременно хмыкнули.
Командир корпуса штаб армии, наконец!