Тут нет громких фраз, нет восклицаний, но есть нечто такое, чего нельзя назвать и что свидетельствует о глубокой грусти глубокой души Это не для всякого ясно Но Пушкин и не хлопотал о том, чтобы все его понимали. «Лучшие движения сердца своего (говорит автор статейки) считал он домашним делом и не любил выказывать их. Он хранил их для тесного круга друзей, преимущественно для своих лицейских товарищей, которых любил неизменно».
Но и здесь еще не конец хорошим прозаическим статьям «Современника»: они оканчиваются небольшою, но интересною статьею «Крымские предания». Следующая выписка даст о ней лучшее понятие:
Татарский миф о Фортуне
Фортуна у татар почитается богинею. По их преданиям, она сошла с неба отыскивать своего сына, скитающегося по земле. Лица у ней нет, а есть один только глаз на самой макушке. Она ловит и схватывает по дороге первого прохожего, почитая его своим сыном, а чтобы в этом удостовериться, поднимает его все выше, до тех пор, пока глазом своим может взглянуть на него. Убедясь, что она ошиблась, бросает его с высоты наземь и снова продолжает ловить проходящих, в надежде отыскать сына своего, и с каждым поступает одинаково. Вот отчего, вероятно, возвышения сей богини так непрочны.
Переходим к стихотворному отделению.
На нынешний раз оно так бедно, что мы не заговоримся о нем. Пушкинских стихотворений только два. «Кто знает край» есть род какого-то отрывка, где все как-то полупрозрачно, в полусвете, как будто недосказано; даже нам сдается, что это чуть ли не вариянты из «Онегина», если не отрывок из него, хотя отсутствие правильных строф и противоречит нашей догадке.
Эти четыре стиха напоминают следующие четыре стиха из VII главы «Онегина»:
С какою гордостью небесной
Земли касается она!
Как негой грудь ее полна!
Как томен взор ее чудесный!{15}
Но что бы ни напоминало собою и что бы ни было стихотворение «Кто знает край» отрывок или целое, вариянт или оригинальное оно стихотворение Пушкина, не по подписи этого волшебного имени, а по своему художественному достоинству{16}.
Другое стихотворение «Последние цветы» выказывает одно из таинств души и жизни человеческой и в своих простых безыскусственных формах блестит таинственною красотою творчества. Вот оно:
Цветы последние милей
Роскошных первенцев полей.
Они унылые мечтанья
Живее пробуждают в нас.
Так иногда разлуки час
Живее самого свиданья.
После этих двух стихотворений Пушкина замечательны только следующие: «Тайные думы» гр-ни Е. Р-ной: {17} в нем прекрасными, полными души и чувства стихами воспеваются достоинства одной высокой особы{18}, имени которой мы не смеем угадывать
Ей внятен, ей знаком и глас небес далеких,
И нищеты призыв, и стон земных скорбей;
Слезу несчастного, поэта вдохновенье,
Молитвы благодать все, все поймет она:
В душе ее живут восторг и умиленье,
И тихая мечта ей на удел дана.
Потом «Stabat Mater», перевод Жуковского. По желанию ее императорского высочества государыни великой княгини Елены Павловны, 4 марта нынешнего года была исполнена знаменитая музыка этой религиозной песни, вследствие чего и был сделан ее перевод{19}. Он второй на русском языке: первый принадлежит Шевыреву.
Наконец, стихотворение г. Кольцова «Царство мысли», дышащее теплотою чувства и отличающееся возвышенностию идеи. Кстати: примечателен, хотя и в другом совсем смысле, перевод «Мазепы» Байрона, помещенный целиком. Не будем входить в подробности, а скажем вообще, что одно содержание, само по себе, еще не составляет поэзии, которая состоит в форме; а если Байрон выражал содержание своих поэм в таких формах, каким г. Я. Г. передал одну из них, то напрасно он пользуется славою великого, генияльного поэта{20}. Впрочем, г. Я. Г., как кажется, сам это чувствовал и потому просит прощения у тени Байрона за перевод его творения в следующих непоэтических стихах:
О, если до тебя, венчанный славой бритт,
На брег Элизия мой голос долетит
Незрелых сил моих простишь ли покушенье?
Я слабою рукой твое произведенье
На почву родины дерзнул пересадить;
Напев твой я дерзнул смиренно повторить
На громком языке отеческой державы,
и прочая.
Остальные стихотворения не заслуживают особенного внимания ни в каком отношении виноваты! из них должно исключить одно «Мысль» Баратынского: оно особенно отличается необыкновенною художественностию своих поэтических форм: это истинная творческая красота. Вот оно:
Сначала мысль, воплощена
В поэму сжатую поэта,
Как дева юная, темна
Для невнимательного света;
Потом, осмелившись, она
Уже увертлива, речиста,
Со всех сторон своих видна,
Как искушенная жена
В свободной прозе романиста;
Болтунья старая, затем,
Она, подъемля крик нахальной,
Плодит в полемике журнальной
Давно уж ведомое всем.
Заключим наш разбор IX тома «Современника» замечанием, что он значительно улучшился в типографическом отношении и теперь стал одним из красивейших повременных изданий.
Сноски
1
«Без церкви что сталось бы с миром!» (франц.). Ред.
2
«Карл исчез! Мы видим начало Франции, Германии, Англии, России; здесь мы видим начала всего!» (франц., лат.). Ред.
3
«Цезарь отправился однажды посмотреть Англию; это посетил ее римский гений. Ее следовало вовлечь в историю» (франц.). Ред.
4
«Альфред ввел Англию в великую народность Европы. Он повторил Карла Великого; он перевел Боэция (Об утешении); вот как были заложены основы человеческой солидарности» (франц.). Ред.
5
«Они чего-то ждали!» (франц.). Ред.
6
4
«Альфред ввел Англию в великую народность Европы. Он повторил Карла Великого; он перевел Боэция (Об утешении); вот как были заложены основы человеческой солидарности» (франц.). Ред.
5
«Они чего-то ждали!» (франц.). Ред.
6
Коллеж де Франс (франц.). Ред.
7
Во-первых ознакомить, посредством всестороннего анализа с основными системами, которые появились в Германии, от Канта до наших дней включительно; во-вторых особенно остановиться на системе Канта, которая является основой для всех других; в-третьих оценить эту философию, обсудить принципы, на которых она покоится, методы, которые она применяла, результаты, которых она достигла, отыскать долю заблуждения и долю истины (?!), которые в ней встречаются, и то из философского движения в Германии, что в последнем анализе, в глазах здравой критики (вероятно, критики здравого смысла) может законно продолжать существование в той или иной форме (франц.). Ред.
Комментарии
1
1-й номер «Современника» за 1838 г. это том IX от начала издания журнала.
2
В цитируемом тексте небольшие неточности.
3
В очерке Н. В. Неведомского «Последнее сражение Фигнера. Отрывок из истории партизанов» рассказывается о действиях в тылу французов русского партизанского отряда, руководимого А. С. Фигнером, известным героем Отечественной войны 1812 года.
4
«Хроника русского в Париже» (печаталась анонимно) состояла из писем корреспонденции А. И. Тургенева к его русским друзьям из круга «Современника».
5
«Journal des Debats» («Journal des Debats politiques et litteraires») ежедневная газета, выходившая в Париже с 1789 г., в России обычно переводилась как «Журнал прений» (реже «Газета прений»).
6
Хваля автора корреспонденции за «здравые понятия о предметах», Белинский имел в виду его многочисленные критические замечания в адрес современной науки и литературы Франции. Некоторые суждения Тургенева, в частности о французском юристе, публицисте и философе Ж. Лерминье, Белинский использовал в своих статьях и рецензиях (см., например, наст. т., с. 341342).
7
Цитата из «Ревизора» Гоголя, д. I, явл. 1.
8
В цитате небольшие неточности; французский текст несколько сокращен. Курсив Белинского.
9
Имеются в виду «Похождения Мирзы Хаджи-Баба Исфагани в Персии и Турции, или Персидский Жильблаз. Изд. Бароном Брамбеусом». 4 ч. СПб., 1831 переделка Сенковским сочинения английского писателя Дж. Мориера «The adventures of Hajji Baba of Ispahan» (1824).
10
Курсивы, кроме курсива в слове «небытие», Белинского.
11
Обе статьи опубликованы без подписи; принадлежат П. А. Плетневу.
12
Из басни Крылова «Осел и Соловей».
13
Белинский имеет в виду басни Крылова «Откупщик и Сапожник» «Кот и Повар», «Огородник и Философ», «Три мужика».
14
Статья написана П. А. Плетневым. Первый цитируемый далее текст в настоящее время печатается в составе статьи «Опровержение на критики». Второй текст письмо П. А. Плетневу; в письме дано сокращенное написание фамилий Баратынского и Нащокина.
15
Цитируется строфа LII из седьмой гл. «Евгения Онегина».
16
Стихотворение «Кто знает край» (1828) непосредственно с «Евгением Онегиным» не связано; в «Современнике» опубликовано не полностью.
17
Графини Е. П. Ростопчиной.
18
«Высокая особа» императрица Александра Федоровна, жена Николая I.
19
Сведения об исполнении «Stabat Mater» духовного католического гимна в честь богоматери Белинский взял из подстрочного примечания в «Современнике» (с. 150).
20
Перевод «Мазепы» сделан Я. К. Гротом, который вслед за переводом поместил «Эпилог к Байроновой поэме»; начало его цитирует Белинский, выделив курсивом слово «отеческой».