Жена (плюнув злобно). У, собака Уж навязывать ее тебе не станут!
Миллер. И ты-то тут со своим проклятым бароном! Тоже совсем меня давеча взбесила. Никогда ты такой дурой не выглядишь, как тогда, когда умной быть стараешься. Ну, с чего принялась трещать про знатную бароншу, про дочь? Нашла кому говорить! Стоит только ему что на носу зарубить, так на другой день уж на рынке станут трезвонить. Эти прохвосты только и знают, что ходить со двора на двор да вынюхивать, да толковать, что у кого в погребе, да какой повар, и сорвись только у кого с языка глупое слово трамта-ра-рам! Уж его знают и герцог, и фаворитка, и президент и того и гляди, что разразят тебя гром и молния!
Явление III
Те же. Входит Луиза Миллер с книгой в руке.
Те же. Входит Луиза Миллер с книгой в руке.
Луиза (кладет книгу, подходит к отцу и обнимает его). Здравствуйте, батюшка!
Миллер (ласково). Молодец, Луиза! Очень приятно видеть, что ты так усердно помнишь Господа твоего. Будь всегда такой и его десница сохранит тебя.
Луиза. Ах, я великая грешница, батюшка!.. Был он, матушка?
Жена. Кто, дитятко?
Луиза. Ах, я и забыла, что есть на свете и кроме него люди у меня в голове так пусто Не заходил он? Вальтер?
Миллер (грустно и серьезно). А я думал, что Луиза оставила в церкви это имя.
Луиза (пристально смотрит на него). Я понимаю вас, батюшка, чувствую нож, что вы вонзаете в мою совесть; но уже поздно. Нет во мне прежнего благочестия, батюшка. Небо и Фердинанд рвут друг у друга мою истерзанную душу и я боюсь боюсь (Помолчав.) Нет-нет, батюшка! Разве не лучшая хвала художнику, если мы забываем его, глядя на его творение? Разве не должно быть приятно Богу, что я меньше помню его, любуясь и радуясь лучшему его созданию?
Миллер (в досаде опускается на стул). Вот они, плоды этих безбожных книг!
Луиза (подходит с беспокойством к окну). Где-то он теперь? Знатные девицы видят его Слышат, а я жалкая, позабытая девушка (Пугается своих слов и кидается к отцу.) Нет! нет! простите мне. Я не плачусь на свою судьбу. Я хочу только иногда думать о нем ведь это ничего не стоит. Эту малую толику жизни о, если бы можно было выдохнуть ее нежным, ласковым ветерком, который освежал бы его лицо! о, если б этот цвет молодости был простой фиалкой, и он мог бы наступить на него, и я могла бы смиренно умереть под его ногой! Мне бы и этого было довольно Батюшка! Разве солнце, гордое, величественное солнце, наказывает жалкую мошку за то, что она греется в его лучах?
Миллер (растроганный, склоняется на ручку стула и закрывает лицо руками). Слушай, Луиза, все, что остается мне еще прожить на белом свете, отдал бы я, чтобы только тебе никогда не встречаться с майором.
Луиза (в испуге). Что вы говорите такое?.. Нет, вы не то хотели сказать, добрый батюшка! Будто вы не знаете, что Фердинанд мой, создан для меня, дан мне на радость творцом любви. (Стоит в задумчивости.) Когда я увидала его в первый раз (с большей живостью) кровь бросилась мне в лицо, и отраднее забилось сердце; каждое биение говорило мне, каждое дыхание шептало: «это он!» И сердце мое узнало его, вечно желанного, и подтвердило: «да, это он!» И весь мир радовался со мною и звучал для меня этими словами! Тогда о! тогда взошло для души моей первое утро. Тысячи новых чувств распустились в моем сердце, как цветы в поле, когда наступает весна. Я не видела мира перед собой, а все-таки, мне кажется, никогда не был мир так прекрасен! Я не думала о Боге, а между тем никогда так не любила его.
Миллер (быстро подходит к ней и прижимает ее к своей груди). Луиза! дорогое, милое дитя мое! Возьми мою старую, дряхлую голову возьми все, все! Майора же Бог свидетель я не могу тебе дать. (Уходит.)
Луиза. Да ведь я не хочу его теперь, батюшка! Эта скудная росинка времени один сон о Фердинанде страстно поглотит ее. Я отказываюсь от него в этой жизни. А тогда, матушка, тогда, когда рухнут стены различий, когда с нас слетит ненавистная шелуха неравенства, когда люди будут только людьми я не принесу с собой ничего, кроме своей невинности; но ведь батюшка не раз говорил, что когда прийдет Господь уборы и пышные титулы подешевеют, а сердца поднимутся в цене. Я буду тогда богата Слезы зачтутся там за триумфы, а чистые мысли за предков! Там буду я знатна, матушка! Чем же будет он тогда лучше своей милой?
Жена (вскакивает). Луиза! Майор! Он перескочил через плетень! Где мне спрятаться?
Луиза (начинает дрожать). Останьтесь, матушка!
Жена. Боже мой! на что я похожа? просто срам! Как мне показаться его милости в таком виде? (Уходит.)
Явление IV
Луиза. Фердинанд фон Вальтер быстро подходит к ней. Она бледнеет и в изнеможении опускается на стул. Он останавливается перед нею. Какое-то время они смотрят друг на друга. Молчание.
Фердинанд. Ты бледна, Луиза?
Луиза (встает и обвивает его руками). Ничего, ничего Ведь ты со мной. Все прошло!
Фердинанд (берет ее руку и подносит к губам). И Луиза моя все меня любит? У меня то же сердце, что вчера, а у тебя? Я прибежал только взглянуть весела ли ты, и потом идти и быть счастливымым. А ты не весела
Луиза. Весела, весела, милый!
Фердинанд. Скажи мне правду! Ты не весела! Для меня душа твоя так же ясна, как чистая вода этого брильянта. (Показывает на свой перстень.) Тут не может появиться даже точки, чтобы я ее не заметил ни одна мысль на этом лице не ускользнет от меня! Что с тобой? Скажи скорее! Только бы это зеркало не омрачилось тогда нет для меня тучки в небе! Отчего ты печальна?
Луиза (смотрит на него серьезно и задумчиво, потом с грустью). Фердинанд, если бы ты знал, как лестны простой девушке такие слова!
Фердинанд. Что? (С удивлением.) Послушай, Луиза! откуда у тебя такие мысли? Ты моя Луиза! Кто ж говорит тебе, чтобы ты была еще кем-нибудь? Так вот как встречаешь ты меня, милая обманщица! Будь ты полна любви ко мне, тебе бы и в голову не пришло делать такие сравнения! Когда я с тобой весь рассудок мой тонет в твоем взгляде; когда я один я в мечтах о тебе; а у тебя любовь уживается с рассуждениями. Стыдись! Каждую минуту, что ты предаешься этой тревоге, ты отнимаешь у своего милого.
Луиза (берет его за руку и качает головой). Ты хочешь утешить меня, Фердинанд, хочешь отвлечь мой взгляд от этой пропасти, в которую мне придется неминуемо пасть. Я гляжу на будущее. Голос славы твои планы, твой отец и мое ничтожество (Пугаясь своих слов, выпускает его руку.) Фердинанд! Меч висит над тобой и надо мной! Нас разлучат!
Фердинанд. Разлучат? (Вскакивает.) Откуда у тебя такие предчувствия, Луиза! Разлучат?.. Кто может разорвать союз двух сердец? разъединить звуки одного аккорда? Я дворянин Пусть мне докажут, что моя дворянская родословная старше бесконечной вселенной или что мой герб важнее знаков неба в глазах моей Луизы: «Эта женщина создана для этого человека!» Я сын президента. Тем лучше. Что, кроме любви, может смягчить проклятия, которые навлечет на меня разорение страны моим отцом?
Луиза. О! как я боюсь его твоего отца!
Фердинанд. Я ничего не боюсь ничего, кроме конца твоей любви! Пусть горами встанут между нами препятствия они будут мне ступенями, по которым я помчусь в объятия Луизы! Грозы враждебной судьбы во стократ усилят мои чувства; опасности лишь придадут больше прелести моей Луизе. Не говори же ничего о боязни, моя милая! Я сам, сам буду сторожить тебя, как волшебный дракон сторожит подземный клад. Доверься мне! тебе не нужно иного гения-хранителя. Я стану между тобой и роком, приму за тебя каждую рану, сберегу для тебя каждую каплю из кубка радости, принесу их тебе в чаше любви. (Нежно обнимает ее.) В этих объятиях играючи пройдет Луиза путь жизни; прекраснее, нежели какою оно отпустило тебя сюда, примет тебя небо и должно будет с изумлением сознаться, что лишь любовь придает душе окончательную огранку.
Луиза (в сильной тревоге, освобождаясь из его объятий). Довольно! Умоляю тебя, молчи!.. О! если б ты знал!.. Оставь меня! Ты знаешь, что надежды твои, как фурии, терзают мне сердце! (Хочет уйти.)
Фердинанд (удерживает ее). Луиза! Как! что? Что за странности?
Луиза. Я забыла эти грезы и была счастлива, а теперь! теперь! С нынешнего дня конец спокойствию в моей жизни. Бурные желания я это знаю будут кипеть в моей груди Уходи! Бог тебя прости! Ты зажег пожар в моем молодом, неискушенном сердце, и этому пожару никогда, никогда не угаснуть. (Быстро бежит из комнаты. Он безмолвно следует за нею.)
Явление V
Зал у президента.
Входит президент, с орденом на шее и со звездой на груди. Секретарь Вурм.
Президент. Серьезная привязанность? Мой сын? Нет, Вурм, этому я никогда не поверю!
Вурм. Прикажите, ваше превосходительство, и я представлю доказательства.
Президент. То, что он рассыпается в комплиментах перед простой мещанкой, воркует перед ней да о чувствах толкует это все возможно, по-моему, и простительно. Но И притом, ты говоришь, она дочь музыканта?
Вурм. Учителя музыки Миллера.
Президент. Хорошенькая? Впрочем, об этом и спрашивать нечего.
Вурм (с живостью). Прекраснейший экземпляр блондинки: смело можно сказать, она не ударила бы в грязь лицом и рядом с первыми придворными красавицами.
Президент (громко смеясь). Ты говоришь, Вурм, девчонка и тебе приглянулась Только вот что, любезный Вурм, если мой сын чувствует что-нибудь к этой девице, значит, мне можно надеяться, что дамы не будут им пренебрегать. Он может выдвинуться при дворе. Ты говоришь, девушка хороша собой; мне приятно, что у сына моего есть вкус. Если он напевает дурочке всякие обещания тем лучше: значит, он себе на уме. Он может и в президенты попасть. А удастся ему все это отлично! Значит, он счастлив! Окажется в развязке комедии здоровый внучок превосходно! В честь добрых предзнаменований для моего родословного дерева я разопью лишнюю бутылку малаги и заплачу в полицию кормовые деньги за его девку.
Вурм. Я бы более всего желал, ваше превосходительство, чтобы вам не пришлось распить эту бутылку ради развлечения.
Вурм. Я бы более всего желал, ваше превосходительство, чтобы вам не пришлось распить эту бутылку ради развлечения.
Президент (серьезно). Вурм, помни, что уж если я чему верю то верю упорно, а если сержусь сержусь до бешенства. Я прощаю тебе, что ты хотел раззадорить меня. От души верю, что тебе очень бы приятно спихнуть с шеи соперника. Самому тебе трудненько отвадить сына моего от этой девушки, и ты вздумал употребить вместо хлопушки отцовскую власть. Это я тоже понимаю. Я даже в восторге, что вижу в тебе такие удивительные плутовские способности Одно только мне не нравится, любезный Вурм: что ты затеял меня обманывать. Понимаешь? Шути сколько угодно, только не затрагивай моих правил!