Дальше, когда произведение написано литератором мы ищем прообраз среди настоящих не вымышленных людей, и ставим его правдоподобное отражение с помощью актерского мастерства преподнося на публику, слегка корректируя то, что предлагает автор в первоначальной интерпретации. Он, конечно тоже имел какие-то прообразы для описываемых героев, но они могли быть и вымышленными или совокупными. Так получается актерское мастерство стало зеркалом всего мира. И от его уровня зависит правильность восприятия людьми хорошего и плохого. Ведь писатель озвучивает, а мы показываем, только тогда картина полноценна. Также стоит отметить, что писатель на самом деле очень ограничен при создании книги складываемой линейкой сюжета. Он не может совмещать просто так без грамотного перехода совершенно противоречивые ситуации и качества личности. Все должно быть правдоподобно. И стоит задуматься о том, что в каждой книге нет свободы для фантазии читателя, как вы всегда думали в книге есть определённые наборы слов, которые всегда расположены на своих местах. И когда автор в последний раз редактирует текст перед печатью, располагая слова в окончательном порядке книга становится неизменной и имеет только тот смысл, который имеют содержащиеся в ней слова. А на сцене же все можно изменить и переставить свобода начинается только здесь, а не в то время, когда вы ее читаете, разве, что только в вашей голове образ может вырисовываться немного иначе, чем, например, в моей, но слов в книге это не изменит.
На одной из лекций я слышал, что у спецслужб есть такое упражнение человека загоняют в толпу в центре большого города. В ту же толпу запускают неизвестного ему другого человека, скажем военного полковника. Оба они соответственно не имеют униформы. И первый, не зная второго, должен по манерам поведения вычислить, того который задан ему руководством. Практически все справлялись с этим заданием вполне успешно, после некоторой подготовки, изучив характеры и манеры поведения определенных групп людей. Это значило, что и модели поведения у всех людей ограничены и просчитываемы. На эту мысль про ограниченность, меня тоже натолкнула Кармита, когда я ей поведал про методику моего обучения она была кладезю познаний для меня.
Как вы уже поняли для успешной карьеры актера мне приходилось развиваться всесторонне. И я очень много наблюдал за людьми, особенно за малознакомыми. Так я пытался по их поведению узнавать что-то об их образе жизни. Задолго до знакомства с Кармитой я обрел хобби, которым занимался по выходным. Теперь я стал уделять ему меньше внимания и увлекался им только в те выходные, в которые Кармита работала, остальные дни я проводил с ней. Мое хобби заключалось в том, что я выходил в город. В любую его точку. Там выбирал человека в толпе, предполагал чем он занимается, затем пытался немного проследить за ним, чтобы понять, прав я или нет. Иногда люди отвечали на звонки, когда я был рядом и мог услышать их разговор, иногда я доходил за ними до офисов или иных мест работы. И в восьмидесяти процентах случаев я угадывал военный, клерк, ресторанный бизнес и т.д.
В спектакле, над которым мы работали мне досталась роль Гриши. Авантюрист с элементами бандита. Роль, так сказать, эпизодическая, но немаловажная, особенно для моего дебюта на большой сцене в новом формате. Я никогда с бандитами дела не имел, и даже не знал, как они ведут себя в реальном мире. В толпе мне тоже было не так легко увидеть подходящего авторитетного бандита умного, сильного духом, бесстрашного. На улице мне попадались люди с руками в синих наколках по самые плечи, и, вероятно, продолжавшихся на спине. Но это был не тот типаж я не искал простого бывшего заключенного, который умеет общаться по их понятиям. Мне нужен был современный бандит, а не прокуренный ссохшийся тип лет сорока, отсидевший за кражу, похожий на старого деда, гонящийся за кредитом, который можно повесить на какого-нибудь малознакомого дурачка. Я искал тех, что ездят на машинах типа «Паджеро» или «Крузака». А на выходных наверняка сидят в самых дорогих клубах на VIP-местах и решают большие дела.
Кармиту я уже стал приглашать к себе домой, там познакомил ее с Игорем. Иногда мы даже смотрели фильмы перед сном на нашем ноутбуке на общей территории, конечно Игорь лежал на диване в одних трусах, никого не стесняясь, а мы усаживались на подушках на полу, так что он мог наблюдать и фильм и наши затылки. Мы много чего посмотрели про бандитов, но все выглядело не так правдоподобно, как на самом деле. Мне нужно было пообщаться с кем-то, кто реально прошёл эту школу. Я стал обсуждать это с Игорем и с Кармитой, но они, как мне казалось ничего дельного не советовали.
История нашей любви перешла на новый уровень, мы стали ближе друг к другу. Я целыми днями общался с Кармитой «ВКонтакте», часто звал ее домой, иногда она ночевала у меня. Игорь не был против. И вот в один из этих вечеров, когда до спектакля оставалась одна неделя, и мне нужно было откорректировать свой образ так, чтобы вписаться в постановку максимально правдоподобно, ибо от этого первого спектакля зависела вся моя дальнейшая карьера, Игорь предложил подходящее решение.
Я же в магазине работаю, он привстал с кровати, сделал жест, словно поправил невидимый пиджак, потом, когда вспомнил, что Кармита тоже смотрит на него, невзначай почесал грудь он считал, что она не знает, что он грузчик и надеялся выдать себя за какого-нибудь менеджера, а я ей давно уже все рассказал, Так вот мой босс, он из тех бандитов, что в девяностые людей толпами нагибали, а теперь адаптировался в новый век и, в общем он может поможет.
Ну давай попробуем! сказал я. Игорь торжественно лег обратно. Почесал ногу, и не без определенного пафоса ответил:
Завтра все порешаем!
Я незаметно ухмыльнулся, Кармита еле сдерживала смех. И мы пошли на улицу ловить такси. Уже холодало и сексом мы занимались только в теплых местах. Например, у меня дома, или у нее в примерочных. В общем, где приходилось там и занимались. Она жила с девушкой, которая была очень вредной. И мы не могли приходить к ней домой, поскольку та никогда никого не приводила, и в случае, если бы это сделала Кармита сообщила бы хозяйке, что та устроила блядюжник.
На следующий день Игорь, как и обещал все «порешал» с начальником, который согласился со мной побеседовать.
Я поехал к нему в офис, он находился на Красносельской в одном из деловых центров. Меня встретила секретарша, которая была очень любезна и приветлива и в назначенное время ни минутой раньше проводила меня внутрь кабинета.
Я попал в хорошо обставленное помещение: вдоль стен была шикарная мебель, а в конце около стены находилось огромное кожаное кресло, стоявшее за дорогущим черным столом, на котором не было ни одной пылинки.
День добрый! прозвучал приветливый, слегка грубоватый уверенный в себе мужской голос.
Только после этого я заметил в кресле мужскую фигуру. Ему было лет тридцать пять на вид. Лицо он имел выразительное, на нем было много шрамов, а набитые надбровные дуги выдавали бывшего боксера. Костяшки на кулаках были неестественно искривлены. Это свидетельствовало о том, что людей он бил часто. Судя по возрасту, он конечно не застал пик девяностых, но видимо и в двухтысячные ему удалось покуролесить как следует. Из-за того, что он сидел в кресле было трудно определить его точный рост, но мне казалось, что он ниже меня. Я подошел немного ближе и увидел, что он протягивает мне свою правую ладонь, чтобы я мог поприветствовать его, как подобает настоящим мужчинам. Он априори мне доверял, вернее относился ко мне с хорошим расположением. И я ответил ему крепким рукопожатием, уважительно склонив голову и вымолвив:
Здравствуйте! я заметил, что он одет в просторную белую рубаху навыпуск, которая расстегнута у него до уровня груди и черные классические брюки. На шее виднелась толстая золотая цепь с крестом.
Игорек сказал, что ты артист и хочешь пообщаться о чем-то там, видно, что Игоря он уважал, а вот тот не удосужился изложить суть проблемы хотя бы вкратце, Чай будешь или кофе? Выпить не предлагаю сам не пью! Почти. Среди недели точно не пью, в тот день была пятница.
Я заметил, что левый глаз его немного подрагивает с определенной периодичностью, что свидетельствует о нервном напряжении видимо оно у него постоянное. Мне становилось немного не по себе, поскольку я понимал, что этот человек намного сильнее меня по всем показателям, поэтому я старался вести себя очень аккуратно, хотя не подавал даже намек на то, что испытываю страх.
Я сейчас готовлюсь к своему первому спектаклю, в котором мне досталась роль авантюриста, и немного хулиганистого парня, который по моим представлениям, в современном мире мог бы называться бандитом, слова приходилось подбирать очень тщательно, чтобы не дай Бог не сказать чего лишнего, и вот Игорь посоветовал, что у Вас, можно узнать подробности того, как происходили бандитские разборки или «стрелки» или еще что-то, я в понятиях подобного рода не силен, а фильмы по большей части вымыслы. Интересно бы услышать все из первых уст, чтобы не слукавить зрителю, преподнося образ.
Меня, кстати, Михаилом зовут, он снова протянул свою могучую матерую руку, которую я трепетно пожал представившись в ответ. А затем, сделав глубокий вдох и выдох, Миша продолжил, про фильмы ты точно подметил. Время трудное было, а сейчас все перековеркали, вроде мы просто приходили в офисы и отжимали у людей последнее. А тогда как было кто сильнее, тот и выжил. Ты на стрелку побазарить приехал, а тебе в голову с ноги как зарядили и ребят твоих переломали всех, потом кто в больничку, кто на кладбище, а к мусорам нельзя западло же было, это сейчас каждая падла чуть что с заявой мечится, а в те годы и мусора убивали. В девяностые я еще только учился и про стрелки в основном по рассказам слышал. Мы в нулевые стали подниматься. Тогда еще можно было кусок хлеба урвать. Ездили, с блатными терли, на счетчики лохов ставили, у меня все кенты того времени до единого сидят, не поверишь. Я каждую неделю передачи на зону кидаю мешками. Всю бригаду содержу. Мы этот магазин все вместе поднимали. Бабки скидывали кто сколько мог, не считали, кто больше дал, кто меньше. Все по-братски было. На нас наезжали, а мы кости им ломали. Конечно мы и сами много кого развели, но это как посмотреть они работают и государство обманывают, налоги не доплачивают, людей кидают по мелочи, не трудоустраивают их официально, мы ж только таких и прижимали. Да и вообще крыша каждому была нужна. Вот последний раз «маски-шоу» нас так потрепали, что я один на воле остался. А в кино теперь посмотри бандит он или герой, или псина последняя, а чаще всего первые со вторыми весь фильм собачатся. А не было героев никогда, и псов не было. Ну вернее они были, но не только так нас разделить можно, его монолог меня завлекал, знали бы вы с каким оживлением он это рассказывал, словно всю жизнь ждал, когда же спросят про молодость его бурную. И вот дорвался как на исповеди льет. Он встал, подошел к шкафчику, приоткрыв его потрогал чайник и налил кипятка в две кружки себе и мне. Затем бросил туда по пакетику с заваркой и протянул бокал мне, при этом продолжая беседу: