21 ноября 1620 года "Мэйфлауэр" бросил якорь у американского берега. Хотя до этого в Вирджинии уже существовала английская колония, именно пассажиры этого корабля стали считаться "отцами-основателями" американского народа и те, кто претендовал на древность своего рода, потом старались доказать, что их предки прибыли на "Мэйфлауэре". Место, где высадились путешественники, получило впоследствии название Плимут.
В тот же день путешественники (или как их принято называть "пилигримы") составили Соглашение, которое гласило: "Именем Господа, аминь. Мы, нижеподписавшиеся, верноподданные нашего могущественного суверенного государя Якова, Божьей милостью короля Великобритании, Франции и Ирландии, защитника веры и проч., предприняв во славу Божью для распространения христианской веры и славы нашего короля и отечества путешествие с целью основать колонию в северной части Виргинии, настоящим торжественно и взаимно перед лицом Бога объединяемся в гражданский политический организм для поддержания среди нас лучшего порядка и безопасности, а также для достижения вышеуказанных целей; а в силу этого мы создадим и введем такие справедливые и одинаковые для всех законы, ордонансы, акты, установления и административные учреждения, которые в то или иное время будут считаться наиболее подходящими и соответствующими всеобщему благу колонии и которым мы обещаем следовать и подчиняться. В свидетельство чего мы ставим наши имена".
Впоследствии это соглашение стало считаться первым законодательным актом Америки, заложившим основы американской конституции. Выступая на праздновании 300-летия со дня прибытия пилигримов на торжественном заседании в городе Провиденс, директор департамента истории Института Карнеги профессор Джон Франклин Джеймсон говорил: "Мы собрались здесь отметить зачатки американского самоуправления, первое проявление в Новом Свете духа добровольного объединения, духа подчинения большинству, духу демократии, который с тех пор завоевал континент Поистине не избранный ли мы народ? Я хочу, чтобы мы сделали всегдашней привычкой думать о нашей собственной истории, как о священной истории". Как подчеркивал Л. Ю. Слезкин, "эта точка зрения утвердилась и отстаивается до сих пор". Слезкин признавал, что "чтимое американцами имя "отцов-пилигримов" и наличие в воззрениях пилигримов религиозного мессианства использовалось и используется для претензий на особую роль Америки".
Хотя сначала прибывшие не решались высаживаться на берег, опасаясь диких зверей и "диких" индейцев, им вскоре пришлось налаживать отношения с местным населением. Правда, сначала индейцы унесли оставленные белыми без присмотра инструменты, но другие индейцы помогли вернуть их. (Хотя индейцы вызывали у пилигримов панический страх, иных посягательств на их собственность и тем более на их жизнь со стороны туземцев не произошло.) А вскоре вождь одного племени Массасойта подписал с руководителями общины соглашение, по которому индейцы обязались не нападать на колонистов, возвращать вещи, если таковые будут украдены, и помогать друг другу в случае нападения на них противников племени или колонистов.
Владевший английским языком индеец Сканто, по словам Слезкина, стал "ангелом-хранителем" новых колонистов: "Сканто стал их постоянным переводчиком, посредником и проводником. Он научил их сажать маис, ловить рыбу, охотиться и делать тысячу других дел, необходимых для жизни среди дикой природы". Когда собрали первый урожай, то выяснилось, что "маис, посаженный под руководством Сканто, уродился хорошо, европейские культуры (пшеница, горох) плохо Решили устроить "День благодарения". Он состоялся в октябре 1621 г. Пригласили Массасойта и других гостей. Индейцы принесли с собой пять оленьих туш. Обедали, состязались в стрельбе, танцевали". (К сожалению для колонистов Сканто вскоре после этого праздника умер, простудившись во время одной из торговых экспедиций колонистов в глубь страны.) С 1863 года день Благодарения стал национальным праздником США. В этот день американцы не работают, вспоминают первых поселенцев из Плимута, а за столом принято есть индейку, подобную тем птицам, что были съедены на празднике 1621 года.
В ту пору колонист Эдвард Уинслоу писал в Англию: "Бог соблаговолил внушить индейцам большой страх и любовь к нам Сейчас среди индейцев царит мир, которого не было прежде Мы ходим по лесу столь же спокойно и столь же безопасно, как на главных дорогах Англии. Мы принимаем их запросто в наших домах, а они дружески одаривают нас олениной".
Однако эти идиллические отношения между белыми и индейцами продолжались недолго. В 1622 году прибыла новая группа колонистов на кораблях "Сван" и "Чарити", которая обосновалась в Массачусетской бухте возле деревни Уэссагассет. В то время как жители Плимута пополнили свои скудные продовольственные запасы продуктами, полученными путем их обмена бус и ножей, жители Уэссагассета проедали еду, привезенную из Англии, а земледелием не занимались. В результате они стали умирать от голода. Некоторые из них в поисках пищи разбрелись по лесам, при этом некоторые погибли, а другие нашли приют у индейцев.
Однако эти идиллические отношения между белыми и индейцами продолжались недолго. В 1622 году прибыла новая группа колонистов на кораблях "Сван" и "Чарити", которая обосновалась в Массачусетской бухте возле деревни Уэссагассет. В то время как жители Плимута пополнили свои скудные продовольственные запасы продуктами, полученными путем их обмена бус и ножей, жители Уэссагассета проедали еду, привезенную из Англии, а земледелием не занимались. В результате они стали умирать от голода. Некоторые из них в поисках пищи разбрелись по лесам, при этом некоторые погибли, а другие нашли приют у индейцев.
Очевидец этих событий Томас Мортон писал об индейцах Массачусетса: "Я нашел индейцев Массачусетса более гуманными, чем христиане, и они были гораздо гостеприимнее Мой опыт подтверждает следующее: чем больше дикарей, тем больше гостеприимства, чем больше христиан, тем хуже вас принимают, и это может подтвердить всякий беспристрасный колонист".
Однако колонисты приняли доброжелательное отношение индейцев за признак слабости и вопиющим образом злоупотребили их гостеприимством. В поисках пропитания жители Плимута во главе с капитаном Майлзом Стэндишем направились в Массачусетс. Здесь, по словам Мортона, они похитили с индейской могилы украшавшие ее бобровые шкуры. Такие шкуры они рассчитывали продать с выгодой английским купцами. Вождь индейской деревни выразил англичанам свое возмущение. Тогда Стэндиш и его солдаты стали стрелять по индейцам. Их вождь был ранен.
Тем временем колонисты Уэссагассета уличили одного из своих товарищей в ограблении лесного склада индейцев. Он был казнен колонистами. Однако, как писал Мортон, такие ограбления происходили не раз, чем были естественно возмущены индейцы. Вождь Массасойта сообщил в Плимут, что индейцы из некоторых племен решили перерезать белых "за причиненный ими вред и несправедливость". Они предлагали Массасойта присоединиться к ним, но тот, будучи верным договору, отказался от этого.
Тогда, как писал Мортон, напуганные сообщениями о "заговоре индейцев", плимутцы приехали к индейцам Массачусетса "якобы для торговли". Во время обеда, когда хозяева угощались привезенной гостями свининой, "не подозревая какой-либо западни", англичане неожиданно набросились на них и закололи всех "их же собственными ножами". Одного из оставшихся в живых повесили. После этого они уехали, ничего не сообщив о случившемся колонистам из Уэссагассета. Мортон писал: "Если плимутские колонисты действительно желали добра" колонистам Уэссагассета, "почему они не арестовали индейцев и не подождали прихода других англичан? Дикари Массачусетса, которые не ведали, откуда и для какой цели пришли те люди, но знали о совершенном ими беспричинном зле, стали с тех пор называть английских колонистов "вотавкенанге", что на языке дикарей означает "коварные убийцы", или "головорезы"; и это наименование перешло также на тех, кто приезжал туда позже с добрыми намерениями".
Узнав о случившемся, вождь соседнего племени приказал своим соплеменникам напасть ночью на селение колонистов Уэссагасета. Многие из них были перебиты. А вскоре капитан Стэндиш во главе плимутцев отправился в торговую экспедицию к индейцам. В ходе одной из таких экспедиций произошли ссоры Стэндиша с индейцами. В одной из них Стэндиш лично зарезал индейца Ватавамата. Вслед за ним были убиты другие индейцы. Затем один индеец был схвачен и повешен.
В ответ индейцы на другой день обстреляли плимутцев из лука. Завязался бой. Белые загнали индейцев в болота и добивали их там. Позже все эти события были воспеты как подвиг капитана Майлза Стэндиша и его людей и никем иным, как поэтом Лонгфелло, который прославился своей замечательной поэмой "Гайавата". Описывая совет колонистов, на котором многие предлагали поладить с индейцами миром, американский поэт так изобразил выступление капитана Стэндиша:
"Слово тут взял Майлз Стэндиш, Плимута военачальник.
Глухо из горла его вырывались гневные звуки:
"Что! Здесь хотят воевать молоком и сладкой водицей?
Разве белок стрелять на церкви поставлена пушка?
Нынче пора из нее нам дьяволов бить краснокожих!
Есть один лишь язык, дикарям неразумным понятный,
Это язык нашей пушки, огня и железа!"
Поэт с восторгом описал жестокую расправу Стэндиша над индейцами, заключив свой рассказ словами:
"Вот как в первом бою победил отважный Майлз Стэндиш.
Весть об этом доставили в Плимут и вместо трофея -
Весть об этом доставили в Плимут и вместо трофея -
Голову павшего недруга. Мрачно лихой Ватавамат
С крыши строенья взирал, что было и храмом и фортом.
Все, кто видел его, ликовали и Бога хвалили".
Пушка, поставленная в церкви, голова индейца, водруженная на церковной крыше, религиозные молитвы и песнопения в честь вероломной и жестокой расправы так сочетались в Плимуте убежденность в "святости" колонистов и их беспощадная жестокость по отношению к местному населению, к тем, кто помогал им в трудную минуту и спасал их от голода.
Позже стала известна версия, отличная от объяснений Лонгфелло и Мортона и объяснявшая подоплеку провокационного поведения "святых" жителей Плимута в отношении своих соплеменников в Уэссагассете и их расправы с индейцами. Историк Дж. Уиллисон утверждал, что цель операции плимутцев состояла в том, чтобы избавиться от конкурентов, поселившихся в Уэссагассете. Своей жестокой расправой с индейцами они спровоцировали нападение последних на эту колонию, а затем устроили новую бойню индейцам под предлогом предотвращения их "заговора". Так реализовывался на американской земле закон нового времени: чем выше уровень прибыли, тем больше пренебрежения проявляет капитал к морали и человечности.