К сожалению, не всякий поэт умеет слушать небо. Вчера, например, слушал его и услышал:
Люблю зиму в начале мая,
Когда весенний первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Осыплет землю молоком.
А Тютчев записал:
Люблю грозу в начале мая
Нужно же так ошибиться!
Разное
Почему человек не летает, как птица?
Что происходит внутри него с пищей, которую он ест?
На все наука знает ответ. И только не может ответить, на что человеку дана его жизнь.
Перечитывая классику
Поэзия рождается на небесах, а поэты только подслушивают ее и облекают в слова. Потому что иначе не объяснишь, как можно было написать такое:
Открылась бездна, звезд полна,
Звездам числа нет, бездне дна.
К сожалению, не всякий поэт умеет слушать небо. Вчера, например, слушал его и услышал:
Люблю зиму в начале мая,
Когда весенний первый гром,
Как бы резвяся и играя,
Осыплет землю молоком.
А Тютчев записал:
Люблю грозу в начале мая
Нужно же так ошибиться!
Разное
Я не англоман, но люблю английские поговорки. Вот эту, например: «Не можешь укусить не показывай зубы».
Правда, вспомнивши ее, всякий раз думаю: а если и укусить хочется, но и показывать нечего?
Вот неразрешимая философская проблема!
Кстати
Музыка тоже существует на небесах. А композиторы только списывают ее оттуда.
Загадка: почему большинство из них списывает так скверно? А вроде обладают абсолютным слухом.
Еще наблюдение
Не знаю, задумывался ли кто, отчего иные люди, когда выходят на солнце, чихают.
А оттого, что у них в носу свербит.
Спрашивается, почему же с другими этого не происходит?
Вот над этим еще нужно подумать.
Не только бедность не порок, а и богатство тоже.
Порок в человеке.
Нищий сукин сын равен сукиному сыну богачу.
Шарлатан с дырявым карманом то же, что шарлатан с золотым «Ролексом» на запястье.
Но степень негодяйства, что живет в человеке, узришь лишь тогда, когда деньги лезут у него из ушей.
Человек без средств вынужден таить свою суть.
Вот этим бедность и нехороша.
Снова умная мысль
Скажу, поразмыслив, так:
Когда кто-то борется за правду, пусть не забывает время от времени убедиться, не борется ли он с нею.
О смертной казни в России
Последнее время в нашей печати активно дебатируется вопрос: казнить или не казнить преступников, совершивших тяжкие преступления?
С одной стороны, казнить нельзя: негуманно.
С другой стороны, и не казнить нельзя: другого наказанья преступник не понимает.
С одной стороны, казнить невозможно: выгонят из Совета Европы.
С другой стороны, и не казнить невозможно: не хватает места держать пожизненно всех, кто приговорен к лишению жизни.
Заколдованный круг!
Предлагаю, чтобы выйти из него, Соломоново решение: не казнить, но держать смертников в камерах по двое. Терять им нечего, кто-нибудь один рано или поздно в ссоре прикончит другого. Тех, кто прикончили своих соседей, вновь сажать вместе. И так без конца. При этом ни от Совета Европы к нам никаких претензий, ни от собственной общественности. Ни законы гуманизма не нарушены, ни тесноты в тюремных камерах. Опять же возможно и резкое уменьшение расходов на охрану.
Если же какая-нибудь «Эмнести интернешнл» найдет во всем этом нарушение прав заключенных, ответим им: у нас и свободные граждане не знают, что такое соблюдение их прав! Пусть сначала помогут нам с правами свободного человека и уж после этого заикаются о правах тех, кто в тюрьмах. На то мы и Россия, чтобы весь мир над нашими проблемами головы ломал.
Полагаю, что журавль в небе ничуть не хуже синицы в руках.
Собственно говоря, что с нею делать, с синицей? Только посадить в клетку.
А журавлем в небе можно вдосталь полюбоваться.
Снова о деятелях государства Российского
Екатерина Великая
Ни до, ни после Екатерины II не сидело на российском престоле самодержицы, допустившей столько непростительных ошибок.
Обратилась, во-первых, лицом к Европе и принялась расширять окно, проделанное Петром I. Разделила Речь посполиту, отхватила для России Прибалтику, Белоруссию, Галицию. Не удовольствовавшись расширением окна, еще и удлинила его: затеяла войну с Турцией и отняла у нее Крым с Причерноморьем.
А не делила бы Польшу, не прибирала к рукам Крым с Кавказским побережьем, и нам в 1991 году, когда развалился СССР, не было бы так больно.
Кроме того, увлекшись просветительскими идеями, собственными руками привила России вольтерьянство и тем способствовала появлению в ней с течением времени большого числа «лишних людей». А не соверши этого не было бы сейчас у нас такого количества безработной интеллигенции, не знающей, что с собой делать.
Совершенно ничего не понимая в музыке, заразила Россию любовью к литературе и тем сделала ее литературоцентристской страной, породив Толстого с Достоевским. Опять же: не зарази этой бациллой, мы бы сейчас совершенно спокойно пережили утрату интереса к литературе и не переживали бы по этому поводу столь тяжело.
Подала пример изъятия у владельцев земли, когда экспроприировала имения у монастырей, чтобы раздать их дворянству. А не подала бы, так и большевики не додумались бы до того, чтобы отнимать землю, в свою очередь, у этих самых дворян. А демократы заводы и фабрики у народа, чтобы отдать их в руки криминального мира.
Еще раздробила Россию на множество мелких губерний, и теперь у нас тьма губернаторов, и каждый тянет общее одеяло на себя. В нынешних условиях, когда одеяло стало, как рядно, оно того и гляди может порваться, и России грозит экономический холод. А были бы губернии, как до Екатерины, прежних размеров, губернаторов было бы совсем ничего, и у них наверняка не хватило бы сил разодрать одеяло. Не говоря уже о том, насколько же меньше стало бы у нас дотационных районов!
Между прочим, прививая одной рукой вольтерьянство, другой подписала указ, запрещающий крестьянам жаловаться на своих господ. С этой ее легкой руки в России и повелось одной рукой сеять свободу, а другой жать, срезая головы тем, кто за оной свободой потянется.
Вообще была очень подвержена разным модным поветриям. Полагала, к примеру, что увеличение народонаселения страны несомненное благо. Не довольствуясь достижениями на этой ниве коренного народа, завезла в Россию немцев-колонистов, и так у нас возникла проблема поволжских немцев.
Провела также финансовую реформу, запустив в обращение бумажные деньги, получившие название ассигнаций. И что? Был у нас рубль золотой и серебряный, стал деревянный[15]. И так вот с тех пор уже 200 лет с лишним никак укрепиться не может. Падает и падает.
Как ему укрепиться, когда русский человек во что-то редкое верит, необычное? Вот золото редкая вещь. Серебро тоже не часто встречается в природе. Доллары те, например, только в обменном пункте можно приобрести. В обычной кассе, где выдают зарплату, они не водятся. В золото, серебро и доллар русский человек как следствие верит, запасается ими. А дерева вокруг в России полным-полно, как можно «деревянному» верить?
В довершение всего заставила русского человека силой сажать картошку. Как тот того не хотел, как не сопротивлялся. В результате никакой другой еды, кроме картошки, в России не стало. Гречка польская, пшено венгерское, овес немецкий. А от кур только ножки Буша, так как свои куры тоже перевелись: им все же просо нужно.
Одно, пожалуй, сделала правильно: железной рукой подавила восстание Пугачева. А не подавила бы так кем бы мы сейчас были? Может быть, пришлось бы китайский учить или, того хуже, язык таи. Известное дело, что все бунты в России делаются на заграничные деньги. А потом по счетам приходится платить. Народу. Занимает Пугачев, а рассчитывается страна.
Вот тем, что избавила нас от нужды учить китайский и писать иероглифами, Екатерина II искупила все свои многочисленные ошибки. За то ее и прозвали Великой. А совсем не за то, что она сделала остальное.
Вновь перечитывая классику
Пушкин наше все, это правильно сказано. Пророк и провидец, каких больше не знала русская земля. Предвидел, например, появление во второй половине ХХ века такой фигуры, как Попцов[16]. О сколь многом свидетельствуют эти его строки: «Прибежали в избу дети, второпях зовут отца: «Тятя, тятя, в сельсовете выступление Попца!»
Даже ведь не просто предвидел, а и знал, кем тот станет и чем будет заниматься![17]
Опять о деятелях государства Российского
Н. Хрущев
Ни до, ни после Никиты Сергеевича Хрущева не стояло во главе российского государства столь немилосердного человека.
Первым делом, придя к власти, взял и расстрелял главу сталинской тайной полиции Лаврентия Берию. Может быть, тот и допустил в свою пору некоторые ошибки в деле охраны государства, но имел в том и несомненные заслуги, которые, конечно же, нельзя было не принять во внимание.
Потом лишил тысячи и тысячи высококвалифицированных специалистов работы ликвидировав по всей стране лагеря и выпустив на свободу несколько миллионов зеков. Возможно, по отношению к зекам это и можно назвать актом гуманизма, но по отношению к тем, кто их охранял, это, безусловно, было глубоко бесчеловечным актом. Впрочем, при ближайшем рассмотрении и по отношению к зекам эти его действия обнаруживают в себе черты той же немилосердной бесчеловечности.
Заставил их по выходу из лагерей встретиться лицом к лицу с теми, кто их сажал. Это же какой стресс! Какие переживания! Не говоря уже о том, что пришлось пережить и тем, кто сажал. Для них эта встреча была, пожалуй, еще потяжелее. Такие страдания доставил людям!
Кроме всего прочего, потребовал в приказном порядке от руководства возглавляемой им партии построить для советского народа коммунизм к 1980 году. Какой коммунизм, когда и программу по обеспечению народа жильем невозможно было выполнить. Начальству жилья не хватало, а он требовал тем и народ обеспечить!
Со своей партхозэлитой он вообще обращался самым безжалостным образом. Учредил совнархозы, разделил партийные комитеты на промышленные и сельские пытался превратить партию из передового отряда пролетариата в какую-то обозную команду. С прачечными, столярными мастерскими и пыхтящей кухней. Разве это дело элиты дышать мыльным паром, стучать молотками, орудовать поварешками в баке?
И наконец, если вспомнить об его отношении к деятелям искусства. Пришел в Манеж, увидел картины молодых художников, те ему не понравились. Имел право не принять их эстетику? Имел! Но нельзя же было обойтись с молодыми людьми столь люто: не расстрелял, в лагерь не отправил, а оставил жить мучиться в условиях советской социалистической действительности!