– Полковник, не лезь, – насупился он, – это секретная директива…
– К Фрайгу твои директивы! – Голос координатора стал угрожающим. – Если их там всего пятнадцать человек, то я вообще удивляюсь, что бой все еще продолжается! – вспылил он. – Их надо забирать оттуда немедленно!
Кончини чувствовал себя так, словно ему под задницу вместо кресла подсунули раскаленную сковородку. Не мог же он в самом деле признаться, что операцию вообще никто не планировал! Никаких оперативных разведданных относительно численности наемников у него не было, но, во имя Дьяволов Элио, кто же мог предположить, что на старых подледных горизонтах скрывается больше сотни человек!
Его спас открывшийся канал связи. Появившееся на экране лицо президента Эригона Эрика Эмолайнена было ему хорошо знакомо, да и президент, в свою очередь, знал в лицо командира барражировавшего его систему фрегата.
– Всем выйти! – приказал Кончини.
Оба офицера беспрекословно подчинились.
… Через минуту адмирал вышел из рубки связи. Его лицо покрывал багровый румянец. На вопросительный взгляд координатора он только безнадежно махнул рукой.
Иващенко хотел что-то сказать, но в этот момент из рубки связи выскочил офицер.
– Господин адмирал! Группа «Альфа» вышла на связь!
* * *
За десять минут до описанных событий капитан Клаус Миллер спускался по наклонному плохо освещенному тоннелю. Сверху до него доносился отчетливый гул канонады. Сзади и сбоку командира окружали пять бойцов. Забрала их гермошлемов были подняты, чтобы прохладный воздух подледного лабиринта мог остудить злые, разгоряченные лица. Броня их боевых костюмов была покрыта выщерблинами, и ее верхний слой уже не мимикрировал, утратив глянец и покрывшись копотью от близких разрывов.
Дело было сделано, и им осталась сущая малость – выжить.
Коридор резко изогнулся, описывая петлю.
Клаус вошел в зал и прямиком проследовал к засыпанному ледяной крошкой пустому операторскому креслу. На его лицо было страшно смотреть. Один из окружавших его солдат успел смахнуть рукавом голубое льдистое крошево, осыпавшееся с потрескавшегося свода искусственной пещеры, прежде чем капитан занял место оператора.
На информационных экранах тактического пульта сменяли друг друга страшные картинки ожесточенного боя, грохот которого, рассыпавшийся в динамиках прямой трансляции на отдельные лающие очереди и трескучие, рвущие барабанные перепонки разрывы, со стороны потолка пещеры звучал отдаленным непрекращающимся гулом. Несколько секунд капитан пристально следил за изображениями на трех мониторах тактического пульта, словно пытался запомнить каждый сполох разрыва, каждый росчерк трассирующего снаряда… Его губы беззвучно шевелились.
Внезапно глубины одного из экранов разорвала ослепительная вспышка, и передающая камера отключилась. Монитор погас.
Те, кто стоял рядом с командиром, отчетливо видели, как его веко несколько раз вздрогнуло, сведенное нервным тиком.
Его рука медленно перемещала верньер настройки. Личный прибор связи капитана был поврежден, и огрызок срезанной снарядом или осколком антенны торчал из обугленной брони, словно корявый палец.
– Доминик, это Клаус, – проговорил он, поймав наконец нужную частоту и прижав к щеке тонкий коммуникационный обруч с укрепленным на нем миниатюрным микрофоном.
Сквозь грохот разрывов и треск очередей из автоматического оружия голос лейтенанта фон Риттера был едва слышен:
– Фрайг тебя побери, Клаус, нас тут уже убивают! Я потерял пять человек! Они прут из всех коридоров и мочат из орудийных комплексов, не считаясь ни с какими поселениями! Тот сукин сын, что составлял баланс сил для операции, может помолиться за наше возвращение!..
С каждым словом лейтенанта лицо командира группы бледнело, принимая оттенок окружающего его льда.
– Уходи, Доминик! – ответил он, зло сплюнув на пол. – Дело сделано. Я обезвредил «Свет»! Ты слышишь?! Оставь верхние горизонты! Пусть твои ребята установят пару автоматических пушек, и сразу же отступайте! Будем думать, как продержаться до прихода наших!
– Понял тебя! – Голос фон Риттера был едва слышен из-за грохота разрывов.
– Все. Жду внизу. – Клаус резко встал, швырнув коммуникатор так, что стальная дуга жалобно зазвенела, и повернулся к группе военных, застывших в почтительном отдалении от разъяренного капитана.
Один оператор, лейтенант в форме планетарной гвардии Эригона и сержант со знаками различия сапера… Это были те, кто предпочел сдаться, когда группа Клауса ворвалась в зал, оборудованный под пост управления аннигиляционной установкой. Как он и предполагал, все трое не входили в число наемников, а были из местных. Обыкновенные предатели…
Клаус чувствовал, что вот-вот сорвется.
– Кто даст мне код управления спутниковой антенной? – негромко спросил он.
Не дождавшись ответа, капитан сделал шаг вперед и схватил за лацкан стоявшего ближе других офицера.
Лицо лейтенанта мгновенно посерело от страха.
Ни слова не говоря, Клаус отволок его в сторону, подальше от группы своих солдат, чьи злые закопченные лица выражали полное согласие с действиями командира.
– Код управления! – повторил он, выхватив «гюрзу».
Лейтенант планетарной гвардии Эригона, совершенно случайно оказавшийся в этот час на лунной подледной базе, широко раскрыл рот, глядя в тонкое, покрытое вздутиями электромагнитных катушек дуло импульсного пистолета, и на его лбу медленно проступали бисеринки пота, несмотря на то, что в подледной пещере температура была чуть ниже нуля.
– Я… Я не знаю…
– Там вверху убивают моих ребят. – Дуло пистолета ткнулось в ноздри лейтенанта, пустив по его дрожащей губе струйку крови. – Мне нужна связь, иначе…
– Господин капитан, – вклинился между ними сержант Зотов, – тут с вами хочет поговорить оператор.
Клаус отвернулся, отпустив ворот ошалевшего от страха офицера.
– Тебе повезло, парень, – сквозь зубы процедил он.
Накоротко переговорив с оператором, он повернулся к саперу из персонала базы.
– Сколько понадобится времени, чтобы прожечь тоннель в сторону от жилых уровней? – резко спросил он.
– Не больше часа, господин капитан, – не задумываясь, ответил сержант. Ему вовсе не улыбалось знакомиться с методами убеждения Клауса поближе.
– Отлично. – Клаус сцепил за спиной руки, нервно меряя пространство ледяной пещеры широкими размашистыми шагами. – Пробьете тоннель под углом к поверхности луны, так чтобы он вышел за пределы жилых горизонтов базы. Выполняйте!
Он повернулся к своим людям
– Иван! – обратился он к сержанту. – Проследи за ними.
* * *
Бой медленно перемещался все ниже, словно по широким, вырубленным в толще льда тоннелям неторопливо полз бесноватый рокочущий дракон, сотрясая своим сдавленным автоматным кашлем вековую тишину подледных недр, пятная голубоватую поверхность льда багряными брызгами человеческой крови и оставляя после себя лишь стоны раненых, мертвые тела, покореженные механизмы да звонкую капель, срывающуюся с подтаявших от остервенелого огня сводов.
Доминик фон Риттер редко начинал психовать во время боя, но на этот раз проняло даже его. Боевики из неизвестной ему наемной группы, закованные в керамлитовую броню боевых скафандров, перли по коридорам, подметая пространство перед собой сплошной стеной огня из автоматических пушек и огнеметов. В гладких коридорах было абсолютно негде укрыться, лишь расположенные у переходов на другие уровни квадратные бастионы, где они успели установить приземистые автоматические пушки, ненадолго задерживали около себя атакующих боевиков.
Он упал, неудачно подвернув ногу на выщербленном пулями и испятнанном кровью полу тоннеля у развилки двух коридоров. Чиркнув бронежилетом по стене и вскинув «ИМ-200» с реактивным подствольником, лейтенант врезался головой в стену и на секунду расслабленно затих, прислушиваясь к звукам боя.
Из правого коридора доносилась остервенелая автоматная стрельба. В левом пока было тихо. Фон Риттер выругался сквозь зубы и привстал на одно колено.
Он надеялся, что те, кто уцелел после боя на верхних горизонтах, уже добрались до точки сбора. Сам он отходил последним, прикрывая спины своих ребят, пока они устанавливали автоматические орудия. Его бронескафандр пробило в трех или четырех местах, половину сервоприводов порвало и покорежило, так что ему пришлось скинуть эту груду металла, ставшую бесполезной неподъемной ношей, и отступать налегке…
Сзади, из магистрального тоннеля, послышался далекий, приглушенный расстоянием и гулом боя ноющий монотонный звук. Доминик резко поднялся на ноги и отпрянул в темноту левого тоннеля. Звук работающих сервомоторов он мог отличить от любого шума.
Не оглядываясь, он метнулся дальше, в глубину ледового лабиринта, припадая на неловко подвернутую ногу и беспричинно злясь на доставшие его обстоятельства. Ровно через пару секунд то место, где была развилка тоннелей, осветила нестерпимая для глаза вспышка пролитого широкой струей напалма, и из адского пламени, расплескавшегося в теснине истекающих водой и плюющихся паром стен, показалась двухметровая широкоплечая фигура, забранная ромбиками бронепластин. Закрепленный на дымчатом шлеме радар мгновенно уловил цель, и две расположенные на покатых плечах автоматические пушки злобно зарокотали, выплевывая в левый тоннель щедрую порцию разрывных снарядов.
* * *
Клаус в этот момент находился двумястами метрами ниже, сидя за терминалом дальней межзвездной связи. От нехитрого на вид блока с матовым экраном вверх сквозь многокилометровую толщу льда уходил титановый стержень, оканчивающийся где-то посреди бескрайней ледовой пустыни полузанесенной снегом спутниковой тарелкой.
Экран устройства, долгое время не подававший признаков жизни, наконец, осветился, и Клаус облегченно вздохнул. Изображение так и не появилось, но он знал, что абонент вышел на связь, просто тот был не таким дураком, чтобы демонстрировать свою физиономию на весь Эригонский сектор.
– Это капитан Клаус Миллер, – негромко проговорил он, глядя на миниатюрный прибор, соединенный с передатчиком. Шифратор сигнала работал по принципу генератора случайных чисел, превращая его слова в бессмысленный набор цифр, понятный только второй половине прибора, находившейся на борту фрегата «Зевс», за миллионы километров отсюда. – Сэр, мы отработали, и нужна срочная эвакуация… Повторяю: дело сделано. Вытаскивайте нас отсюда и поторопитесь.
– Сожалею, капитан, – посочувствовал ему невидимый абонент, не проявив никаких эмоций. – Подлет десантных модулей к Луне-17 вышел из графика по не зависящим от нас причинам. Возникли недоразумения с правительством Эригона.
– Сэр, – резко перебил Клаус этот равнодушный безликий голос, – я уже потерял четверть своих людей и не собираюсь терять еще. Думайте, как уладить свои проблемы и вытащить нас отсюда, потому что без применения тяжелого оружия мы продержимся не больше получаса. – В его голосе уже прорвалась тщательно скрываемая ярость. – Через тридцать минут мы начнем выбираться сами, и тогда у вас начнутся настоящие проблемы с правительством Эригона.
Экран погас.
– Ублюдок! – Кулак Клауса обрушился на прибор, с громким хрустом раздавив пластмассу. С ладони на тактический пульт закапала кровь.
Мир вокруг него вдруг начал сжиматься до размеров черной точки…
Похоже, наступал его судный день. Он встал, обведя помутившимся взглядом своих подчиненных. Все ожидали взрыва, но он вдруг негромко, но внятно произнес:
– Нас бросили. Орбитальной поддержки не будет.
Взгляд капитана скользнул по бледным лицам солдат.
– Фрайга с два мы подохнем! – хрипло прошептал он, обернувшись к расколотому прибору, словно его недавний абонент все еще висел на острие спутникового луча и мог услышать его приговор. – Я вернусь…
Он резко развернулся.
– Передайте всем: прекратить огонь! Будем отступать вниз!
В глазах Клауса было темно. Он поклялся себе, что вырвется отсюда, чего бы это ему ни стоило…
* * *
Впервые он ощущал настоящий панический страх.
У него не было рук, чтобы защитить себя, не было ног, чтобы убежать, не было ни одного Носителя, чтобы соединить потерявшие смысл составные части его громадного «Я», – был только страх, который толчками бил из подледных коридоров, словно кровь из перерубленной артерии…
Они шли к нему, и сознание Интеллекта вдруг принялось вытворять странные вещи. Оно пыталось схлопнуться, коллапсировать в маленькую точку, лишь бы избавиться от той неизбежности, что двигалась по направлению к нему, кроша голубой лед ослепительными вспышками, пятная его кровью и распространяя впереди себя животную волну ненависти и страха…
* * *
…Клаус шагал по полутемному коридору чуть впереди группы молчаливых солдат по направлению к непонятной пещере, обнаруженной саперами десять минут назад при прокладке тоннеля. Рядом с ним, прихрамывая на одну ногу, шел Доминик фон Риттер.
– Фрайг тебя побери, Клаус!.. – задыхаясь от быстрого шага и невольно морщась от боли в ноге, выговаривал он. – Нам надо пробиваться наверх, а не отступать в глубину этих ледяных кишок! Пока еще не поздно, пока нас не передавили, как вонючих зерангов!..
– Остынь, Доминик, – отрезал капитан. – Сдохнуть мы успеем.
Коридор, по которому они шли, внезапно оборвался, его стены раздались в стороны, образуя правильной формы зал, наполовину утопленный в базальтовом ложе ледника.
Посреди зала в глубоком желобе из синеватого металла стояло нечто похожее на десятиметровый каплеобразный сосуд с абсолютно прозрачными стенками. В данный момент они были расколоты на множество правильных сегментов, раскрытых в стороны наподобие лепестков невиданного доселе кварцевого бутона.
Внутри на прозрачной спиральной ленте росли тысячи кристаллов от нескольких сантиметров до полуметра в высоту, и тусклый свет, пробивавшийся сюда сквозь прозрачный лед из соседнего тоннеля, искрился в них, перетекая от грани к грани, словно живой фантастический огонь.
Доминик, поперхнувшись на полуслове, разинул рот.
– Что это, Клаус?!… – изумленно выдохнул он.
Капитан не отвечал, но и не спешил подойти к сверкающему, роняющему капли света чуду. Жестом подозвав к себе сапера, он повернулся и приказал:
– Повторите свой рассказ для лейтенанта…
Сержант в форме планетарной гвардии Эригона опасливо покосился на застывший в центре пещеры кристаллический сгусток света и судорожно сглотнул, наверное, уже в сотый раз подумав, что лучше бы ему быть сейчас подальше отсюда.
– Что рассказывать, господин капитан… – хрипло выдавил он и кашлянул, прочищая горло. – Мы с Эндрю жгли тоннель, но чуть просчитались и взяли слишком большой угол. Потом смотрим – вроде как снизу под нами пробивается свет. Ну, мы и полюбопытствовали… – сознался он, пожав плечами, – долго ли резануть пару кубов льда…
– Дальше! – нетерпеливо потребовал Клаус, следя взглядом за направлением еще пяти синеватых тусклых желобов, отходящих от основного углубления.
Сержант поежился.
– Сначала мы испугались, – продолжил он, – но потом я смекнул, что светится эта штука. Вокруг ни души, только на полу валяются вон те спущенные футбольные мячики… – Он жестом указал на сморщенные кожистые образования, тут и там разбросанные вдоль желоба, которые действительно чем-то напоминали спущенные футбольные мячи. Рядом с ними валялось то, что полчаса назад было его спутником, а именно рядовым Эндрю Тиликайненом.