– Алло! Господин Викентий? Это вы? Вам звонит Эзергиль. Да-да, ваш ученик. Господин Викентий, я хочу выразить протест… Я имею право… По какому поводу? Повод простой. Я только что разговаривал с Ксефоном… нет… да… Точнее, это он разговаривал со мной. Подошел и стал насмехаться. А потом заявил, что сделает все возможное, чтобы сорвать мне выполнение моего практического задания… Да, я тоже считаю, что он идиот… и с кретином согласен… Что? Ну, это уж слишком… хотя ладно, уговорили, и это он тоже. Так вот, господин Викентий, я к чему веду, я так полагаю, что свое задание он уже выполнил… верно, не мое дело, однако я могу поднять этот вопрос на собрании педагогов… Какие претензии? Претензии вполне обоснованны: что это за задания у учеников, если у них хватает времени мешать другим выполнять их задания? Я вот вынужден вставать с утра пораньше, и целый день на ногах. И у меня времени не хватит просто, даже если бы я захотел, мешать другим… Что? Почему звоню вам? Так ведь вы же куратор Ксефона, кому я еще должен был звонить? Впрочем, если вы настаиваете, то я позвоню директору школы… Не надо? Почему? Ах, вы приструните его. Что ж, буду признателен. И еще, господин Викентий, вы ведь понимаете теперь, что если он встретится мне на пути в процессе выполнения моего задания, то я могу сделать с ним все, что мне взбредет в голову. Мешать ученикам в выполнении их практического задания – это не шутка. Короче, если только он попадется мне на пути, то пусть пеняет на себя.
Я повесил трубку и прислонился к стене, едва не сползая по ней. Представив, как сейчас Викентий рвет и мечет, я захихикал. Эх, дорого бы я дал, чтобы послушать разговор Викентия и Ксефона, который непременно состоится в самое ближайшее время.
С чувством глубокого удовлетворения от хорошо проделанной работы я отправился домой. Завтра утром я покидаю Ад и отправляюсь на Землю, чтобы выполнить самое, пожалуй, странное задание в истории чертей. И не будь я Эзергиль, если не справлюсь с ним. Как там тот малыш говорил? Пойду и сделаю!
Часть 2
Ангел и черт
Глава 1
Сборы в дорогу вообще-то могли бы занять и меньше времени. Однако папа решил ускорить работу. Поэтому мы провозились два дня вместо двух часов. Ну, подумайте, много ли мне надо? Запасную одежду, людские деньги и кое-какие вещи для мелких пакостей. Какой же черт отправится куда-нибудь без чихательных бомб, вонючих мин и чесоточного порошка? Так ведь и пакость никому не сделаешь. Нет, свои вещи я собрал быстро. Сложность была в другом. Дело в том, что папа и мама кардинально разошлись во мнении «что ребенку брать в дорогу». Дядя попытался встрять в этот спор, но быстро сдался под мощным сдвоенным напором.
– Вот своих детей заведешь, им и будешь указывать, что брать! – рявкнул отец.
Мы с дядей переглянулись и разом вздохнули. Я поднялся и вышел из комнаты. Дядя за мной.
– Думаешь, это надолго? – спросил он, прислушиваясь к разгорающемуся спору.
– Сутки минимум.
– И что ты собираешься делать?
– Ждать. И пока постараюсь найти местечко, куда можно будет сложить большинство из тех вещей, что они соберут. Пусть полежат до моего возвращения.
– Какое изощренное коварство, – усмехнулся дядя. – Ладно, так и быть, в этом я тебе помогу. Можешь все отдать мне. Я положу твои вещи к себе. А пока давай пройдемся по магазинам и посмотрим, что тебе действительно нужно.
– Вы так не доверяете моим родителям? Не верите, что они соберут что-то полезное?
Дядя некоторое время молчал. Было видно, как педагогические соображения боролись с нежеланием врать. Я с интересом смотрел за дядей, гадая, что победит. Как ангел он не мог врать. И как ангел же он не мог при ребенке критиковать его родителей. В конце концов, он пошел на компромисс.
– Некие родители, – медленно заговорил он, тщательно подбирая слова, – разумную заботу о детях превращают в неразумную, что мешает детям развиваться самостоятельно. Что вырастет из таких детей – непонятно.
– Вы считаете, что мои родители неразумно обо мне заботятся? – весело поинтересовался я.
– Твоя мать – безусловно. Но я бы сказал так: у тебя хватает ума и таланта уходить от ее чрезмерной опеки.
То, что мой прогноз на сутки оказался несколько оптимистичным, было не моей виной. В конце концов, я не думал, что спор матери и отца перейдет в фазу ПРИНЦИПИАЛЬНОГО. В таких случаях я даю трое суток на нахождение компромисса. То, что родители уложились в двое, уже говорило о многом. Наконец в коридоре выросла горка:
– чемоданы 2 штуки;
– сумка дорожная 1 штука;
– сумка малогабаритная для мелких и необходимых в дороге вещей – 5 штук;
– рюкзак 1 штука.
Я некоторое время молча разглядывал кипу сумок в коридоре. Потом ради интереса заглянул в одну. Одежда, обувь, фонарик… дальше я смотреть не стал. Посмотрел в другую сумку. Там был почти тот же набор.
– По-моему, тут вещи одинаковые, – сообщил я.
– А вдруг ты одну сумку потеряешь? – поинтересовалась мама. – Ты ведь такой рассеянный.
– Ну, просто гениальный, – опять съехидничал брат.
Я покосился на него. Ему легко было ехидничать, а мне все это переть. Я несколько раздраженно ткнул пальцем в кучу вещей и нарисовал им круг в воздухе. Тотчас все эти чемоданы, сумки, рюкзаки поднялись в воздух. Я зашагал к выходу, а вещи клином построились за мной. Родителей дядя уговорил не провожать меня. Не знаю уж, как ему это удалось. Поэтому я в сопровождении летящих за мной вещей гордо вышел на улицу и направился по Чертовой аллее. И тут некстати я увидел Гроньку – своего одноклассника. Тот удивленно вылупился на парящие за мной чемоданы.
– Тебя что, из дома выгнали? – спросил он.
Я обернулся и посмотрел на парящие за мной вещи. Со стороны действительно было похоже.
– Нет. Понимаешь… – Я внимательно осмотрелся по сторонам. – Только это секрет пока. Поклянись, что никому не скажешь?
Гронька явно заинтересовался. У него даже уши от любопытства зашевелились.
– Дело в том, что я получил наследство. Умерла одна дальняя родственница матери. Так вот: мать, оказывается, она терпеть не могла, поэтому ни разу не появлялась у нас. И по завещанию все оставила не ей, а мне. Понимаешь? Вот я и иду осматривать свое наследство. Заодно вещи кое-какие в новый дом переношу. Только ты никому…
– Клянусь, – пообещал Гронька, смотря на меня круглыми от удивления глазами. – Ну ладно, я побежал… у меня еще дел полно.
Я проводил Гроньку взглядом. Интересно, через сколько времени весь город будет знать о том, что я получил наследство? С учетом расторопности Гроньки я давал около часа. Уж сколько этого Гроньку учили, что не стоит верить всему, что ему сообщают под большим секретом, ничего не помогает. Все верит и верит. Ему уже перестали верить. А значит, очередной поток насмешек в его адрес был обеспечен. И правильно, сплетнику – первый кнут.
Дядя меня ждал в арендованной машине за углом дома. При виде летящего за мной багажа он удивленно присвистнул.
– Твои родители постарались. Ладно, сейчас ко мне, соберем тебя нормально – и в путь. Не боишься?
Нельзя сказать, что я боялся или переживал, однако сердце колотилось в груди как-то уж очень быстро. И руки почему-то потели. Но я упрямо потряс головой.
– Молодец, – похвалил меня дядя, улыбнувшись. Он моментально покидал все мои вещи в багажник и приглашающе распахнул дверь. Потом сел за руль, и мы поехали.
– На вокзал? – спросил я.
– Нет. Не люблю поездов. Полетели на самолете.
– Ух ты! – не удержался я. В последнее время все больше и больше человеческих вещей проникало в наш мир. А ведь я еще застал время, когда черти ездили на скрипящих телегах, запряженных козлами. Ангелы, те всегда предпочитали летать. На то им и крылья. Но сейчас у нас появились и машины, и поезда, и даже самолеты. Конечно, с доработками, но все же. – Давно мечтал полетать на этих железных трубах!
Дядя поморщился.
– Во-первых, летают не на них, а в них. А во-вторых, я еще не сошел с ума летать на этих железных штуках. Не доверяю я им.
– А на чем же мы полетим? – удивился я.
Дядя достал из кармана два билета.
«Джинн и компания», – прочитал я и сморщился.
– Фи, ковры-самолеты. Дядя, это же даже не прошлый, позапрошлый век. В то время, когда прогресс шагает по Земле семимильными шагами, мы продолжаем пользоваться разными анархизмами…
– Как?!
– Ну, этими, анархизмами.
Дядя фыркнул.
– Когда приедем, посмотри в толковом словаре значение того слова, которое ты сейчас сказал, и сравни его с тем, которое хотел сказать. Так что ты там говорил про сапоги-скороходы?
Я всерьез обиделся и замолчал. Слово ему не понравилось. Сапоги-скороходы.
– Ну не дуйся. Чем тебе не нравятся эти анархизмы? – При последнем слове дядя фыркнул и с трудом сдержал улыбку. И что ему это слово так не понравилось? Надо действительно в словаре посмотреть. Не люблю выглядеть смешным… если, конечно, я сам не желаю таковым показаться. Сейчас я такого не желал.
– Я говорю, что, когда на Земле век научно-технического прогресса, мы продолжаем использовать вещи, доставшиеся нам еще от языческих времен. Всякие там печи-самоходы, сапоги-скороходы, яблоки наливные на блюдце.
– Скатерти-самобранки, – согласно кивнул дядя. Я тут же пошел на попятную.
– Ну, среди старых вещей есть и полезные. Но то, что уже можно заменить людскими штучками, надо менять. Тот же телевизор ведь работает гораздо лучше наливного яблока. И качество изображения получше.
– Эти вещи проверены временем. Мы приехали, кстати.
– Проверены временем, проверены временем, – бурчал я, доставая свои вещи из багажника. – Дядя, почему тогда вы покупаете себе новую обувь? Ведь старая проверена временем.
Дядя несколько растерянно посмотрел на меня.
– Ты знаешь, с таких позиций я как-то не думал. Впрочем, какая разница. Не менять же билеты только потому, что тебе не нравятся ковры-самолеты.
Мы прошагали до нужного нам ковра. Хотя какого ковра. Это была целая дорожка. Метров двадцать длиной. И на ней уже сидели человек десять. Впереди, клубясь черным дымом и в чалме, сидел джинн. Он молча повернулся к нам и проверил билеты.
– Вот теперь все. Можно лететь. Господа пассажиры, вас приветствует полетная компания «Джинн». Доставим вас быстро и надежно.
Я покосился на уже успевшую удалиться землю.
– Ну, – буркнул я, – вниз мы в любом случае попадем.
На мои слова пассажиры прореагировали несколько нервно.
– Мальчик любит шутить? – поинтересовался у меня с улыбкой джинн. Однако в этой улыбке явственно прозвучала угроза. Заткнись, мол. Ну, это он зря. Угроз я совершенно не перевариваю. Он вздумал угрожать МНЕ???
– Люблю, – кивнул. – Я вот недавно разговаривал с душой Сулеймана…
– С чьей душой? – вдруг хрипло спросил джинн. То, что я черт, не видеть джинн не мог.
Я деланно удивился.
– Что вас так встревожило? Ну да, того самого Сулеймана. Он мне рассказал про какое-то кольцо… Погодите, кажется, оно где-то в моих вещах…
– Не-е-ет!!! – От раздавшегося визга у меня заложило в ушах. Джин отшатнулся и рыбкой бросился с ковра. Я слегка удивленно глянул вниз. Где-то там вдали виднелся белый купол парашюта. Хм, не думал, что джинны так нервно реагируют на упоминание о кольце Сулеймана.
– Великолепно, Эзергиль, – ледяным тоном заметил дядя. – Твоя очередная шуточка вполне удалась. И что нам теперь делать? Как мы без пилота пересечем границу Ада и Рая?
Под общими… скажем так, не слишком дружелюбными взглядами я поежился. Потом покосился на край ковра. Последовать примеру джинна, что ли? Только вот у меня нет парашюта. А дядя может и не кинуться меня ловить. Слишком уж разозлился.
– Я виноват, что этот дундук шуток не понимает?
– Кто тут дундук, это мы сейчас выясним, – привстал один из пассажиров.
– А ну сядь, – тихо произнес дядя. Однако в этом тихом голосе было нечто такое, что все недовольно гудящие пассажиры замолчали. – Своего племянника буду ругать только я. Больше таких прав нет ни у кого из вас. И наказывать его в случае необходимости тоже буду только я. Всем ясно?
Пассажиры испуганно примолкли.
– Если всем все ясно, то я сейчас постараюсь вернуть нашего пилота. – С этими словами дядя шагнул с края ковра. В тот же миг у него за спиной появились крылья, которые моментально расправились, и вот уже белая точка стремительно неслась вниз. Все-таки летящий ангел – зрелище захватывающе. Тоже, что ли, в ангелы податься? Так ведь не примут. Нет, не примут.
Дядя действительно вернулся быстро. Минут через пятнадцать. За ним летел джинн. При виде меня он сердито ощерился.
– Вашего племянника надо на привязь посадить за такие шутки, – буркнул он дяде. – И намордник надеть.
Судя по бросаемым в мою сторону взглядам, большинство пассажиров были с этим полностью согласны. Интересно, и что я такого сделал? Всего лишь немного пошутил.
До самого приземления дядя не обмолвился со мной ни словом. Так же молча покидал мои вещи в такси. Только уже у себя дома после десятиминутного изучения меня взглядом он наконец промолвил:
– Даже не знаю, что с тобой делать, Эзергиль. Я ведь думал, что ты действительно уже взрослый и вполне отвечаешь за свои поступки. Но то, что ты учудил сегодня… Теперь и не знаю, отпускать тебя на Землю или нет.
– Я же не смогу тогда сделать свое практическое задание!!! – возмущенно завопил я.
– Думаю, тебе полезно будет второй годик просидеть в одном классе. По крайней мере повзрослеешь чуть-чуть и, возможно, к следующему лету станешь серьезней.
– А я серьезный. Просто этот джинн сам начал мне угрожать…
– На Земле тебе тоже будут угрожать. Ты что, собираешься разнести всю планету из-за этого? В общем, так: ты сейчас мне поклянешься не применять никаких своих талантов на Земле без крайней необходимости. В противном случае останешься дома.
– Но дядя!!! Как же я смогу…
– Ничего не знаю! Раньше думать надо было! И заметь, я тебе не запрещаю пользоваться твоими талантами. Просто запрещаю применять их без крайней необходимости.
– А как я определю эту самую необходимость? – буркнул я.
– Думаю, – кивнул мне дядя, – с этим проблем у тебя не будет. Так как?
– Но, дядя…
– Никаких дядей. Может, после этого ты станешь больше пользоваться головой и меньше полагаться на разные свои чертовы таланты.
Ну раз так… Я сел на пол и сложил на груди руки.
– Нет. И можешь прямо сейчас сообщить в школу, что я не сделал свою работу.
– Эзергиль…
– Дядя, или вы мне доверяете, или нет. Я не буду ничего обещать. Я только скажу, что буду очень осторожен. И что я сам хочу решать, когда и что мне делать. А вы либо мне доверяете, либо нет.
Дядя молча смотрел на меня.
– А ты действительно повзрослел. Хорошо. Я поверю тебе. Надеюсь, не напрасно.
– Не напрасно.
– В таком случае давай займемся твоими вещами. Высыпай все на ковер. Будем выбирать из этого вороха вещей то, что тебе действительно может пригодиться.
Через два часа я выходил из дома с одним полегчавшим рюкзаком типа земного школьного ранца и небольшой сумкой. Дядя проводил меня до площади Надежды. Здесь его встретил один уже изрядно поседевший ангел.
– Этого черта надо доставить на Землю? – спросил он.
– Да. Его имя Эзергиль. Вот заявка на него, – отозвался дядя.
– Хорошо. Ну что, Эзергиль? Ты готов? Да не бойся ты так. Первый раз?
– Ага, – кивнул я, облизав вдруг пересохшие губы. Лучше бы мы из Ада отправлялись. По крайней мере обстановка привычная. Но нельзя по тому же договору Горуяна. Черти отправляются на Землю из Рая, а ангелы, соответственно, – из Ада.
Ангел положил мне руку на голову и взмахнул крыльями. Эти крылья у ангелов были предназначены вовсе не для полетов. Вернее, полет с их помощью – это только одна из их функций, причем далеко не главная. Эти крылья были на самом деле тончайшим механизмом, с помощью которого можно было открывать межмировую дверь. У чертей ту же функцию выполнял хвост. Вот ангел сильнее замахал крыльями. Вокруг нас, словно пыль, поднятая ветром, закружил какой-то сияющий рой. Он все возрастал и возрастал с каждым взмахом крыльев. Вот этот рой закружился в хороводе и образовал длинный туннель, уходящий куда-то ввысь. И словно какая-то сила подхватила меня, подняла в воздух и понесла вперед. Я едва не заорал, но тут кто-то ухватил меня за руку. Я оглянулся. Рядом летел тот самый старый ангел. Его взгляд был устремлен вперед. Но все же он обернулся ко мне и улыбнулся.