Я очень надеялся, что Регина не станет размышлять над ситуацией. Иначе ей в голову могла прийти вполне логичная мысль: Иван Павлович же все равно объяснит начальству, как дорылся до Гриши, и история со сдачей квартиры обязательно выплывет наружу.
– Да, да, да, – закивала Регина, – хорошо, пишите телефон. Может, мне лучше уехать отдыхать? На месячишко. В Москве жара, подамся на море.
– У вас не брали подписку о невыезде?
– Нет, – ужаснулась Регина. – А что, могли?
– Конечно, – решил я напугать противную бабу по полной программе, – наверное, просто забыли. Но в следующий раз обязательно вспомнят. Поэтому прямо сейчас пакуйте чемодан.
– Именно так я и поступлю, – засуетилась Коловоротова, – у меня одна знакомая в железнодорожной кассе работает, а другая в Феодосии домик имеет, давно к себе зовет. Через сутки меня тут днем с огнем не сыскать будет!
– Правильно, – одобрил я, – вернетесь спустя тридцать дней, страсти и улягутся.
Нетерпение так сильно толкало меня в бок, что я начал набирать телефон Бурмистрова прямо в лифте.
– Банк, – проговорил приятный девичий голос, – Катерина, чем могу вам помочь?
– Можно поговорить с Бурмистровым?
– Минуточку.
Заиграла какая-то мелодия, потом послышался другой голос, более взрослый:
– Приемная. Анна. Чем могу помочь?
– Мне нужен Владилен Бурмистров.
– Вы по какому вопросу?
– …по э… ну… дело личное.
– Владилена Семеновича сейчас нет, могу вас записать на прием.
– Да, спасибо.
– Восьмое ноября, девять утра устроит?
– Восьмое ноября?! Анна, сейчас август!
– Извините, но у Владилена Семеновича остальные дни расписаны, – не дрогнула секретарша.
– Не может ли он меня принять сейчас?
Анна хихикнула:
– Нет.
– Мне очень надо!
– Рада бы помочь, но, увы!
– Буквально на минутку.
– Невозможно. Владилен Семенович отсутствует. Он поехал обедать, потом у него дела, все вне офиса.
– Я могу прибыть к нему домой или пересечься с ним в любом месте.
– Послушайте, – Анна добавила металла в тон, – Бурмистров не имеет сейчас свободного времени. Впрочем, можете оставить свой телефон, если возникнет окно, обязательно позвоню.
– А где он обедает? – быстро спросил я.
Анна, потеряв всякую профессиональную вежливость, отсоединилась. На мой вопрос она, естественно, не ответила.
Я повертел в руках мобильный и решил действовать иначе. Пальцы снова набрали номер.
– Банк, Елена, чем могу помочь?
– Хочу открыть у вас счет…
– Пожалуйста, приезжайте. Мы работаем до двадцати одного без перерыва, наш адрес… – затараторила выученный текст девочка.
Я удовлетворенно слушал ее. Банк, которым руководит милейший любитель блондинок, находится буквально за углом, мне даже не нужно садиться в машину.
В сверкающем чистотой зале толкалось много народа. Служащие, симпатичные девочки и мальчики, одетые в безукоризненные костюмы, были заняты беседами с клиентами. Я спокойно притулился в уголке и начал рассматривать менеджеров. Вероятно, мне лучше всего иметь дело не с ними, а вон с той холеной дамой в ослепительно белой блузке, сидящей за столом с табличкой «Консультант».
Приняв решение, я приблизился к мадам и, навесив на лицо печальное выражение, воскликнул:
– Умоляю, помогите.
Консультант улыбнулась:
– Если речь идет о нашем банке, то с удовольствием.
– Вы знаете Бурмистрова?
– Владилена Семеновича? Естественно, он наш начальник.
– Слава богу! – воскликнул я.
– В чем дело? – удивилась дама.
Я скосил глаза на бейджик, прикрепленный у нее с левой стороны груди: «Наталья».
– Понимаете, Наташенька, я журналист, владелец небольшого журнала, очень надеюсь, что скоро сумею раскрутиться, но пока, признаюсь честно, бизнес идет ни шатко ни валко. Семьи у меня нет, живу один.
Пальчики Натальи, не обремененные обручальным кольцом, дрогнули, в глазах появился неприкрытый интерес. Я отметил произошедшую с ней метаморфозу и утроил старания.
– Для того чтобы встать на ноги, мне нужен кредит, но Владилен Семенович не дает денег.
– Почему? – заинтересовалась Наташа.
– Говорит, я не сумею вернуть его, журнал не наберет обороты. В общем, мы с Бурмистровым поспорили. Он утверждает, что я не умею собирать информацию и нарывать эксклюзив, а мне кажется, что Владилен вредничает. Сначала мы слегка покричали друг на друга, а потом он сказал: «Хорошо. Я сегодня занят, единственный свободный час – во время обеда. Подъезжай. Но место, где я обычно бываю, не укажу. Проявишь смекалку, найдешь ресторан, получишь кредит. Если нет, то я прав, ты никчемушный борзописец».
– Очень похоже на Владилена Семеновича, – с сочувствием пробормотала Наталья.
– Хожу вот теперь по банку. Попытался порасспрашивать Анну, но…
– Анька кремень, – засмеялась Наташа. – Крокодил в юбке, стережет хозяина, хотя за ее зарплату и я бы челюстями щелкала.
– Вот брожу по залу, – ныл я, – осматриваюсь, увидел только одно симпатичное лицо, ваше, ну и рискнул. Сделайте божеское дело, Наташенька, помогите.
Дама улыбнулась:
– Посидите тут пару минут.
Я замер у столика, глядя, как моя собеседница направляется в глубь деньгохранилища. Ее не было довольно долго, я уже начал волноваться, но тут она вернулась.
– Вот, держите, здесь написан адрес.
– Спасибо! – воскликнул я.
– Ресторан «Айдо», тут близко, через два перекрестка.
– Я ваш должник на всю жизнь!
– Внизу мой мобильный телефон, позвоните и скажите, удалось ли встретиться.
– Конечно, непременно, прямо сегодня вечером, – пообещал я и ринулся к выходу. Ох, правильно говорят, что известно двум людям, легко узнает и полк солдат.
«Айдо» оказался клубом. Маячивший у двери парень быстро окинул взглядом мой костюм, ботинки и, оставшись доволен, спросил:
– Вы постоянный член?
Вот уж красивая фраза. Хотя бы добавил в конце – «клуба Айдо».
– Нет, – сообщил я.
– У нас бизнес-ланч стоит пятьсот рублей.
– Изумительно.
– Телевизора и газет не держим.
– Великолепно.
– Ни музыки, ни танцев нет.
– Вы собираетесь отпугнуть меня? Если да, то применяете неправильную тактику, – улыбнулся я, – терпеть не могу шума, а ваш клуб порекомендовал мне Владилен Семенович Бурмистров. Насколько я знаю, он сейчас как раз обедает!
– Да, конечно, – закивал привратник, – входите, рады вас видеть. Владилен Семенович в VIP-зоне, слева от основного зала.
Я пошел по темно-бордовой ковровой дорожке. Человеческое тщеславие неутолимо. В клубе «Айдо», тщательно закрытом для людей с улицы, еще имеется VIP-зона! Это, однако, смешно.
Ни один человек не встретился мне по дороге, вокруг стояла мертвая тишина, сложно было представить себе, что за стенами здания шумит многолюдный проспект и несутся машины. Коридор уперся в дверь из красного дерева, на филенке которой горели большие латунные буквы VIP. Я толкнул створку, увидел тридцатиметровую комнату с зашторенными окнами и единственного посетителя: толстого лысого дядьку, сидевшего над тарелкой.
Раздраженно бросив ложку на стол, Бурмистров сказал:
– Какого черта? Велел же не входить, пока не позову!
Я улыбнулся:
– Это VIP-зона? Я не ошибся дверью?
Владилен Семенович осекся.
– Вы кто?
– Разрешите представиться, Иван Павлович Подушкин, гость клуба.
Банкир попытался навесить на лицо улыбку.
– Рад знакомству. Извините, принял вас за… – Не договорив, Владилен Семенович примолк.
– …халдея, – договорил за него я.
– Не хотел вас обидеть, – буркнул банкир.
– Не нахожу ничего неприятного в сравнении с официантом!
– Хватит меня поучать! – вскочил вдруг на ноги Бурмистров. – Надоело! Вечно спорите!!!
Я в изумлении уставился на толстяка.
Владилен Семенович обвалился на стул.
– Простите, пожалуйста, сам не знаю, что говорю. Ужасно.
– Ничего, – бормотнул я, – жара изматывает, духота страшная, вот у людей сосуды и не выдерживают. Есть хороший способ привести себя в порядок: легкая седативная терапия вкупе с мануальным воздействием…
– Вы врач? – резко спросил Бурмистров.
– Нет, но имею приятелей, талантливых медиков. Хотите, дам вам телефоны?
– На… мне консультации, – вновь разъярился Владилен Семенович.
Его спрятанные в набухших веках глаза стали выкатываться на щеки, губы затряслись. Я испугался по-настоящему, как бы Бурмистрова удар не хватил. Наверное у хама давление зашкаливает. Может, пойти поискать администратора? Пусть он вызовет врача.
И тут, как на грех, дверь приоткрылась, появился стройный юноша в черном костюме.
– Владилен Семенович, – прожурчал он, – второе несу. Телячьи котлетки, как просили, на сливочном маслице, в сухариках. М-м-м, изумительно получились!
Бурмистров набрал полные легкие воздуха и заорал:
– Котлетки!.. Я велел не входить! Сухарики!…!…!
Халдей попятился, на его лице появилось выражение легкой обиды.
– Еще и морды корчит! – мигом отреагировал банкир. – Да я тебя……!
Дальнейшие события разворачивались молниеносно. Не успел я моргнуть, как сарделькообразными пальцами Бурмистров ухватил тарелку и швырнул ее в официанта. Тот взвизгнул, уронил поднос и выскочил в коридор. Банкир принялся метать в закрытую дверь столовые приборы, подсвечник, блюдо с булочками, солонку, перечницу, кольца для салфеток…
Я бросился к нему и схватил его за плечи.
– Владилен Семенович, успокойтесь.
Внезапно буян обмяк, упал на стул и простонал:
– Господи! Что со мной происходит. Ужасно! Позовите прислугу!
Я выглянул в коридор.
– Кто-нибудь! Сюда!
Тишина.
– Сделайте одолжение, – прошептал за моей спиной Бурмистров, – пригласите Илью, администратора, он в соседнем зале находится.
Я отправился на поиски служащего. Услыхав, в чем проблема, Илья мгновенно прибежал в VIP-отсек и заломил руки.
– Владилен Семенович, дорогой! Вам плохо?
– Голова болит, – слабым голосом ответил банкир, – череп просто раскалывается.
– Леня, Миша, Аня, – заорал Илья, – рысью сюда! Отведите Владилена Семеновича в кабинет, уложите на диване. Уберите в зале, живо!
Два парня осторожно подхватили банкира под локти и засюсюкали:
– Пойдемте осторожненько, ножку поднимите, аккуратненько, не торопитесь!
Девушка присела на корточки и стала собирать осколки.
– Ужасно! – простонал Илья. – Вы с ним?
– Да, – кивнул я, – хотели пообедать, и вдруг такое. Скажите, с Владиленом Семеновичем часто подобные приступы гнева случаются?
Илья начал вздыхать:
– За последнюю неделю это уже третий. Честно говоря, мы все тут в непонятках. Владилен Семенович к нам восемь лет ходит обедать. Он тонкий гурман, всегда поварам особые задания дает, а еще из всех поездок рецепты привозит и на кухню отсылает. Очень к еде придирчив, но это нас совершенно не напрягает. Шеф готовить обожает. У них с Бурмистровым просто любовь на почве кулинарии. И Владилен Семенович всегда хорошо платит, чаевые дает с избытком, никаких проблем у нас с ним не имелось, его тут все любят. Очень внимателен, и, знаете, он добрый человек, кое-кому из наших денег в долг давал. Когда он в понедельник наорал на официантку, мы его пожалели. Устал человек, переутомился, бывает. Владилен Семенович потом извинялся, подарил девушке сто баксов. В среду Бурмистров снова впал в раж, на этот раз досталось Мише, Владилен Семенович в него миску с салатом метнул. Главное, так мы и не поняли, что его озлобило. Мишка суп внес и спросил: «Вам греночек насыпать?» Разве что обидного сказал? А?
– Нет, конечно, – ответил я.
– Вот-вот, – вздохнул Илья, – а что получилось! Хорошо он суп на Мишку не вылил. И сегодня снова… Может, заболел?
– Вполне вероятно, – подхватил я, – у человека есть такой орган, щитовидная железа. Я слышал, что при нарушении ее функций у некоторых личностей могут возникать неуправляемые припадки гнева. Куда вы увели Бурмистрова?
– В кабинет, – ответил администратор, – там диван удобный, пусть полежит, отойдет.
– Проводите меня к нему.
– Конечно, – засуетился Илья, – сей момент, прошу вас.
Глава 8
Бурмистров раскинулся на широкой софе. Чьи-то заботливые руки сняли с него дорогие ботинки и прикрыли ноги клетчатым пледом. Увидав меня, Владилен Семенович попытался присесть. Я испугался:
– Пожалуйста, не шевелитесь. Надеюсь, вы уже лучше себя чувствуете?
– Голова, как после попойки, – пожаловался банкир, – чумная и кружится.
Я сел около Бурмистрова:
– Вам нужно срочно обратиться к врачу. Наверное, имеете личного доктора? Лучше всего вызвать его прямо сюда.
– Думаете, дело так плохо?
– Нет, нет, но консультация специалиста необходима. Давно с вами подобное происходит?
Владилен Семенович мотнул головой:
– Нет.
– А с чего началось?
– Не знаю. Просто в глазах темнеет, а потом ничего не помню. Накатывает припадками.
– Может, вы нервничали сильно? На работе неприятности?..
Бурмистров ухмыльнулся:
– В моем бизнесе приятности редко случаются! Финансисты стрессоустойчивы, это у нас профессиональное.
Я внимательно посмотрел на добродушное лицо Бурмистрова. Пришел сюда, чтобы любыми способами вытащить из него информацию о Григории, но, похоже, сейчас никакие серьезные разговоры с Владиленом Семеновичем вести нельзя.
– Но ведь что-то выбило вас из колеи. Может, вы принимаете тайские таблетки? Конечно, это не мое дело, но не могу вас не предостеречь. Это средство для похудания начисто гробит здоровье.
– Мне и в голову бы не пришло напихиваться дрянью, – ответил банкир, – я вообще не употребляю лекарств, здоров совершенно. Даже давление нормальное.
– Вам до недавнего времени было не свойственно поведение истеричной дамы?
– Конечно, нет.
– Но что-то случилось, и организм выдает нестандартную реакцию, – попытался я разобраться в произошедшем.
– Господи, – прошептал Бурмистров, – вдруг у меня опухоль в мозгу? Давит на какие-то центры – и вот результат.
– Сейчас нейрохирургия далеко зашла, – мигом воскликнул я, – сделаете операцию и забудете о приступах. Если полагаете, что у вас какие-то сбои в организме, тем более надо побыстрей обратиться к специалисту.
– Я боюсь, – по-детски прошептал Владилен Семенович. – Вдруг чего найдут?
– Недуг лучше давить в зародыше, и потом, извините, но вы не похожи на слабака. Насколько я знаю, руководите большим банком, мямля на вашем месте не удержится.
– Да, – кивнул Бурмистров, – господи, опухоль! Это явно она! Как я не догадался раньше! В глазах темнеет, слабость во всем теле, руки-ноги трясутся, потом темнота сгущается, и я не помню, что творю. Это точно онкология. Мне не выжить! Боже, за что? Еще ничего сделать не успел! Жениться все собирался! Думал о детях! Супругу себе искал! Не нашел! Зачем столько работал? Жизнь мимо прошла! Да я и не жил совсем. Господи, ну почему на мою долю это выпало?
На глазах Бурмистрова появились слезы. Я старательно улыбался, но испытывал тревогу. Похоже, несчастный толстяк и впрямь серьезно болен. Он ведет себя сейчас, как женщина при климаксе, но у дам переходы от гнева к слезам обусловлены гормональными сдвигами. Кстати о гормонах!
– Знаете, – я взял Бурмистрова за влажную, холодную ладонь, – никакой у вас опухоли нет. Это совершенно точно.
– Спасибо, конечно, – попытался справиться с рыданиями Владилен Семенович, – только я человек разумный и…
– Вовсе у вас ничего нет, – бодро воскликнул я, – могу объяснить, на чем основана моя уверенность. Уж извините, но приведу пример из вашей интимной жизни. Регину Коловоротову знаете?
Бурмистров слабо улыбнулся:
– Конечно, я ее квартирой пользуюсь, а вам об этом откуда известно?
– Сам иногда посещаю апартаменты и случайно нашел там однажды вашу визитку, – выкрутился я.
Владилен Семенович начал приобретать нормальный цвет лица.
– Я не женат, – пояснил он, – живу вместе с мамой. Она очень пожилая женщина, но вздорность характера и желание перепилить мне череп нотациями сохранила в первозданном виде. Любая женщина, приведенная мною в дом, вызывает у матери такой приступ истерики, что приходится ходить к Регине. Кстати, это очень удобно, пришел – ушел, никаких хлопот о всяких мелочах типа уборки и постельного белья – о них хозяйка думает. А вы почему к Коловоротовой бегаете?