Сотрудник, сопровождающий Влада, объявил с порога громогласно:
– Великий Воин, сын Кремня, изволил… великолепно… великославно… великодушно прибыть к Верховному Вождю племени Ивану Соколову!
Соколов скривился, словно хлебнул муравьиной кислоты. Глаза метнули молнии, но осадил себя, лишь подозрительно обшарил взглядом застывшие лица сотрудников, где не увидел ничего, кроме чересчур почтительного ожидания.
– Эх… Великий Воин, добро пожаловать. Здесь счастливы лицезреть героев!
Влад коротко наклонил голову.
– Благодарю. Я вижу.
Соколов с подозрением всмотрелся в его неподвижное лицо, но варвар стоял прямой как столб, в глазах спокойствие, челюсти плотно сжаты.
– И ты видишь? – сказал он. – Надеюсь, мы оба видим одно и то же.
– Если смотрим на одно и то же, – ответил варвар, – трудно видеть разное.
Соколов вздохнул, глаза его то и дело дергались в сторону застывших ученых.
– Да-да, разумеется!.. Хотя, сам знаешь, такое случается. Семен Тарасович, ты уж распорядись, пожалуйста, насчет пир-р-р-ра в честь гостя, раз подал эту идею… А ты, Великий Воин и даже Величайший, в чем я не сомневаюсь, не обессудь, ежели наши обычаи в чем-то разнятся. Садись к столу, добро пожаловать… и твоему пету.
– Я чту чужие обычаи, – громыхнул Влад.
Длинным рассчитанным прыжком он с порога описал ровную дугу, опустился на скамью за стол. Семен покрутил головой, глаза блестели восхищенно: щель между лавкой и столом едва ли шире бедра. Хоша приоткрыл один глаз, внимательно посмотрел, запоминая, на Соколова, посмевшего назвать его каким-то петом, опять опустил плотное непрозрачное веко. Впрочем, сяжки тихонько шевелились, но никто не обратил внимания.
– Влад, – сказала Кася просяще, она снова чувствовала себя неуверенно, видя варвара холодным и надменным, – расслабь кутикулу. И мембраны. Ты среди друзей. Ты Великий Воин, на Станции нет тебе равных.
– Разве кто-то сомневается? – удивился варвар.
Хоша открыл другой глаз, окинул всех прицельным взглядом, снова втянул голову, задремал.
В комнату въехал столик на колесах. Семен катил бережно: прямо на полированной доске в три этажа колыхались разноцветные шары, исходили паром сочные ломти мяса. Отдельно пламенели уже знакомые Владу баночки со специями. На самой нижней доске выстреливали ароматные струйки вырезки из ягод.
Соколов вопросительно посмотрел на Касю. Она кивнула незаметно, села рядом с варваром, услужливо положила самый крупный кусок. Семен придвинул с другого бока баночки со специями, подмигнул:
– Твое здоровье, Великий Воин!
Соколов свирепо шикнул, Семена с двух сторон ткнули локтями. Он взлетел до потолка, не выронив колыхающуюся прозрачную каплю. Влад кивнул, указывая на место рядом. Семен каким-то чудом ухитрился извернуться в воздухе, сделав двойное сальто, упал рядом на скамью. Варвар ел шумно, с хрустом разгрызал хрящи, дробил крепкими зубами кости, осколки выплевывал на середину стола. Соколов, Глеб, Кася и остальные сидели неподвижно, лица вытянулись. Семен ел деликатно, мясо держал обеими руками. Хоша вытянул шею, рассматривая пряно пахнущую добычу в руках Семена. Тот заметил, сунул ломоть любопытному бусе. Зверек понюхал, отвернулся.
– Здоровье твоего головастого… головастикового коня! – провозгласил Семен.
Он припал широко распахнутым ртом к пахучей капле, потянул. Лицо покраснело, шар быстро уменьшился в объеме. Соколов бросал злые взгляды.
Семен отдышался, сказал с подъемом:
– За здоровье чуда, что сидит у тебя на плече! Оно кукарекать не пробовало?
Глеб наблюдал с неудовольствием. Семен дурачится рискованно, опасности шуток с варваром не понимает. Глеб проговорил вполголоса на ухо Соколову:
– Иван Иванович, это авантюра… Будь он трижды величайшим воином-следопытом, я не поеду. И никого не отпущу.
Соколов ответил еще тише, не спуская глаз с пирующего варвара:
– Последний шанс! Пока те не ушли далеко. Этот твердокожий знает Лес. Вы на его ксерксе быстрее отыщете преступников, чем на коптере или топтере.
Глеб уронил голову, лицо потемнело:
– На топтере постарались… Бедный Катриченко!
Варвар казался довольным. Пряно пахнущую каплю выпил умело, не дав расползтись по губам и лицу. Соусницы брал руками, вылавливал из желеобразного бульона сочные ломти, бросал в рот. У присутствующих вытянулись лица, а руки опустились. К тому же Хоша внезапно принялся чесаться, не открывая глаз, пара мелких чешуек упала на стол.
Гора костей росла. Глядя на варвара, Семен ради экономии времени тоже стал бросать кости на середину стола. Нетронутым оставалось блюдо с пирогами по-мегамирски. Влад щедро полил последний кус мяса острым соусом, отхватил острыми зубами половину, прислушался, остатки соуса вытряхнул прямо в широко раскрытый рот. Семен распахнул глаза во всю ширь, покачал головой.
Кто-то робко потрогал Влада за локоть. Кася. Она казалась совсем маленькой, съежившейся, голосок стал сладеньким и трусливым:
– Великий Воин, твой наплечный дракончик спер самое сладкое…
Хоша запрыгнул обратно на плечо, с недоумением держа в передних лапах лакомство по-мегамирски. Остальные на блюде были разворочены, начинка раскрошена по столу. Буся в подражание хозяину все разворошил, расковырял, растащил, теперь сидел надутый, вяло крошил мякотью. Влад тоже распустил пояс, сыто отрыгивался, ковырял в зубах длинным узким ножом.
Соколов все не мог выбрать момент, чтобы начать серьезную беседу. Или мешал Глеб, что сердито сопел и что-то нашептывал в ухо. Наконец Кася проговорила погасшим голосом:
– Великий Воин, у нас беда. Большая! Ты взялся бы нам помочь?
За столом наступила мертвая тишина. Умолкло чавканье, чмоканье, сопение. Варвар оглядел собравшихся исподлобья. Мужчины отводили взгляды. Семен выковырял начинку чудом уцелевшего пирога, тыкал Хоше в морду, тот брезгливо отворачивался.
– Вряд ли, – ответил Влад мрачно.
Соколов не сводил с него строгого взгляда. Влад ответил ему прямым светлым взором, хотя чувствовал сильнейший позыв опустить глаза или посмотреть в сторону. Верховный Вождь очень непрост, всегда на страже. У него параллельно открытым речам, словам, жестам идет постоянный слой совсем других мыслей, очень мощный. К несчастью для него, не догадывается, что запахи выдают его с головой – сам Соколов бы назвал это почти чтением мыслей, – а сами запахи скрывать эти люди пока не научились. Но, к сожалению, запах идет настолько незнакомый, сложный, многоцветный, что Влад выделил только две мысли Верховного Вождя: он не так прост, что-то скрывает и хочет послать с ним в Лес женщину. Касю!
– Мы хорошо заплатим, – сказал Соколов, глаза его ярко блеснули.
Влад покачал головой:
– Я не могу быть богаче вас.
– Но у нас есть многое, чего нет у тебя!
Влад пожал плечами:
– А нужно ли оно мне?
Соколов медленно, не сводя с него странно мерцающего взгляда, проговорил:
– Необходим человек, знающий Лес. У меня в племени люди, владеющие магией превращения металлов, выращивания камней. Умеют делать удивительные вещи… но не знают Леса. Ты же спас троих! Понимаешь, о чем говорю. Без скафандра, без мудрой летательной машины доставил на Станцию уцелевших. Без помощи могучей техники, компьютеров, бластеров!
Влад икнул, поинтересовался ленивым жирным голосом:
– Зачем вам Лес?
Соколов замялся, страдальчески передернулся. Глеб наклонился всем телом, лег грудью на крышку стола:
– Срочно нужно отыскать одно племя… Еще не племя, а восьмерых сбежавших. Они опаснейшие преступники!
За столом воцарилась мертвая тишина.
ГЛАВА 9
Влад увидел, как в руках людей этого странного племени замерли ложки и вилки, так эти странные штуки называют здесь, хотя в его племени ложки и вилки совсем другие.
– Что такое преступники? – спросил Влад. Ноздри непроизвольно дернулись, но вряд ли сейчас кто обратит внимание, для отвлечения внимания всхрапнул, топнул ногой. – Кого так называете?
Собравшиеся на пир начали переглядываться, вид у всех был несчастный. Соколов посмотрел на Глеба почти умоляюще. Тот сказал тем же настойчивым голосом:
– Которые преступили… преступили грань, отделяющую хороших людей от плохих!
– Грань непостоянна, – возразил Влад. – Сегодня ее проводят там, завтра здесь.
Он увидел внимательные взгляды, такого возражения не ждали, однако Глеб не заметил, заспорил горячо:
– Но мы живем сейчас! И грань сейчас – здесь. Сегодня они – опасные преступники. Если не поймать… всем людям грозит большая беда.
– С ними были женщины? – удивился Влад.
Соколов вздрогнул, глаза стали острыми, Влад буквально увидел, как за этими глазами бешено работает мощный мозг. Этот варвар, читалось в глазах начальника Станции, все схватывает на лету. С ним нужно быть осторожнее. Еще осторожнее…
Глеб, не замечая настороженности, почти выкрикнул:
– Женщин с ними нет! Великий Воин, у них есть намного хуже, намного страшнее!.. Поверь, если их не остановить, все мы погибнем. И ты тоже.
Кася дернулась, бросила недоумевающий взгляд: что он имеет в виду? Намного хуже и страшнее женщин? Варвар, как ей показалось, тоже едва удержал резкий ответ: он-де не собирается погибать от рук тонкошкурых…
А Влад сделал вид, что пришла пора погладить Хошу, сам же локтем прикрыл жадно раздувающиеся ноздри, чтобы не привлекли внимания: те пульсировали, жадно собирая и истолковывая запахи. Судя по всему, начальник Станции доволен, чем-то понравилась сама ситуация, Глеб в отчаянии, Кася злится на тупоголового дикаря, остальные нервничают, дергаются – чуют страшную опасность для них и всего мира. Странно, очень странно.
Семен, который доедал последний ломоть и вылизывал остатки химических растворов, вдруг сказал:
– Великий Вождь, позвольте вякнуть мне, вашему доблестному сенешалю?.. Э-э… сенешалю Вашей Доблести?
Соколов сказал раздраженно:
– Ну, вякай.
Семен повернулся к Владу, подмигнул Хоше. Тот коротко стрекотнул.
– Великий Воин, мы друзья?
Влад величественно наклонил голову:
– Хоша тебя признал. Его друзья – мои друзья.
– Спасибо, – ответил Семен, он поклонился еще ниже, громко треснулся лбом о стол. – Убежавшие – наши враги. Хотят нас убить. Меня и многих других. Мы хотим убить их раньше. Ну, не совсем убить, а захватить живыми.
– Зачем? – удивился Влад.
Семен бросил быстрый взгляд на Соколова, уловил едва заметный кивок, продолжал с кровожадным подъемом:
– Чтобы судить! Скормить ли богомолу, высушить ли на солнце и выставить чучела, чтобы потом плевать и бросать камнями… бросить ли хищным клещам для смерти долгой и мучительной…
Влад наклонил голову, скрывая подрагивающие ноздри:
– Ты объяснил хорошо. Не то что эти.
Соколов развел руками, признавая бессилие, сказал просяще-язвительно:
– Семен Тарасович, раз уж вы два сапога пара, то ведите дипломатические переговоры и дальше. В рамках, разумеется.
Семен сказал с подъемом:
– Берешься отвезти нас… догнать наших врагов?
Влад помолчал, впитывая запахи, адсорбируя, дешифруя. Эти люди сильны здесь, под стальной крышей, кто спорит? Настолько сильны, что все еще не обратили внимания на язык запахов!
Когда паузу стало держать неловко и подозрительно, он произнес надменно, оглядывая из-под приспущенных век собравшихся на пир в его честь:
– Так чем, говоришь, заплатят?
За столом пронесся вздох облегчения. Люди заговорили, задвигались. Соколов повеселел, сказал по-хозяйски:
– Что бы ты хотел?.. У нас есть золото, стальные ножи, огненная вода, цветные бусы…
Влад держал веки приспущенными, пряча огонек в глазах. Верховный Вождь хитер. Язык дан человеку для того, чтобы скрывать мысли, а запахи для того, чтобы прятать скрытые мысли. Но слабость этих людей в том, что не знают о таком языке. Нет, знают, но не догадываются, что сами даже не говорят, а кричат на этом языке. Пусть и не всегда понятно.
За столом все видели, как варвар просто раздулся от гордости, осознавая свою важность. Дракончик на его плече переступил двумя лапами и задремал.
– Покажите стойбище, – ответил варвар надменно. – Я дары для себя выберу сам.
На Станции спешно готовили экспедицию-погоню, а сын вождя Влад проводил время у Семена. Тот оказался единственным, который не исходил запахом страха при виде варвара. Семен, будучи химиком с мировым именем, выполнял и обязанности диетолога. Слов «повар» и «кулинар» до прибытия Семена на Станцию не знали, еда была набором белков, жиров и углеводов. Семен, как всякий работник экстра-класса, мигом уловил закономерности, придумал кое-что свое. До этого времени классикой оставался бестселлер Хомякова, одного из первых побывавших за стеной Полигона, – «1000 рецептов из кухни Малого Мира», хотя все время издавались дополнительные тиражи. Новый Свет в то древнее время еще называли Малым Миром, а Старый – Большим, хотя, по сути, все было наоборот.
Семен начал создавать новые блюда, экспериментировал, все испытывал на себе, из-за чего иной раз покрывался пятнами или сыпью. Бестселлер Хомякова теперь пополнялся, но Семен не посягал на авторство, ему хватало и своей монографии по новым приложениям к химии.
– Если добавить кузялист, – заметил Влад, пробуя блюдо Семена, – будет еще мягче и нежнее.
– Что за кузялист? – насторожился Семен. – Такого не знаю!
Влад тут же вышел с Головастиком в Лес, а Семен за это время трижды безуспешно прогнал компьютер по классу растений, именуемых здесь деревьями. Варвар принес пару молодых и сочных гусениц, за плечами топорщился рулон светло-зеленого листа. Семен с разочарованием узнал дыльник лапчатый.
– Рвать можно только на восьмой день утром, – объяснил Влад. – До восьмого – обычное дерево. Еда для кобылок, джампов, зеленых убийц. А с девятого дня – еда для хрудлей.
– Фактор времени! – воскликнул Семен. – Такие тонкости уловим не скоро. Мир чересчур огромен.
Обед оценили даже равнодушные к гастрономическому разврату технофилы. Семен сиял, от него шли запахи радости и нежности к варвару. Они ходили едва не в обнимку, а Хоша прыгал уже и на Семена, признав окончательно. Остальные шарахались – мало грозного дикаря, раздутого от мускулов, кошмарного Хоши, так за этим трио повадился громко стучать крепкими как сталь когтями чудовищный Головастик. Ксеркс заходил в комнаты, лаборатории, кабинеты. Правда, не всегда, а только в свободное от работы время. Обычно же в стремительном темпе перетаскивал под стальной купол гусениц, жуков, клещей, ногохвосток, червей… На Станции стало тесно, Соколов отчаянно торопил сборы.
В последний день Влад прошелся по Станции, отбирая вперед плату за работу проводником. Дары складывал в мешок, а сам мешок приклеил Головастику на плоский лоб каплями клея. Вдобавок сверху расселся, раскорячившись, Хоша, цепко ухватился лапами, после чего так подозрительно оглядел всех, что попятились даже самые смелые.
Глеб обеспокоенно сообщил Соколову:
– Варвар взял фонарь, два комплекта батареек, коробку с мнемокристаллами.
– А мнемокристаллы зачем?
– Говорит, в его племени женщины носят такие на шее. Я не знаю, что он имеет в виду. Готов поверить!.. Еле уговорили сперва переписать на запасные… Пришлось, ибо он, на беду, выбрал коробку с самыми новейшими данными по генной инженерии. Подозрительный! Следил, чтобы не подсунули другие. Он как-то отличает одни кристаллы от других.
– Ладно, лишь бы информацию продублировали. Ты объяснил, что одной батарейки хватает для беспрерывной работы фонаря на десять лет?
– Объяснил… Что толку? Ему батарейки нужны как диковинный орнамент, какого нет у соседнего вождя. Когда я попытался не давать, рассердился, хотел уехать.