«Степан Андреевич» ловко выпрыгнул из бассейна и, продолжая облизывать губы, направился к Вику. Когда он проходил мимо меня, я слегка прикоснулся к его плечу левой рукой и оставил ее вытянутой для того, чтобы зафиксировать дистанцию. Кочевник остановился и с вопросительным участием взглянул на меня. Я улыбнулся, а когда он в очередной раз провел языком по губам, нанес ему мощный удар в челюсть снизу. Амфибия от удара подлетела над полом на полметра, рухнула спиной на кафельную тумбу и взвыла, отплевываясь бледно-розовой кровью.
Анна и Вик застыли, внимательно разглядывая мои руки. Убедившись, что оружия в них нет, они медленно двинулись в атаку, обходя меня с флангов. Шансы выстоять в рукопашном бою против двух клайров были приблизительно нулевые или меньше, но я и не собирался драться. Резко прыгнув к снятой кочевником одежде, я ощупал внутренний карман пиджака. Нет, я не знал, что там есть оружие – когда пиджак был на владельце, лацкан не оттопыривался, – но я надеялся, что чужак вооружен. Так оно все-таки и было. Редко встречающийся в обиходе, очень плоский, русский пистолет «ПСМ» калибра 5,45. Как только я снял «игрушку» с предохранителя, клайры замерли. Покалеченный кочевник сидел у края бассейна, схватившись за челюсть и непрерывно мыча от боли. Язык он прикусил сильно, если не откусил вовсе. Кодового слова ему не произнести, а пока он доберется до чего-то пишущего, чтобы передать слово способному говорить помощнику, я буду уже далеко. Впрочем, еще дальше мне удастся уйти, взяв кочевника с собой.
– У-у-у, – выла амфибия, пытаясь показать клайрам, что следует делать, жестами.
Я обхватил чужака левой рукой за мокрую шею и, приставив к его виску пистолет, посоветовал:
– Стойте, ребята, на месте, или вашему шефу станет совсем плохо…
– Мы не ведем переговоров с террористами, – ответил Вик, извлекая из кармана небольшой импульсный пистолет, – отпусти его и останешься жив.
– Вик, не надо, – попыталась остановить напарника Анна.
– Я хорошо стреляю, дорогая, и за спиной полковника этой обезьяне не спрятаться.
Отличная идея. Я прикрылся чужаком и прицелился в Вика.
– Воин, неужели ты настолько слеп, что не можешь отличить человека от кочевника?! Посмотри на него внимательно! – заорал я, развернув искаженное злобой и болью лицо амфибии так, чтобы на него падало побольше света, – смотри, клайр, видишь лицо истинного врага, или тебя все еще обманывает его маскировка?!
Вик немного заколебался, но гораздо внимательнее кочевника рассматривала Анна. Наконец она повернулась к партнеру и негромко произнесла:
– Алекс прав, это амфибия…
Вик покраснел и недоверчиво покачал головой. Пистолет, однако, он не опустил. Так бы мы и стояли бог знает сколько, но кочевник лягнул меня голой пяткой и попытался выскользнуть из захвата. Одновременно сверкнул выстрел Вика и стукнул, отражаясь от стен, мой. В спину мне ударили осколки взорвавшегося кафеля. Клайр промазал! Я, к слову, тоже, но для меня это было нормально, а для Воина почти невероятно. Сомневался, значит, художник. Не зря я надрывался.
Выскользнуть амфибии не удалось. Я ухватил пленника покрепче и попятился к входной двери. Вик подбросил на ладони пистолет и что-то прочирикал Анне на своем языке. Та в ответ кивнула и тоже достала оружие. Уж не влип ли я окончательно? Похоже, что нет. Клайры прошли к двери, обойдя меня за несколько метров, и осторожно выглянули в коридор. Убедившись, что за дверью никого нет, они вышли, а я последовал за ними, вытаскивая за собой упирающегося кочевника.
– Да брось ты его, – Вик недовольно оглянулся и поиграл оружием.
– Нет уж, – тяжело дыша, ответил я, – другого пропуска наружу у меня нет.
– Мы тебя выведем.
– А он заставит кого-нибудь крикнуть мне вслед кодовое слово? Нет, идем с ним.
– Тогда давай пристрелим его…
– Воин, это же пленный, его нельзя расстрелять просто так, а сотрудничать он согласен, да, кочевник? – я снова приставил к виску амфибии «ПСМ», и она кивнула.
– Вот видишь, Воин, под дулом пистолета никто не кокетничает. Веди нас к моей машине, Степан Андреевич.
Кочевник указал пальцем на лифт. Мы вошли в блестящую коробку, и амфибия нажала нужную кнопку. Лифт стремительно взмыл на пару этажей вверх и открылся. В ту же секунду никелированную обшивку над нашими головами порвала очередь из автомата.
– На пол! – крикнул Вик, «рыбкой» выпрыгивая в коридор и открывая огонь еще в полете.
Я вытолкнул следом за воином кочевника и прикрыл собой Анну.
– Убирайтесь с линии огня, – не своим голосом крикнула нежная девушка, вскидывая пистолет на уровень моей груди.
Я, упав, выполз из лифта и осмотрелся. Коридор справа был объят пламенем, горел металл и пластик облицовки стен. Среди языков пламени и клубов дыма метались тени нападающих. Их стрельба была не прицельной и беспорядочной. Вик, напротив, вел огонь спокойно, тщательно выбирая цели. Слева, метрах в десяти, начиналась уводящая наверх лестница. Кочевник полз туда. Я по-пластунски догнал его и, схватив за плечо, спросил:
– Куда собрался, полковник, в одних трусах-то?
Амфибия промычала что-то, тыча пальцем в лестницу.
– Анна, идем, – прокричал я через плечо, – выход здесь!
Клайры сделали еще пару выстрелов и побежали к лестнице, на ходу подхватывая нас под руки. Они одним рывком поставили меня вертикально и подтолкнули вперед. Преодолев длинный пролет, мы оказались на свежем воздухе. Место было похоже на внутренний дворик. Глухие деревянные ворота были заперты на старомодный железный засов, высокие каменные стены венчала колючая проволока. Небо, правда, было открытым, если не считать пары телефонных проводов. Макс стоял, как всегда, чистый и сверкающий, рядом с вороненым «БМВ». Клайры стремительно пересекли площадку и впрыгнули в «баварца». Я подхватил обессилевшего кочевника под мышки и волоком потащил его к Максу. Отойти от двери я успел лишь на два шага. Упершийся в спину ствол заставил меня отпустить амфибию и выпрямиться.
– Не вздумай звать на помощь свою ракету, зеленый человечек, – пробасил некто у меня над ухом, – втаскивай полковника назад.
Я молча подчинился, со вздохом бросив прощальный взгляд на почти доступную свободу. Внизу, у основания лестницы, меня торжественно встречали несколько хмурых человек, одетых в удобные черные костюмы и с автоматами наперевес. Возглавлял компанию мужчина героических пропорций с «береттой» в мощной длани. Он был настолько огромен, что казался более инопланетянином, чем все эти клайры и амфибии. Сунув мой «ПСМ» в карман, предводитель указал на кочевника и приказал:
– Принесите полковнику одежду…
– И наручники, – добавил я.
Гигант насмешливо посмотрел на меня и спросил:
– «Ты зачем убил моих людей, Саид»?
– Алекс…
– Это была цитата.
– Понимаю. Шутите, – я кивнул, – а вы кто будете?
– А вы?
– Я же сказал – Алекс, особый агент Планетарной Разведки.
– Откровенно, – собеседник удивился, – разрешите узнать причину откровенности?
– Причиной является ваш мнимый полковник.
– Что значит, мнимый?
– Он не человек, можете убедиться сами, если вскроете его или просветите рентгеном. Лучше вскрыть. Признаться с помощью устной речи он пока не может.
Здоровяк обеспокоено оглянулся на кочевника и кивнул двум парням. Те взяли «полковника» под руки и подвели к нам поближе. По выражению лиц пленивших меня парней было видно, что они не подчиненные «Степана Андреевича» и раньше с амфибией не встречались. Если так, то мозги у них не загажены.
«Жабе» было чрезвычайно нехорошо, и за то, что она попытается применить свой Дар, я не опасался. Обезвоживание не способствовало активизации мысленных процессов кочевника, и он плохо соображал, что творится. У меня мелькнула мысль напоить амфибию, но я от нее отказался, отбросив ненужное сострадание.
– Хотите знать больше? – я вооружился интонацией рекламного агента.
– Идемте в кабинет, Алекс, поговорим.
– Тех, в «БМВ», не подстрелите, пожалуйста, они не от вас отбивались, а от его, – я указал на кочевника, – подручных.
– Они тоже из Планетарной Разведки?
– Нет, они из Галактического Мобильного Истребительного Флота, – я для солидности приукрасил название клайрской службы.
– Истребительного? – человек-гора заинтересовался.
– Не волнуйтесь, угрозу Флот представляет только для земноводных. Тоже не понимаете? Ну да ладно, я объясню все подробно и по порядку.
– Ну и дела, – произнес подполковник Шахрин, выслушав мой рассказ о положении дел в Галактике, – а моя агентура здесь чуть с ума не сошла: подземные взрывы, инопланетная аппаратура, летающие тарелки поднимаются и садятся через каждые пять минут! Я думал, допились от безделья до белой горячки, а выходит, все так и есть на самом деле.
– К сожалению, да. Перестарались наши Воины, влезли не в свое дело, а разобраться, что местным Управлением командует «жаба», не смогли, иначе Конструктор вы не увидели бы никогда, – я приложился к чашечке с крепким кофе, – в любом случае, подарок клайров был бы рано или поздно изъят.
– Это если бы мы не подоспели?
– Да. Я увез бы все улики на свою базу, и ваша жизнь вернулась в привычное русло.
– И мы остались бы на том же уровне развития, что и прежде.
– Это нормально. Изобретайте Многоканальник сами, зачем вам подсказки?
– А как же земноводные, клайры ваши и прочие? Нас того и гляди завоюют, а вы говорите – изобретайте сами.
– Отгонять «мух» от вашего «пирога» будем мы, а вы разбирайтесь с внутренними проблемами. В ближайшее время Хозяева организуют жесткий карантин, и вас не потревожит никто, я ручаюсь. Сами тоже уберемся. Я с такими процедурами уже сталкивался. Лет десять поживете самостоятельно, а там будет видно.
– Так уж и уберетесь?
– Сто против одного…
– А-а-а, ну вот здесь тогда и встретимся, когда вы «уберетесь», но захотите о чем-нибудь потолковать, – рассмеялся Шахрин, – да и за использованием Конструктора проследить не помешает. Чтобы не напортачили мои спецы ничего.
– Нет, подполковник, аппарат придется отдать, – я понимал, что он не согласится, но долг требовал от меня предпринять такую попытку.
Шахрин понимающе покачал огромной головой и твердо ответил:
– Нет, Алекс, Конструктор останется у нас. Теперь это собственность подразделения «Дельфин». В последнее время у нас столько серьезных проблем с финансированием подготовки спецназа, что Конструктор просто незаменим. Пока нагрянет какой-нибудь ваш карательный отряд и отберет Многоканальник у нас силой, мы успеем подготовить взвод-другой таких «пловцов», что ни одной разведке мира и не снилось. Ты пойми, упускать подобный шанс я не имею права. Не для себя же стараюсь… для всех, – Шахрин никак не мог произнести патетическое слово «Родина», видимо, боялся, что вслух это прозвучит слишком тяжеловесно.
– Сломаете, на запчасти можете не рассчитывать…
Шахрин широко улыбнулся и пожал мне руку.
– Спасибо, инопланетянин.
Я посмотрел на сидящих напротив клайров. Больше задерживаться на Земле смысла не было. Хотя и спешить особо ни им, ни мне не хотелось. Их ждал трибунал, а меня выволочка за оставленный землянам Многоканальник, неприятная роль свидетеля на суде по делу клайров и утомительное обследование на психосканерах. Худшее все же ожидало кочевника, но сейчас он этого не осознавал: утолить жажду ему так и не позволили.
Шахрин, видимо, чувствовал наше настроение. Он немного помолчал, потом включил чайник снова и попросил:
– Расскажите мне о звездах, ребята, если не трудно… – он смущенно поморгал и закончил, – мечта моя где-нибудь там побывать.
Говоря это, подполковник показал на потолок. Я обернулся к Анне и сказал:
– У вас история побогаче, поведай что-нибудь, пока варится кофе.
Девушка улыбнулась, чуть наклонила головку и начала рассказывать легенду о Первом Воине, Великом Клайре всея Галактики.
11
Полет. Два дня назад
– Максим, есть разговор, зайди, – Анисимов говорил возбужденно, косясь на лежащий рядом «ноутбук».
– Сей минут, доктор Ватсон, – Кровицкий быстро собрал импульсный пистолет, который протирал, разложив на столе перед коммуникатором.
В медпункте, кроме доктора, находились два сержанта из второй роты. Оба лежали на кушетках, не подавая видимых признаков жизни. Симпатичная и проворная медсестра Женя прекратила влюбленно есть глазами доктора и теперь внимательно следила за показаниями подсоединенных к пациентам приборов. Анисимов сидел за столом, обхватив голову руками.
Капитан остановился на пороге и, прищурив глаза, осмотрел помещение.
– Новых «жучков» нет, я проверял, – сказал врач, не глядя на вошедшего.
– Вижу, – согласился Кровицкий, – Женечка, нам бы переговорить с доктором на интимную тему…
– На интимные темы разговаривать лучше со мной, товарищ капитан, – ответила, сверкнув неотразимой улыбкой, первая красавица бригады и удалилась в глубь медотсека.
– Эх, будь я холостым или красивым… – Кровицкий махнул рукой, – что это за «трупы»?
– Первые ласточки. Их принесли из тренировочного шлюза.
– Где высадку отрабатывают? Разгерметизация?
– Нет, физически они здоровее нас с тобой, а вот с разумом парням пришлось расстаться.
– Что случилось, Алексей, не тяни, что у тебя за манера?
– Они пытались угнать челнок. Вахтенный включил «противоугонную систему», а оказался ею, как видишь, вариант Обучающего Конструктора. Все, как в магнитофоне, на «запись» нажали, а входящий сигнал не подали… стерли память напрочь. Жаль ребят, а еще плохо, что кодовое слово опять потеряно.
– Что?! Это ты их… надоумил? Нашел-таки код, академик?
– В том-то и дело, что не я. Но надеюсь, что данный прискорбный случай нам поможет. Они же этот код откуда-то выискали? Лекций вчера не было, по развлекательному каналу показали три фильма плюс разговоры в столовой, курилке, на занятиях. Не думаю, что в последних случаях кто-либо вдруг решил блеснуть обновкой в лексиконе, а раз так, остаются фильмы. Два уже показывали раньше – реакции не было, третий – новый, я имею в виду, для корабельного телевидения. Следишь за мыслью?
– В целом, да, только, несмотря на стройность твоих рассуждений, не могу понять, какая связь между кино и потерявшимся в твоем котелке секретным кодом?
– Прямая. Шахрин решил подстраховаться. Он знал, что этот фильм покажут, есть, говорят, такая традиция среди космонавтов – смотреть его перед полетом. Но, главное, мне он тоже что-то из этой картины цитировал. Код в ней, я уверен. Надо взять диск и просмотреть, тогда я его точно вспомню.
– Понятно, – Кровицкий уселся в кресло, – не хотелось бы тебя огорчать, но с этим придется подождать.
– Ты что, с ума сошел?!
– Отнюдь, просто через сорок минут мы выходим на стационарную орбиту, и расписание меняется на боевое. Жаль, что ты об этом не знаешь, доктор. Впрочем, об этом еще никто не знает. Я подслушал разговоры экипажа. Диалект у них, кстати, жуткий, совсем не как у Изгнанных, я еле разобрался. Придется тебе подождать, пока мы захватим видеотеку телецентра.
Как бы подтверждая слова капитана, по кораблю разнесся продолжительный звук, похожий на удар гонга.
– Началось, – прошептал Анисимов, складывая свой «ноутбук».
12
База Хозяев. Четыре месяца назад
Спроси меня кто-нибудь о самочувствии, я ответил бы: «прекрасное». Врал бы, конечно, только по-другому здесь никто не отвечает. Бодрость духа и здоровье тела – культовое сочетание для Хозяев. «Угрызения совести» – понятие для нас абстрактное, но ощутимое – для них пустой звук. Если сделал все, как положено, какие могут быть сомнения в собственной правоте?
Долг – вот наивысшая категория ментора. Долг перед обществом, в котором живешь, долг перед обществом, с которым работаешь, долг перед потомками, которым плевать: выполнял ты его при жизни или нет, пока у них есть все возможные блага. Выполнение долга ставится превыше всего. Никаких смягчающих обстоятельств. Хотел сделать как лучше? А как же долг? Не видишь результата, ну и что? Выполни свой долг, а результат проявится, когда придет время. Пристало ли винтику в колесе обсуждать работу мотора? И уж совсем не пристало вмешиваться в нее.