Бакстер Шейн включил ходовой пропеллер и, внимательно глядя вперед, повел судно по уже затянувшемуся руслу. Потоки воздуха разбрасывали торф и вырывали целые пучки травы, однако спустя пару часов растительность рифовых болот снова завоевывала очищенный участок.
Продолжая обдумывать ситуацию, Норман оглянулся – там, за каналом, возле дома Ландеров по-прежнему суетились рабочие. Почти невидимые, они были похожи на надоедливых мошек, мешавших глазу сосредоточиться.
– Какая еще на сегодня работа?! – прокричал Шейн, не отрывая взгляда от русла.
– Узнать его кредитоспособность! – так же громко ответил Норман.
Шейн кивнул. Судно вышло на мягкое торфяное болото, здесь можно было прибавить скорость.
Через полчаса на востоке из туманного марева стали появляться небоскребы Эль-Гео, города, где Шейн и Норман кормились последние два года. Раньше они жили в Грандвиллидже, достаточно большом городе, однако там было больше порядка и меньше работы для Шейна и Нормана.
Другое дело Эль-Гео. Здесь постоянно происходили разборки, дележки, шпионские акции, и в этой мутной воде всегда находилось дело для сборщиков информации. А с тех пор, как Шейн и Норман стали работать на Солейн Гутиерос, в их жизни началась полоса стабильности.
Городскую черту они пересекли ровно в одиннадцать часов утра. Вход в главный городской канал был уже запружен частными и муниципальными судами, которые по очереди медленно заходили в него, подчиняясь сигналам полицейского. Тот стоял на специальном помосте и размахивал зеленым флажком. Иногда, когда его не понимали, полицейский пользовался мегафоном, и тогда рулевые узнавали о себе много такого, о чем и не догадывались.
Наконец наступила очередь бота Шейна и Нормана. Они проскользнули следом за грязным буксиром, который шел на одну из фабрик города, чтобы забрать баржу с нечистотами.
Как только полицейский остался позади, через борт буксира высыпали ведро с мусором. Попав в пенный водоворот, создаваемый винтами, мусор разделился на тот, что тонет, и тот, что плавает. Шейн покачал головой. Он знал, что раз в полгода здесь проходит специальная техника, которая углубляет канал на пару метров и поднимает наверх не грунт, а сплошной мусор.
По мере продвижения к центру города канал становился все глубже, и вскоре бетонные стены поднимались уже выше антенн буксира, а уж бот вообще шел на самом дне рукотворного каньона, куда не достигал дневной свет.
Наконец появились легковые отводы – мелкие каналы-туннели, где ходили только небольшие скоростные суда.
Шейн прибавил оборотов, и бот наконец сумел показать свою скорость. Судно понеслось мимо длинных верениц бетонных опор и чугунных решеток, по которым ходили люди и проезжали машины.
Через решетки проникал дневной свет, его хватало, чтобы рассмотреть, какой грязной была вода в канале.
Встречных судов не попадалось, и бот мчался не останавливаясь. Грязные брызги окатывали бетонные стены, Шейн развеселился – протестовать и ругаться здесь было некому.
Неожиданно за очередным поворотом он увидел пробку, пришлось выпустить тормозные щитки. Бот затрясся от натуги, сбавляя скорость, и наконец все же остановился, подняв полутораметровую волну.
Стоявшие впереди катера закачались, их рулевые стали оглядываться, любопытствуя, что за гигант разволновал воду в канале.
– Чего там случилось? – прокричал Шейн, выключив турбину.
– Трейлер слетел с транспортной развязки и пробил решетку, – пояснил стоявший впереди сосед по несчастью.
– Никого не зашиб?
– Да нет, повезло. Лишь один лихач на новеньком водомете помял себе нос.
Только сейчас, присмотревшись повнимательнее, Шейн увидел далеко впереди людей, копошившихся на смятой туше трейлера.
– Похоже, это надолго, – подал голос Норман.
– Да, на час, это точно, – кивнул Шейн и посмотрел наверх.
Оттуда, с улиц города сыпались пыль и мелкий мусор. Иногда доносились ароматы из близлежащих ресторанчиков и кафе.
Они простояли в пробке еще сорок минут, пока упавший трейлер и обломки решетки не были подняты наверх. За это время по обеим сторонам канала скопилось по сотне судов, нетерпеливо ожидавших, когда же возобновится движение.
Когда Шейн и Норман наконец вернули бот в прокатный док, на причал выбежал разъяренный служитель станции.
– Послушайте, господа, вы же оплатили только до тринадцати ноль-ноль!
– Правда? – сделал удивленное лицо Дик Норман. – А сейчас сколько?
– Пятнадцать часов ровно.
Служитель хотел сказать что-то еще, но, увидев в руках Дика пятидесятикредитовый билет, замолчал. Получив его в личное пользование, служитель заулыбался:
– Всего хорошего, господа, приходите к нам еще…
18
Дорогой автомобиль медленно заехал на стоянку и с достоинством замер на именной парковке.
Шейн с Норманом выбрались из салона, хлопнули дверцами и пошли к дверям.
На стене у входа в здание среди других вывесок красовалась надпись «Детективное агентство „Шейн&Норман“.
Сейчас хозяева агентства уже не обращали на вывеску никакого внимания, но когда-то они каждый день натирали ее тряпочкой.
Увидев знакомые лица, лифтер поклонился и, не замечая перепачканной болотной тиной одежды, нажал нужную кнопку.
Лифт стремительно взлетел на сорок восьмой этаж, и хозяева агентства очутились у себя в конторе.
– О! – воскликнул работавший по разводам Денинг и бросился к начальству. – Бак, Дик! Я намыл столько материала!
– Одну минуту, мы только приведем себя в порядок! – остановил его Норман.
– Да-да, конечно, – согласился Денинг, но его просто разрывало от обилия информации, и он зачастил, брызгая слюной: – Оказывается, Говард спит не только с медсестрой из «Роял хоспитал», как думала его жена, он обслуживает еще трех официанток из четвертого района. Встречи с двумя из них я уже записал на пленку!
– Да подожди ты, Денинг, дай нам прийти в себя.
Отвязавшись от Денинга, в коридоре приятели натолкнулись на Бланже. Увидев обоих боссов, тот так обрадовался, что прямо на ходу начал делать доклад:
– Короче, так – яхта Ван Гифта найдена на полицейской стоянке. Оказывается, ее никто не угонял, а просто смыло с якоря. Но я думаю, что свой гонорар мы урезать не будем, поскольку…
– Бланже, – перебил его Норман, – через пятнадцать минут. Хорошо?
– Ну, хорошо, – согласился тот и поднял руки, словно сдаваясь.
– Сэр, – обратилась к Шейну управляющая архивом Рози Пуфф, – вот тут у нас нашлись лишние экземпляры по делу Массачусетса. Оставить их или…
– Позже, Рози, позже…
Шейн и Норман наконец прорвались в свой кабинет, и Дик плотно прикрыл дверь.
– Уф, – сказал он. – А мне ведь еще к мадам ехать. Справишься тут один?
– Справлюсь, куда же деваться.
Последнее время Бакстер и Дик занимались только делами мадам Гутиерос, а всю текучку свалили на нанятый персонал. Для достойной жизни им вполне хватало контракта с Солейн Гутиерос, однако для прикрытия требовалось вести и другие дела, а их, как назло, становилось все больше.
Приходилось нанимать новых служащих, и теперь в «Шейн&Норман» работало более двадцати человек штатного состава, не говоря уж о временно привлеченных.
Пока Шейн лазил в холодильник за напитками, Дик принял душ, переоделся и позвонил своему агенту в «Народный Банк Хантера». Именно там лежали деньги Клауса Ландера, и человек Нормана обещал все выяснить.
– Так, так, понял, – говорил Дик, делая на бумаге необходимые пометки. – Сколько, ты говоришь? Многовато… А когда было последнее поступление? Спасибо, Радж, оплата как обычно. Пока…
Дик повернулся к Шейну и, приняв от него стакан со слабым пивом, сказал:
– Что ты думаешь о доходах рядового наемника, Бак?
– Обычно они довольно скромны. Тысяча – полторы в месяц. Но и это пропивается при первом удобном случае. Возвращаются наемники злыми и бедными и часто прислоняются к каким-нибудь бандитам. Таково мое авторитетное мнение.
– В таком случае наш Клаус Ландер исключение. На его счету лежит ни много ни мало триста шестьдесят две тысячи кредитов.
– Да, для рядового наемника многовато. Даже если бы он складывал грошик к грошику, и то привез бы не более пятидесяти – за все четыре года войны. Наверное, он все же получил деньги за уничтожение байкеров.
– Нет, Бак, деньги лежат давно. После возвращения домой он не получил ни одного кредита. Правда, можно предположить, что его нашли еще на войне и наняли заранее, но это чушь собачья. Как показывает жизнь, все происходит намного проще.
Допив пиво, Норман поднялся и, застегнув пиджак на все пуговицы, сказал:
– Ну, я поехал.
19
Довольно резкий запах морепродуктов, исходивший из цехов завода, напомнил Клаусу его детство, когда они с Роем приезжали к Кеннету-старшему, который тогда еще не был полновластным владельцем предприятия.
С тех пор завод заметно расширился. Вместо четырех цехов теперь стояло восемь, а у причалов швартовалось множество судов, доставлявших свежее сырье и загружающих готовую продукцию.
Оставив катер у пропахшей креветками пристани, Рой и Клаус прошли в здание управления. Здесь тоже многое изменилось, не в пример прошлым временам было довольно чисто и просторно.
– Так вот он какой стал, Клаус Ландер! – воскликнул Дэйв Кеннет, шагнув к гостю и стиснув его в крепких объятиях.
Следом за Кеннетом-старшим к Клаусу подошли двое незнакомых людей и тоже пожали ему руку.
– Это Джеральд Ливенгук и Шенон Бати. Они мои компаньоны, – представил Дэйв Кеннет своих партнеров по бизнесу. – Садись сюда, Клаус, в это кресло… А ты, шалопай, садись на жесткий стул возле двери, – добавил он, обращаясь к сыну.
– За что вы его так? – спросил Клаус.
– Парню двадцать четыре года, а его интересуют только танцульки и девки – больше ничего. Не знаю, кому я буду передавать свое дело, когда состарюсь. Учиться он не пошел, да я и не настаивал. Сам-то я никаких особых академий не заканчивал, но вот справляюсь же. Попросил катер купить – пожалуйста. Деньжат на развлечения – нет проблем. Думал, что он вместо учебы сразу займется наладкой промысла.
Кеннет-старший вздохнул и махнул рукой:
– Ну ладно, Клаус, перейдем сразу к делу. Как ты насчет того, чтобы найти себе подходящую работу?
Клаус улыбнулся.
– Я сказал что-то смешное?
– Нет, сэр, просто вы сегодня уже второй человек, который предлагает мне работу.
– Правда? И кто же этот первый?
– Зико Торичелли…
– Зико Торичелли?! – хором произнесли Кеннет-старший и его партнеры.
– Да, так он назвал себя, – сказал Клаус.
– Мне даже пришлось подождать, пока та шикарная лодка отойдет от причала, – подтвердил Рой.
– Да? Надеюсь, он тебя не видел? – забеспокоился Дэйв.
– Нет, я стоял очень далеко, так что никто не видел.
– Час от часу не легче, – вздохнул Кеннет-старший. – И какой же ты дал ему ответ?
– Я сказал, что пока искать работу у меня нет необходимости.
– А он?
– Он дал мне свою визитку и сказал, чтобы я звонил, если такая необходимость возникнет.
Партнеры переглянулись. Затем снова заговорил Кеннет-старший:
– Не советую тебе идти к Торичелли ни в коем случае, потому что, стоит только попасть к ним в организацию, уйти уже не удастся. Зико Торичелли один из главарей городской мафии. Они сделают тебя «капитаном» своей армии и пустят в дело. Их междоусобные войны никогда не прекращаются. К счастью, пока эти хищники не претендуют на пригороды. Хотя…
Тут Дэйв снова переглянулся с партнерами.
– К сожалению, мистер Ландер, ситуация меняется, – заговорил Шенон Бати. – Байкеры, которых вы перестреляли, были здесь сборщиками податей. Они работали на… – Бати невольно сделал паузу, будто боялся, что его услышат, – они работали на Солейн Гутиерос…
Все присутствующие посмотрели на Клауса, ожидая его реакции, но он только пожал плечами:
– Мне это имя ни о чем не говорит. Четыре года назад ни о какой Солейн Гутиерос ничего слышно не было.
– Это естественно, – сказал Дэйв, – тогда еще был жив ее муж, а он, слава богу, жадностью не отличался. А теперь мы все платим ей двадцать пять процентов от прибыли… И этот завод, можно сказать, на четверть ее.
– А что по этому поводу говорит полиция? Разве это не их обязанность – помогать вам?
– О, – Дэйв Кеннет покачал головой, – они, конечно, начнут что-то делать, но еще раньше у жалобщика появится масса проблем. Случалось, что таких находили в канале. И все это делал Курц со своей бандой.
– Но теперь их нет.
– Увы, Клаус. – Кеннет-старший поднялся со своего места и, достав из холодильника стойку с напитками, поставил ее на стол. – Угощайся, здесь все самое лучшее. Увы, друг мой, таких банд у мадам Гутиерос пара десятков, и ее люди просеивают разные злачные места, вербуя новых солдат. А полиция дает им разрешение на ношение оружия. Вот так-то…
Дэйв тяжело опустился в свое кресло и замолчал. Молчал и Клаус. Все происходящее тут напоминало ему последнее повторение задачи перед боем. Воспоминание о войне вызвало у него самые неприятные ощущения. Он приехал домой, и ему хотелось забыть все.
– Ты понимаешь, к чему я клоню, Клаус? – наконец спросил Дэйв Кеннет.
– Нет, сэр, – вяло отозвался Клаус.
– Я хочу, чтобы ты возглавил нашу службу безопасности. Если ты уничтожишь еще пару банд, Солейн придется с нами считаться.
– Мне надоела война, сэр. Она у меня вот где сидит. – Глядя на партнеров злыми глазами, Клаус провел ладонью по горлу. – Я хочу быть от нее подальше… Пожалуй, мне пора домой, я делаю ремонт…
– Я не требую от тебя никаких сиюминутных решений, Клаус, но одно могу сказать тебе точно: Солейн Гутиерос таких вещей не прощает. Она тобой займется, и займется серьезно. Даже если ты ни при чем, уничтожить тебя – для нее, так сказать, вопрос чести…
20
Благоухающий одеколоном, с безупречным пробором на голове Дик Норман предстал перед мадам Гутиерос.
– Вы, как всегда, неотразимы, Дик, – заметила Солейн. – Приятно иметь дело с человеком, выглядящим по крайней мере внешне настоящим мужчиной.
– Благодарю вас.
– А то, знаете, эти длинные волосы, смазанные маслом бицепсы – все это кажется ненастоящим. Как вы считаете?
– Возможно, мадам. Но я могу оценивать только женщин, – ответил Дик, а про себя подумал, что необычная разговорчивость Солейн объясняется тем, что она расстроена. И понятно чем, недаром вместо Ханна его встретил Дженезо Прост.
– Присаживайтесь, Дик, и давайте перейдем к делу.
Норман занял место напротив стола, и мадам спросила:
– Итак, что вы узнали об этом человеке?
– Скорее всего, Клауса Ландера никто не нанимал. На его счет в «Народном Банке Хантера» не приходило никаких денег. Правда, сам по себе его счет довольно велик для простого наемника.
– Много денег?
– Триста шестьдесят две тысячи. Это вшестеро больше, чем он смог бы заработать на войне.
– Что еще? – Мадам помассировала виски. Было видно, что она утомлена.
– После этого случая мистер Ландер стал очень популярен. Сегодня утром его посетил сначала Зико Торичелли, а потом приехал сын Дэйва Кеннета и отвез Ландера на завод своего отца.
Мадам помолчала. Зико и его картель были едва ли не самыми яростными ее врагами, а Дэйв Кеннет – вассалом, исправно платившим дань. Правда, чтобы убедить его отдавать деньги, пришлось приложить немало усилий. Этот глупец до последнего верил в помощь полиции.
– Ну, хорошо. Что мы с ним будем делать? – спросила Солейн, в который раз пытаясь спровоцировать Дика, однако тот был начеку.
– Не знаю, мадам. Это не входит в мои обязанности. Я только принес информацию, а как вы ею распорядитесь, не мое дело.
– Вот видите, Дик, и вы хотите остаться чистеньким. Однако моих денежек не чураетесь…
– Я честно выполняю свою работу.
Солейн помолчала, постукивая по столу карандашом. Норман смотрел на нее и размышлял. Он дорого бы заплатил, чтобы узнать, что на уме у этой женщины. Это было жизненно необходимо, чтобы почувствовать тот момент, когда следовало сорваться с крючка Солейн. Дик Норман не желал попасть под очередное «сокращение».