– Ну что за день такой! Опять кого-то чуть не снесла! – С этими словами я перевела взгляд на того, кого едва не сбила с ног.
Мужчина улыбнулся, при этом его серые глаза остались серьезными и сосредоточенными. Правильные черты лица немного портил длинный шрам, шедший от левого уха до середины щеки, отчего лицо принимало ироничное выражение. Волнистые золотисто-каштановые волосы каскадом ниспадали на плечи, покрытые темно-бордовым плащом.
Я оглядела незнакомца с головы до ног. Под плащом легкая серебристая кольчуга – значит, он зарабатывает себе на жизнь чем-то связанным с опасностью. Предположение подтверждало то, что на левом бедре у мужчины висел меч в видавших гораздо лучшие времена потертых ножнах, а из голенища сапога выглядывала рукоятка ножа. Он обошел меня и уже собирался продолжить свой путь, но тут до меня дошло, что этот человек может быть тем, о ком говорил Голос.
– Эй, погодите! – Я пошла рядом, едва поспевая за его широким и быстрым шагом. – Вы Гидеон Удачливый?
– Да, – ответил он, как бы ненароком переложив ладонь на рукоять меча. – Чем могу быть полезен столь юной девушке?
Я слегка поморщилась. Знал бы он, что девушка старше его разика эдак в четыре…
– Слышала, что вы набираете команду в какой-то поход? Это так?
– Допустим, – осторожно ответил он, хмурясь и подозрительно оглядывая меня с головы до ног.
– Я хотела бы пойти с вами.
– Сожалею, но это невозможно. Команда уже набрана. Извините, ничем помочь не могу.
С этими словами Гидеон быстро пошел вниз по улице. Чертыхнувшись, я побежала следом. Я догнала его и слегка дернула за плащ, привлекая внимание. Гидеон обернулся, и серые глаза вспыхнули, выказывая высшую степень раздражения.
– Милая, ну что ты прицепилась? Кто ты вообще такая? Если ищешь, кому можно продать свою любовь, то в моем отряде тебе делать нечего, по крайней мере, во время похода. Вот после – пожалуйста.
– Вы… Ты что, спятил? За кого ты меня принял???
Видимо, мои глаза говорили сами за себя.
– Сама же виновата. Лезешь в поход, а небось, кроме того, как готовить и на свидания бегать, ничего и не умеешь.
Я захлебнулась от ярости и, не говоря больше ни слова, позволила своим зрачкам загореться ослепительным золотым светом, озарившим лицо Гидеона, который при этом слегка побледнел. Потом твердо произнесла:
– Я – странствующая ведьма. И меня еще никто не рискнул оскорбить такими недвусмысленными намеками. Извинитесь, Гидеон Удачливый, иначе вы увидите, на что я способна…
– Прощу прощения, леди, за свои непотребные высказывания.
Гидеон тут же склонил передо мной голову в знак извинения. Я подумала и вернула глазам обычный вид. Как-никак, а испепелить потенциального работодателя в мои планы пока что не входило.
– Извинения приняты. И все-таки, Гидеон, что вы имеете против ведьмы в своих рядах?
– Да в принципе ничего. Заказчик сегодня после обеда пришлет мне молодого, но талантливого алхимика. Конечно, алхимия – это не магия, но лучше, чем совсем ничего…
– Так возьмите меня.
– Можно, конечно… – Он с сомнением еще раз оглядел меня с головы до ног. – А колдовать-то ты хорошо умеешь?
– Я одна из лучших, – без ложной скромности ответила я.
Действительно, в этом мире я была, вероятно, самой сильной ведьмой.
Гидеон улыбнулся и ответил:
– Что ж, будем надеяться, что ты не переоцениваешь себя. Ладно, считай, что принята. Сейчас пойдем на постоялый двор, где разместилась наша команда. Там найдем тебе комнату, в которой ты сможешь отдохнуть и поесть. Завтра с утра подвезут оружие и амуницию. Лошадь у тебя есть? – Я отрицательно покачала головой. – Ладно. Найду. Как экипируемся, сразу в путь. Вопросы, возражения или предложения есть?
– Никак нет! – по-военному ответила я.
– Вот и хорошо, – засмеялся он. – Пойдем знакомиться с остальными. Отсюда до постоялого двора всего один квартал.
Гидеон вел меня, петляя по тесным улочкам. Я же шла за ним, четко понимая: одна я в этом лабиринте заблужусь раз и навсегда. Трактир «Кружка пива» возник буквально из ниоткуда. Только что мы шли по узенькому переулочку – и на тебе! Оказываемся на большой площади, с краю которой гордо высится большое двухэтажное задание.
Гидеон подошел к двери и толкнул ее.
В трактире обнаружилась куча народу, клубы табачного дыма, грязь на полу и пыль на подоконниках. Гидеон, не останавливаясь, прошествовал через весь зал и по узкой темной лестнице поднялся на второй этаж. Я последовала за ним, попутно удивляясь общей запущенности помещений. Было видно, что за трактиром не шибко-то ухаживают, но, заглянув в полуоткрытую дверь одной из комнат, я с удивлением отметила относительную чистоту белья на постели и минимум грязи на окнах. Из всего увиденного следовало, что жить тут можно. По крайней мере, ночь протянуть мне удастся. Наконец Гидеон подошел к крайней с правой стороны коридора двери и три раза отчетливо стукнул в нее посредством правой ноги, обутой в сапог с железной пластиной на носке.
В комнате что-то прогрохотало, потом закряхтело, а затем громко выругалось так, что даже я покраснела.
В следующий момент дверь натужно, со скрипом приоткрылась, и в образовавшийся проем высунулась голова самого натурального патлатого тролля. Узрев моего провожатого, он одним махом распахнул дверь на всю ширину, попутно едва не сорвав ее с петель, а я наконец-то сумела разглядеть его получше.
Сказать, что тролль был большим, означало просто промолчать. Высокий – ростом больше двух метров, косая сажень в плечах, он был обладателем острых зубов и чрезвычайно развитой мускулатуры. Пропустив Гидеона, тролль преградил путь мне:
– А ты куда собралась?! Шлюхам вход воспрещен!
Ой, зря он это сказал! Я нахмурила брови и призвала стихию Ветра…
В общем, тролля буквально внесло в дверной проем, а глухой стук у противоположной стены и семиэтажный мат подсказали, что «снаряд» цели достиг. После этого я спокойно вошла в комнату, аккуратно прикрыв за собой дверь, и тотчас попала под шквал неприязненных взглядов. С кроватей, количеством четыре штуки, на меня смотрело соответствующее количество пар глаз, принадлежавших представителям разных рас, отличавшихся наличием определенной доли разума. С ближайшей постели таращился невысокий гном с ярко-рыжей бородой. Напротив него находился человек в серебристых доспехах, сверливший меня презрительным взглядом ярко-голубых глаз в обрамлении неожиданно густых темно-русых ресниц. На дальней койке, вытянувшись поверх покрывала, лежал стройный светловолосый эльф с необычными фиалковыми глазами. Он бросил на меня мимолетный, абсолютно равнодушный взор и вернулся к изучению трещин на потолке. А вот тролль, уже пришедший в себя после полета, закончившегося у кирпичной кладки, смотрел теперь дружелюбно, я бы даже сказала, уважительно.
Гидеон подмигнул мне и начал процесс представления:
– Всем внимание! У нас появился новый боевой товарищ. Ее зовут…
– Ллина, – шепотом подсказала я.
– Ллина, – повторил он. – Это наша магическая поддержка. В общем, прошу любить и жаловать. И желательно не обижать, а то она на расправу скорая!
Тролль и гном засмеялись, а вот человек в доспехах презрительно скривился и бросил:
– Ведьма… Гидеон, а ты не мог взять вместо нее храмовника? Или целителя? На кой нам ведьма?
– А сам-то ты кто будешь? – язвительным тоном спросила я.
Человек гордо задрал вверх подбородок с едва заметным шрамом и пафосно произнес:
– Меня зовут сэр Маркус Бельвильский. Я являюсь паладином Единой и Священной Церкви, и миссия моя состоит в том, чтобы уничтожать богомерзких созданий, уклоняющихся от истинной веры…
– Короче, сэр Маркус, – прервала его я, – вы планируете отправиться в поход без магической поддержки?
– Никакая магия не устоит супротив доброй стали и священного слова! – безапелляционно заявил он.
– Желаете проверить?
Паладин слегка стушевался, но виду не подал.
– Церковь не позволяет мне поднимать меч против потенциального союзника.
– Значит, вы готовы признать ошибочность ваших слов? – вкрадчиво поинтересовалась я.
Сэр Маркус покраснел от злости и бросил вопросительный взгляд на Гидеона. Тот пожал плечами и сложил руки на груди.
– Хорошо. Готовься, богомерзкое создание. Я преподам тебе урок!
С этими словами паладин, звеня и громыхая доспехами, вытянул из ножен огромный двуручный меч. Я оценила размеры этой тяжеленной фиговины и уважительно присвистнула, представив, каково несчастному передвигаться в железе, таская с собой десятикилограммовый меч, да еще и сражаться им.
Паладин вышел в центр комнаты, поправляя на ходу пышные складки черного плаща и помахивая в воздухе мечом. Я спокойно встала напротив. На его лице отразилось недоумение.
– Гидеон, я не могу сражаться с ней.
– Это еще почему? – возмутились мы одновременно.
– Она же без доспехов!
Меня поразила такая благородная забота о противнике.
– Сэр Маркус, я не понимаю. Вы что, собираетесь предлагать всем своим врагам надеть доспехи, может, еще соизволите обождать, пока они помолятся перед боем?
– А то как же! Честь Воина Света обязывает…
– Сэр Маркус! – прервала его я. – Я официально заявляю, что вы трус.
– Но…
– А еще мне непонятно, как с такими принципами вы умудрились дожить до вашего возраста. Так что прошу вас, сэр, к барьеру!
Паладин больше не сказал ни слова. Он просто бросился на меня. Я уклонилась и, выбросив правую руку, превратила каменный пол под его ногами в зыбучие пески.
Рыцарь немедленно погрузился в них по щиколотки, а, прежде чем он успел выдернуть ноги, я дезактивировала заклинание, и пол опять стал каменным. Ноги паладина оказались намертво замурованными в кладке.
– Вот так, сэр Маркус, ушлые ведьмы справляются с рыцарями. А еще можно превратить землю у вас под ногами в озеро лавы, и вы заживо спечетесь в своих доспехах. А маг еще может затуманить ваш разум так, что вы будете убивать своих союзников, думая, что сражаетесь с врагами.
– И ты… Так ты тоже можешь?..– прохрипел паладин.
Видимо, ему было крайне некомфортно стоять намертво застывшим в каменной кладке.
– Могу. Но никогда так не делаю.
– Почему же?
– Так я ведь честная ведьма, а не полусумасшедшая колдунья!
За спиной раздался голос Гидеона:
– Ллина, мы тебя поняли. Освободи, пожалуйста, сэра Маркуса. Ручаюсь, он больше не станет тебя оскорблять. Не правда ли?
Паладин вздохнул и убрал меч в ножны. Я улыбнулась…
После того как мы совместными усилиями вытащили паладина из каменной ловушки, Гидеон начал представлять остальных участников похода.
– Этого гнома зовут Торин, тролля – Гирдык, а вон тот эльф, который последние полчаса старательно отыскивает философский смысл в трещинах на потолке, именуется Аннимо Орве. С сэром Маркусом вы уже познакомились. Так что прошу друг друга любить и жаловать.
Я попыталась очаровательно улыбнуться, но то ли у меня это плохо получилось, то ли не хватило шарма, все старания ушли в «молоко», не задев никого из присутствующих. Только огромный тролль подвинулся, освобождая мне место поближе к нему. Я не стала выпендриваться и, сняв плащ, непринужденно плюхнулась рядом с ним. В этот момент в комнату робко постучали.
Гидеон открыл дверь, и в проем протиснулась худенькая девушка лет семнадцати с длинной черной косой до пояса, в ее кожаной сумке через плечо что-то звякало. Гидеон мрачно осмотрел девушку с ног до головы и строго спросил:
– Вы кого-то ищете?
– Да, – ответила она звонким, почти детским голосом. – Я Камилла, можно просто Мила. Меня послал настоятель Храма Семи Дорог. Я ваш алхимик…
В повисшей тишине особенно громко прозвучал голос тролля:
– Ну, старый пень! Еще одна баба в полку!
Мы с новоприбывшей удивленно переглянулись…
– Вот мать твою, кобыла несчастная! – взвыла я, когда выделенная мне лошадка в очередной раз игриво отскочила от мощного жеребца Гирдыка, при этом вильнув задом так, что я едва не рухнула на пыльную дорогу.
Тролль захохотал густым басом, а я выдала еще одну тираду на своем родном языке, которую, к сожалению, никто не понял. Гидеон мрачно покосился в мою сторону, но ничего не сказал. Чему-либо удивляться он перестал аккурат после того, как я отказалась от всего предложенного мне на выбор оружия, ограничившись узким небольшим кинжалом, который был годен только для того, чтобы чистить им ногти или, на крайний случай, резать колбасу во время привала. В ответ на предложение надеть хоть какую-нибудь броню я посмотрела на чересчур заботливого Гидеона так, что он махнул на меня рукой, попросив только не умирать слишком быстро – закапывать мой труп не хотелось никому.
В том смысле, что лень.
Пришлось буркнуть, что если кто и вернется из похода, то именно я.
Ответом мне был громовой хохот оказавшегося поблизости тролля, как раз натягивавшего вороненую кольчугу размера XXL. Возившаяся рядом Мила подняла голову и громким шепотом спросила у меня, не подбросить ли ей в кашу этого соратника сильнейшего слабительного? Я задумчиво посмотрела сначала на нее, потом на слегка побледневшего Гирдыка и решила пока отказаться от сего страшного оружия массового поражения, мотивируя тем, что после такой газовой атаки в поход будет идти попросту некому.
Тролль расслабился, а гном, сидевший неподалеку и любовно полировавший свой топор, неприлично загоготал и попросил у Милы «сие чудесное средство усмирения троллей». Гирдык обиделся и, вскинув на плечо здоровенную секиру на длинной ручке, тяжело потопал туда, где Гидеон распределял походные пайки. Я фыркнула и, материализовав у себя в ладонях два сочных румяных яблока, одно предложила Миле. Та недоверчиво взяла, покрутила в руках, а затем отрезала кинжалом микроскопический кусочек и капнула на него из небольшой бутылочки с прозрачной жидкостью. Кусочек стал ярко-синим, а Мила удивленно посмотрела на меня.
– А оно настоящее!
– Естественно, – ответила я, смачно хрупая яблочком. – А ты чего ожидала?
– Ну… – протянула она. – Вообще-то создание материальных предметов из чистой энергии в принципе невозможно.
– Знаешь, шмель тоже в принципе летать не может. Но он об этом не знает.
Алхимик смотрела на меня абсолютно непонимающими глазами.
– При чем здесь шмель, если мы говорим о магии?
– При том. Я тоже не знаю, что создание материи из энергии невозможно. Поэтому сейчас ты держишь в руках созданный мною абсолютно материальный фрукт, который я, кстати, посоветовала бы тебе побыстрее съесть.
– Это еще почему?
– Сюда тролль направляется.
Мила оглянулась и тут же надкусила румяное яблоко. Прожорливость Гирдыка давно уже стала притчей во языцех. Собственно, учитывая его весьма немаленькие размеры, это было неудивительно, так как большая часть съестных припасов бралась в основном из-за него. Эльф ел очень мало, глядя на него, можно было подумать, что он не обедать сел, а так, слегка перекусить. Мы с Милой тоже не отличались особым обжорством, зато тролль исправно подъедал все, что оставалось на столе после нашего ухода. Гидеон шутил, что если Гирдык дерется так же, как и ест, то мощная силовая поддержка во время похода нам обеспечена.
И вот сейчас сие чудо природы своей неспешной тяжелой поступью двигалось по направлению к нам. Я только успела шепнуть Миле: «Не смей ему говорить, что яблоки сотворенные! Иначе он от меня до конца похода не отстанет!» Алхимик все поняла и активно закивала головой, дожевывая огрызок. Гирдык уселся рядом с нами на поваленное дерево и, страдальчески взглянув на быстро исчезающие остатки яблока, сказал: