Майк Фергюссон, получив по лицу увесистым бежевым бегемотом, попытался рвануть обратно к самолету, но оступился и упал навзничь, чувствительно приложившись затылком к полу. От сотрясения мозга его спасла валявшаяся под ногами сумочка с косметикой, которую выронила присевшая от ужаса звезда. Лайма как завороженная смотрела на эту фантастическую сцену и лихорадочно соображала, какую выгоду можно из нее извлечь.
Между тем охрана, оправившись от шока, перешла в контрнаступление и через минуту овладела ситуацией. Но не до конца. Мягкие игрушки оказались не единственным материальным воплощением безграничной любви потомственных каскадеров к Сандре Барр. Когда их оттеснили на почтительное расстояние, выяснилось, что несколько потрепанные и напуганные первобытным славянским гостеприимством гости пребывают в компании совершенно очаровательного живого котика непонятной половой принадлежности с роскошным красным бантом на шее.
Котик сидел на звездном плече и пучил на лежащего Фергюссона испуганные глаза. Присевшая в самом начале инцидента Сандра так и не смогла распрямиться, в том числе и из-за невесть кем посаженного на нее животного. Глава охранного агентства двумя толстыми пальцами взял котенка за шкирку и осторожно снял с царственного плеча. В связи с тем, что журналистов поклонники актрисы смяли первыми, некорректных снимков в этой толчее никто сделать не успел. Инцидент погасили достаточно быстро, и улыбающаяся Сандра уже готова была к цивилизованному общению. Правда, на загорелом плече виднелись четкие белые царапины, а стоящие в непосредственной близости переводчик и продюсер ощущали едва заметный запах кошачьей мочи – видимо, котик с перепуга оросил звездные одежды.
Все было готово к продолжению церемонии, но никто не знал, что делать с животным. По-прежнему держа котенка за шкирку на расстоянии вытянутой руки, словно он мог ударить его лапой в пах, глава охранников вопросительно посмотрел на телохранителей. Те, в свою очередь, вооружившись профессионально доброжелательным выражением лица, уставились на Фергюссона. Агент, еще не отошедший от пережитого стресса, вяло махнул рукой в сторону Сандры, как бы предоставляя ей казнить или миловать зверя.
Тут Сандра Барр поступила как истинная звезда. Она решительно подошла к главе охранников, взяла котенка на руки и громко чмокнула его в нос. После чего принялась озираться по сторонам. И немедленно наткнулась взглядом на Корнеева, который смотрел на нее неотрывно, с пристальным вниманием. Сандра встрепенулась, расплылась в улыбке и церемониальным шагом двинулась в его сторону. Подошла и протянула руку. Корнеев от неожиданности отдернул свою и спрятал ее за спину. Тогда она схватила его за вторую и что-то негромко сказала охраннику.
Охранник – рад стараться – ухватил Корнеева за шиворот и рванул на себя так, что тот почти по воздуху перелетел заветную черту и оказался примерно в том же положении, что и Лайма пять минут назад, – в проходе на четвереньках. Прямо перед его глазами появились стройные ножки Сандры Барр. Он помотал головой и проворно поднялся, и тогда звезда торжественно протянула ему впавшего от ужаса в транс котенка, на прощание еще раз чмокнув того в розовый нос.
Корнеев, не терпевший живности, немедленно попытался вернуть его обратно, но ему не дали даже дернуться. В одно ухо переводчик радостно прокричал: «Сандра Барр дарит этого очаровашку своему самому красивому русскому поклоннику!», а в другое отчетливо и зло прошипел глава российского охранного агентства: «Бери кота, благодари и отваливай, падла!»
Корнеев решил, что предложение разумное. Держа котенка поперек туловища, подгоняемый болезненными толчками в спину, он быстренько покинул охраняемый периметр, ни разу не оглянувшись на свою благодетельницу.
Тем временем раздача автографов завершилась, и делегация в тесном кольце охраны двинулась прочь. Уже возле выхода на улицу навстречу гостям вывели «настоящего русского мужика». Бородач и ассистенты не знали, как придать Медведю национальный колорит, и в конце концов надели ему на голову овчинный треух, которым собирались потрясти наивного Фергюссона.
Впрочем, Медведь произвел огромное впечатление не только на агента Сандры Барр, но и на нее саму.
– Oh, my God! What a wonderful man! – воскликнула она, протянула руку и потрогала пальцем рельефные мускулы. – What a damn big guy![1]
Польщенный тем, что им восхищаются, Медведь изобразил масленую улыбку. Треух, надетый к летней рубашке, придавал ему авангардный вид. Лайма проследила, как главную надежду группы «У» усадили в один из автомобилей, выстроившихся длинным караваном. Вслед за ним на заднее сиденье втиснулся Майк Фергюссон.
Исчезнувшего куда-то Корнеева Лайма через минуту обнаружила прямо у себя за спиной. Женщины, которые проходили мимо, обстреливали его взглядами, и, если бы каждый такой выстрел производил шум, пришлось бы заткнуть уши. К груди Корнеев прижимал насмерть перепуганный подарок. Подарок открывал розовый рот и почти беззвучно кричал. Лайма испуганно отступила:
– Нет, только не это! Немедленно отдай его кому-нибудь. Ты задушишь беднягу!
– Его нельзя отдавать, – покачал головой Корнеев. – Это наш пропуск к Сандре Барр, неужели ты не понимаешь? Мы с этим котом сможем проникнуть даже в гостиницу. Так что возьми животное и хорошенько о нем позаботься.
– Да я же пытаюсь тебе объяснить, глупая голова! У меня страшная, страшенная, страшнейшая аллергия на кошачью шерсть. Вот увидишь, что сейчас со мной будет. Раз он нам так нужен, придется тебе самому о нем заботиться.
– Да ты что, Лайма! – завопил Корнеев во всю глотку. – Он же маленький еще!
– Не бойся, он вырастет, – ободрила она его.
– Но маленькие коты ужасно шустрые! – продолжал разоряться Корнеев. – Он будет играться компьютерными шнурами! И тогда я его прикончу.
При этих словах котенок извернулся и мертвой хваткой вцепился грядущему убийце в рубашку. Корнеев взвыл и стал безжалостно отдирать его от себя. Смотреть на это зверство было невыносимо.
– Дай сюда! – Лайма подбежала и отцепила коготки от ткани, потом нежно прижала котика к себе и начала успокаивать.
Когда они сели в машину, из глаз у нее уже текли слезы, а нос стал похож на сливу.
– В аптеку! – скомандовала она, и Корнеев ударил по газам.
Возле первой же вывески с зеленым крестом он затормозил, достал из кармана мини-компьютер и сосредоточился на нем. Чертыхаясь, Лайма вылезла из машины и с котенком наперевес побежала в аптеку. В зале было пусто, и женщина за стойкой немедленно обратила на нее свое внимание.
– Ой! – воскликнула она. – К нам с животными ни в коем случае…
– Пчхи! – невежливо перебила ее Лайма, а кот в ответ коротко мяукнул.
– Какое чудо! – не удержалась аптекарша.
Кот был серебристо-серый, с черными ушками, черной кисточкой на хвосте и черным носком на правой передней лапе.
– У меня от этого чуда – пчхи! – свербит в носу.
– Кларитин! – Аптекарша показала пальцем на котенка и повторила еще раз: – Конечно, кларитин!
– С чего вы взяли, что его так зовут? – прогундосила Лайма.
– Я говорю, что вам нужен кларитин. Это лекарство от аллергии. Примите прямо сейчас и потерпите полчасика. Сможете спокойно общаться с вашим любимцем. Как же вы так – не подготовились? – укорила она, пробивая чек.
Лайма прямо тут же, на месте проглотила таблетку и побежала назад, в машину. Корнеев обернулся и спросил:
– Ну? Все в порядке?
– Пока не знаю, – ответила она. – И еще вот что. Если лекарство мне поможет, считай, у нашего кота есть имя.
– Да? – безо всякого интереса спросил кошконенавистник. – И какое же?
– Кларитин.
– А если он – девочка? – Корнеев вырулил на шоссе и посмотрел на своих пассажиров в зеркальце заднего вида.
– Тогда будет Клашкой. Или Кларишкой.
– Знаешь, о чем я подумал? Носи его все время с собой, на всякий случай.
– Он все-таки не собака, – обиделась Лайма. – И маленький еще совсем. Ему нужен дом, собственная миска, нежные руки…
Она замолчала, вспомнив Шаталова и его предложение переселиться к нему и перевезти немедленно любимую чашку и любимую кошку. Посмотрела на котенка и пробормотала:
– Кажется, я знаю, как сделать тебя счастливым.
– Если бы не кот, твоя Сандра Барр даже не посмотрела бы на меня, – поделился своими мыслями Корнеев. Кажется, это обстоятельство его ничуть не задело. – Мою визитку она отдала помощнику, и тот через некоторое время выбросил ее в урну вместе с другими такими же. Так что план «Б» не сработал.
– Я же говорила, что он глупый, – сердито ответила Лайма, которая прокрутила в уме драку с бритоголовым и свое хождение на четвереньках. Ужас, ужас! – Кстати, перед началом операции у меня хотели проверить сумочку. И если бы не случайность…
Она не стала объяснять, что случайностью оказался Шаталов. Корнеев и Медведь нетерпимо относились к ее личной жизни. Они считали, что, раз уж подчиняются Лайме, она должна всецело принадлежать общему делу, принадлежать им.
– А куда укатил Медведь? – поинтересовался Корнеев.
Лайма рассказала ему про Фергюссона и показала пачку денег.
– Иван должен позвонить сразу же, как только станет ясна расстановка сил, – пояснила она. – Где будет он, где Сандра Барр… И тогда мы поймем, что делать.
Они решили не вступать в борьбу с похитителями, если таковые объявятся. Следует держаться поблизости, но не рассекречивать себя. А если произойдет похищение, выследить преступников и подобраться к ним с умом. В багажнике машины лежала сумка, под завязку набитая всякими электронными штучками, которыми Корнеев запасся перед началом операции. Здесь были невообразимые вещи, о которых Лайма до сих пор даже не слышала. Например, приспособление, похожее на пистолет с прицелом. Из него вылетал маленький «маячок», который прилипал к объекту – допустим, к автомобилю. Объект можно было запеленговать, даже если он удалялся на очень большое расстояние. Была там еще дюжина фотоаппаратов, вмонтированных в небольшие вещички – зажигалку, ручку, тюбик губной помады. Были миниатюрные переговорные и подслушивающие устройства, приборы ночного видения, новейшие средства химической защиты, а также пара париков и фальшивая борода. Лайма понятия не имела, где Корнеев разживается всем этим добром. Правда, она слышала, что в Интернете существует какое-то торжище, на котором продается и покупается все, что душеньке угодно.
Дубняку же, судя по всему, не было вообще никакого дела до их оснащения. Порой Лайма доставала из сумки крохотный мобильный телефон – единственную ниточку, которая связывала их с шефом. Она лично следила за тем, чтобы телефон постоянно работал и не разряжался. Но аппарат молчал вот уже несколько недель…
Глава 2
Борис Борисович Дубняк сидел в массивном кресле перед телевизором и знакомился с программой новостей. Конечно, это было так, баловство. Все самые важные новости он узнавал на службе, потому что занимался не чем-нибудь, а безопасностью страны. За окном накрапывал дождь, уютный торшер с тряпичным абажуром тихонько подмаргивал от старости, и под мельтешение сменяющих друг друга картинок Дубняк стал было задремывать, как вдруг…
На экране он увидел нечто такое, что буквально выбросило его из кресла, словно из сиденья неожиданно выпрыгнули наружу сто пружин. Это был репортаж из международного аэропорта, куда сегодня прилетела голливудская дива Сандра Барр. Камера с любовью обрисовала ее фигуру, укрупнила лицо, а потом пробежала по восторженной толпе, колыхавшейся вокруг. И вот тут… Дубняк увидел Корнеева! Это был он, без сомнения! Разве можно ошибиться?! Лощеная физиономия с эстетскими усами и глаза, какими иллюстраторы сказок обычно награждают прекрасных принцев.
Дубняк бросился к телевизору и схватил его за бока, как будто тот мог случайно соскочить с тумбочки и выбежать за дверь, не дав ему досмотреть передачу.
– Борик, зайчик! – укоризненно воскликнула жена, шествуя мимо в атласных тапочках на каблуке, которые цокали по паркету, как козьи копытца. – Нельзя упираться лбом в экран! Вредное излучение повредит твоим мозгам.
Дубняк не обратил на нее никакого внимания. Когда-то его жена была очаровательной девушкой, с которой он хотел поделиться каждой своей мыслью. Теперь же в ее присутствии мысли сворачивались ежиками, а когда она называла его зайчиком, Дубняку хотелось зашить ей рот суровыми нитками.
Репортер выдал сентенцию по поводу возросшего интереса американской элиты к России, камера мазнула по толпе, зацепив блондинку в сером костюме и с пучком на затылке. Лайма Скалбе! Дубняк вздрогнул каждой жилкой, каждой косточкой. Поморгал, чтобы прояснить зрение, и с еще большей жадностью впился глазами в экран. Вероятно, где-нибудь неподалеку болтается Медведь. Группа «У» в полном составе!
Группа «У», нелюбимое детище Дубняка, сотворенное им лишь в связи с жестокой необходимостью. Уродец, которого давно следовало лишить жизни. Так было бы спокойнее, гораздо спокойнее. Но – ничего не вышло.
Дубняк имел покровителя в высоких политических кругах, для которого он готов был сделать если не все, то очень многое. Покровитель носил фамилию Миловидов и щедро оплачивал Дубняку его лояльность.
И вот случилось так, что интересы Миловидова и интересы начальства Дубняка столкнулись друг с другом, вступили в непримиримое противоречие. Миловидов требовал убрать одного важного индуса, прилетевшего в столицу с тайным визитом, а начальство поручило Дубняку его охранять. Что было делать? Разрываясь между служебным долгом и деньгами, Борис Борисович нашел неожиданное решение. Создать для охраны важной персоны такую группу, которая не сможет выполнить задание. Ущербную и убогую – группу «У». Тогда и волки будут сыты, и овцы целы. Сама троица считала, что группа «У» расшифровывается совсем иначе – ударная группа.
Конечно, никто не знал об истинных мотивах Дубняка, а он все устроил очень удачно и мог ответить на любые вопросы руководства. Группа как группа. Созданная для выполнения секретного задания, одна из многих. Командиром стала Лайма Скалбе – дилетантка, чье личное дело попало в архив службы безопасности по пустячному поводу. Дубняк зацепил ее и крепко посадил на крючок.
Евгений Корнеев до недавнего времени занимался хакерством – взламывал системы защиты, словно домушник типовые замки. Служба безопасности изловила его только потому, что держала под колпаком один крупный банк, а Корнееву как раз приспичило попрактиковаться. Он столь виртуозно вошел в систему, что специалисты онемели от восторга. Ему тотчас предложили сотрудничество, и он уже было приступил к своим обязанностям в аналитическом отделе, когда Дубняк подгреб его под себя.
Третий член группы, Иван Медведь, даже не знал, что такое оперативная работа. За плечами у него был единственный бой в Афганистане, ранение и служба на военных базах. В первой же «мирной» операции он получил второе ранение, которое должно было поставить точку в его карьере. Но Медведя не успели списать за негодностью – его подобрал Дубняк и пристроил в свою подпольную группу.
Дубняк планировал ликвидировать троицу вместе с тем лицом, которое она охраняла. Но проклятая группа «У» вопреки его расчетам выполнила задание. Индус вернулся к себе на родину, а трое вояк – живые и невредимые! – явились к нему на доклад. Чтобы поддержать свое реноме, Дубняк срочно придумал им новое задание – охранять известную актрису, которая вскоре приедет в Москву и которую якобы собираются похитить. После чего перестал отвечать на их настойчивые телефонные звонки. И в конце концов вообще отключил тот самый мобильный, который служил им единственным каналом связи.