В этом заключался глубокий контраст между обоими кузенами. Что они были сыновьями двух родных сестер, что оба они были по крови французы, в этом не могло быть сомнений. Но отец Сумми Скима был англосаксонец, а отец Бена Раддла – американец. А между англичанами и янки существует, очевидно, значительная разница, которая с годами все увеличивается. Джонатан[3] и Джон Булл[4] – если и родственники, то очень отдаленные, и это родство, по-видимому, со временем совершенно исчезнет.
Различие ли происхождения или другая причина создали эту противоположность их характеров, во всяком случае, достоверно то, что оба кузена, решившие никогда не расставаться друг с другом, имели не только различные вкусы, но и разные темпераменты.
Бен Раддл был меньше ростом, имел черные волосы и черную бороду и, будучи моложе Скима на четыре года, смотрел на жизнь под совершенно иным углом зрения. В то время как один довольствовался жизнью помещика и наблюдал за своими урожаями, другой увлекался спекулятивным и промышленным движением своей эпохи. Он был инженер и уже принимал участие в нескольких предприятиях, в которых американцы стремятся превзойти всех смелостью замысла и дерзостью выполнения. В то же время он хотел быть богатым – не обладать богатством наших посредственных миллионеров, а ворочать миллиардами американцев. Сказочные богатства Гульда, Асторов, Вандербилтов, Рокфеллеров, Карнеджи, Морганов и других жгли его мозг. Он мечтал о необыкновенных случаях, благодаря которым можно в несколько дней подняться на вершину славы и могущества или, может быть, быть сброшенным в несколько часов в бездну разорения. И вот, в то время как Сумми Ским менял место лишь при переездах в «Зеленую Поляну», Бен Раддл неоднократно объездил Соединенные Штаты, переплывал Атлантический океан, посетил часть Европы, ни разу, однако, еще не поймав судьбы за хвост. Он и теперь только что вернулся из заокеанской поездки и тем не менее не знал ни минуты покоя, ища то громадное дело, в котором он мог бы принять участие.
Это различие их вкусов было большим огорчением для Сумми Скима. Он постоянно опасался, что Бен Раддл покинет его или же, увлекшись каким-нибудь предприятием, расстроит их скромное состояние, которое обеспечивало им обоим независимое и свободное существование.
Это было постоянной темой споров обоих кузенов.
– Ну скажи, наконец, Бен, – говорил Сумми, – ну к чему ведет погоня за тем, что ты так громко называешь большими делами?
– Это ведет к тому, что можно сделаться богатым, очень богатым, Сумми, – отвечал Бен Раддл.
– Но к чему быть таким богатым, кузен? Это совсем не нужно; можно вполне быть счастливым в «Зеленой Поляне». Что ты станешь делать со своими богатствами?
– Новые, еще более прибыльные дела, кузен.
– С какой целью?
– С целью собрать еще больше золота, которое я использую на еще более прибыльное дело.
– И так далее?
– И так далее.
– До смерти, конечно? – заметил иронически Сумми Ским.
– До смерти, Сумми, – хладнокровно отвечал Бен Раддл.
Глава вторая. Сумми Ским против желания вовлекается в приключения
Возвратившись домой, Сумми Ским сделал распоряжения, к которым его обязывала смерть Жозиаса Лакоста, и отправил об этом сообщения друзьям.
Что касается денежных дел умершего дядюшки, то по этому вопросу предстояло еще объяснение с нотариусом Снуббином после того, как тот получит ответ на свой телеграфный запрос о наследстве.
Бен Раддл вернулся в Монреаль лишь через пять дней, утром 2 марта. Он пробыл около месяца в Нью-Йорке, где вместе с другими инженерами изучил гигантский проект постройки моста через Гудзон.
Бен Раддл отдался этой работе со всей страстью инженера. Но, по-видимому, постройка моста не могла начаться в ближайшем будущем. О ней много писали в газетах, ее обсуждали, строили проекты, но до начала работ должен был пройти, вероятно, год, а то и два. Поэтому Бен Раддл решил вернуться в свой родной город.
Его отсутствие показалось Сумми Скиму бесконечно длинным. Как он сожалел, что не может обратить его в свою веру, что не в силах заставить его полюбить беззаботное существование. Это предприятие с мостом через Гудзон еще больше увеличивало его беспокойство. Если Бен Раддл примет в нем участие, то не задержит ли это его надолго, быть может на годы, в Нью-Йорке? Тогда Сумми Ским должен был бы остаться один и в их доме, и на ферме «Зеленая Поляна».
Как только инженер вернулся, кузен сообщил ему о смерти их дядюшки Жозиаса в Доусоне, и о том, что единственное оставшееся после него наследство – это прииск № 129 на берегу Форти-Майлз-Крик, на территории Клондайка.
Услышав это название, весьма громкое в то время, инженер навострил уши. По-видимому, он принимал это известие о возможности стать собственником золотого прииска далеко не с равнодушием Сумми Скима. Но каковы были его мысли на этот счет, он пока не высказывался. По своей привычке вникать в дело он хотел прежде обдумать вопрос.
Суток было довольно для того, чтобы он взвесил доводы «за» и «против» этого дела, и на другое же утро, во время завтрака, он огорошил Сумми Скима неожиданным заявлением:
– Нам следовало бы, кузен, немного поговорить об этом Клондайке.
– Если только немного, то отчего не поговорить…
– Немного… а пожалуй, и очень много, Сумми.
– К твоим услугам, Бен!
– Нотариус не сообщил тебе подробностей о правах владения этим прииском номер сто двадцать девять?
– Нет, – ответил Сумми Ским, – я не считал нужным расспрашивать об этом.
– Узнаю тебя в этом, Сумми! – воскликнул, смеясь, Бен Раддл.
– Зачем это было нужно? – возразил Сумми. – Я думаю, что не стоит особенно хлопотать об этом деле. По-моему, все очень просто: или это наследство имеет некоторую ценность – тогда мы продадим его наивыгоднейшим для нас образом, – или же, что мне кажется гораздо более вероятным, оно не имеет никакой ценности – тогда мы не станем им даже заниматься.
– Ты прав, – согласился Бен Раддл. – Но спешить нам незачем. С этими приисками никогда не знаешь… Думаешь, что они бедны, истощены… и вдруг один удар лопаты дает состояние!
При этих словах Сумми Ским почувствовал некоторое беспокойство.
– Но в том-то и дело, мой дорогой Бен, – сказал он, начиная горячиться, – что это лучше нас должны знать те местные люди, которые разрабатывают сейчас эти прославленные прииски Клондайка. Если прииск Форти-Майлз-Крик стоит чего-нибудь, то, повторяю, мы попробуем отделаться от него с наибольшей выгодой. Но так как очень маловероятно, что дядюшка Лакост умер как раз накануне того дня, когда он мог сделаться миллионером…
– Вот это-то и нужно установить, – ответил Бен Раддл. – Ремесло золотоискателя дает иногда именно такие неожиданные сюрпризы. Тут постоянно можно наткнуться на счастливую жилу. Ты сам знаешь, что среди золотоискателей были такие, которым не приходилось жаловаться на судьбу…
– Да, – ответил Сумми Ским, – один на сто, на тысячу, даже на сто тысяч человек. Я хочу спорить не о словах, а только о фактах.
Сумми Ским, чувствуя, куда клонит его кузен, придрался к его словам, затронувшим щекотливую тему, и между обоими братьями завязался обычный спор.
– Мой друг, разве наследство, оставленное нам нашими родителями, недостаточно? Разве наши доходы не обеспечивают нам благосостояние и независимость? Если я говорю тебе это, то лишь потому, что ты, по-видимому, придаешь этому делу больше значения, чем оно заслуживает. В самом деле, разве мы не достаточно богаты?..
– Никогда человек не бывает достаточно богат, если он имеет возможность сделаться еще богаче.
– Если только не сделаться слишком богатым, Бен, как некоторые миллиардеры, у которых столько же забот, сколько миллионов, и которым гораздо труднее бывает сохранить состояние, чем приобрести его.
– Ну-ну, – ответил Бен Раддл, – философия – хорошая вещь, но не следует ею злоупотреблять. К тому же не приписывай мне того, чего я не говорил. Я не рассчитываю найти на прииске дядюшки Жозиаса целые тонны золота. Я просто хочу навести точные справки.
– Конечно, мы наведем справки, Бен, конечно. Я желаю только одного: чтобы после этих справок нам не пришлось ввиду расстроенных дел дядюшки и в целях поддержания чести нашей семьи… Я обещал господину Снуббину, что в этом случае…
– Ты хорошо сделал, Сумми, – прервал его Бен Раддл. – Но мне сейчас еще рано тревожиться этими соображениями, которые, вероятно, не оправдаются. Если бы у дядюшки были кредиторы, то они, будь уверен, заявились бы уже давно. Поговорим лучше о Клондайке. Ты, конечно, знаешь, что для меня не новость эти прииски. Хотя разработка их началась всего два года назад, тем не менее я перечитал все, что опубликовано о богатствах этой территории. И я могу тебе сообщить о таких вещах, которые поколеблют даже твое безразличие. После Австралии, Калифорнии, Южной Африки можно было предположить, что на земном шаре нет других приисков. И вот в этой части Северной Америки, на границе Аляски и Канады, случай дал возможность найти золотые россыпи. Притом эта область Северной Америки, по-видимому, оказалась даже рекордной. Золотые россыпи находятся не только в Клондайке, но даже в Онтарио, на Мичипикотене, в Британской Колумбии, где уже образовались такие могущественные компании, как Уор-Игл, Стандарт, Салливангруп, Алхабарка, Ферм, Синдикат, Санс-Пол, Карибу, Дир-Трэл, Георг-Рид и многие другие, акции которых стоят чрезвычайно высоко и прочно. Кроме того, там есть богатейшие россыпи серебра, меди, железа и угля. Что касается специально Клондайка, то подумай, Сумми, о протяжении этой золотоносной области. Она имеет двести пятьдесят лье[5] в длину и около сорока в ширину. И это только в пределах Канады, не принимая во внимание россыпей Аляски! Не правда ли, вот где обширное поле для человеческой предприимчивости! Самое, может быть, обширное поле, открытое на поверхности Земли. Кто знает, может быть, производительность этой области будет исчисляться не в миллионах, а в миллиардах!
Бен Раддл мог бы долго говорить на эту тему. Сумми Ским уже не слушал его; он лишь пожал плечами и сказал:
– Ну, Бен, очевидно, у тебя лихорадка.
– Как?.. У меня лихорадка?..
– Да, золотая лихорадка, как она бывает у многих других; к сожалению, она не перемежающаяся, и хиной ее не излечишь.
– Успокойся, Сумми, – ответил Бен Раддл, смеясь, – мой пульс бьется не сильнее обыкновенного. К тому же я не простил бы себе, если бы мог повредить твоему великолепному здоровью, заразив тебя лихорадкой…
– О, я застрахован! – ответил тем же тоном Сумми Ским. – Но я с сожалением – сознаюсь в этом – смотрю, как ты увлекаешься несбыточными фантазиями, которые не могут привести ни к чему хорошему…
– Откуда ты взял это? – прервал его Бен Раддл. – Сейчас идет речь лишь об изучении дела и об извлечении из него выгод, если это возможно. Ты думаешь, что наш дядюшка не был счастлив в своих спекуляциях? Возможно, конечно, что прииск Форти-Майлз-Крик дал ему больше грязи, чем золотых слитков. Но возможно, что у него лишь не хватило средств на эксплуатацию. Может быть, он работал без необходимой системы, без необходимого руководства…
– …инженера, не так ли, Бен?
– Конечно, инженера.
– Тебя, например?
– Отчего же нет? – ответил Бен Раддл. – Во всяком случае, сейчас речь об этом. Прежде всего, надо хорошенько ознакомиться с делом. Когда мы будем знать, как отнестись к ценности прииска, мы уже будем знать, что нам делать.
На этом разговор прервался. В общем, трудно было бы что-либо возразить Бену Раддлу. Прежде чем на что-нибудь решаться, было естественно навести все необходимые справки. Что инженер был человек серьезный, умный и практичный, тоже не подлежало сомнению.
Сумми был также огорчен и обеспокоен тем, что его кузен с такой жадностью набросился на добычу, так неожиданно подвернувшуюся его честолюбию. Удастся ли ему удержать брата? Во всяком случае, ни при каких обстоятельствах Сумми Ским решил не расставаться с Беном Раддлом. Их интересы останутся общими, что бы ни случилось. Тем не менее он проклинал несчастную мысль дядюшки Жозиаса Лакоста отправиться искать счастья в Клондайке, где его ждали нищета и смерть, и Сумми хотелось, чтобы справки подтвердили, что этим делом не нужно больше заниматься.
После полудня Бен Раддл отправился в контору нотариуса и справился о правах владения, которые оказались в полном порядке. Большого масштаба план с точностью определял положение приискового участка № 129. Он находился в сорока двух километрах от форта Кудахи – городка, основанного Гудзоновской компанией на правом берегу Форти-Майлз-Крик, одного из бесчисленных притоков большой реки Юкон. Протекая по восточной части территории Канады, Юкон орошает Аляску, и воды его, канадские в верхнем течении, в нижнем течении стали американскими, после того как русские уступили эту обширную область Соединенным Штатам.
– Вы не заметили одной довольно любопытной особенности, господин Снуббин? – сказал Бен Раддл, рассмотрев карту. – Форти-Майлз-Крик пересекает до своего владения в Юкон сто сороковой меридиан, выбранный пограничной линией между Канадой и Аляской. А этот меридиан сливается с восточной границей нашего участка, который, таким образом, расположен с математической точностью на общей границе обеих областей.
– Вы не заметили одной довольно любопытной особенности, господин Снуббин? – сказал Бен Раддл, рассмотрев карту
– В самом деле, – подтвердил нотариус.
– Право, – заметил Бен Раддл, продолжая свое рассуждение, – это положение кажется мне с первого взгляда очень благоприятным. Нет основания думать, чтобы Форти-Майлз-Крик находился в менее благоприятных условиях, чем реки Клондайка или их приток Бонанца, или же такие притоки этих притоков, как Виктория, Эльдорадо и другие, столь богатые золотом и столь излюбленные золотоискателями!
Бен Раддл пожирал глазами эту удивительную местность. Еще бы! Реки ее изобилуют драгоценным металлом, тонна которого, по таксе доусонской биржи, стоит два миллиона триста сорок две тысячи франков!
– Извините меня, господин Раддл, – заметил нотариус, – я хочу вас спросить: вы намерены сами эксплуатировать прииск Жозиаса Лакоста?
Бен Раддл сделал уклончивый жест.
– Дело в том, что господин Ским… – настаивал нотариус.
– Сумми не мог высказаться окончательно, – сказал Бен Раддл, – а я не берусь сказать свое мнение, пока не получу всех нужных сведений… И если окажется нужным, то я со своей стороны…
– Вы готовы были бы предпринять это далекое путешествие в Клондайк? – спросил нотариус Снуббин, качая головой.
– Почему же нет? Что бы ни думал Сумми, дело стоит того, чтобы из-за него похлопотать… Раз мы будем в Доусоне, то узнаем… Даже если и продавать этот прииск, то, согласитесь, чтобы определить его стоимость, лучше всего было бы его осмотреть.
– Нужно ли это? – заметил нотариус.
– Да, хотя бы для того, чтобы найти покупателя.
Нотариус собирался ответить, но ему помешал вошедший с депешей служащий.
– Если ехать только из-за этого, – сказал он, распечатав телеграмму, – то от такого труда может избавить телеграф, господин Раддл.
Сказав это, нотариус Снуббин протянул Бену Раддлу телеграмму, посланную восемь дней назад. Будучи передана из Доусона в Ванкувер, она теперь пришла в Монреаль по канадской телеграфной линии.
Телеграмма гласила, что «Англо-американское общество транспортирования и торговли», обладающее уже восемью приисками, эксплуатацией которых руководит капитан Хэли, предлагает купить приисковый участок № 129 Форти-Майлз-Крик за пять тысяч долларов, которые будут высланы по получении телеграммы о согласии.