Наконец анжуйский нектар уместился в бокалы, хозяин плюхнулся в кресло напротив и уставился на меня умными черными глазами.
– Я же не представился, тысяча извинений… С Амели мы знакомы много лет, я как-то упустил из виду… Гильгоф. Вениамин Борисович Гильгоф. Для вас – Веня. Доктор биологии. Не побоюсь этого слова – ксенобиологии. Специализация – альтернативные формы жизни. Луи, вам знакомо это понятие?
– В какой-то мере, – ответил я. – Имеются в виду существа, чья жизнь основана не на углероде, а, например, на кремнии?
– Совершенно верно! – бурно восхитился Гильгоф. – Я работаю на Императорский Санкт-Петербургский университет и Ксенологическое общество Германского Кайзеррейха. Обе организации проводят совместные обширные изыскания в данной области на малоисследованных планетах, выделены средства… Большие средства. Вы должны понимать, сколь серьезный прорыв в сфере биотехнологий может произойти в случае успеха. Новые лекарства, возможность создания синтетических организмов пятого поколения… Ай, да о чем рассуждать!
– Минутку, – прервал я излияния доктора. – На Гермесе нет и не было существ альтернативного происхождения. Это могут подтвердить Амели и ее муж. Вы же знаете, что Жерар Ланкло – ведущий специалист по животному миру нашей планеты. Или вы располагаете другими сведениями?
– Располагаю, – размашисто кивнул Гильгоф. – Впрочем, подробности можно обсудить позже. После вашего принципиального согласия.
– Согласия – на что?
– Милейшая мадам Ланкло, – доктор любезно кивнул в сторону моей покровительницы, – порекомендовала вас, как человека, лучше других знакомого с географией и особенностями этого континента. Вы ведь охотник? И исследователь? Верно? Помогаете Жерару ловить редких животных для лаборатории?
– Не преувеличивайте, – я покачал головой и бросил недовольный взгляд на Амели, восседавшую рядом с самым невинным выражением на лице. – Я действительно неплохо знаю окрестности Квебека и некоторых других поселений на материке. Вопрос в том, куда именно вы хотите попасть.
– Подробной карты Гермеса не существует, правильно? Только спутниковые и авиационные фотографии, сделанные в редкие моменты снижения солнечной активности? Вы помните атлас планеты?
Гильгоф вскочил и подозвал меня к здоровенному плазменному монитору. Запустил систему, отыскал нужный файл, и я увидел относительно точную карту материка двенадцатилетней давности. Откомментировал:
– Но вы должны сами отлично понимать, что снимки с орбитальных зондов далеко не всегда отражают реальное положение дел. Русла рек могут меняться, вызванные грозами пожары способны вымести за неделю тысячи гектаров леса, тектонические подвижки образуют новый рельеф… Гермес – планета молодая, она меняется на глазах, ежегодно и ежечасно.
– Примерно здесь, – доктор, явно меня не слушая, ткнул пальцем в район лесостепей, раскинувшихся к северо-востоку от Квебека. Немногим меньше двух тысяч километров от города… Ничего себе! – Проведете?
– Никогда там не бывал, – отрекся я. – Если быть совсем точным, эта область вообще не исследована. Никем. За всю историю освоения.
– А почему? – с детской непосредственностью изумился Гильгоф.
– Есть разница между шестьюстами тысячами населения и двадцатью миллиардами? – съехидничал я, намекая на численность обитателей Метрополии. – Поверьте, у нас еще все впереди.
– Так проведете? – продолжал настаивать русский. – Все расходы мы берем на себя, оборудование полностью соответствует особенностям планеты, вся экспедиция – три человека, плюс вы, как проводник и экскурсовод. Аванс я готов выплатить немедленно.
– Не понимаю одного, – хмуро сказал я, вернувшись в обжитое кресло и реквизировав со стола свой винный бокал. – Почему вы, располагая этим прекрасным кораблем не десантировались в интересующей точке, не провели исследования и столь же комфортно не улетели обратно? Где логика? Охота тащиться пешком или трястись в седле?
– «Франц-Иосиф» вернется в Солнечную систему спустя пять часов. – В голосе странного доктора появились недовольные нотки. Я что, наступил ему на любимую мозоль? – Вы правы, Луи, этот корабль отлично защищен и способен без особых затруднений функционировать даже в районе Вольфа 360, но поверьте, на Земле он сейчас нужнее… В конце концов мы можем арендовать в Кебеке транспортный самолет.
– Уже лучше, – согласился я. – Только не каждый пилот согласится на рискованную посадку в саванне. Все зависит от финансирования и щедрости работодателя.
– Итак, Луи? – подала голос мадам Ланкло, и в этих двух коротких словах я уловил нешуточную угрозу. Если откажусь – она меня сотрет в порошок и откажет от дома. Что ж, в этом случае я смогу избежать безвременной гибели, изящно замаскированной под женитьбу на одной из выбранных Амели девиц. – По-моему, мсье Гильгоф недвусмысленно высказал свою просьбу.
Очень быстро взвесив все «за» и «против», я сделал выбор в пользу «за». Путей к отступлению мне не оставили.
– Уговорили. Условий три. Предоставьте список снаряжения, которое собираетесь взять с собой. Я его пересмотрю и дополню. Второе: по всем вопросам, касающимся нашей общей безопасности, вам придется безоговорочно слушаться меня и выполнять все приказы. Вы впервые на Гермесе, доктор? Так я и думал. Будьте уверены, здесь можно нарваться на крайне серьезные неприятности, планета не столь гостеприимна, как покажется на первый взгляд. И третье: платить вовремя и по-честному.
– Никаких возражений, – кивнул Гильгоф, вытащил из кармана черно-желтую пластиковую карту-чип и торжественно вручил мне. – Колониальный банк переведет на ваш счет двадцать пять тысяч рублей в золотом эквиваленте. Это аванс, ровно половина исходной суммы… О, здравствуй, Коленька! Познакомься, это – Луи.
В салоне появилось новое действующее лицо, вынырнувшее из правого коридора «Франца-Иосифа». Полная противоположность худенькому и невзрачному Гильгофу. Поименованный «Коленькой» молодой человек тоже был не слишком высок ростом, зато этот недостаток отлично компенсировался великолепной спортивной фигурой и широкими плечами, ярко-голубыми глазами и лучезарной искренней улыбкой, которая, по-моему, ввела в замешательство даже Амели, по-прежнему корчившую из себя «железную леди». Светло-русые коротко остриженные волосы, стильная небритость – наметки соломенных усов и бороды. Физиономия широкая и на редкость доброжелательная. Редко встретишь людей с настолько открытым лицом. Океан обаяния! Небось тот еще сердцеед!
– Крылов. Николай, – отрывисто сказал новый знакомец, сильно пожимая мне руку. – Русский язык понимаешь?
– Конечно, – я улыбнулся в ответ. – Кажется, я теперь работаю с вами.
– Кажется! – шутливо передразнил Гильгоф. – Получил четверть миллиона канадских долларов и ему доселе «кажется»! Николай, как насчет нескольких глотков вина?
– Вениамин Борисыч, сколько можно повторять! Я вообще не пью, – нахмурился Крылов. – Достаньте сок из холодильника… Да, апельсиновый. Спасибо.
Познакомились. Мсье Крылов, поддернув идеально отглаженные белые брюки «колониального» фасона, уселся рядом с Амели и начал молча потреблять насквозь безалкогольный сок. Альфа, изменница, по одной ей известным соображениям незаметно переместилась к ногам Крылова, обнюхала дорогие кроссовки и вновь задремала.
Гильгоф, поддерживая светскую беседу, безостановочно болтал, проявляя если не безупречные познания в живом мире Гермеса, то по меньшей мере отличное владение материалами, изложенными в академическом труде Жерара Ланкло. Слушать было приятно – при всей своей внешней безалаберности доктор производил впечатление человека увлеченного и благоразумного.
– …Ну что ж. – Амели, взглянув на крошечные механические часики на левом запястье, поднялась. – Беньямин, я сожалею, но у меня еще множество дел. Полагаю, свою миссию я выполнила. Луи теперь принадлежит вам со всеми потрохами.
Последовал обдающий морозом взгляд в мою сторону. Я сделал вид, будто ничего не заметил.
– Ужасно жаль. – Гильгофа словно пружинкой с кресла подбросило. – Впрочем, я в ближайшие часы тоже буду занят! Николай, сейчас от тебя все одно никакой пользы, прогуляйся с Луи по городу. Луи, вы ведь окажете любезность? Покажете нашему общему другу Квебек? Коленька впервые прилетел на планету за пределами Солнечной системы, для жителей Метрополии это настоящее приключение!
– Вполне, – согласился я. – Буду рад.
– Только не зови мсье Крылова к себе домой, – язвительно сказала Амели по-французски. – И не забудь зайти в банк, отдать карточку!
Мы покинули прохладное чрево «Франца-Иосифа» через прежний шлюз. Жара навалилась огромной пуховой подушкой.
– Вечером найдешь меня в колледже, – сержантским тоном приказала Амели. – Мы с Жераром поможем вам с господином Гильгофом подобрать самое дешевое и качественное снаряжение. Я сегодня же загляну в офис «Агентства обеспечения дальних колоний», они получили пополнение на склады после апрельского рейса с Земли. Пока-пока!
Прелестная мадам Ланкло взмахнула точеной ладошкой и направилась к центру Квебека.
Я, немного смущаясь, взглянул на Николая.
– Надо отвести собаку домой. Тут недалеко, полчаса быстрым шагом. А потом пойдем гулять. Согласен?
– Конечно, – уверенно кивнул русский и снова лучезарно улыбнулся. Это настоящая улыбка, не казенная, не вежливо-обязательная, будто у клерка в муниципальном управлении или у вежливого полисмена. Похоже, человек радуется всему, что видит. Не самое распространенное качество. – И вообще… Сегодня ведь двадцать шестое мая по земному стандарту? Правильно?
– Ну, – согласился я.
– Мой день рождения. Считай, юбилей – четвертак. Понимаешь? Двадцать пять лет. Я здесь ничего не знаю. Чужой мир. Устроишь мне праздник? Настоящий? Деньги у меня есть. Много.
– И у меня много, – хохотнул я, хлопнув Николая по плечу. – Двинулись! Заодно расскажешь, кто ты, откуда и что делаешь в нашем медвежьем углу! И потом, почему вы, русские, прилетели на немецком корабле?
– Таких кораблей, как «Франц-Иосиф», всего четыре, но у Гильгофа есть серьезные знакомства в управлении флота. Он вообще не человек, а сплошная романтическая загадка. Это было первое. Великогерманский Кайзеррейх и Российская Империя подписали в прошлом марте договор о стратегическом союзе, с возможным слиянием в единое государство в перспективе. Это второе. Вы что, еще не знаете?
– Транспорты с Земли приходили слишком давно, новости у нас на вес золота, – оторопело выдавил я. – Давай на «ты»? Согласен?
– А как же! Предпочитаю «Коля» или «Русланыч» – по отчеству. Николай Русланович. Понимаешь?
– Что ты заладил – «понимаешь, понимаешь»! Я на русском говорю получше тебя! Будешь задирать нос перед невежественным аборигеном – врежу!
– А давай попробуем? – с невозможной непосредственностью спросил Крылов и мигом сбросил рубашку. Через голову, не расстегивая пуговиц. – Классический английский бокс? Тайский? Французский, savate, chausson?
– Savate, – мигом согласился я. – Только не на дороге. Полиция тут бывает раз в год, но рисковать все равно не будем. Отойдем на полянку?
Мы забрались в лесок. Альфа, понимая, что ничего страшного не случится, с присущей крупным собакам невозмутимостью залегла в тень – исполнять роль компетентного судьи.
– В нежные места и в голову не бьем, друг друга не калечим, – известил меня о правилах игры Николай. – Просто за ради поразмяться и для собственного удовольствия. Как, идет?
– Идет! – полностью согласился я. – Считаю до десяти! Восемь, девять, десять! Алле!
Ббум!! Я не увидел его движения. Вообще.
Альфа осталась сидеть в тенечке, тварь эдакая…
Очнулся я оттого, что мне на лицо лилась струйка минеральной воды из бутылки. Рядом валялся открытый рюкзачок мсье Крылова. Надо мной на корточках сидел Русланыч в своих невозможно белых брюках и опять улыбался.
– Живой? Извини. Я не думал…
– Вот и не думай, – прохрипел я, пытаясь сесть. Грудь болела безмерно. Не иначе ребро сломал. Хотя нет, просто сильный ушиб. – Слушай, кто ты на самом деле, а? Наверное, просто отъявленный садист и серийный убийца…
– Да ничего подобного, – вздернул брови Крылов. – Сам виноват. Нельзя недооценивать противника и отвлекаться, а ты по счету «десять» отвлекся на собаку – посмотреть, как она среагирует. И получил свое. А на самом деле я обычный ботаник. Вроде Вени Гильгофа. Даже кандидат наук, будешь смеяться. Зимой кандидатский диссер защитил. Веришь?
– Верю, – протянул я.
– Тогда вставай. Собачку до дома доведем. – Он протянул мне руку. – Красивая псина. Очень.
– Согласен. Не думал, что во французском боксе меня уделают, одним движением! С детства занимаюсь… Обещаю коктейль в «Золотой Арфе»…
– Условие: никакого алкоголя. Пошли?
И мы пошли. Альфа топала позади, и меня жег ее насмешливый взгляд в спину.
«Центральная базовая станция Космического Корпуса и Флота Российской империи „Кронштадт-II БСФ-012“.
Командный пункт и техническая база внеземельного флота Российской империи, созданная на основе астероида 2153-DH. Класс – «искусственная планета». Общее измещение 69 миллиардов тонн, освоенное пространство не более 93 миллионов тонн. 116 двигателей маневра, 8 маршевых двигателей.
Штатный экипаж – 14900 человек. Четыре верфи предназначенные для производства средних и тяжелых кораблей двойного назначения. Склады, топливные танки, ангары технического обслуживания дальних судов, научный блок, правительственные системы управления. Стратегический и тактический командный центр Министерства Обороны Российской Империи, официальная резиденция Его величества Императора Всероссийского в Ближнем Космосе (Солнечная система).
Постоянная дислокация – орбита Земли. Ходовые испытания 2276 года доказали, что «Кронштадт-II» способен преодолевать в Лабиринте расстояния до 12 световых лет. Система обороны классифицируется по уровню «А-00» (нештурмуемая). Вооружение: две орбитальные лучевые установки, радиус поражения 19Х19 километров; термоядерные и плазменные заряды на различных носителях, тактические пушки, ракетное вооружение и пр.
На астероиде «Кронштадт-II» базируются четыре полка истребительно-бомбардировочных кораблей класса «космос-планета-космос», способных нести ядерное оружие.
На 2280 год российская орбитальная станция «Кронштадт-II БСФ-012» считается наиболее мощной и боеспособной в Солнечной системе и Колониях».
Общеобразовательный справочник «Человеческая Цивилизация», издание «Аллен amp; Анвин», Лондон, Великобритания, 2280 год.Глава вторая
ТОЧКА ОТСЧЕТА
Станция «Кронштадт-II»
21-22 февраля 2282 года по РХ
Кортеж оставил позади центр столицы, направился на север через Каменноостровский проспект и эстакады внутреннего радиуса городских скоростных трасс, вышел на первую кольцевую магистраль, повернув направо, в сторону Ржевского аэропорта, обслуживающего чартеры правительства. Два шикарных министерских лимузина и машины сопровождения выехали на залитое светом прожекторов летное поле, остановившись возле серебристого челнока с государственным гербом и надписью «Российская Империя» на фюзеляже.
– Пристегнитесь, к чему эта бравада? – сказал мне адмирал, усаживаясь рядом, в широкое кресло, обитое синим бархатом, и щелкая пряжкой ремня. – Такое прозвучит возмутительно несовременно, но я терпеть не могу летать. Предпочитаю твердую землю под ногами.