Мистер Милбург на этом месте остановился.
«Маленький желтый нарцисс», – повторил он про себя, потом посмотрел в потолок и сжал губы.
– Маленький желтый нарцисс? – сказал он еще раз, и широкая улыбка расплылась по его лицу.
Он был еще занят чтением, как вдруг раздался звонок. Он подскочил и прислушался. Позвонили еще раз. Он быстро потушил повсюду электричество, осторожно отодвинул в сторону толстую штору, прикрывавшую окно, и посмотрел в туман.
При свете уличного фонаря он мог различить несколько человек, стоявших у окна. Осторожно он снова опустил штору, зажег свет, взял книги в руки и исчез с ними в коридоре. Помещение, находившееся позади, было его спальней. Он скрылся туда и в течение пяти минут не обращал внимания на продолжавшиеся звонки.
Потом он снова показался. Он надел пижаму и поверх нее солидный халат. Он отпер дверь и в войлочных туфлях прошел по дорожке к большим железным воротам.
– Кто там? – спросил он.
– Тарлинг. Вы же знаете меня.
– Мистер Тарлинг? – спросил удивленным тоном Милбург. – Но это совершенно неожиданное удовольствие. Подойдите ближе, господа.
– Отпирайте ворота, – коротко приказал сыщик.
– Извините, господа, я сперва должен сходить за ключами, я никак не ожидал гостей в такой поздний час. – Он вошел обратно в дом, еще раз осмотрелся и вторично вернулся с ключом. Хотя и раньше он имел его при себе в кармане, но, будучи осторожным человеком, он хотел убедиться в том, не забыл ли чего-нибудь.
Тарлинг был в сопровождении Уайтсайда и еще одного человека, в котором Милбург правильно угадал сыщика. Но только Тарлинг и полицейский инспектор приняли приглашение войти. Третий остался у ворот.
Милбург ввел их в свое уютное помещение.
– Я уже несколько часов как лег спать, и мне очень жаль, что я заставил вас так долго ждать.
– Однако ваша электрическая печь еще очень горячая, – спокойно заметил Тарлинг, наклонившийся к маленькому аппарату.
Милбург засмеялся.
– Но вы сразу же открываете все, – сказал он с удивлением. – Когда я отправился в постель, меня охватила такая сонливость, что я забыл выключить печь. Когда я только что вышел, я увидел это и поспешил выключить ее.
Снова Тарлинг нагнулся и взял в руки тлеющий окурок сигары, брошенный в пепельницу на камине.
– Вы курите во время сна? – сухо спросил он.
– О нет, – беззаботно ответил Милбург. – Я курил как раз в тот момент, когда спускался с лестницы, чтобы впустить вас. Погруженный в мысли, я зажег сигару и сунул ее в рот. Это я делаю каждое утро, просыпаясь. Я только что положил ее, когда выключал радиатор.
Тарлинг улыбнулся.
– Не желаете ли присесть? – спросил Милбург, который сам при этом опустился на стул. Он со значительным видом указал на бумаги, лежавшие на столе: – Вы видите, у нас в фирме очень много работы с тех пор, как бедный мистер Лайн умер. Я вынужден даже брать работу на дом и могу уверить вас, что иной раз работаю до рассвета только для того, чтобы приготовить все счета для предстоящей ревизии новых книг.
– Вы разве всегда работаете? – с невинным видом спросил Тарлинг. – Не выходите вы иной раз погулять ночью в туманное время, чтобы освежиться?
Милбург вопросительно поднял брови.
– Гулять, мистер Тарлинг? – сказал он, крайне изумленный. – Я вас не вполне понял. Само собой разумеется, что такой ночью, как эта, я не пойду гулять. Сегодня ведь совершенно невероятный туман.
– А вы вообще знаете Паддингтон?
– Нет, я знаю только, что там находится железнодорожная станция, откуда я иной раз сажусь на поезд. Но скажите мне, пожалуйста, зачем вы пришли ко мне?
– Сегодня вечером на меня совершил нападение какой-то человек, который два раза выстрелил в меня почти в упор. Этот человек был одинакового роста с вами и вообще был очень похож на вас. У меня при себе официальное предписание.
Мистер Милбург зажмурился.
– Мне дано поручение произвести обыск в вашем доме.
– Что вы собираетесь искать? – холодно спросил Милбург.
– Револьвер или же автоматический пистолет. Быть может, я в данном случае найду еще кое-что.
Милбург поднялся:
– Вы можете обыскать весь дом сверху донизу. Вы скоро закончите, потому что дом очень маленький. Мое жалованье не позволяет мне держать большой дорогой квартиры.
– Вы живете здесь один? – спросил Тарлинг.
– Да. Только в восемь часов утра приходит поденщица, которая приготовляет мне завтрак и убирает комнаты; но она не остается здесь на ночь. Я считаю себя весьма оскорбленным этим приказом об обыске.
– Нам придется еще больше обидеть вас, – сухо ответил Тарлинг и начал обыскивать помещение.
Но успех был сомнительный, так как он не мог найти оружие. Ему также не удалось найти ни одной из маленьких красных бумажек, которые, как он предполагал, были у Милбурга. Потому что ему гораздо больше хотелось изловить убийцу Торнтона Лайна, чем того человека, который сегодня подстерег его.
Он вернулся в ту комнату, в которой оставил Милбурга под наблюдением инспектора; неуспех, по-видимому, не произвел на него никакого впечатления.
– Мистер Милбург, – резко сказал он, – я хотел бы задать вам один вопрос. Вы уже видали когда-нибудь такую бумажку?
Он вынул из кармана маленькую красную бумажку. Милбург внимательно разглядел ее и кивнул.
– Вам знакомы такие бумажки? – спросил удивленный Тарлинг.
– Да, сэр. Если бы я отрицал это, я сказал бы неправду, а я терпеть не могу вводить других в заблуждение.
– Могу себе представить это, – иронически сказал Тарлинг.
– Мне очень жаль, что вы не удостаиваете мои слова доверием, но могу вас уверить еще раз, что я терпеть не могу говорить неправду.
– Где вы могли видеть подобные бумажки?
– На письменном столе мистера Лайна.
Тарлинг снова был поражен этим ответом.
– Покойный мистер Лайн, вернувшись из кругосветного путешествия, привез с собой много экзотических курьезов. Между ними было также много подобных бумажек с китайскими буквами. Я не понимаю по-китайски и никогда еще не имел случая побывать в Китае. И я в этих бумажках не разбираюсь.
– Вы видали эти бумажки на письменном столе Лайна? Почему же вы не сказали это полиции? Ведь вам известно, что Скотланд-Ярд придает большое значение этой бумажке, которая была найдена в кармане убитого.