Закончив довольно пространное и путаное выступление, Николай отметил кислую мину психолога и озадаченное лицо пресс-секретаря. Они явно не ожидали такого ответа. Ну и ладно. Если хотите каких-то определенных результатов, будьте честнее сами. И проводите репетиции, а не пускайте дело на самотек. За двадцать минут подготовить человека к пресс-конференции на совершенно незнакомую ему тему не удавалось, наверное, никому.
– «Радио-один», – объявил пресс-секретарь, запамятовав, очевидно, фамилию журналиста, представлявшего радиостанцию.
– Вы последовательно защищали позицию, согласно которой необходимо вводить в Монголию войска, – заметил журналист. – А сейчас говорите, что много думаете по этому поводу. Значит ли это, что ваше мнение изменилось?
– Мир лучше войны. Если войны можно избежать, – заявил Николай.
По залу прокатился ропот. Журналисты принялись тянуть руки и выкрикивать вопросы, не дожидаясь представления пресс-секретаря.
– Стало быть, вы не поддерживаете позицию правительства?
– Не буду комментировать этот вопрос, – ответил Давыдов.
Как он мог что-то комментировать, если точка зрения правительства была ему совершенно не ясна?
Ропот усилился.
– Возможно ли, что вы выйдете из центристского блока?
– Почему вы сделали такие выводы? – поинтересовался Николай, уже понимая, что позиция «нет войне» – не то, чего ждали от него журналисты. Конечно, пресс-секретарь намекал, что нужно поддерживать политику «ястребов». Да только не лежала у него к этому душа…
– Потому что после ваших нынешних заявлений вас могут просто-напросто исключить из блока, который выступает за срочные и решительные действия.
– Не думаю, что в нашем обществе преследуют за искренне высказанное мнение, – ответил Николай, входя во вкус дебатов и уже предвкушая схватку с коллегами-депутатами. – Я ведь пока не голосую, не накладываю вето, не агитирую. Только размышляю. Потому что знаю, к чему приводят вооруженные конфликты.
Пожалуй, последняя фраза могла показаться слишком самонадеянной не только для прежнего Давыдова, не нюхавшего пороха и не отлучавшегося из мегаполисов государства, которое войны обошли стороной, но и для Давыдова настоящего. Он ведь тоже не служил в армии, не воевал и видел войну, захват заложников, взрывы зданий и прочие ужасы только по телевизору. Правда, видел в подробностях. А еще те ребята, знакомые по школьной скамье, что вернулись с чеченской войны раненые, контуженные, с надломленной психикой… Наверное, это немало. По сравнению с жизнью в сытой стране, граждане которой только и делают, что ищут развлечений. А в том, что страна – сытая, Давыдов уже мог убедиться.
– Ходят слухи, что ИТЭФ разрабатывает оружие, способное переломить расстановку сил в современном мире, – начал какой-то журналист.
– Без комментариев! – вмешался пресс-секретарь. – Никаких вопросов о деятельности института, или пресс-конференция будет окончена. Мы проводим беседу с депутатом Думского Собрания, а не с ученым.
– После аварии у вас все в порядке со здоровьем? – ухватился за новую тему бородатый из бульварного листка. – Нам стало известно, что вы порвали со своей девушкой. Вам отвратительны женщины?
Давыдов поморщился:
– Что за глупости вы говорите? Да и вообще, я не намерен обсуждать с трибуны свою личную жизнь.
Бородатый буквально засветился от счастья. Еще бы: такой ответ – великолепная возможность для полета фантазии «желтого» журналиста! Этого материала могло хватить ему на три заметки.
– Выведите! – кивнул на бородатого пресс-секретарь.
Охранники потащили репортера к выходу, не слишком с ним церемонясь, но было видно, что тот находится на вершине блаженства. Не каждый день тебе уделяют столько внимания! Даже некоторые операторы телекомпаний повернули свои камеры в его сторону: какая реклама репортеру и его таблоиду!
Еще несколько вопросов ни о чем, и журналисты начали терять к Давыдову интерес. Да и пресс-секретарь объявил, что время вышло. Послушные работники средств массовой информации принялись собирать аппаратуру. Собственно, они услышали то, что хотели услышать. Сняли картинку с Давыдовым, шевелящим губами на трибуне. Остальное-дело техники, работа для аналитиков и операторов.
Настроение у Давыдова было приподнятым. Несмотря на то что он явно не оправдал надежд своих партнеров, он остался доволен собой. Журналистов озадачил, карты не раскрыл. Пути для отступления, если понадобится, имелись.
Половина второго. Обеденный перерыв уже закончился. Но поесть, несомненно, нужно. Тем более он пригласил пообедать вместе с ним Дашу Белову. Интересно, она может уйти с работы на час-полтора? В том, что это позволено ему, Давыдов практически не сомневался. Да если и нет – он работал в перерыв, вполне может рассчитывать на передышку.
Давыдов зашел в приемную директора. У секретарши Зиночки он выяснил, что режим дня всех завлабов свободный. Но никто из них, как правило, не покидает институт раньше семи вечера, хотя некоторые все же ездят обедать домой или в город.
Получив нужную информацию, Николай повеселел. Он осведомился, может ли отпроситься с работы какой-нибудь сотрудник ИТЭФа? Зиночка ответила, что Лев Алексеевич, а также Давыдов и некоторые еще могут задействовать любого работника, если не возражает его непосредственный руководитель. Это понравилось Николаю еще больше.
На выходе из бухгалтерии, где Давыдов получил девятьсот рублей – двухмесячный оклад, положенный заведующему лабораторией, его нашел Толик и отдал мобильный телефон неизвестной Давыдову марки «Корвет». Пожалуй, телефон был отечественного производства, а не сделан специально для России. В пользу этого говорила одна западающая кнопка, а именно единичка. Впрочем, западала она не сильно и не всегда – нужно было всего лишь приноровиться ее нажимать. В остальном телефон был удобным, функциональным и даже красивым.
– Сейчас поедем в город, – объявил водителю Давыдов. – Будь на месте.
Толик кивнул и направился к машине, а Николай пошел в сто двадцать третью комнату. К Даше. Было ему немного не по себе.
Дарья с двумя другими девушками сидела за длинной конторкой в глубине библиотеки. Увидев Давыдова, она, казалось, растерялась. Потом вздернула подбородок и тихо сказала:
– Я тебя ждала, но потом поняла, что ты пошутил. А сейчас зачем пришел?
– Мы ведь собирались вместе пообедать. Извини, что не предупредил о задержке. Пресс-конференция затянулась.
Девушки, работавшие с Дашей, посмотрели на Давыдова неодобрительно.
– Съели уже все в столовой, – заметила Даша. – Да и перекусили мы. Спасибо.
– Поедем, а? – попросил Николай.
– Ладно, поедем! – с вызовом отозвалась Даша. – Подежурите без меня, девчонки?
– Не беспокойся, – прогудела рыжая толстушка. – Никто и не заметит.
– Не боишься? – вновь обратилась Даша к Давыдову.
– Не боюсь, – улыбнулся тот. – Мне-то чего бояться?
– Действительно, – тихо сказала девушка.
– И куда мы отправимся? – спросила Даша, усевшись вместе с Николаем на заднем сиденье. – И, главное, зачем? Я думала, ты просто хочешь поговорить.
Толик молча крутил руль, лавируя в густом потоке машин.
– Поговорить я хочу, – ответил Давыдов. – Но не просто, а очень даже серьезно. Куда мы направляемся… Выбирай ты. Я не слишком хорошо знаю, где сейчас можно хорошо посидеть.
– Вот как?
– Именно так.
Машина быстро миновала проспект Стачки, вылетела на мост через железную дорогу и начала кружить по переулкам, пробираясь на Большую Садовую.
– А давай сходим в китайский ресторан, – предложила вдруг Даша. – Я ни разу там не была. Правда, Люда говорила, что очень дорого. Чуть ли не по десять рублей с человека, если скромно заказывать. Но я и есть-то не хочу. Только посмотреть…
– Знаешь, где это? – спросил Николай водителя.
– «Хуанхэ»? Как не знать. Через пять минут будем там.
Николай подумал, что и самому ему хочется сходить в китайский ресторан. Может быть, прежний Давыдов и бывал здесь – да и не только здесь. Приемы, фуршеты, банкеты… Но учителей на подобные мероприятия приглашают не слишком часто. А ходить по ресторанам на свои просто не хватало денег.
Китайский ресторан располагался в оживленном месте. Что было в этом здании в его бытность студентом, Давыдов не помнил. Вроде какой-то магазин.
Огромные окна ресторана украшали причудливые иероглифы, швейцар-китаец в национальной одежде, с косичкой приветливо улыбался посетителям. Перед Дарьей и Николаем он не только открыл дверь, но и проводил их в зал, где гостей встретила девушка-китаянка. И откуда здесь столько китайцев? Впрочем, может быть, за китайцев выдавали себя корейцы или вьетнамцы?
Девушка-распорядитель предложила посетителям выбрать столик. Зал оказался практически пуст. Только за столиком неподалеку от входа сидел мужчина лет пятидесяти и задумчиво что-то жевал.
Даша выбрала столик подальше, в темном углу, и села лицом к двери. Николай занял место по левую руку от нее.
Не успели молодые люди расположиться, как к ним поспешно мелкими шажками подошел китаец с полотенцами.
– Вытирайте руки, пожалуйста, – с легким акцентом, сюсюкая, предложил он.
Николай взял мокрое горячее полотенце и тщательно протер руки – они действительно были грязными.
Даша, протирая изящные пальчики, рассмеялась:
– Как дети!
– Обычай, – заменяя «ч» на «ц», прокомментировал китаец и уточнил: – Традиция.
Слово «традиция» прозвучало у него на удивление чисто.
Церемония продолжалась. Очередной китаец принес завернутый в полотенце стеклянный графинчик.
– Саке, – объявил он.
– А разве саке – не японская водка? – поинтересовался Николай.
Китаец только широко улыбнулся и разлил напиток в две маленькие фаянсовые рюмочки. А Давыдов не стал привередничать.
Жидкость обжигала горло и отлично согревала. В прохладном зале это оказалось кстати.
Тем временем та же девушка, что встретила их, а может быть, и другая, принесла меню. Названия мало что говорили неискушенному человеку. Даша заявила, что вообще не собирается ничего есть. Поэтому Николай взял инициативу на себя.
– Я вот слышал, утка по-пекински – это очень вкусно…
– Да, – улыбнулась китаянка. – Очень вкусно. И очень дорого. Такое блюдо сюит почти тысячу рублей. Поэтому в обычный ассортимент оно не входит. Но если вы непременно желаете отведать утку по-пекински, мы примем заказ и приготовим ее для вас. Не сейчас – через неделю или через две. Придется вызывать специального повара.
– Пожалуй, не стоит. – пошел на попятный Давыдов. – Нам бы чего-нибудь сейчас.
– Предлагаю утку по-шанхайски. Тоже очень вкусно и не слишком дорого – двадцать три рубля.
– Замечательно, – кивнул Давыдов. Даша под столом дернула Николая за полу пиджака и прошептала:
– Ты что! Очень дорого! Николай пожал плечами:
– Один раз живем. Тебе не хочется попробовать? Девушка замялась, и Давыдов расценил ее минутное молчание как согласие.
– Ну и закусок всяких, – продолжил он. – Что там у вас положено? Овощей, мяса…
– Грибов, – подсказала – китаянка.
– Да, конечно.
– Змею не хотите?
– Не нужно! – изменилась в лице Даша.
– Вот и правильно. Сразу видно знатока. Змеи сейчас не очень вкусные. Жилистые. Не сезон, – объяснила китаянка. – А осенью обязательно приходите и закажите степную гадюку. Просто тает во рту!
– Если доживем, – пообещал Давыдов. Официанты разбежались по своим делам, а Даша смеющимися глазами рассматривала Николая.
– Ты на себя не похож.
Давыдов немного помедлил и тихо сказал:
– Понимаешь, Дашенька, я – это не я. Не тот Давыдов, которого ты знала. Тот умер. Погиб в аварии.
– Красиво излагаешь, – улыбнулась Даша. – Литературно. Не думала, что ты так можешь. Мне казалось, у тебя одни формулы на уме.
– Я тоже не знал, что ты – специалистка по змеям.
– Какая я специалистка? Просто змей боюсь. В любой сезон. Без разницы, жилистые они или нет. Николай улыбался.
– Нет, я правду говорю! А то еще подумаешь, что я змееедка какая-то!
– И я тоже говорю правду, – попытался объяснить Николай. – Я – другой человек.
– Ты хочешь сказать, что авария так изменила твою жизнь, так заставила задуматься над происходящим, что ты стал другим человеком? – уточнила девушка.
Николай покачал головой:
– Нет. Я и есть другой человек. Я действительно совсем не знаю тебя. Но ты мне очень понравилась. И начинать наши отношения со лжи я не хочу. Я – Давыдов, но Давыдов из другого мира. Ты слышала об экспериментах, которые проводит ИТЭФ?
– Краем уха, – ответила Даша. – Это ведь государственная тайна. Меня взяли на работу в вашу библиотеку потому, что у меня хорошая анкета. Хотя отец и не слишком хотел, чтобы я работала. Он мог бы содержать меня, пока я учусь…
– Но тебе хочется самостоятельности, – перебил Давыдов.
– Именно. Но ты говорил что-то об экспериментах?
– Да. Наши коллеги выудили меня из другой плоскости Вселенной. Там я работал учителем. И не помышлял о том, чтобы писать докторскую или даже кандидатскую диссертацию. Хотя я – самый настоящий Давыдов. Не двойник. Не самозванец. Просто моя судьба сложилась по-другому. Потому что другой была история нашей страны.
Даша глядела на Николая, улыбаясь:
– Знаешь, хоть ты и выгнал Вику, но в то, что ты говоришь, очень трудно поверить. Давыдов – он был ни на кого не похож. А я не вижу больших различий. Не в поведении, нет. В интонациях, оборотах речи, жестах… В тех вещах, благодаря которым узнаешь человека по голосу, по манере разговора, по силуэту…
– И я об этом. Я не выдаю себя за него. Я – это я. И я – Давыдов.
– Отражение? Как в «Хрониках Амбера»? Давыдов улыбнулся романтичному сравнению.
– В «Хрониках», насколько я понимаю, существовала первопричина, Амбер, и ее следствия, или отражения. В нашем случае миры, по-моему, равноправны. Впрочем, я и сам не знаю точно – ведь у себя дома я не занимался разработкой теорий множественности миров. Но скоро, надеюсь, буду заниматься… И тогда отвечу на твой вопрос с большей степенью достоверности.
Дашу, похоже, не очень удивили признания Николая. Или она им не поверила. Просто думала над тем, как ей относиться к такой перемене в человеке, который был ей небезразличен.
Принесли утку, мелко порезанные и свернутые в какие-то странные клубки овощи, грибы. Отличить, что в поданном блюде было мясом, а что – грибами, практически не представлялось возможным. Во всяком случае, на вкус.
Несмотря на то что Даша отказывалась, она с аппетитом принялась за еду. Все было очень вкусно. Возможно, и степная гадюка оказалась бы не таким уж страшным блюдом.
Давыдов на некоторое время отвлекся от разговора. Желудок настойчиво того требовал.
– А в своем мире ты был женат? – спросила наконец Даша. – Я так поняла, что у тебя там была совсем другая судьба…
Вот она женская логика! Мужчину, наверное, заинтересовали бы детали перемещения из другого мира, условия жизни там, исторические подробности, в конце концов. А девушку волновало совсем другое…
– Девушки обходили меня стороной, – усмехнулся Николай.
– Почему? – удивилась Дарья.
– У меня была непрестижная работа. Мало получал. И не имел завидных перспектив. Даша рассмеялась:
– Характер у тебя действительно тяжелый. Если ты еще и не зарабатывал достаточно, понимаю тех девушек! Кстати, меня, выходит, среди них не было?
– Я жил в другом городе.
– Что ж, жаль, что не меня перенесли в ваш мир, а тебя в наш. Ты бы мог убедиться, что меня интересуют не обеды в китайских ресторанах и не зарплата… Или ты живешь в очень мрачном месте? Николай ненадолго задумался.
– Сложно сказать. У нас много плохого, но я еще не вполне разобрался, каково это – жить здесь. Меня вот, похоже, на самом деле хотели угробить. Ну, не меня, а здешнего Давыдова. И у них даже получилось.