– Аллах, помоги нам! – вскричала Ругайя Бегум, ожидая, что избалованная Фу-Фу набросится на храброго котенка и убьет его. Но, к их изумлению, ярко-зеленые глаза кошки совершенно затуманились, она подняла голову и принялась его энергично вылизывать. Джин громко замурлыкал. С минуту или две он переносил обожание кошки, а потом подтянулся еще выше и стал сосать ее ухо.
– Они полюбили друг друга! – восхищенно завизжала Ясаман. – Я думаю, это очень хорошее предзнаменование для моего замужества. Как ты считаешь, мама Бегум? – Потом посмотрела на слугу, принесшего котенка. – А принц красив? – застенчиво спросила она.
– Очень, госпожа принцесса, – с улыбкой ответил он.
– А почему я не могу увидеть принца Ямала до нашей женитьбы, мама Бегум? Ведь ты знала папу еще до свадьбы, даже говорила с ним. А я хочу только посмотреть на него.
– Мы с твоим отцом были двоюродными братом и сестрой, вместе росли, Ясаман, – в сотый раз объяснила Ругайя Бегум дочери, пока Адали выпроваживал из комнаты чужих слуг. Управитель не хотел, чтобы они задержались дольше, чем это было необходимо. Не хватало, чтобы они разнесли глупые слухи. – В этом нет никакой необходимости, это даже неправильно, чтобы вы с принцем Ямалом встретились до того, как завершится свадебная церемония.
– А когда это будет? – От возбуждения ее сердце забилось чаще, краска бросилась в лицо.
– Сначала нужно согласовать Мехр, а потом кази может представить Никах, – ответила Ругайя Бегум.
– Но зачем нужен Мехр? Ведь Ямал-хан не сможет со мной развестись. Я – Ясаман Кама Бегум, дочь Великого Могола. Если он разведется со мной, это будет означать предательство.
– А что, если вы не сможете с ним вместе жить, моя девочка? Это маловероятно, но такое случается. Отец не захочет, чтобы ты провела остаток жизни в бедности. Мехр – сумма, которую потребуется уплатить жениху, если ваш брак распадется. Величину определяет его положение и твое положение. Я думаю, Ямал-хану придется очень постараться, чтобы сделать тебя счастливой, иначе его семья разорится на несколько поколений вперед. Так ислам защищает женщину от бессовестных мужей.
– Но я не исповедую ислам, – тихо возразила Ясаман. – Я следую велениям своей совести. В исламе много хорошего, так же как и в христианстве, религии Кандры, или в иудаизме. Я знаю учение Заратустры, Будды и Джайны. Мне нравится индийский обычай не вредить ничему живому. Но ни одна религия не увлекает меня. Кто может судить, что на самом деле истинно, кроме, быть может, самого Бога?
– Твой жених исламской веры, – напомнила дочери Ругайя Бегум. – И в этой вере он будет воспитывать сыновей.
– Но и я буду учить их тому, что поняла сама, – ответила Ясаман. – И в конце концов они, как и я, сделают свой выбор.
– Даже Салим предпочел ислам, несмотря на отца. А ведь его мать Иодх Баи – индуистка, – проговорила Ругайя и тут же пожалела об этом, потому что вовсе не хотела напоминать дочери о брате.
– Кстати, а где мой брат? – тут же подхватила девушка. – Я не видела его два дня с тех пор, как ты, папа и он посоветовали мне согласиться на этот брак.
Женщина вздохнула:
– Брат по поручению отца уехал на юг, в Мевар, по делам империи.
– И не вернется к моей свадьбе? – Лицо девушки выражало и возмущение, и разочарование.
Ругайя Бегум решила с ней не спорить.
– Кому-то нужно было ехать в Мевар: или Салиму, или отцу. Я знаю, как вы с братом цените друг друга, но ведь и отец тебя любит. Разве ты можешь отказать старому человеку в удовольствии увидеть, как выходит замуж его младшая дочь? Салим это понял.
Но Салим не понимал, и Ругайя Бегум об этом не знала.
– Что происходит? – возмущался он, близкий к тому, чтобы открыто показать свой гнев и непокорность. – Ясаман внезапно выдают замуж, и в это самое время я должен ехать, – жаловался он отцу и тетке. – Чтобы это все устроить, вы нарушаете собственные законы. Почему мне нельзя остаться на свадьбу сестры? Разве день или два что-нибудь решают?
– Решают, – неумолимо отвечал Акбар. – В Меваре беспорядки. Ты должен ехать, Шайкхо Баба, и предотвратить их распространение. Сам знаешь, сколько хлопот мне доставляет Мевар. Как бы ты сам поступил, если бы сидел на моем троне? Отложил бы развлечения, чтобы выполнить долг перед Индией и империей?
– Ну что ж, я поеду, если это так важно, – резко сказал Салим, а про себя подумал: «Зачем им так нужно удалить меня отсюда?»
Притворившись, что не обижен, Акбар рассмеялся:
– Вот зачем старику нужны наследники, Шайкхо Баба! Когда-нибудь и ты будешь вести себя с Хушрау, как я с тобой.
– А почему бы Хушрау не поехать в Мевар? – резонно заметил Салим. – Ему уже шестнадцать. Пора начинать учиться, ведь он мой наследник. В качестве моего наследника он, точно так же, как и я, сможет представлять в Меваре Могола, а я смогу остаться на свадьбу сестры.
– Как у прямого наследника, у тебя больше авторитета, чем у внука, Шайкхо Баба, но твоя мысль заслуживает внимания. Возьми с собой и Хушрау, – согласился Акбар, – и учи его, как я учил тебя.
Ругайя Бегум следила за чувствами, мелькавшими на лице принца.
– Нам будет тебя не хватать, племянник, – сказала она. – Храни тебя и Хушрау Аллах!
– Прежде чем уеду, я должен повидаться с Ясаман. – Салим понял, что избежать поездки не удастся, если только прямо не восстать против воли отца. А дело того не стоило. Еще не время. Ясаман останется в Кашмире и будет ждать его, когда бы он ее ни пожелал. К тому же он может провести с ней сегодняшний вечер, который, надо думать, доставит удовольствие им обоим.
– Пожалуйста, не встречайся с дочерью, Салим, – попросила его Ругайя Бегум. – Она расстроится, если узнает, что ты уезжаешь и не останешься на свадьбу. Ты знаешь, как девушка тебя ценит, но если и ты на самом деле любишь ее, оставь ее теперь в покое.
– Тетя права, Салим, – поддержал Ругайю Акбар. – Тебе лучше уехать, пока сестра занята приготовлениями к свадьбе.
Он знает! Отец знает все! Уверенность мгновенно пришла к Салиму. «Но как? Что он может знать? Нет, не может. Ведь все это только в моем воображении. Акбар хоть и всемогущ, но не способен же он подслушать мои тайные мысли. Я был очень осторожен, когда входил в комнату Ясаман и выходил оттуда, и никто меня не видел. Нет, он не знает. Не может».
– Если вы не желаете, чтобы я встречался с Ясаман, тетя и отец, пусть так и будет. Я не хочу расстраивать сестру, когда она должна быть счастлива. Передайте, что я ее люблю, хотел бы быть с ней, но долг распорядился иначе. – Салим почтительно поклонился старшим и вышел.
Конечно же, Салим не понимал. Ругайя Бегум знала об этом, хотя и лгала Ясаман. Но это уже не имело значения. Салим уехал! Ясаман не угрожает больше его порочная страсть, и вскоре она будет замужем за Ямал-ханом. Когда-нибудь Салим потеряет к ней интерес, если сестра окажется счастлива замужем и они не будут видеться часто. Каждый из них будет жить своей жизнью, и, может быть, думала женщина, она больше никогда не увидит племянника. А если дочь поселится в Кашмире, ей не потребуется ездить на юг. Вздох Ясаман вернул ее к действительности.
– Салим понимает свой долг, – повторила она.
– Я знаю, мама Бегум, – согласилась девушка. – Но мне все-таки грустно, что его не будет с нами в такой ответственный день.
– Ему тоже. – В словах Ругайи была доля правды. – Но так распорядилась судьба. Всегда нужно принимать, что предлагает нам судьба, и стараться этим как можно лучше воспользоваться.
– А судьба распорядилась, чтобы завтра состоялась свадьба нашей дочери Ясаман, – провозгласил, входя в комнату, Акбар. Он обнял дочь и жену и сердечно рассмеялся. По всему было видно, что Могол доволен.
– Завтра? – воскликнула Ясаман. – Так скоро? А почему завтра?
– Потому что мы договорились о Мехре. Оказывается, дочь, ты самая дорогая девушка в Индии. – Правитель снова засмеялся. – Мой астролог внимательно сравнил, как стояли звезды в день твоего рождения и принца Ямала, и утверждает, что на несколько месяцев вперед завтра – единственный относительно благоприятный для вашего брака день.
Ругайя Бегум почувствовала в голосе мужа скрытые нотки, но не стала задавать ему вопросов, пока Ясаман не отправилась в спальню.
– Достаточно благоприятный? Что имел в виду твой астролог, господин? Что-нибудь не так? Они все-таки не подходят друг другу? Я не хочу, чтобы брак Ясаман оказался неудачным, даже если он избавит ее от притязаний Салима.
Акбар вздохнул, лег на спину и, подложив руки под голову, спокойно сказал.
– Али утверждает, что они подходят друг другу во всех отношениях. Их близость не вызывает тревоги, они даже полюбят друг друга, но в гороскопе Ямала кроется опасность. Какова она, Али не может определить. Все туманно, будто судьба не решила участи Ямала или скрывает ее.
– А гороскоп Ясаман? Что он пророчит? – беспокойно спросила Ругайя Бегум.
– Великое счастье, но вместе с ним и трагедию, и Али говорит, у нее будет несколько детей. Ругайя, милая, давай не будем думать сегодня о будущем. Подумаем о настоящем. Счастье. Трагедия. Дети. Разве это не судьба каждого из нас?
– Да, – согласилась жена правителя.
– Когда прибывает принц? – Акбар потрогал ее седой завиток и поцеловал его.
– К вечеру, господин. Сначала проведем хеннабанди, потом кази откроет церемонию, затем принца представят невесте. Будет праздник: танцы, развлечения. А после Ясаман с мужем уплывут по озеру в его дворец.
– Хм, неплохо, – пробормотал он с отсутствующим видом, и Ругайя Бегум почувствовала в его голосе усталость.
– Иди спать, дорогой господин, – мягко попросила она. Жена знала, что через день или два после свадьбы дочери Акбар отправится на юг в Лахор и Агру. Он редко оставался подолгу на одном месте. Если ей предстоит жить в Кашмире, увидит ли она еще в этой жизни Акбара, подумала Ругайя. Потом назвала себя глупой старухой. Что помешает правителю приехать в Кашмир, когда Ясаман подарит ему внуков? Все хорошо. К ее облегчению, дело с Салимом решилось. И она заснула безмятежным сном.
За стенами маленького дворца луна купалась в тихих водах озера. Воздух, казалось, был сладким от аромата тысяч цветов в садах. Ясаман выскользнула из комнаты, чтобы пройтись по террасе: сон не шел, хотя ей давно пора было спать. Мысли разбередило, как пчелиный улей. Завтра она выйдет замуж. Все случилось так быстро. Она не была к этому готова, но отец болен. Мама Бегум откровенно ей об этом рассказала. Он хочет, чтобы она вышла замуж за хорошего человека, и, прежде чем умрет, хочет увидеть ее детей. Это так похоже на него – человека, обожающего внуков детей – сыновей и дочерей.
Дети. Ясаман знала, как зачинают и рожают детей. Каждая девушка это знает. Тайны из этого никто не делал. Так что же, ей предстоит сношение с незнакомым человеком, даже если его назовут ее мужем? И не будет времени, чтобы поближе его узнать? Отец не принуждал Кандру ложиться с ним в постель. Он завоевал ее любовью и страстью, рассказывала Ругайя Бегум.
Любовь. Еще одно неизвестное. Смогут ли они с принцем Ямал-ханом полюбить друг друга? Понравятся ли они друг другу? Боже! Она молилась, чтобы это произошло. В голове роилось столько вопросов, на которые она не находила ответов.
Стоя на краю террасы, она увидела рыбака Али. Он подплыл очень близко к берегу.
– Добрый вечер, Али, – поздоровалась она. – Как ловится сегодня рыба?
Он поднял глаза и улыбнулся.
– Как всегда при ясной и полной луне, милостивая госпожа.
– Завтра я выхожу замуж, Али, – сказала девушка своему другу.
– Замуж? – Рыбак был удивлен. Он не слышал о приготовлениях к королевской свадьбе. Бракосочетание дочери Могола – великая радость, а не тайная церемония, которой оно, похоже, станет.
– Да, Али, – продолжала Ясаман, – за принца Ямал-хана. Что ты об этом думаешь? – Может быть, Али, проживший всю жизнь в Кашмире, расскажет ей что-нибудь о будущем муже? Ведь крестьяне любят посплетничать.
– Сын Юзеф-хана? – переспросил рыбак.
– Да, – подтвердила Ясаман. – Он красив? Люди о нем хорошо говорят? Ты должен рассказать мне все, что знаешь.
– Да, принцесса, я видел принца. Он выше твоего отца. Женщины считают, что он красив, и я не слышал, чтобы о нем дурно говорили. И он послушен отцу.
– О-о, – протянула девушка. Начало не было многообещающим. По правде, просто скучным. Она надеялась услышать от Али какой-нибудь интересный факт, который помог бы ей понять незнакомца, за которого ей завтра предстоит выйти замуж.
– Спокойной ночи, принцесса. Да наградит тебя Аллах многими сыновьями. – Али принялся грести прочь, спеша поскорее вернуться в деревню и рассказать новость.
– Спасибо, Али, – разочарованно поблагодарила девушка и отошла от парапета. Растянувшись на шелковой кушетке, она смотрела на полную августовскую луну и думала, как с ней часто бывало, о Кандре. Кандра тоже видела эту луну. Женщина, давшая ей жизнь. Ее мать. Нет, решила Ясаман, Кандра не была ее матерью. Что бы ни случилось, мать всегда остается с ребенком. Ругайя Бегум, мягкая и любящая, вырастившая ее и всегда находившаяся рядом, – вот ее настоящая мать.
Но к той англичанке, призналась себе Ясаман, она всегда испытывала интерес. Ей рассказали о ней все, что знали, но этого было недостаточно. И все же между ними существовала некая связь. И семья Кандры никогда не забывала о ней.
Ежегодно отец посылал матери Кандры прекраснейшую, без малейшего изъяна жемчужину через представителя ее торговой компании в Камбее. Английская бабушка Ясаман тоже каждый год писала отцу. Интересно, что бы они сказали о ее замужестве?
– Дочь моя, что ты здесь делаешь так поздно? – Незаметно к ней подошел отец Куллен. Воздух едва колыхнулся от движения его одежд. – Ты чем-то обеспокоена?
– Я думаю о Кандре, святой отец, – ответила Ясаман и указала на удобный мягкий стул, стоящий рядом. – Посидите со мной.
– Ты часто о ней думаешь, моя дорогая госпожа? – спросил священник и сел.
– Иногда, – откровенно ответила девушка. – Отец рассказал мне о ней все, что знал. Но временами мне кажется это недостаточным. Я ничего не знаю о ее семье. Мама Бегум говорила, что папа переписывается с бабушкой. Но мне не показали ни одного письма. О чем они пишут друг другу? Бабушка рассказывает о Кандре? А Кандра обо мне спрашивает? – Она перевела дыхание. – Теперь, когда я выхожу замуж и с соизволения Божьего когда-нибудь сама стану матерью, моя собственная мать интересует меня больше и больше. – Девушка грустно рассмеялась. – Жаль, святой отец, что вы не можете мне рассказать то, что мне так хочется знать. Вас ведь здесь не было, когда здесь жила моя… жила Кандра.
Секунду казалось, что священник о чем-то спорит сам с собой.
– Это правда, меня не было в Индии, когда здесь жила Кандра, – наконец произнес он. – Но я могу пролить свет на то, что ты хочешь знать, госпожа.
– Вы? – Ясаман привстала и подалась вперед. – Расскажите все, что вы знаете, святой отец, – попросила она. – Пожалуйста, расскажите!
– Отец доверял мне письма твоей бабушки. Ты ведь знаешь, Могол не говорит и не читает на языке Кандры. Они общались по-французски. И бабушка де Мариско тоже писала ему на французском языке. Но он, хоть и говорит по-французски, читать не умеет. Он не желал, чтобы о письмах знали его друзья-иезуиты. Я же простой священник, не член этого почтенного ордена. И я ему читал письма твоей бабушки.
Твоя бабушка, госпожа де Мариско, не англичанка. Она родом с острова к западу от Англии, который носит название Ирландия, но там она жила только в детстве. Хотя твоя бабушка и вышла из благородного сословия, у нее проявился талант торговца. Она начала торговое дело с товарищем своего второго мужа. Теперь тот джентльмен умер, но компания носит прежнее название – торговая компания «О’Малли – Смолл». Она принесла твоей бабушке большое состояние.
Каждый год, как ты знаешь, она сообщает, что получила высланную твоим отцом жемчужину. Иногда рассказывает о Кандре, которая вернулась к своему первому мужу. У них несколько сыновей, а значит, у тебя есть еще братья. Каждый раз госпожа де Мариско спрашивает о тебе. Красива ли ты? Как учишься? Похожа ли на мать? Спрашиваешь ли о них? Каждый год одно и то же и каждый раз передает тебе любящий привет.