Колин ошеломленно раскрыл глаза, забыв о намерении и дальше симулировать головокружение и тошноту. Он уставился на девушку, потом переспросил:
– Тысяча фунтов?
– Совершенно верно. Именно такую сумму я намерена заплатить вам, если сопроводите меня в Норфолк. Не думаю, чтобы вам было известно местечко Бернем-Торп, но…
– Напротив, мисс, – рассеянно возразил Колин, пораженный названной суммой, – у меня… я знал кое-кого оттуда.
Тень прошла по его лицу при воспоминании о Горацио, лорде Нельсоне, вот уже пять лет спящем вечным сном в фамильном склепе.
– Вот и хорошо. Этот мир поразительно мал, не так ли, мистер Лорд? Бернем-Торп – всего-навсего деревушка на краю Норфолка, у самого океана. Полагаю, мало кто в Англии слышал о ее названии до тех пор, пока Нельсон не прославил ее.
– Вы правы, – подтвердил Колин, чувствуя стеснение в горле.
– Итак, мистер Лорд? Вас интересует мое предложение?
Голова у Колина шла кругом. За целый год напряженной работы он вряд ли мог заработать такую сумму! Тысяча фунтов! На них он мог бы открыть клинику… возможно, даже в богатом квартале! Мог заняться исследованиями.
– Однако, мисс…
– Миледи.
– …Для начала мне нужно знать, с кем имею дело. Тот факт, что вы обо мне все знаете, а я о вас ничего, ставит меня в крайне неловкое положение. Полагаю, вам следует назвать свое имя, а также уточнить, какого рода услуг вы от меня ожидаете. Сумма немалая, и мое любопытство вполне понятно, не так ли?
Наступила долгая пауза. Девушка медлила, бросая нерешительные взгляды в сторону слуг. Казалось, она страшится назвать свое имя. Когда Колин уже решил, что не услышит его, она вдруг расправила плечи и встретила его взгляд. Очевидно, решение было принято.
– Перед вами леди Ариадна Сент-Обин, дочь графа Уэйбурна, – отчеканила она.
– Очень приятно, – любезно откликнулся Колин.
– То есть как это?.. Вы хотите сказать, что никогда не слышали моего имени?
– Нет. А что, должен был?
На этот раз между девушкой и слугами произошел откровенный обмен взглядами, после чего на их лицах отразилось облегчение.
– Дело в том, мистер Лорд, что я в бегах. По моим следам идут сейчас, должно быть, все ищейки Лондона, а может быть, и всей Восточной Англии.
– Вот как! – не скрывая иронии, воскликнул Колин. – И что тому причиной? Неужели все дело в том, что вы одеваетесь в мужское и выдаете себя за юношу? Может, вы даже украли все это…
– Я украла больше. Лошадь, которая принадлежит мне по праву, но может достаться моему брату – моту и транжире.
– Понимаю. Значит, вы хотите втянуть меня в семейную свару.
– За тысячу фунтов, мистер Лорд, не все ли вам равно, во что вас втянут?
– Вы полагаете, что я ухвачусь за эти деньги обеими руками? Интересно, что заставляет вас так думать?
– То, что вы человек простой, – надменно заметила девушка, – и к тому же небогатый, о чем можно судить по вашей одежде.
– А если дома я одеваюсь в шелка и бархат? Если я меняю все это на сукно и полотно только в рабочие часы? Согласитесь, неудобно во фраке ставить ведерную клизму лошади, у которой колики.
Шокированная до глубины души, девушка сначала побелела как мел, потом покраснела как маков цвет.
– Однако, мистер Лорд!
– Ах, прошу прощения, что смутил вас! Тем не менее может статься, что мне придется заниматься и этим тоже, если вы наймете меня. Насколько я понимаю, услуги будут касаться присмотра за лошадью. Ну и конечно, сопровождения вас в Норфолк.
– Это не просто лошадь, а самая…
– Миледи! – перебили грумы в один голос.
Девушка бросила на них яростный взгляд, потом вцепилась обеими руками в волосы, растрепанные, но все же прекрасные.
– Вы правы, мистер Лорд, речь идет о присмотре за лошадью, которая не больна, но заслуживает хорошего ухода, потому что… потому что дорога мне как память. С ней ничего не должно случиться, понимаете? К несчастью, мой гнусный, отвратительный брат Тристан – он только что унаследовал титул лорда Уэйбурна – также желает получить Шареб-эр-реха. Он даже объявил награду за его возвращение. А это моя лошадь, моя!
Колин выслушал все, и подозрения его только усилились. Во всей этой истории было что-то не так, но на другой чаше весов лежала тысяча фунтов.
– Вот, значит, за какой лошадью я должен присматривать. За спорным имуществом.
– Можно сказать и так. Зовут его Шареб-эр-рех, что в переводе с арабского означает «быстрый, как ветер».
– А можно узнать, что такого ценного в этом животном? За что вы согласны платить тысячу фунтов?
С этими словами Колин протянул руку, чтобы коснуться жеребца. Тот неистово отпрянул в сторону.
– Советую вам оставить фамильярности. Это животное, как вы его только что назвали, своенравно и ревниво.
– В таком случае будем надеяться, что дело не дойдет до медицинской помощи, – сухо заметил Колин.
– Я тоже очень на это надеюсь. Что касается вашего вопроса… что ж, я готова удовлетворить ваше любопытство, мистер Лорд. Мой отец, шестнадцатый граф Уэйбурн, всю жизнь занимался разведением чистокровных лошадей и…
– Миледи! – снова воскликнули грумы хором.
– Я знаю, что делаю! – резко произнесла Ариадна, и глаза ее упрямо сверкнули. – Итак, мистер Лорд, мой отец поставил целью вывести совершенно особую породу лошадей. Исключительно умных и… Шареб-эр-рех – последний представитель этой редчайшей породы…
– …О которой мне хотелось бы узнать немного больше, – поощрил Колин.
– Эта порода… знаменита тем, что в шаге высоко поднимает копыта. Это красиво, понимаете? На параде, например.
– Понимаю.
– В недавнем прошлом все лошади на отцовской племенной ферме погибли от загадочной болезни. Все, кроме одной, подаренной им лорду Максвеллу… – Эту фразу девушка закончила совсем тихо, и глаза ее стали печальными. – Сорок лет кропотливой и тяжелой работы пошли прахом…
– Болезнь, которую вы упомянули, так и не удалось определить?
– Увы. Могу лишь сказать, что начиналась она буйством, потом лошадь падала в конвульсиях и скоро умирала. К счастью, первый же случай так встревожил отца, что он немедленно забрал Шареб-эр-реха в Лондон, и тот избежал общей участи. Как вы думаете, мистер Лорд, что могло вызвать болезнь?
– Чтобы дать ответ, мне нужно просмотреть бумаги… ведь есть какие-то бумаги, не так ли? Лошадей осматривали?
– Да, конечно. Но нет ли у вас каких-либо догадок?
– Подобные симптомы характерны для многих лошадиных недугов. Зерно, пораженное грибком, например, приводит к сильнейшему отравлению и нередко к смерти.
– Грибок, вы говорите?
– И не один.
– Ах вот как… – подавленным голосом произнесла девушка.
Колин счел своим долгом подбодрить ее:
– Но ведь не все пропало, не так ли? Есть племенная кобыла.
– Это правда. Кобыла Газель. Как я уже сказала, отец подарил ее лорду Максвеллу, который… живет по соседству. Именно по этой причине я должна – просто обязана – доставить Шареба в Норфолк. Эти животные – последний шанс восстановить породу. Если мы сумеем получить жеребенка от этой пары, нам удастся отчасти повернуть время вспять и сохранить наследие отца. – Внезапно глаза ее вспыхнули гневом, голос стал резче: – Если бы только мне не мешали! Тристану нет никакого дела до коневодства, а наследие отца интересует его только с практической точки зрения. Если его план сработает и Шареб-эр-рех окажется в его руках, он немедленно устроит торги, чтобы расплатиться с долгами!
– Хм… мало-помалу мне становится понятным ваше горячее желание оказаться в Норфолке, – сказал Колин, словно размышляя вслух.
– Вот и славно. Значит, вы мне поможете? То есть сопроводите меня в Норфолк, защитите Шареба от посягательств Тристана и заодно присмотрите за его здоровьем?
– Хм…
– Вы, может быть, сомневаетесь, что ваш труд будет оплачен? Я богата, мистер Лорд, даю слово.
– Вы утверждаете, – заметил ветеринар, не слушая, – что главным достоинством этой лошади является особенная походка. Однако, на мой взгляд, он чересчур поджар и длинноног для выступления на парадах.
– Это потому, что он недоедал.
– Несварение желудка?
– Вовсе нет. Переутомление и нервная встряска.
– И все же я вынужден заявить, что жеребец нисколько не похож на лошадь для парадов, – упорствовал Колин, желая в душе, чтобы животное хоть на минуту явилось его взгляду в естественном виде.
– Поймите же, это маскировка! – воскликнула девушка, раздражаясь.
– Разумеется, чтобы его не узнали и не донесли вашему брату.
– Вот видите, вы все прекрасно понимаете!
– Не все, но очень многое, – возразил Колин с улыбкой.
– Я тоже маскируюсь по той же самой причине!
– Разумеется, чтобы не дать возможности получить за вашу голову награду. Можно узнать, какова сумма?
Вопрос был задан так быстро и так неожиданно, что Ариадна ответила, не успев подумать:
– Полторы тысячи фунтов.
– Ах вот как! Хм… полторы тысячи за то, чтобы передать эту лошадь в руки вашего брата… – Колин небрежным жестом отвел прядь волос со лба и посмотрел вдаль, как бы в глубоком раздумье. – И всего-навсего тысяча фунтов за то, чтобы тащиться с ней аж до самого Норфолка, бросив неплохую ветеринарную практику. Человек с деловой сметкой не затруднится в выборе, не так ли? Заработать сумму в полтора раза больше и при этом не перетрудиться…
Ариадна уставилась на него во все глаза с выражением ужаса на лице.
– А что вас так удивляет? Судите сами – за полторы тысячи мне не придется даже покидать пределы Лондона, в то время как сотня миль до Норфолка…
– Вы негодяй, мерзавец, мошенник! Вы дьявол во плоти!
– Ничего подобного. Я, может быть, человек простой, зато не простак.
– Отлично! Вы получите свои полторы тысячи!
– Две.
– Тысячу шестьсот!
– Две.
– Тысячу восемьсот!
– Две тысячи, и ни фунта меньше.
– Ни за что!
– В таком случае говорить нам больше не о чем. Выбор сделан. Миледи, прошу следовать за мной!
– Дэниел! Саймон! Сделайте что-нибудь!
Грумы переглянулись и в нерешительности затоптались на месте.
– Но ведь жеребец стоит намного больше, миледи… – начал один из них.
– Какая разница, сколько он стоит! – закричала Ариадна, в ярости топая ногой, чтобы прекратить эти ненужные признания. – От вас двоих никакой помощи не дождешься!
– Виноваты, миледи! – последовал дружный хор.
Она повернулась к ветеринару, всей душой сожалея, что не может испепелить его взглядом. Он выглядел уверенным в себе и возмутительно безмятежным, понимая, что все козыри у него в руках. Он встретил ее взгляд и слегка улыбнулся, почти заставив девушку заскрежетать зубами от бессилия и злости.
– Я заплачу вам эти злосчастные две тысячи, мистер шантажист, но знайте, что вы мне отвратительны!
– Это всего лишь набор слов, миледи. Я проявил мудрость делового человека, и ничего отвратительного в этом нет.
Она лишь молча сжала кулаки, пытаясь овладеть собой.
– Так что ж? Договор вступает в силу?
– Вступает, – процедила Ариадна сквозь зубы.
– Великолепно! В таком случае не будем терять ни минуты, тем более что мне придется наведаться домой за вещами, необходимыми в дороге, уведомить привратника об отлучке, а самое главное – собрать все необходимое по уходу за лошадьми. Вы, конечно, составите мне компанию? Желаете опереться на мою руку?
– Лучше поспешите! – отрезала Ариадна и вскочила в седло, сердито отмахнувшись от помощи грумов. – Чем скорее мы покинем Лондон и пустимся в дорогу, тем лучше. Если вы замешкаетесь, я уеду без вас!
– Один вопрос, миледи.
– Что еще? – сверкая глазами, осведомилась она.
– Я бы не прочь узнать, где вы намерены укрыться, когда доберетесь до Норфолка.
– Об этом можете не волноваться, мистер шантажист! Отец не стал бы дарить племенную кобылу просто соседу. Лорд Максвелл – мой жених!
Глава 3
Леди Ариадна ждала ветеринара на узкой, едва освещенной улице в Челси – самом непрезентабельном квартале Лондона. Когда все четверо оказались у обветшалого дома из тех, где квартирки сдаются внаем, она не удержалась от презрительной гримасы. И вот теперь Колин Лорд находился где-то в недрах этой развалюхи, а она… она всей душой жалела, что позволила втянуть себя в подобную авантюру.
Человек этот неприятно озадачил Ариадну. Он перехитрил ее так ловко, что это сводило с ума! К тому же ее сбивала с толку повелительная манера держаться, неожиданная и неуместная в простом ветеринаре. Он ее раздражал, сердил и… смущал. Да, смущал, вот именно смущал своей привычкой бесцеремонно разглядывать, своей многозначительной, уверенной улыбкой! На леди так не смотрят, это не принято! Не смотрят таким пристальным, долгим взглядом.
Внезапно Ариадну кинуло в жар – она решила, что от негодования. Да как он смеет!
Вообще ветеринар все время совал свой нос туда, куда не следовало. Например, старался выведать побольше насчет Шареб-эр-реха. Дай ему волю, он, наверное, сорвал бы колпак, да и попону заодно! Слава богу, маскировка помогла, а если она помогла даже с ветеринаром, остальные и подавно не догадаются. Лошадь для парадов – это она здорово придумала.
Однако ясно, что заблуждение Колина Лорда долго не продлится…
Голос одного из грумов вывел Ариадну из раздумий.
– Миледи, мы с Саймоном с тем же успехом можем сопроводить вас в Норфолк, – говорил Дэниел, и девушка подумала, не саднит ли у него горло от бесконечного повторения одной и той же фразы. – Вы ничего не знаете об этом… как его там…
– Ветеринар, – подсказал другой грум.
– Вот именно. Вы о нем ничего не знаете и потому не можете доверить ему свою жизнь и имущество. Он может вас ограбить по дороге, может оскорбить вас на словах…
– И на деле, – вставил Саймон.
– Оскорбить на деле? – озадаченно переспросила Ариадна. – Это как?
Грумы обменялись взглядами.
– Ну, не важно, – буркнул Дэниел. – Хватит и того, что молодая леди путешествует наедине с мужчиной…
– Ах вот что! Значит, намного приличнее, когда молодая леди путешествует с тремя мужчинами?
– Да, но мы оба…
– …Знаете меня много лет. Я это уже слышала. Ваша тревога делает вам честь, и все же вернитесь в Уэйбурн-Хаус. Если Тристан еще там, скажите, что я вас отослала, сама же направилась… Постойте-ка, кто из моих друзей живет в противоположном направлении? Ах да, леди Чедвик. Так вот, я направилась к леди Чедвик, чтобы укрыться у нее.
«Господи боже, когда наконец явится этот невозможный тип?!»
– Миледи, я все же хочу…
– Ни слова больше, Дэниел! Все твои доводы я выслушала и не нашла их заслуживающими внимания. Раз уж вы оба изводитесь от беспокойства, я извещу вас сразу, как только окажусь под покровительством лорда Максвелла.
– Да, но что подумает этот достойный джентльмен, когда вы постучите в его дверь в мужском наряде и в обществе какого-то постороннего мужчины?! Он будет шокирован!
Ариадна притворилась, что изучает обшарпанный фасад дома.
– Если даже он и будет шокирован, воспитание не позволит ему это выказать. Человек он великодушный, терпеливый, понимающий, к тому же мы обручены и подарок, который папа сделал ему в день оглашения помолвки, все равно что печать, скрепляющая наши узы. Чувство наше глубоко и взаимно, поэтому я не жду от лорда Максвелла иной реакции, кроме сердечной заинтересованности в моих делах. А теперь извольте оба удалиться.
– Миледи, я все же…
– Убирайтесь! – взорвалась Ариадна.
Но когда угрюмая пара со вздохами направилась вдоль по улице, она закусила губу, чувствуя, что вот-вот расплачется.
Все отдаляется от нее – отец, лошади, слуги, знакомые с детства; все это, одно за другим, безжалостно отбирается судьбой.
Пока шаги грумов не затихли вдали, девушка не нашла в себе мужества повернуться.
В тишине спящего нищего пригорода Ариадна так и сидела верхом на Шаребе и, механически поглаживая его по крутой шее, думала, думала: «Неужели нет ничего приятного, о чем я могла бы вспомнить сейчас? Максвелл! Милый, дорогой Максвелл, который разве что не поклоняется земле, по которой я ступаю. Он обо всем позаботится. Его покровительство и забота навсегда избавят меня от Тристана. Он сумеет оспорить завещание… должен суметь!»