– Ты мне ценные указания даешь?!
– За дело радею.
– Ты за себя радей, на СС! Чтоб и утечку, и туристов этих вооруженных в течение суток мне установил! Иначе всей твоей команде, с тобой во главе, полный нанораспад светит! Лично в трибунал рапорт напишу. Как думаешь, откажут?
– Понял, господин начальник Генштаба. Сутки.
– Время пошло!
* * *
Господин Гец Даун вошел в комнату для секретных совещаний Генштаба ОВКС точно в назначенное время. Выглядел самый богатый человек Галактики в точности, как его изображали многочисленные рекламные проспекты и объемные фильмы. Тщательно уложенные седые волосы, проницательные серые глаза, две вертикальные складки от крыльев носа до подбородка… Безумно дорогой костюмчик сидел так, словно Даун в нем родился. Галстук, подчеркнуто нейтральный, был завязан небрежным и в то же время умопомрачительно шикарным узлом. Туфли, естественно, индивидуального пошива от маэстро Данлопа, поражали отменным блеском. Быстро окинув профессиональным взглядом обмундирование посетителя, начальник штаба вернулся к его лицу. Оно было холеным, довольным и отвратительно доброжелательным. По личному опыту генерал знал, что с такими лицами приходят только убивать. Видимо, глава Корпорации действительно пронюхал нечто важное, возможно – внутри у офицера похолодело, – возможно, даже главную тайну!
– Для меня большая честь… – пропел Даун омерзительно приятным баритоном, протягивая руку генералу. Теперь у начальника штаба не осталось никаких сомнений. Главный бизнесмен человечества пришел без оружия в руках, но с бомбой в голове.
– Это для меня честь, – грубовато буркнул генерал Чан, пожимая ему руку.
– Ну, что вы, господин маршал…
– Генерал армии. Маршал прибудет с минуты на минуту. – Начальник Генштаба не сомневался, что Даун прекрасно разбирается в знаках отличия и ошибся намеренно.
– Мы дождемся командующего?
– Можем и начать. – Если бы на затылке у генерала росла шерсть, сейчас она стояла бы дыбом.
– Вопрос настолько щекотливый… – Бизнесмен расплылся в фальшивой простодушной улыбке.
– Корпорация боится щекотки? – громогласно спросил командующий ОВКС Семен Гаврилович Страшный, вваливаясь в комнату с грацией зухианского полярного слона. – Здравствуйте, господин Даун!
– Семен Гаврилович! – Бизнесмен развел руки, словно надеялся обнять маршала. При всем желании он смог бы охватить лишь его бицепс и часть груди до третьего ордена. – Рад вас видеть!
– Генерал, погуляй, – небрежно приказал командующий начальнику Генштаба.
Чан сначала приобрел цвет спелого баклажана, но быстро взял себя в руки и подчинился. Разница в воспитании всегда была камнем преткновения во взаимоотношениях высших военных чиновников государства. Генерал армии закончил престижнейшую Пекинскую Академию тыла и добился своего нынешнего положения благодаря предприимчивости и обширным связям, а маршал Страшный пришел к вершине карьеры строевым шагом боевого офицера бронепехотных войск. Командующий высоко ценил способности генерала Чана, но несносный характер не позволял маршалу признавать заслуги подчиненного прилюдно. Вот и сейчас, когда намечались сложнейшие деловые переговоры, Страшный опрометчиво взваливал на свои широченные плечи непосильную для профессионального вояки ношу дипломатии. Уже у дверей генерал все-таки задержался и, помявшись, сказал:
– Я буду в приемной…
– Свистну, если что, – заверил маршал.
Когда высокие договаривающиеся стороны остались в равных составах, Страшный сразу же пошел в наступление.
– Гец, только без маневров! Сразу стреляй на поражение!
– Семен Гаврилович, я сама прямота! – Даун хитро взглянул на командующего. – Сорок четыре планеты, под завязку набитые полезными ископаемыми и различного рода… сырьем. Пространственные координаты вот здесь. – Он подбросил на ладони информационный кристалл.
– Попал, но не уничтожил, – заявил Страшный. – Это секретный объект ОВКС. Все, что там есть, описано и поставлено на учет в Службе Материальных Резервов Генштаба. Тебе не обломится ни куска.
– А по моим данным, матрезерв даже и не слышал о такой планетной системе. О ней вообще никто не слышал ни в ОВКС, ни в Правительстве. Нет такой системы и в каталогах Главного Управления Исследований и Навигации…
– В ГУИНе много чего нет, – вставил маршал. – У них по жизни другие задачи…
– Но как объяснить, что о системе не знает даже высший для ОВКС контрольный орган – Национальная Коллегия по Военным Делам?
– А что Коллегия? – Командующий нахмурился. – Объект в стадии исследования, информация готовится, зачем отвлекать НКВД невнятными рапортами? Вот когда наш Исследовательский Отдел разберется, что к чему, – тогда и доложим.
– И когда он планирует разобраться? – поинтересовался Даун, кивая на каждую отговорку Страшного, как китайский болванчик.
– Планами у меня начальник штаба занимается, – буркнул маршал. – И вообще это военная тайна.
– Только не для НКВД. – Бизнесмен ухмыльнулся. – А если в приемную Коллегии поступит, так сказать, сигнал?
– Донос? – Командующий недобро оскалился. – Чего ты хочешь, Гец? Можешь зашантажироваться вусмерть, но не получишь ни куска. Я своего слова назад не возьму. А с Коллегией я как-нибудь улажу. Не впервой…
* * *
Из комнаты для спецпереговоров Гец Даун вышел только через три часа. Выглядел он на те же сто миллионов, но уже в какой-то помятой валюте. Задерживаться в здании Генштаба он не стал. Спустя ровно минуту из кабинета появился и маршал Страшный. Он, в отличие от гостя, пребывал в приподнятом настроении. Начальник штаба неуверенно махнул рукой в сторону выпустивших Дауна дверей и вопросительно взглянул на шефа.
– Ха! МОСКВА! – Страшный расплылся в горделивой улыбке. – Вот город такой в древности был, так он всей планете кузькину мать показал! В середине двадцать первого – полмира в пепел! Вот была Москва!.. А этот Даун – глист, и вся кишка у него тонкая. Только штанами по креслу елозить и умеет.
– Корпорация узнала… тайну?
– Про СС? Узнала, да что толку? Не взять нас голыми руками! У них сырье, а у нас армия, прочувствуй разницу! Он меня хотел эмбаргой какой-то напугать! А я ему табельный ЛС показал и объяснил, чем эта хлопушка отличается от СТУРНа, а он, в свою очередь, от МАСЛа, и куда под прицелом всей этой техники Гец может засунуть свою башку!
– Но если он решит написать… э-э… анонимный рапорт…
– Никакого «э-э» он писать не станет. – Маршал уверенно покачал головой. – Ну дадут нам с тобой коленом под зад, а ему-то с этого какой куш? Все же тогда национализируют! Не-ет, Даун в долю хочет, а значит, будет молчать и обхаживать нас, как девиц на выданье. С таким-то приданым мы же самые красивые невесты в Галактике! Хоть и мужики! – Страшный запрокинул голову и оглушительно заржал.
Генерал вежливо, но кисло улыбнулся.
– Я бы все равно проследил…
– Это да, – все еще похохатывая, согласился командующий. – Прикажи контрразведке глаз с этого манекена не спускать и нашим людям в налоговой инквизиции просьбу мою передай, пусть какую-нибудь фронтальную проверку Корпорации организуют. Чтобы на глупости у Геца ни минутки не осталось.
– Там, на СС, похоже не только эта проблема намечается, – неуверенно сказал генерал. – Кроме корпоративной разведки еще какие-то неустановленные лица замечены.
– А дежурные исследователи?! За что им жалованье платится?
– Они вызвали «дебоширов», сами не справились…
– Ну вот! – Маршал коротко махнул рукой снизу вверх. – Я еще и Бугая туда отправил с инспекцией. Разберутся, поди… Ты им передай, что я лично за делом слежу, – они как тараканы забегают! Да, а шпиона корпоративного пусть раскладывают на молекулы, как только обнаружат! Прямо на месте! Под мою ответственность.
Глава 13
Когда рыжеволосый «следопыт» вернулся за свой пульт, полковник Бугаев только-только завершил переваривание полученной из штаба информации. Он даже еще двигал челюстями, словно размельчал сказанное Чаном в удобный для усвоения субстрат.
– На молекулы?! – наконец отрыгнул Сильвестр неусвоенные остатки мыслей. – А где же я его возьму, этого шпиона?!
– Приказ командующего. – Генерал Чан, занявший весь экран Анализатора, протянул руку к кнопке отключения связи. – Кстати, время идет. От суток осталось двадцать два часа.
– Я помню, – буркнул Бугаев. – Приступаю к ликвидации…
Связь прервалась, и полковник перевел налитый кровью глаз на техника.
– Не выходили, – упреждая его вопрос, заявил воин. – Ни на связь, ни на прямую видимость… А кого ликвидировать?
– Цивила, шпиона корпоративного…
– Эх, сразу надо было его шлепнуть! Он мне с первого взгляда не понравился!
– Теперь-то ты силен оправдываться! А кто, как умалишенный, бормотал «третий номер, третий номер»?! Не ты?
– Виноват, господин полковник… – Рыжий развел руками. – Теперь понимаю, что оплошал. В стратегии слабовато подкован, последствия не умею просчитывать.
– Потому и рядовой техник до сих пор, – назидательно пробурчал Бугаев, – даже не ефрейтор…
– Обижа-аете…
– Так, все, отставить треп! Построение основной группы через минуту в полной боевой! А еще – дай-ка мне спецканал двенадцать…
– Канал двенадцать – закрытый и действует только в Солнечной системе, – с сомнением в голосе напомнил «следопыт». – Группа Мищенко должна быть на пятом…
Бугаев направил на техника еще и сервоглаз. Для подчиненных это было равносильно команде «смирно».
– Ну?
– Канал работает, – удивленно ответил воин. – Только молчит.
– Так он работает или молчит?!
– Сигнал проходит, ответ – маячковый, подтверждения приема нет.
– Дрыхнут дар-рмоеды! Вскрыть секретный файл Икс-Игрек номер двадцать четыре!
– Господин полковник, это же резервная база данных командующего! У меня нет доступа!
– Расстреляю!
– Лучше вы, чем военная полиция! Да и не взломать мне защиту! ГлаША этому чемодану не отдастся ни за какие кредитки! – Он с чувством пнул по тумбе сервера, и тот откликнулся тревожным гудением.
Бугаев схватился за кобуру, но передумал. Воин был прав. Взламывать секретную базу данных не было ни возможности, ни необходимости. Код доступа Сильвестру дал лично Страшный. Полковник повелительным жестом изгнал «следопыта» из кресла и уселся в него сам. Бормоча под нос негромкие проклятия, он медленно, одним пальцем, набрал на клавиатуре гиперсервера нужную комбинацию цифр и букв.
– Та-ак, – протянул Бугаев, внимательно изучая изображение на дисплее. – Где там наши боты?
– Блокпост – два километра к югу, остальные – точка ноль.
– Блокпост, значит? – Полковник поскреб подбородок. – Залповая поддержка на траках?
– Так точно!
– Основная группа в походный порядок с боевым охранением! Направление на юг. Первый блокпост, обеспечить прикрытие!
– Первый, прием, прикрытие «дебоширам»!
– Тоже собирайся…
– Тоже!.. – хотел продублировать «следопыт», но осекся. – А, в смысле – я?
– Ты, ты, – подтвердил Бугаев. – Всей группой пойдем.
– А база? Кто на хозяйстве останется?
– Анализатор…
– Он нахозяйствует, – ухмыльнулся воин.
– Сдай его на контроль штабу. Лично Калашникову. Пусть прямо с Земли и руководит жизнедеятельностью объекта.
– Он наруководит… А что плохо, господин полковник?
– Все, что не хорошо, – нашел Бугаев достойный ответ на дурацкий вопрос. – Канал двенадцать не может молчать. А режим автоматического маяка вместо приема обозначает боевую тревогу.
– Серьезно? А кто на том конце спецканала?
– Любопытный ты, следонюх! Наши на том конце, «дебоширы». Только хозвзвод…
– Не слышал, чтобы у нас в бригаде были такие взводы, – пряча хитрую улыбку, пробормотал техник. – Мы же не бронепехота…
– Расстреляю! – процедил Сильвестр, широко замахиваясь тяжеленной ручищей.
– Второй раз подряд? – Нахальный техник ловко увернулся от подзатыльника. – Что-то я сомневаюсь…
* * *
Бугаев покосился на свой СТУРН – в полированном цевье отражался весь отряд, начиная с первой шеренги и заканчивая страдающим от водяных мозолей ротным хлеборезом Дустназаровым. Хлеборез уже два раза приседал на камень, разувался и сокрушенно трогал волдыри на пятке, но полковник намеков не понимал, лишь заставил другого воина, рядового Харчука, взять его вещмешок с полугодовым запасом хлеба и походной разделочной доской. Нож для отрезания горбушек, ужасающий тесак с волнообразно заточенным лезвием, Дустназаров пер на себе, поскольку отбиваться от неприятеля, случись внезапная атака, одной распухшей пяткой было бы затруднительно. СТУРНа же ему, как хлеборезу, дальтонику и убежденному пацифисту, не полагалось.
– Стой, раз-два, – сказал Бугаев, и отряд, сделав каблуками «раз-два», остановился.
Впереди на красно-коричневой почве был выжжен отчетливый символ в виде черной стрелки. Возможно, неизвестный топограф хотел бы, чтоб стрелка получилась белой или, допустим, зеленой, но так уж устроено всякое оружие: после него остается лишь черный след – если, конечно, вообще что-то остается.
Полковник не спеша нагнулся и, зачерпнув горсть спекшегося шлака, поднес его к лицу. Ни тестеров, ни анализаторов в его носоглотке не стояло, однако опыт и чутье подсказывали Бугаеву, что неглубокая борозда проделана отнюдь не ЛСом. Кто-то несколькими выстрелами прожег на земле обыкновенную человеческую стрелку, ведущую от базы дальше на юг, но при этом воспользовался каким-то нештатным вооружением. Бугаев задумался, соображая, кто бы это мог быть, и, взглянув на догонявшего строй Дустназарова, догадался, что стрелку оставила какая-то нелюдь.
Указывала стрелка куда-то вдаль, в теряющиеся на горизонте заросли кустарника, и вроде бы не имела никакого смысла – для всех, кроме полковника. Бугаев помнил, что где-то здесь находится один из входов в гипертоннель, и стрелка перед ним – знакомый символ, выполненный с помощью незнакомого оружия, – оказалась тут, конечно же, не случайно.