Я говорю теперь о герое романа Эдгара По как о человеке, существование которого не подлежит сомнению. Между тем Лен Гай больше не заговаривал со мной на эту тему. Сведения, найденные в блокноте Паттерсона, никак не могли быть подделкой, и я бы проявил неучтивость, не признав своих былых заблуждений, тем более что скоро подоспело новое свидетельство, способное рассеять последние сомнения, останься они в моей упрямой голове.
На следующий день после того, как шхуна бросила якорь, я высадился в Ансидлунге и ступил на чудесный пляж из черноватого песка. Мне тут же пришло в голову, что подобный пляж оказался бы вполне уместным на острове Тсалал, хотя у тамошних островитян белый цвет, также не чуждый островам Тристан-да-Кунья, вызывал страшные конвульсии, падение ниц и полную неподвижность. Однако не ошибался ли Артур Пим, описывая столь невероятную реакцию туземцев? Впрочем, если «Халбрейн» доберется до острова Тсалал, все станет ясно…
Я встретился с отставным капралом Глассом – сильным, хорошо сохранившимся здоровяком, физиономия которого показалась мне хитроватой, а глаза, несмотря на его шестьдесят лет, – живыми и проницательными. Вдобавок к торговле с мысом Доброй Надежды и Фолклендами он предлагал купцам с торговых судов шкуры тюленей и морских слонов, и его коммерция явно процветала.
Этот самозваный губернатор, признанный, впрочем, обитателями маленькой колонии законным правителем, был не прочь поболтать, и я завязал с ним разговор, представлявший интерес для нас обоих.
– Много ли у вас останавливается кораблей? – спросил я.
– Ровно столько, сколько нужно, – ответил он, потирая за спиной руки; видимо, это было его давней привычкой.
– В благоприятный сезон? – попытался уточнить я.
– Да, в благоприятный, если считать, что у нас бывают неблагоприятные сезоны.
– Рад за вас, мистер Гласс! Жаль только, что на Тристан-да-Кунья нет настоящего порта, а когда корабль вынужден бросать якорь в открытом море, то…
– В открытом море? Что значит «в открытом море»? – вскричал отставной капрал, выдавая своей уязвленностью немалое самолюбие.
– Я хочу сказать, мистер Гласс, что, будь у вас причал…
– Зачем же нам причал, раз природа подарила нам бухту, где можно легко укрыться от штормов и подойти к самому берегу? Нет, на Тристане нет порта, но Тристан свободно обходится без него!
Я не видел причин вступать с ним в спор. Он гордился своим островом, как князь Монако своим крохотным княжеством…
Я не настаивал, и мы повели речь о другом. Мой собеседник предложил отправиться в лес, достигающий верхних отрогов центрального вулкана. Я поблагодарил его и извинился, что не смогу воспользоваться его любезным предложением, ибо предпочел бы посвятить немногие часы нашей стоянки изучению минералогического состава местных скал. Ведь «Халбрейн» предстояло сняться с якоря, как только завершится пополнение запасов.
– Ваш капитан слишком торопится, – заявил губернатор Гласс.
– Вы находите?
– Его помощник даже отказывается покупать у меня шкуры и масло…
– Нам нужны только провиант и пресная вода, мистер Гласс.
– Что ж, – ответил губернатор несколько разочарованно, – то, что не возьмет «Халбрейн», достанется другим кораблям! Куда же направляется ваша шхуна?
– На Фолкленды, чтобы встать там на ремонт.
– А вы, сэр, надо полагать, всего лишь пассажир?
– Вы совершенно правы, мистер Гласс, и я хотел пробыть на Тристан-да-Кунья несколько недель. Теперь мне пришлось пересмотреть свои планы…
– Сожалею, сэр, как я сожалею! – опечалился губернатор. – Мы были бы счастливы предложить вам наше гостеприимство.
Должен сказать прямо: к тому времени я решил не покидать шхуну. Я доплыву на «Халбрейн» до Фолклендов, откуда смогу переправиться на американский континент. Оставалось надеяться, что капитан Лен Гай не станет возражать против моего присутствия.
Я очнулся и услышал от отставного капрала слова:
– Я не видел цвета его лица и волос. Я говорю о вашем капитане…
– Не думаю, что он сойдет на берег, мистер Гласс.
– Уж не болен ли он?
– Насколько я знаю, нет. Но для вас это не имеет большого значения: его с успехом заменяет помощник…
– Который не слишком-то разговорчив! К счастью, пиастры из его кошелька вылетают проворнее, чем слова изо рта.
– Это немало, мистер Гласс!
– Простите, мистер?..
– Джорлинг, из Коннектикута.
– Вот и славно. Теперь я по крайней мере знаю, как вас называть. Узнать бы еще, как зовут капитана «Халбрейн»…
– Гай… Лен Гай.
– Он англичанин?
– Да, англичанин.
– Мог бы догадаться нанести визит соотечественнику!.. Погодите-ка, я, кажется, вспоминаю одного капитана с этой же фамилией… Гай… Гай…
– Уильям Гай? – подсказал я ему.
– Точно! Уильям Гай!
– Командовавший «Джейн»?
– Вот именно, шхуной «Джейн».
– Английской шхуной, заходившей на Тристан-да-Кунья одиннадцать лет тому назад?
– Одиннадцать, мистер Джорлинг! К тому времени я уже пробыл здесь семь лет. Я припоминаю этого Уильяма Гая… отважный человек, очень радушный. Я продал ему партию тюленьих шкур. Он выглядел настоящим джентльменом, немного гордецом, но с добрым сердцем…
– А «Джейн»? – подсказал я.
– Видел и ее. Она стояла там же, где сейчас «Халбрейн», в глубине гавани. Чудесное судно водоизмещением сто восемьдесят тонн, с этаким, знаете ли, заостренным носом… Портом ее приписки значился Ливерпуль.
– Да, верно, все так и было, – прошептал я.
– А что, «Джейн» продолжает бороздить моря, мистер Джорлинг?
– Увы, нет, мистер Гласс.
– Неужто погибла?..
– Да. И большая часть команды разделила ее судьбу.
– Такое несчастье! Как это случилось, мистер Джорлинг?
– От Тристан-да-Кунья «Джейн» устремилась к островам Авроры и другим, которые Уильям Гай мечтал найти, руководствуясь описанием…
– Которое он как раз от меня и получил, мистер Джорлинг! – воскликнул отставной капрал. – Что же, разыскала ли «Джейн» эти самые… другие острова?
– Нет, ни их, ни островов Авроры, хотя Уильям Гай не покидал тех широт несколько недель, носясь с запада на восток и обратно и не позволяя наблюдателю спуститься с верхушки мачты!
– Надо полагать, ему просто не повезло. Если верить китобоям, – а почему бы им не верить? – эти острова существуют, их даже собирались назвать моим именем…
– Вполне справедливо, – вежливо заметил я.
– Так что если их не откроют, это будет весьма прискорбно, – добавил губернатор, не скрывая тщеславия.
– И вот тогда, – продолжил я свой рассказ, – капитан Уильям Гай решил осуществить свой давний план, тем более что его побуждал поступить так один пассажир…
– Артур Гордон Пим! – вскричал Гласс. – У него был товарищ – некто Дирк Петерс. Шхуна подобрала их обоих в открытом море.
– Вы знали их, мистер Гласс? – с живостью спросил я.
– Знал ли я их, мистер Джорлинг? О, этот Артур Пим был человеком воистину необыкновенным. Он искал приключений – отважный американец! Такой не отказался бы от полета на Луну. Он туда случайно не заглядывал?
– Нет, мистер Гласс, но, по всей вероятности, шхуне Уильяма Гая удалось пересечь полярный круг, преодолеть вечные льды и оказаться там, где не бывал ни один корабль…
– Вот это чудеса! – воскликнул Гласс.
– Увы, «Джейн» не вернулась назад.
– Выходит, мистер Джорлинг, Артур Пим и Дирк Петерс сгинули?
– Нет, мистер Гласс, Артур Пим и Дирк Петерс не пали жертвами катастрофы, принесшей погибель большинству членов экипажа «Джейн». Им даже удалось вернуться в Америку – вот только не знаю как… Артур Пим умер много позднее при неведомых мне обстоятельствах, а метис жил в Иллинойсе, а потом куда-то уехал, никого не поставив в известность, и след его с тех пор затерялся.
Примечания
1
Кук Джеймс (1728–1779) – английский мореплаватель, совершил три кругосветных путешествия. Пытаясь найти южный материк, Кук проплыл вокруг Южной полярной области.
2
Кергелен Ив-Жозеф (1734–1797) – французский мореплаватель. Открыл архипелаг в Индийском секторе Южного океана, названный его именем.
3
Это утверждение Ж. Верна нуждается в уточнении: более сильное охлаждение Южного полушария по сравнению с Северным вызвано не только вытянутостью земной орбиты, но и наклоном земной оси; следующее утверждение и вовсе не верно: тепловой экватор Земли смещен к северу относительно географического, так что максимальному разогреву подвергается пояс приэкваториальных пустынь; в Южном полушарии суша занимает гораздо меньше места, чем в Северном, смягчающее влияние океана заметнее, и максимальные летние температуры значительно ниже, чем в пустынных районах Северного полушария.
4
Кабельтов – единица длины, применяемая в мореходной практике, равна 0,1 морской мили, или 182,5 м.
5
Уилкс Чарльз (1798–1877) – американский морской офицер.
6
Беллинсгаузен Фаддей Фаддеевич (1778–1852) – русский мореплаватель, адмирал. В 1819–1821 гг. возглавлял кругосветную экспедицию в Антарктику на шлюпах «Восток» (командир Ф. Ф. Беллинсгаузен) и «Мирный» (командир М. П. Лазарев), важнейшим итогом которой было открытие Антарктического материка.
7
Форстер Иоханн Георг Адам (1754–1794) – немецкий путешественник и писатель; сопровождал капитана Кука в его путешествии вокруг света.
8
Биско Джон (1791–1843) – английский антарктический исследователь. В 1830–1832 и 1833–1834 гг. предпринял плавание в антарктические воды для поисков новых мест зверобойного промысла. В 1831 г. открыл Землю Эндерби, названную так в честь братьев Эндерби, владельцев фирмы, финансировавшей экспедицию.
9
Моррелл Бенджамин (1795–1839) – американский мореплаватель, в 1822–1824 гг. на шхуне «Оса» совершил плавание в южные моря.
10
Кемп Питер – английский мореплаватель, шкипер зверобойного судна «Магнет».
11
Баллени Джон – англичанин, китобой, в 1839 г. открыл острова, названные его именем.
12
На современных картах остров называется Иль-о-Кошон.
13
У Эдгара По даны другие координаты точки, где Пима и Петерса сняли с обломков брига: 20° северной широты и 13° западной долготы.
14
Пак – многолетний дрейфующий морской лед, образующий прочные ледяные поля (толщиной 3–5 м) в полярных бассейнах.
15
На самом деле этот район моря Уэдделла занят шельфовым ледником Фильхнера.
16
Уэдделл Джеймс (1787–1834) – английский капитан, открыл море у берегов Антарктиды, которое названо его именем.
17
Стеатит – плотная горная порода, содержащая обычно около 90 % талька; одна из разновидностей талькита.
18
Мергель – осадочная горная порода, состоящая из мелкозернистого кальцита (40–60 %) с примесью доломита.