Побелел повелитель от негодования и беспомощности, понимая, в какой ситуации оказался. Он начал шевелить головой, чтобы как-то противостоять такому неслыханному изощренному хамству!
– Ах ты, гнилое бревно, старый вонючий кобель, ты еще шевелишься?! Тьфу на тебя еще раз! Вторая моя мечта была… О-о-о! Как давно я хотел пописать на твою императорскую рожу!
И он начал осуществление второго заветного желания.
– Стража!!! Ко мне!!! – взревел император, но захлебнулся мочой. Он стал отворачивать голову от струи, начал тянуться плечами, чтобы зубами вцепиться в ноги своего оскорбителя. Стража слышала зов повелителя, но не посмела нарушить его приказание.
– Ах ты, дохлая скотина, – сказал лекарь и пнул его ногой.
Император получил удар и почувствовал боль. Он вдруг вспомнил, что рядом у подушки оружейная стойка. Сейчас он схватит свой кинжал и полоснет по его ногам. Движимый единственным желанием наказать оскорбителя, он начал тянуться к стойке.
– Ты, оказывается, еще можешь шевелиться? – презрительно заметил лекарь. – Третья моя мечта…
Но когда император услышал тре-е-етью мечту этого самозванца, он заревел как раненый зверь, заскрежетал зубами! Титаническим усилием он сдвинулся с места, сполз с ложа и, упираясь локтями в пол, извиваясь, стал подтягиваться к оружейной стойке.
– Зарублю, – рычал император, – сам, лично разрежу на мелкие кусочки!!!
Поднявшись на ватных ногах, держась за стены, он смог добраться до стойки. Дрожащими руками вытащил меч и когда повернулся назад, никого во дворце не было… Он еле доплелся до крыльца.
Ах, как он пожалел, что попался в ловушку этого подлеца и отдал ему самого быстроногого скакуна. Поняв всю безысходность своего состояния, с трудом подошел к первому попавшемуся коню, попытался подняться в седло. Но силы не те! Силы не те! Он зубами схватился за гриву, подтянулся на слабых руках и сел в седло.
Проснулся дух великого воина, проснулся дух великого повелителя, проснулся дух великого полководца.
– Где он? – закричал император стоящим неподалеку слугам.
Но те, боясь произнести хоть слово, кивком головы указали на дорогу, по которой ускакал беглец.
Император пустился в погоню. С каждой минутой он чувствовал, как сил становится больше и больше. Он выскочил из городских ворот и устремился дальше, пролетая милю за милей.
И вдруг вспомнил: «Боже! Двадцать лет я не сидел в седле! Двадцать лет не видел перед собой гривы коня! Двадцать лет не держал в руках меча! Двадцать лет не ощущал на лице порывов ветра!»
Вдруг он услышал за спиной давно забытые звуки. Топот копыт и восторженные крики приближались. Сотни его полководцев скакали вслед за ним на лошадях, обнажив мечи и крича:
– Да здравствует император!
Когда они доскакали до него, то увидели, что тот валяется в дорожной пыли, дрыгая руками и ногами, еле дыша от безудержного хохота:
– Ах ты, лекарь, твою мать!.. Ах ты, сукин сын! Заслужил ты свой караван золота!
Теперь понимаете, что к чему и почем?!
Для того чтобы пробудить Вашу истинную суть повелителя, мобилизовать ее, я плюю на Вас, но Вы не можете сказать, что я на Вас писаю, тем более…
А теперь с неба достаем корону повелителя, созидателя, с размаху напяливаем на голову до самых ушей.
Плечи поправили усилием воли, чтобы с этого момента Вы на жизнь смотрели как властелин, как творец.
Не обижайтесь на меня. Ведь для того чтобы изменить Ваше настроение, мне легче вызвать у Вас агрессию, чем рассмешить. Моя задача – вывести Вас из состояния равновесия.
Когда на белоснежной рубашке грязное пятно, то Вы первым делом обращаете внимание на него, не так ли? Как-никак подобие тянется к подобию!
Поэтому легче всего вызвать у Вас ощущение обиды. Когда я говорю, что Вы изначально являетесь алмазом, Вы это воспримете так, что я искусственно поднимаю Ваше настроение, делаю комплимент и т. д., и Вы будете сомневаться, не верить.
А когда я назову Вас дерьмом собачьим, реагируете мгновенно, и на сомнения у Вас просто не останется времени! Так мы с Вами на минутку достигли нужного состояния!
Что это за состояние? Пусть это останется одним из секретов педагога по ускоренному обучению.
Жаркое из метода ускоренного обучения и способ его употребления
Ответьте, пожалуйста, за сколько времени можно выучить иностранный язык? За год? Два? Может быть, больше?
Отвечаю!
С помощью своих скрытых гениальных способностей Вы за месяц освоите даже язык пингвинов! Весь вопрос в том, как открыть и запустить эти способности.
Этим как раз мы с Вами и будем заниматься.
Учебник разработан именно с учетом приемов ускоренного обучения для того, чтобы читатель легко и навсегда усвоил и держал под жестким контролем все ключевые моменты системы, правильно и с пользой для себя применил и хорошо закрепил нужную информацию.
Так что когда Вам встретятся грубые слова и крепкие выражения (а они уже встретились!), несуразные или шокирующие Вас вещи, знайте – это специально!
Да-да, я специально убираю этику и называю все вещи своими именами!
Если желаете, вот Вам первое домашнее задание, которое Вы должны сделать обязательно, если, конечно, у Вас нет чувства юмора.
Постарайтесь в деталях вспомнить каждого человека, кого видели вчера, в машине, на улице – везде. Во что были эти люди одеты, какого цвета у них глаза, какие волосы, о чем они говорили и т. п.
Уверяю, Ваша дырявая память оправдает себя на все сто! А я предлагаю сегодня провести эксперимент и проанализировать результаты.
Садитесь в автобус или любой другой транспорт, у которого автоматические двери. Зайдите внутрь и подождите. Когда они начнут закрываться, тут же высуньте голову, чтобы Вашу шею защемило.
Так нужно будет проехать целую остановку.
Вопрос: когда-нибудь забудете эту поездку?
Нет! Потому что случай неординарный, из ряда вон выходящий! И каждого, кто Вам хотел помочь, их комплименты в Ваш адрес за Вашу глупость, запах перегара, исходящий от некоторых из них, каждую проезжающую мимо машину, словом, все детали путешествия Вы запомните четко и навсегда.
В технике ускоренного обучения применяется именно такой механизм. Не буквально, конечно, не пугайтесь, но Вам все-таки достанется!
Просто установлено, что во время небольшого стресса восприятие информации и способность запоминать усиливается примерно в тысячу раз!
Это означает, что любого на короткий миг можно сделать гениальной личностью с прекрасной памятью и прекрасным восприятием. И равного Вам гения не найдется во всем мире! Так что подготовьте свою голову, сейчас буду поливать ее…
А если Вы перестанете обманывать себя и, положа руку на сердце, отбросив амбиции, обиды, найдете мужество посмотреть на себя со стороны, то Вы согласитесь, что есть над чем поработать, а это уже первый шаг к успеху.
Прежде чем начинать строительство нового дома, сначала надо сломать старую хибару, расчистить площадку, убрать весь мусор и только потом готовить место для фундамента.
Но если Вы все-таки обиделись, дорогой читатель, скажу Вам одно: с человеком, ищущим повод на кого-то обидеться или причину не работать и не шевелить своими… Чем?..
Вы подумали – мозгами, а я говорю истинными словами – задницей, – не о чем говорить! Так что идите Вы своей дорогой! Счастливого пути!
Итак, разрешите, какой бы ни получилась книга, буду излагать материал так же, как на занятиях.
И для тех, кто ТУДА не пошел, а решил идти вперед, продолжаю!
Мой Наставник часто повторял: «Не корми меня ядом, повторяя чужие высказывания». В Европе принято говорить «из-за спин великих мудрецов» – то есть цитировать их.
На Востоке это считается дурным тоном, потому что цитата, пропущенная через сознание оратора, есть информация второй свежести. Любая пища, пропущенная через желудок, имеет тенденцию менять свою сущность.
Если Вы не согласны, съешьте кусок изумительного торта, подождите, пока переварится, и попробуйте съесть этот кусок еще раз. Это и есть цитата.
Ну как? Запах и вкус Вам понравились?
Родимый мой! Полет души в четверостишиях Омара Хайяма о любви и вечности, его высокие переживания истинны только из уст его самого.
Мысль ясна?
Если все еще нет, то предлагаю Вашему вниманию вопрос на засыпку: о чем думала Дездемона в последний момент жизни? Есть какие-нибудь версии ответа?
Конечно, Вы сейчас начнете нести всякую чушь, говоря: «О жизни. О правительстве. О погоде».
Если лично Вас Отелло не душил, то любое мнение на этот счет будет Вашей выдумкой! Но если душил, то должен был задушить! В таком случае я удивляюсь, как Вы еще читаете эту книгу?!
Или другой вопрос: о чем думает человек, летящий как камень с десятого этажа?
Когда я в аудитории спрашиваю об этом, слушатели по-разному отвечают: вся жизнь проходит перед глазами, охватывает страх, ужас и т. п.
И еще ни разу ничье мнение не совпало с моими переживаниями. Мой личный опыт падения с третьего этажа в студенческие годы позволяет сказать, о чем я в тот момент думал. Успел одно слово произнести, всего-навсего, а потом просто ждал долго-долго.
Хоть у меня культуры вообще нет, но все равно язык не поворачивается произнести, а тем более написать это слово.
Сделаю Вам то-о-ненький намек!
Как называется на русском языке белая сибирская лиса?
Значит, мой вывод: человека в момент свободного падения тянет заниматься наукой, в моем случае зоологией!
Вот почему в книге высказаны убеждения, исходящие только из личного опыта и достижений моих слушателей-пациентов!
Немного истории не к месту
Начну с рассказа об одном из первых моих Наставников. Он сначала щедро одарил меня тумаками, а потом и знаниями, благодаря которым я сумел в жизни кое-чего достичь.
Итак, Сеид Мухаммед Хасан – да будет земля ему пухом! – ушел из жизни в возрасте 112 лет.
Он родился в Узбекистане, еще ребенком оказался с родителями-дипломатами в Англии. Там получил прекрасное образование. Сделал карьеру, но в возрасте 46 лет по болезни покинул дипломатический корпус Великобритании.
Серьезно увлекся восточной философией, 47 лет пробыл в храмах Непала и Индии, причем 19 лет голым отшельником высоко в горах.
В 95-летнем возрасте вернулся на родину, к могилам предков.
Он был выдающейся личностью. Для него человек как открытая книга. Иногда он говорил, вздыхая: «Какой у этого мужа торжественный переплет. Жаль, что внутри нет ничего, кроме толстого кишечника».
В юности, когда я впервые в жизни его увидел, хорошо помню одну реплику. Она до сих пор звучит в моих ушах:
– Иди, сынок, с миром. Я трупов не лечу. Ты пришел, чтобы повесить свою тушу на мою старую шею, чтобы я страдал в поиске путей избавления тебя от хвори – не выйдет! Когда оживешь – приходи!
Что мне оставалось делать? Я ушел, крепко выругавшись напоследок. Но болезнь опять заставила меня встретиться с «жестоким» Наставником.
Хотя к нему я вернулся через месяц, но смысл сказанного стариком дошел до меня «скоро» – лет через десять. Когда сам стал вникать в характер хронически больных людей, понял, что они всегда ждут помощи только извне, блокируют себя как творческую личность.
Как мне трудно было преодолеть собственную лень, как трудно было выполнять все его простые советы и наставления, но факт остается фактом. Он своей огромной душой и любовью заставил меня поверить в собственные силы, и мы вместе, уже через год, победили мою инвалидность, а через шесть лет я был совершенно здоров.
А потом стал домогаться к нему в ученики, и он конечно же с огромным удовольствием вышвырнул меня вон!
Но я приходил снова и снова, заметно ухудшая его настроение своим присутствием. И однажды он не выдержал и уделил-таки мне 15 минут, чтобы объяснить, что он не может брать перед Богом ответственность за меня – ему уже 106 лет и не сегодня-завтра он помрет, оставив меня недоучкой, калечащим людей. Произнеся все это, старик вновь выставил меня за ворота.
Если Вы решили, что я отстал, Вы ошиблись. Я прилип как банный лист к одному месту, потому что не поверил ни одному его слову. Какое там умирать, он был крепок и свеж, и если бы я не знал его старшего сына, которому было 85 лет, то ни за что не дал бы своему мучителю больше шестидесяти.
И я его достал! Не устояв перед моей настырностью, он решил поменять тактику. Представив меня своим друзьям, он торжественно произнес, что собирается взять меня в ученики, и просил их быть свидетелями. Старики, чему-то ухмыляясь, закивали головами, а моей радости не было предела! Ну, наконец-то!
А тем временем мой будущий Наставник вытащил толстенную книгу Абу Райхана Бируни и приказал выучить ее. Если не справлюсь – перед аксакалами дам слово мужчины не показываться здесь больше.
Не чувствуя подвоха, я согласился, да и что мне оставалось делать? В чем тут дело, я понял уже через минуту, когда он, слащаво улыбаясь, пожал мне руку и обрадовал, что незачем терять драгоценное время, так как экзамен… завтра.
– Ка-а-а-к? – уронил я челюсть до самого пупка. Я наивно полагал, что сроку мне будет отпущено по меньшей мере год. А что можно выучить за один день – несколько стишков, но не огромный трактат. Абсурд какой-то! Не обращая внимания на мои возмущения, он твердо произнес:
– Не согласен – уходи!
И чтобы я не придумал на завтра какую-нибудь уважительную причину вроде похорон умершей полвека назад бабушки, приказал мне готовиться к экзамену здесь!
Он посадил меня посреди двора под виноградником, за низенький столик, а сам вернулся к своим друзьям и стал болтать с ними как ни в чем не бывало.
А я приступил к зубрежке. Одолел одну страницу, вторую, третью, десятую…
Наступила ночь. Они давно поужинали (меня не пригласили). Один улегся спать, а двое стали гонять чаек и смотреть за мной в оба. Хотел встать размяться, они тут же пресекли все мои попытки своими ехидными репликами:
– Что, терпелка кончилась? – и все в том же духе.
Ну, думаю, буду сидеть, хоть лопните от своего чая.
Утро, полдень. Я, глядя невидящим взором в книгу, невольно ловлю запахи из кухни: вот потянуло молоком, а теперь пловом. Ой, как засосало под ложечкой, и голова закружилась…
Старички поели, попили без меня и улеглись отдыхать, весело поглядывая в мою сторону. А экзамена все нет. Вечер. Глаза мои слипаются, один сторож следит за мной, остальные мирно похрапывают.
В моей голове появилось и стало крепнуть желание досидеть до утра, а потом подойти и вцепиться им в бороды. И я уже ясно представил себе, как таскаю их поочередно за жидкие бороденки, а потом, раскинув руки, сплю здесь же, под виноградником.
Не знаю, как высидел эту ночь. В груди клокотала ненависть. И в лучах восходящего солнца, давно позабыв о книге, я вперился бычьим взглядом в своих мучителей, выбирая, кого из них начать душить первым – мучителя-учителя или его друга-острослова, ежеминутно рекламирующего свой единственный зуб в широченной улыбке на полдвора.
…Меня трясли за плечо, и я не сразу понял, что меня уже приглашают. А во дворе собрались сыновья хозяина, внуки, соседи пришли, чтобы взглянуть на бесплатное представление.
Хотел встать с достоинством, но тут же кулем свалился на бок. В голове пронеслась совершенно дикая мысль, что я безногий. Стал со страхом ощупывать себя ноги на месте, но они недвижимы. Шутка ли – просидеть двое суток, почти не вставая.
Я поднимался, падал на колени, становился на четвереньки, снова падал под тихий смех зрителей. Закусив губы от обиды и боли, я проклинал своих мучителей и тот день, когда перешагнул порог этого дома.
Уже не владея собой, я пополз к этим старикашкам, волоча проклятую книгу Они, улыбаясь, подняли меня и начали спрашивать.