Милый, милый Николай! Ее нежно обожаемый богатенький трудоголик. Он велел шоферу не приезжать за ним домой, потому что остался ночевать в офисе, а вовсе не у какой-то там любовницы. Зачем Николай остался в офисе? Этот вопрос даже не закрался в голову Киры. И так ведь ясно, что Николай приехал сюда, чтобы основательно поработать.
Лето – самое горячее время для всевозможных строительных работ. Это всем известно. Рабочие трудятся в две, а то и в три смены. Вот и Николай сегодня вечером не смог усидеть дома. И вернулся в офис, чтобы поздно вечером, да и ночью еще немного поработать в тишине и уединении. Кира даже расчувствовалась, глядя на макушку своего шефа. Но потом ее душу что-то снова царапнуло.
– Николай Иванович, – ласково обратилась к начальству Кира. – Доброе утро!
Николай на ее приветствие снова не отреагировал. Даже не повернулся. Похоже, действовать надо более решительно.
– Вставайте! – подойдя к Николаю, произнесла Кира уже гораздо более громким голосом. – Подъем! Вы и так проспали все на свете!
Но и теперь Николай не шелохнулся.
– Да что же это такое! – возмутилась Кира. – Как ребенок. Сначала вы всю ночь работали, теперь проснуться не можете! Совсем меры ни в чем не знаете!
И, протянув руку, она потрясла Николая за плечо. Эффект был неожиданный. Голова Николая перекатилась с подушки на руку девушке, и она не сумела сдержаться и громко взвизгнула. Мало того что лоб и щеки Николая оказались какими-то холодными, так еще и Кирина ладонь очутилась в чем-то липком и влажном.
– О! Что это? – поспешно отдернула руку Кира.
Голова Николая от ее рывка свесилась совсем набок. Но и это не вызвало в ней никакого протеста. Это было до того жутко, что Кира отступила на шаг. И, чувствуя, что сейчас либо закричит, либо пустится в бегство, Кира подскочила к окну и раздернула жалюзи. Хлынувший в комнату солнечный свет осветил ужасную картину.
Спящий на диване Николай был весь в крови. Его белоснежная рубашка была в бурых пятнах, глаза открыты, и их стеклянный мертвый взгляд так напугал Киру, что она вылетела из кабинета, словно ее выбросило взрывной волной. Не разбирая дороги, натыкаясь на сотрудников и почти сбивая их с ног, Кира помчалась к Лесе.
– Там!.. – прохрипела она, вбегая к подруге. – Там…
– Что такое? – вскочила на ноги перепуганная Леся. – Что с тобой?
Но Кира не могла говорить. Спазм схватил ее за горло. Она плюхнулась на стул и принялась совершать вращательные движения головой, размахивая руками. При этом ее рот открывался и закрывался, не издавая ни звука.
– Да что с тобой? – встревожилась еще больше Леся, следя за подругой широко раскрытыми глазами. – Воды тебе дать?
Кира кивнула. И Леся бросилась за водой. Принеся подруге стакан, она сунула его в руку подруги. Кира принялась жадно пить, а Леся разглядывала ее руку.
– В чем ты так перепачкалась? – спросила она, когда Кира закончила пить и шмякнула стакан на стол. – У тебя вся рука в какой-то краске.
Кира отрицательно помотала головой и затряслась еще больше.
– Ты хочешь сказать, что это не краска? – спросила у нее догадливая Леся. – А что?
Вместо ответа Кира вскочила на ноги и, вцепившись рукой в подругу, потащила ее за собой к дверям. Выскочив в коридор, Кира под изумленными взглядами сотрудников, с совершенно безумным видом прогалопировала в свой кабинет, таща за собой Лесю. И лишь когда она подвела подругу к диванчику, на котором, свесив голову, лежал Николай, Кира неожиданно обрела дар речи.
– Вот! – тоном обиженного ребенка произнесла она. – Полюбуйся, пожалуйста, что он устроил! Словно нарочно!
– Он спит? – удивилась Леся. – До сих пор?
– Умер он! – вытаращив глаза, сердито произнесла Кира. – Понимаешь? Убили его! Видишь, у меня вся рука в крови!
И она сунула под самый нос Лесе свою перепачканную руку. Леся невольно отшатнулась в сторону. И тут совсем некстати за их спинами раздался суровый голос:
– Всем стоять и не двигаться! Что тут происходит? Кого убили?
Подруги тут же нарушили первый приказ. Они обернулись и увидела в дверях Олега Семеновича. Выглядел мужчина как-то странно. Один глаз у него подергивался, а вторым он косился куда-то в сторону.
– Кто умер? – повторил он.
– Николай Иванович, – всхлипнув, ответила ему Кира.
– Что за чушь? – не поверил ей начальник службы охраны.
– Это не чушь! – плачущим голосом произнесла Кира. – Сами посмотрите. Вот! Лежит!
И она шагнула в сторону, перестав загораживать своим телом диванчик с лежащим на нем Николаем, который на протяжении всей этой кутерьмы хранил поистине ледяное спокойствие.
– Он весь в крови! – пожаловалась Кира начальнику охраны.
– У вас руки тоже, – машинально отметил Олег Семенович и тут же тревожно спросил у нее: – А почему они у вас в крови?
– Тут было темно, – принялась объяснять Кира. – А я его трогала.
– Трогали? – оживился Олег Семенович. – Зачем это вы его трогали?
– Разбудить хотела, – призналась Кира. – Я не знала, что он у себя в кабинете. Стала звонить ему на телефон. А он из-за соседней двери заиграл.
– Кто заиграл? Покойник? – заволновался пуще прежнего Олег Семенович. – Так совсем недавно он был еще жив?
– Да, то есть нет, – всхлипнула Кира. – Не знаю я! Телефон Николая Ивановича заиграл. Я вошла в кабинет, а тут темно…
– Тут светло, – возразил Олег Семенович.
– Это сейчас светло, а когда я вошла, было темно, – сказала Кира. – Я жалюзи открыла и увидела его… Мертвого.
– А зачем вы его трогали, если увидели, что он весь в крови? – сердито спросил у нее Олег Семенович. – Что за тяга – такая лезть всюду, куда не нужно!
– Так я сначала и не видела, что тут все в крови, – принялась оправдываться Кира. – Стала бы я его трогать, если бы видела. Фу! Гадость какая! Меня прямо в холод бросило, когда я поняла, что дотронулась до трупа.
– Так зачем вы его трогали? – уставился на Киру Олег Семенович.
У той же в голове от волнения все смешалось, но она старательно пыталась восстановить порядок своих действий.
– Ну да, – задумчиво произнесла девушка, – вот так дело и было. Я вошла, шторы не открывала, хотела его просто сначала разбудить. Потрясла за плечо, а у него голова скатилась. И он… Скажите, он точно мертвый?
– Да уж, – мрачно произнес Олег Семенович, наклонившийся тем временем над телом Николая и касаясь его шеи. – Мертвей не бывает.
И, устремив на подруг пронзительный взгляд, он хмуро произнес:
– А ведь я так и знал, что от вас будут неприятности!
И с уже явным укором в голосе, он добавил:
– И ведь я же вас просил! Просил, чтобы никаких трупов! А вы!
– Ну знаете! – возмутилась только что немного пришедшая в себя Кира.
От такой несправедливости у нее даже слезы на глаза навернулись.
– Вы так говорите, словно бы это мы его прикончили! – поспешила ей на выручку Леся.
Олег Семенович ничего не ответил, только засопел и с еще большей подозрительностью стал поглядывать на подруг. Это было уже просто оскорбительно. Они и оскорбились, так как ничего лучше в данной ситуации придумать не могли. И в таком оскорбленном состоянии оставались вплоть до приезда милиции.
А потом им уже пришлось не дуться, а скорее отдуваться и давать показания о том, как они провели вчерашний вечер, ночь, а также сегодняшнее утро. Именно этот последний отрезок времени интересовал ментов буквально по минутам.
Глава третья
Первый же вопрос, который задали подругам прибывшие на место преступления оперативники, буквально сразил девушек своей оригинальностью.
– А теперь скажите, что необычного произошло с вами за сегодняшнее утро? – спросил у них один из прибывших, выделявшийся среди своих коллег гордо свернутым набок носом, мужественными чертами лица и внимательным колючим взглядом серых глаз.
Это был старший оперуполномоченный Максим Чурбаков. И ему было интересно лично допросить главных свидетельниц по делу об убийстве, выяснив, разумеется, предварительно у обеих девушек их имена, домашние адреса и телефоны.
– Да, можно сказать, ничего необычного и не было! – огрызнулась Кира. – Подумаешь, мертвец в кабинете! Эка невидаль! Мы, может быть, с подругой каждое утро находим по свеженькому трупу в соседней комнате!
Настоявший на том, чтобы присутствовать при этом разговоре ментов с подругами, Олег Семенович юмора Киры не понял.
– Ага! – торжествующе закричал он. – Вы все слышали! Она сама призналась! Как чувствовал, не надо было брать ее на работу!
При этом говорил он в единственном числе. Видимо, чары Леси были все еще сильны. И Олегу Семеновичу хотелось изо всех сил оправдать ее, свалив все на Киру. Что все? Да что угодно. А если повезет, так и труп заместителя начальника отдела финансов.
– Тише! Разберемся! – поморщился оперативник, которого, как помнили подруги, звали Максимом, а фамилию они тут же забыли, до фамилий ли им сейчас было.
И он в самом деле начал разбираться. Однако чем дольше длился допрос, тем мрачней делались лица всех присутствующих.
– Предварительный осмотр места происшествия наводит на мысль, что убитый лично знал своего убийцу и не опасался его, – произнес второй оперативник, закончивший к этому времени осмотр кабинета убитого. – Картина преступления выглядит примерно так. Некто…
Тут Олег Семенович пристально уставился на Киру, здорово нервируя ее своим взглядом.
– Так вот, некто вошел в личный кабинет убитого, когда тот спокойно отдыхал на том самом диване, где его тело и было найдено впоследствии. Убийца подошел к жертве и дважды выстрелил тому прямо в грудь, в область сердца.
– Может быть, это он сам? Сам в себя выстрелил? – с надеждой пискнула Леся, но ее быстро заклевали.
– А оружие? – нахмурился Максим. – Да и ранения, если уж говорить начистоту, выглядят так, словно стрелявший стоял над убитым. Конечно, теоретически возможно было бы представить дело как самоубийство. Но уж больно неудобную позу выбрал покойник, чтобы всадить себе пулю в грудь. Нет, версия самоубийства, на мой взгляд, весьма и весьма спорна. И говорить о ней возможно только при наличии орудия убийства возле тела убитого и после проведения тщательной экспертизы.
– Оружие мог забрать кто-нибудь, – предположила Кира.
– Кто? – нахмурился еще больше Максим. – Вы же сами сказали, что сидели в своей приемной как пришитая с восьми часов утра?
– Точней, я пришла без пяти восемь, – с законной гордостью заявила Кира.
– И вы видели кого-нибудь?
– Нет, – покачала головой Кира. – Никто не приходил.
– Вот именно, – кивнул оперативник. – А вашего патрона, судя по предварительному заключению эксперта, убили как раз в промежутке между семью и девятью часами утра.
При этих словах подругам показалось, что это в них самих всадили по две пули.
– Как? – прошептала Кира. – Нет, это невозможно. Я была все время на месте. Никто к нему не входил.
– Об этом я и говорю, – сказал Максим.
Олег Семенович неожиданно вскочил со своего стула и, торжествующе указывая рукой на Киру, закричал:
– Она! Я же говорил, что это она его застрелила!
– Да с какой стати? – тоже перешла на крик Кира. – С какой стати мне было убивать человека, на которого я работала и который еще не успел сделать мне ничего плохого? Тем более что он за мной даже ухаживал! И чтобы я своими руками взяла и убила такого прекрасного кандидата в женихи? Соображаете, что вы говорите?
– Ха-ха! – разразился саркастическим хохотом Олег Семенович. – Кандидат в женихи! Да у Николая была невеста! Вполне порядочная девушка из очень хорошей семьи. Он мне сам говорил о ней. Папа – академик, мама – доктор наук.
При этих словах чувства Киры, касавшиеся Николая, претерпели разительную перемену. Только что она готова была рыдать от горя, а теперь ее буквально переполняли злость и досада. Надо же так обмануться!
Но и он-то хорош! Не мог прямо сказать, что у него уже есть невеста? К чему было таскать ей все эти шоколадки, водить во время обеденного перерыва в кафе, дарить цветочки и назначать свидания на пятницу? Ну, не гад ли он после этого! Нет, правильно, что его пришили! И кто бы это ни сделал, Кира испытывала к этому человеку в данный момент даже нечто вроде признательности.
– Вот вам и мотив для преступления! – продолжил Олег Семенович, и чувства Киры снова совершили кувырок.
Нет, все-таки убийца тоже порядочная свинья. Надо же так ее подставить! Не мог выбрать для своего злодеяния какое-нибудь другое время? А еще лучше и другое место. И почему Кире всегда так не везет? Почему эти трупы возле нее множатся со страшной силой?
– Не убивала я своего шефа, – сказала Кира. – У меня и оружия-то нет. Где бы я его спрятала? В горшке с пальмой?
– Рассуждая теоретически, вы могли выбросить его в окно, – предположил Максим. – Но меня смущают два обстоятельства.
– Какие? – хором спросили у него все.
– Во-первых, кровь на вашей правой руке, – сказал Максим, обращаясь к Кире.
– А что вас смущает? – тут же вмешался Олег Семенович. – А меня так нет. Напротив, все правильно. Она его убила и забрызгалась кровью!
– За что вы меня так не любите? – возмутилась Кира, глядя на начальника охраны. – Скажите честно, мы с вами уже встречались когда-то раньше? Нет? Так чего вы ко мне прицепились?
– Меня смущает, почему Кира не отмыла руки от крови, прежде чем выбегать из кабинета, – не слушая их перепалки, продолжил тем временем развивать свою мысль оперативник. – Ведь умывальник в кабинете имеется. Кира спокойно могла привести себя в порядок. И если у девушки хватило ума, чтобы спрятать оружие, то почему она не уничтожила и еще одну улику против себя?
– Специально не уничтожила, чтобы все думали, что она в шоке! – заявил Олег Семенович, который явно задался целью обвинить в убийстве бедную Киру.
К этому времени вернулись двое других оперов, которые вместе с работниками службы безопасности фирмы занимались тем, что опрашивали всех сотрудников, не заметил ли кто из них чего странного.
– В общем, так, – произнес один из оперов, явившись с докладом. – По словам дежурившего ночью на входе охранника, убитый явился в офис ровно в одиннадцать тридцать две вечера. Об этом свидетельствует оттиск на карточке на проходной и личная подпись убитого в журнале, где полагается расписываться всем, кто приходит в офис до или после окончания официального рабочего дня.
– И что, любой сотрудник может у вас прийти поработать ночью? – обратился к Олегу Семеновичу с вопросом Максим.
– Нет, не любой, – помотал тот головой. – Но имеется список сотрудников, главным образом это начальники отделов, их заместители, а также старшие менеджеры, которые могут приходить в офис в любое время суток. Разумеется, предварительно отметившись на проходной.
– Отлично, – задумчиво пробормотал Максим. – А кто еще, кроме убитого, явился той ночью поработать?
– Я выяснил, больше никто не приходил, – ответил оперативник. – Но в здании ночью дежурит четыре охранника. Один остается на посту, а трое других каждый час обходят здание. Они видели, что в кабинете убитого горит свет. Но мешать ему не стали. По их словам, все было тихо. Никого постороннего замечено во время дежурства не было.
– А утром как рано начинают подтягиваться на работу сотрудники?
– Рабочий день у младших сотрудников начинается в восемь, – ответил Олег Семенович.
– Первый сотрудник сегодня явился на свое рабочее место без четверти семь, – ответил опер. – Мы с ней уже побеседовали. Но эту девушку подбросил до работы брат. Она живет где-то за городом, в Павловске. И ей было удобней чуть раньше приехать на работу и посидеть тут до начала рабочего дня, чем потом тащиться общественным транспортом.
– Понятно, – кивнул Максим. – А другие?
– Остальные сотрудники начали подтягиваться после четверти восьмого. К половине восьмого тут уже находилось двадцать три человека, считая охрану. А дальше они начали прибывать и прибывать. К восьми часам утра в офисе должно было находиться около сотни человек.