Рефлекторное возбуждение эрекционного центра происходит часто при раздражении (периферических) чувствительных нервов половых органов или соседних с последними частей, при трении, раздражении уретры (перелой), прямой кишки (геморрой, черви-паразиты острицы), мочевого пузыря (наполнение мочой, особенно по утрам, раздражение пузырными камнями), при переполнении семенных пузырьков семенем вследствие гиперемии половых органов, обусловленной горизонтальным положением на спине и давлением внутренних органов на тазовые сосуды.
Далее, эрекционный центр может быть возбужден также раздражением многочисленных заложенных в ткани предстательной железы нервов и ганглиев (простатит, введение катетера и т. п.).
О том, что эрекционный центр подчинен и задерживающему влиянию со стороны головного мозга, свидетельствуют опыты Гольца, показывающие, что эрекция (у собак) наступает легче в том случае, когда перерезан поясничный отдел спинного мозга.
Об этом говорит также тот факт, что у человека влияние воли, душевные волнения (опасения неудачного совокупления, внезапный испуг в процессе полового акта и т. п.) могут задержать или прекратить эрекцию.
Продолжительность эрекции зависит от длительности возбуждающего момента (чувственные и чувствительные раздражения), от отсутствия задерживающих процессов, от иннервационной энергии центра, равно как от более раннего и более позднего наступления семяизвержения (см. ниже).
Центральной и высшей инстанцией полового механизма является мозговая кора. Есть полное основание предполагать, что местом для образования половых ощущений, представлений и стремлений служит определенная область коры (черепно-мозговой центр), в которой возникают все психосоматические процессы, связанные с половой жизнью, половым чувством, половым влечением. Центр этот возбуждается как центральными, так и периферическими раздражениями.
Центральными раздражениями могут явиться органические возбуждения, обусловленные заболеваниями мозговой коры. В физиологических пределах они выражаются психическими раздражениями (представления на почве воспоминания и чувственные восприятия).
При физиологических условиях речь идет главным образом о зрительных впечатлениях и образах, восстанавливаемых воспоминанием (например, эротическим чтением), далее об осязательных впечатлениях (дотрагивании, рукопожатии, поцелуе и т. п.).
Во всяком случае в физиологических пределах слуховые и обонятельные впечатления играют сугубо второстепенную роль. При патологических условиях они, бесспорно, выступают как факты, вызывающие половое возбуждение[19].
У животных влияние обонятельных впечатлений на половое чувство составляет факт, не подлежащий сомнению. Алтаус (Beiträge zur Physiologie und Pathologie des olfactorius. – Archiv für Psychiatrie, XII. H. 1) именно чувство обоняния и признает очень важным для размножения. Он говорит, что разнополые животные привлекаются друг к другу обонятельными впечатлениями и что почти все животные во время течки распространяют из своих половых органов особенно резкий запах. В пользу этого говорит следующий эксперимент Шиффа: он вырезал у новорожденных щенков обонятельные нервы, и оказалось, что когда они выросли, то самец не мог уже выследить самку. Опыт Мантегаццы («Гигиена любви»), удалившего кроликам глаза и не наблюдавшего при этом никакого препятствия для размножения, показывает, какое важное значение для половой жизни у животных имеет чувство обоняния.
Достойно внимания также, что половые органы некоторых животных (кабарга мускусная, вивера цибетовая, бобр) имеют железы, выделяющие сильно пахучие вещества.
И по отношению к человеку Алтаус признает связь между чувством обоняния и половым чувством. Он указывает на Клоке («osphresiologie». Paris, 1826), который обратил внимание на возбуждающий запах цветов и, между прочим, привел в пример Ришелье, жившего с целью возбуждения своей половой функции в атмосфере сильнейших духов.
Циппе (Wiener medizinische Wochenschrift, 1879, N 24) равным образом подтверждает указанную связь по поводу случая клептомании у одного онаниста и в доказательство цитирует Гильденбрандта, который в своей «Популярной физиологии» говорит следующее: «Нельзя отрицать того, что между чувством обоняния и половыми функциями существует связь, хотя и слабая. Аромат цветов часто вызывает сладострастные ощущения, и это замечание было сделано еще мудрым Соломоном, как о том свидетельствует следующая строфа из его песнопений: «и с рук моих капала мирра, и с перстов моих мирра капала на ручки замка». На Востоке благовония пользуются большой любовью именно благодаря своему отношению к половой сфере, и гаремные покои султана благоухают смешанным ароматом всевозможнейших цветов».
Мост, профессор в Ростоке, сообщает (ср. Циппе) следующее: «Я узнал от одного похотливого молодого крестьянина, что он возбуждал и соблазнял не одну целомудренную девушку, достигая легко своей цели тем, что во время танцев обтирал потное лицо своей дамы платком, который он предварительно продержал некоторое время под мышкой».
То, что ощущение запаха человеческого пота может служить первым толчком к страстной любви, доказывает пример Генриха III, который на пиру, устроенном по поводу помолвки короля Наваррского и Маргариты Валуа, случайно вытер себе лицо потной сорочкой Марии Клеве. Последняя была уже невестой принца Конде, тем не менее Генрих внезапно воспылал к ней страстной любовью, принесшей, как известно из истории, величайшее несчастье бедной девушке. Аналогичный рассказ передают о Генрихе IV, влюбившемся в прекрасную Габриэль с того момента, когда он на одном балу вытер себе лоб ее носовым платком.
Подобный же намек мы встречаем у профессора Иегера, который в своей книге «Раскрытие души» (2 изд. 1880. Гл. 5. С. 173) обращает внимание на важное значение пота для возникновения половых аффектов, считая его особенно соблазнительным[20].
Сочинение Плосса «Женщина в естествознании и народоведении» (Перев. под ред. д-ра А. Г. Фейнберга. Спб., 1898) равным образом изобилует примерами из психологии различных народов, указывающими на стремление привлекать лиц другого пола собственной испариной.
Замечателен в этом отношении приводимый Ягором обычай, существующий на Филиппинских островах среди туземцев. При разлуке влюбленные обмениваются частями собственного носильного белья, с помощью которых они соблюдают взаимную верность. Предметы эти тщательно оберегают, покрывают поцелуями и… подносят часто к носу.
Пристрастие многих донжуанов и чувственных женщин к духам[21] также говорит в пользу тесного соотношения между обонянием и половым чувством.
Достоин внимания также сообщенный Гешлем (Wiener Zeitschrift für praktische Heilkunde, 1861, 22 März) случай отсутствия обеих обонятельных луковиц при одновременной атрофии половых органов. Речь идет о 45-летнем интеллигентном мужчине, яички которого, величиною с боб, не имели семенных канальцев, гортань была женских размеров. Констатировано полное отсутствие обонятельных нервов; точно так же отсутствовали trigona olfactoria (обонятельные треугольники) и борозда на нижней поверхности передних долей головного мозга. Число отверстий в решетчатой пластинке было скудно; вместо нервов через них проходили безнервные отростки твердой мозговой оболочки. В слизистой оболочке носа равным образом отсутствовали нервы.
Примечательна, наконец, явственно обнаруживающаяся связь между чувством обоняния и половыми органами при душевных болезнях; необычайно часто обонятельные галлюцинации наблюдаются в случаях психозов (у лиц обоего пола), зависящих от мастурбации, а также при психозах, развивающихся на почве страданий женской половой сферы или климактерических процессов; в то же время при отсутствии половых расстройств обонятельные галлюцинации сравнительно редкое явление.
Мне представляется сомнительным, что у нормального человека обонятельные впечатления играют такую же существенную роль в возбуждении полового центра, как у животного[22]. Тем не менее, ввиду важного значения этой связи для понимания патологических случаев, мы сочли необходимым уже здесь остановиться на рассмотрении отношений, существующих между обонянием и половым чувством.
Представляют интерес физиологические и клинические наблюдения, сообщенные также Дж. Н. Макензи (Journal of Medical Science, 1884. April). Он нашел: 1) что у известного числа женщин, нос которых был совершенно здоров, регулярно с каждой менструацией наступало набухание пещеристых тел носа, снова исчезавшее с окончанием регул; 2) появление заменяющей носовой менструации, которая впоследствии большей частью уступала место маточному кровотечению, но иногда возвращалась периодически в течение всей половой жизни; 3) явления раздражения (чихание и т. п.), иногда наступавшие в носу при половом возбуждении; 4) с другой стороны, появление полового возбуждения при заболевании носа.
Далее, Макензи заметил, что у многих женщин, страдавших болезнями носа, последние усугублялись во время менструаций, что эксцессы в половой сфере обычно вызывают воспаление носовой слизистой оболочки или усиливают уже существующий воспалительный процесс последней.
Макензи указывает также на то, что мастурбанты, почти как правило, страдают болезнями носа, часто жалуются на ненормальные обонятельные ощущения, а также на кровотечения из носа. По его наблюдениям, существуют заболевания носа, упорно противостоящие всякому лечению до тех пор, пока не будут устранены одновременно существующие (служащие причиной?) страдания половой сферы. Интересное подтверждение и расширение наших сведений о связи narium et genitalium (обонятельной и половой сферы) мы находим у ряда авторов[23].
Половая сфера в мозговой коре может быть также возбуждена и процессами в органах размножения в смысле половых представлений и стремлений. Сюда мы относим все, что возбуждает и эрекционный центр путем центростремительного воздействия (раздражение, обусловливаемое наполненными семенными пузырьками, набухшими Граафовыми пузырьками, какое-либо чувствительное раздражение в области половых органов, гиперемия и набухание последних, в частности эректильной ткани пещеристых тел полового члена или клитора вследствие сидячего либо изнеженного образа жизни, брюшного полнокровия, высокой внешней температуры, теплой постели, теплой одежды, употребления шпанских мушек, перца и других пряностей).
Раздражение нервов седалищной области (сечение, бичевание) равным образом может вызвать половое влечение[24].
Факт этот имеет немаловажное значение для понимания известных патологических явлений. Иногда случается, что наказание розгами пробуждает у мальчика первые порывы полового влечения и дает ему, таким образом, толчок для мастурбации – обстоятельство, заслуживающее внимания педагогов.
Ввиду опасностей, грозящих школьникам при этой форме наказания, было бы желательно, чтобы она была совершенно изгнана из обихода родителями, учителями и воспитателями.
То, что пассивное бичевание в состоянии пробудить чувственность, доказывает распространившаяся в XIII – XV вв. секта флагеллантов[25], которые в целях раскаяния или умерщвления плоти (в смысле проповедуемого церковью принципа целомудрия, т. е. освобождения духа из-под власти чувственности) подвергали себя собственноручному бичеванию.
Вначале секта эта находила поддержку со стороны церкви. Но так как именно бичевание и пробуждало чувственность и факт этот обнаруживался крайне неприглядными картинами, то церковь увидела себя наконец вынужденной выступить против секты флагеллантов. Для выяснения возбуждающего характера бичевания характерны следующие факты из жизни обеих знаменитых героинь бичевания – Марии Магдалины де Пацци и Елизаветы из Гентона. Первая, дочь знатных родителей, была кармелиткой во Флоренции (около 1580) и своим бичеванием, а еще более последствиями его приобрела значительную славу, оставившую ее имя в анналах истории. Величайшей радостью для нее было, когда настоятельница монастыря приказывала связывать ей руки за спину и бичевать но обнаженным ягодицам в присутствии всех монахинь. Однако бичевания эти, практиковавшиеся ею уже с ранней юности, совершенно расстроили ее нервную систему, и, быть может, ни одна героиня бичевания не имела столько галлюцинаций, сколько она. Внутренний жар любви до того терзал ее во время этих сцен, что она то и дело восклицала: «Довольно! Не разжигайте сильнее этого пламени, пожирающего меня! Не такой смерти желаю я себе, эта сулит мне чересчур много наслаждения и блаженства!» Дух любострастия рисовал ей непрестанно самые чувственные и обольстительные картины, так что не раз она была близка к потере целомудрия.
Точно так же обстояло дело с Елизаветой из Гентона. Бичевание приводило ее буквально в состояние вакхической ярости. Всего сильнее бесновалась она в такие моменты, когда на высоте возбуждения, вызванного жестоким бичеванием, ей казалось, что она обручилась со своим «идеалом». Состояние это до такой степени наполняло ее беспредельным блаженством, что из груди ее исторгались возгласы: «О любовь, о бесконечная любовь, о любовь, восклицайте вы все со мною: любовь, любовь!» Известно также подтвержденное Таксилем наблюдение, что истощенные плотскими излишествами развратники, желая поднять свою снизившуюся половую способность, заставляют себя иногда сечь перед совершением полового акта.
Эти факты находят интересное подтверждение в следующих сообщениях, приводимых Пауллини в его книге «Целительный бич» («Flagellum salutis». 1 Aufl., 1698; новая перепечатка: Stuttgart, 1847). «Бывают народы (между прочим, персы и русские), которые (в особенности женщины) принимают удары за признак особого к себе расположения и величайшей милости. Странным образом русские женщины чувствуют себя наиболее довольными и веселыми после того, как мужья их сильно побили. Иоганн Баркларус рассказывает по этому поводу забавную историю. В Московию прибыл один немец, по имени Иордан, и так как страна эта ему понравилась, то он поселился в ней и взял в жены русскую девушку, которую он от всего сердца полюбил и которая платила ему взаимностью. Но по прошествии некоторого времени он стал замечать, что она постоянно грустила, ходила с опущенными глазами и то и дело вздыхала. Муж пожелал узнать причину, так как он решительно не мог понять, чего ей недоставало. «Да, – сказала она, – ты говоришь, что любишь меня, а ничем этого не обнаруживаешь». Он обнял ее, просил извинить его, если он ее невольно чем-либо обидел, уверял, что этого никогда больше не будет. «Мне не хватает только, – был ответ с ее стороны, – ударов нагайкой, а в этом, по обычаям нашей страны, и выражается собственно любовь». Иордан принял к сведению этот обычай и понемногу привык к нему, после чего жена еще более сильно его полюбила. Такую же историю рассказывает и Петер Петреус, прибавляя к этому, что мужья тотчас после свадьбы запасались в числе необходимой домашней утвари и нагайкой.