Дэн с автоматом в руках здесь чувствовал себя более беззащитным, чем будучи безоружным и связанным в подвале разъяренных боевиков. К такому их не готовили.
Он уже не обращал внимание на то, что его «гражданские» нагло вылезли на броню, вернее, пластмассу, и азартно щелкали и жужжали своими приборчиками. Впрочем, судя по их же реакциям – бестолково и безуспешно.
И радиосвязь теперь действовала только в пределах МКАД.
Колонна вышла к зданию Моссовета.
– Занять круговую оборону! – скомандовал Дэн. Скомандовал, чтобы чем-то занять бойцов, у которых, наверняка, как и у него, голова шла кругом от всего увиденного.
Дэн подошел к тяжелым дверям старого здания Моссовета и попытался открыть их. Куда там! Создалось ощущение, что двери представляли собой монолит со стенами здания.
Внезапно дверь подернулась дымкой и на дереве проявилась переливающаяся надпись:
«Никого нет. Все ушли на субботник. До конца Игры»
Теперь задание можно было считать выполненным. Выяснено, что управление городом парализовано. Лезть же с такими силами в Кремль не имело смысла. Надо было возвращаться и докладывать обстановку…
Но что докладывать?!
В сердцах Дэн пнул дверь ногой и в ярости застучал по ней кулаками.
– А ну, не балуй! – раздался громогласный голос.
Дэн обернулся и почувствовал, как в его волосах пробивается седина: на него, неодобрительно качая головой и поигрывая огромной палицей, смотрела конная статуя Юрия Долгорукого.
– А ну, други, кто с оружием сюда пришел – уходите прочь! – сурово сказала статуя и махнула палицей в сторону МКАД.
Тут нервы у бойцов не выдержали. На Юрия Долгорукого со всех сторон посыпались пули. Пули со звоном отскакивали от металла, вздымая веселые снопы искр.
– Отставить! Прекратить огонь! – закричал Дэн, но было уже поздно.
Статуя зарычала и пришпорила металлического коня. Конь грозно фыркнул и вместе с седоком соскочил с постамента, взметнув в воздух тучи пыли и обломков тротуарной плитки.
Спецназовцы, не прекращая огня, бросились врассыпную, на ходу закидывая взбесившуюся статую гранатами.
– Вы на кого ж руку подняли, ироды окаянные?! – ревела статуя, круша пластмассовые БМД и разгоняя палицей спецназовцев. – Да я вам сейчас покажу, где раки зимуют!..
Ухнул гранатомет, и статую вместе с конем отбросило на пару метров назад, однако же, не остановило, а напротив прибавило праведного гнева.
– Отставить!!! – орал Дэн, но этот невероятный кошмар продолжался до тех пор, пока в воздухе не раздался усиленный мегафоном голос:
– Внимание! Это милиция! Всем бросить оружие и поднять руки!
Дэн недоуменно увидел, как из клубов гари и дыма появилась рослая фигура в милицейской форме.
«Совсем менты оборзели», – почему-то мелькнуло в голове у Дэна. Он только крепче сжал автомат, стараясь не упускать из внимания ни новоявленного стража правопорядка, ни статую.
Впрочем, при виде сотрудника милиции, статуя, прекратила размахивать палицей, и что-то раздраженно буркнув, умчалась вдаль, под чудовищный грохот металлических копыт.
– Никому не двигаться, всем бросить оружие, – повторил милиционер и, не спеша, поднял от бедра здоровенный пистолет неизвестной конструкции.
После чего немедленно получил пулю в лоб от спецназовского снайпера.
– Однако! – сказал милиционер, ощупывая дымящуюся дыру. После чего немедленно открыл огонь из своего необычного пистолета.
Дэн в ужасе наблюдал, как его бойцы после попадания из этого оружия разлетались, словно кляксы на бумаге, так и не сумев причинить вреда странному противнику.
Последний выстрел достался Дэну. Его качнуло, и он еще подумал, что умирает, не решив даже толком, о чем поразмыслить напоследок…
А потом понял, что стоит прямо перед этим нереальным милиционером, изучающим его пристальным и жутковатым взглядом.
– …Надо же, – сказал Волкоп. – Не берет его реализатор. Игрок, значит. Интересненько…
– А с остальными что? – всхлипнула Медсестра. – Неужели так вот, в брызги – и все? Это же так бесчеловечно…
… Генерал задумчиво смотрел на город, пил чай из, и размышлял о своей корявой и не очень-то обнадеживающей беседе с секретарем президента США, когда прямо из воздуха на землю стали сыпаться вопящие от ужаса спецназовцы. Потянуло гарью и порохом.
– Дьявол! Это дьявол! – кричал один, осеняя пространство перед собой крестным знамением.
– Статуя! – всхлипывал другой. – Как? Как это?…
– Получай, получай! – рычал третий, паля в воздух из ручного пулемета.
– Этого не может быть! Не может! – бормотал еще один, пытаясь окопаться при помощи саперной лопатки.
– Ты видел? Нет, ты видел? Это невероятно! Это потрясающе! – как безумцы кричали двое гражданских, тряся друг друга за плечи.
Генерал продолжал пить чай, спокойно наблюдая за этой дикой картиной. Ничто не может испугать и удивить человека, прошедшего три «горячие точки» и листавшего архивы КГБ.
…– Да ничего с ними не случилось, – спокойно ответил Волкоп, пряча реализатор в кобуру, – Их просто выкинуло из нашей реальности. За пределы города. Они выполнили свою функцию – привели сюда Игрока. И будет с них – правопорядок нарушать…
Дэн стоял, потупив голову, безоружный и опустошенный. Впервые в жизни он понял, что годы тренировок, спецопераций и весь боевой опыт пошли псу под хвост, едва началось настоящее дело. Более того: зря прошла жизнь.
Он служил не ради денег. И даже не ради ощущения собственной значимости, силы – того, ради чего многие идут в спецназ. Что тут уж говорить о славе, которая в этой работе равносильна профнепригодности.
Дэн всегда считал, что спецназ – незаменим. Что он и его ребята – это те люди, на которых надежда в самую крайнюю минуту, которые никогда не подведут и выполнят любую поставленную задачу.
А теперь оказалось, что они просто клоуны. В неизвестно кем и для чего созданном цирке. Что он скажет начальству, если даже вернется отсюда? Кто ему поверит? Лучше бы его убили тогда, в горах. Или пришибли б этой гигантской палицей…
…Внезапно в ушах раздался звон, тело окатило странной волной то ли жара, то ли холода. Все присутствующие разом охнули.
В ореоле холодного света перед Дэном возник высокий человек в белой хламиде. Был он неопределенного возраста, сух, с коротко остриженными светлыми волосами. Своим обликом он напоминал римского императора из американских «пеплумов».
– Здравствуйте, Арбитр, – почтительно сказал Волкоп.
Гость кивнул в ответ и произнес бесцветным голосом:
– Нарушения правил не установлено в виду отсутствия правил. Игра продолжается. Завтра будет объявлена цель игры и награда победителя. Приветствую Игрока номер один и Игрока номер два…
И исчез.
Доктор глубокомысленно кашлянул. Медсестра растерянно шмыгнула носом.
– Поздравляю, – серьезно сказал Волкоп и пожал безвольную руку Дэна. – Вы признаны Игроком номер два, и от вас, в том числе, будет зависеть ход и, соответственно, итог Игры.
– Так, погодите, мы же так и не разобрались с правилами, – резонно вставил Доктор.
– И даже не нашли Магистра, – добавила Медсестра.
– Действительно, – прогундосил гаишник.
– Разберемся, – уверенно сказал Волкоп и повернулся к гаишнику. – Где задержанный? То есть Игрок номер один?
– Так, вот же он! – сказал гаишик и взлетел над недавним полем боя. – Оп-ля! Нету его.
– Сбежал, – констатировал Доктор и удовлетворенно сложил на груди руки.
– Вот глупый, – покачала головой Медсестра.
– Так, инспектор Иванов! – сказал Волкоп. – Вы, видимо, по товарищам соскучились? Метро копать захотели?
– Я… Я… – гаишник затрепетал от ужаса и буквально рухнул на колени перед Волкопом. – Дорогой мой… Товарищ… Не надо… Я виноват… Не хочу в метро! Не хочу гномом!…
– Строгий выговор, – сурово произнес Волкоп, и над его головой вспыхнула и рассыпалась огненная форма приказа. – Первый и последний. На ваше место немало достойных кандидатур. Вон, инспектор Горемыкин с периферии, например…
– Спасибо, – пробормотал гаишник и отполз подальше от хромовых сапог.
Дэн равнодушно наблюдал эту сцену. Его тренированный мозг до поры, до времени накапливал информацию. Однако этой информации пока было слишком мало, чтобы делать какие-либо выводы.
– Значит, дело обстоит так, – рассудительно начал Волкоп, приподняв фуражку, под которой не осталось и следа от мощной «трехлинеечной» пули, метко выпущенной из СВД. Милиционер платочком вытер выступившую на лбу испарину и продолжил:
– Магистр правил в настоящее время для нас недоступен. Где его искать и как – мы не знаем. Более того – мы не знаем самих правил Игры. Следовательно – неизвестно как Игру вести, и когда она закончится…
– Но ведь это ужасно! – всхлипнул инспектор Иванов и уныло взмахнул крыльями. – Я не хочу вечно быть этой… феей! Я ж мужик, у меня где-то жена, дети… А я тут порхаю, блин…
– Не вы один такой, потерпевший, – без тени сочувствия сказал Доктор. – Не брали бы взятки на дорогах, не порхали б теперь со своей волшебной дубинкой. Добрый фей, понимаешь…
Медсестра весьма непосредственно прыснула и, смутившись, прикрыла рот ухоженными ручками.
– Отставить дискуссии, – сказал Волкоп. – Продолжим. Игрок номер один сбежал с мобильным телефоном Магистра. Но, судя по всему, он не лгал, когда говорил, что нашел, а не украл этот телефон…
…А может, лгал? – осторожно вставил гаишник.
– Не лгал, – повторил Волкоп, и все поняли, что тот знает, о чем говорит, – Более того – выходит, что Магистр правил просто выкинул свой телефон!
– Не просто выкинул, – сказал Доктор и многозначительно поднял большой палец. – Он знал, куда и кому его кидать. Это ж Магистр, вы не забывайте.
– Значит, он сделал так, чтобы телефон нашел этот…
– Толик, – подсказала медсестра.
– Логично, – кивнул Волкоп. – Но зачем?
– Может, он сделал это для того, чтобы сообщить Игроку правила? – предположил доктор.
– Нет, – покачал головой Волкоп. – Он бы дал ему другой телефон, а свой оставил бы при себе. Потому что Магистр всегда должен быть на связи со мной и с Арбитром… Ну, не знаю, с кем еще… Так оговорено в Формуле. А иначе получается, что Магистр правил…
Волкоп насупился и резко одернул на себе ремень.
– Что? – тихонько поинтересовалась Медсестра.
– Сбежал – вот что! – зло ответил Волкоп. – Улизнул от своих прямых обязанностей. А это – преступление!
– Преступление-то преступление, – задумчиво сказал Доктор. – Но ведь без правил Игра никогда не закончится…
– Так то-то и оно! – заныл гаишник.
– Мамочки, что же с нами будет? – запричитала Медсестра.
– А так и будем сказочными персонажами, – спокойно ответил Доктор. – Гномов от алкоголизма лечить будем, мертвых оживлять…
– Попрошу без шуточек, – сказал Волкоп. – Так, если Магистр правил избавился от телефона – это неспроста. Может, там какие данные есть? может, в нем, в телефоне, все и дело?
– Так давайте его искать! – засуетился гаишник.
– Я не могу, – покачал головой Волкоп. – У меня определенные функции в Игре. Так же, как и у вас…
Повисла небольшая пауза, после которой все взгляды устремились на Дэна.
– А вот, кто его будет искать, – спокойно сказал Волкоп. – Пока нет правил, Игрок номер два совершенно не занят.
Дэн кашлянул и исподлобья посмотрел на Волкопа.
«Такого бы в мою группу, командиром отделения», – мельком подумалось ему.
– А если я откажусь? – вслух спросил Дэн.
– Ну, заставлять мы не можем, – пожал плечами Волкоп. – Только учтите: пока не будет сыграна Игра – вы не покинете пределы города. В ваших интересах найти Магистра правил. Этот Толик, видимо, пока не понимает того же. Но у него – телефон Магистра. Хоть вы-то меня понимаете?
– Я понимаю, – кивнул Дэн.
В действительности, он не понимал и не хотел понимать – что это за Игра, что у нее за дурацкие «правила», и этот Толик тоже ему был ни к чему.
Но вот найти самого пресловутого Магистра правил… Видимо, этот тип и заправляет здесь всей музыкой. Во всяком случае, он знает достаточно, чтобы разговор с ним оправдал исчезновение в городе трех разведрот и его собственного элитного отряда.
– Я найду его, – сказал Дэн.
– Отлично, – оживился Волкоп. – Держи рацию!
И кинул Дэну нечто, напоминающее пасхальное яйцо. Дэн поймал его и без лишних разговоров спрятал «рацию» в нарукавный карман камуфляжной куртки..
– С ее помощью можно пеленговать любой сотовый телефон, – пояснил Волкоп. – И со мной связываться. Много чего можно.
Дэн непроизвольно потрогал «рацию» через ткань кармана.
– Бронежилет снимете, – посоветовал Волкоп, – Во-первых, тяжело, во-вторых, здесь он бесполезен…
–4-
Толик, насвистывая, шел по городу и мысленно хвалил себя за то, как ловко смог улизнуть из лап этой идиотской кампании.
В кои веки ему в руки попала такая ценная вещь – и тут, на тебе – ее собираются отобрать! Да еще и заставить участвовать в какой-то нелепой Игре…
Все игры в сознании Толика ассоциировались с «лохотроном». Ему не раз доводилось становиться как жертвой, так и непосредственным участником «разводок на бабки», которые начинались как раз с безобидной, казалось бы, игры.
Нет уж, фигушки! Лучше он выждет время, а потом решит, что делать с телефоном – или владельцу за деньги вернуть (если позвонит), или продать. Может даже, распилив на кусочки…
А пока предстояло найти временное пристанище и какую-нибудь необременительную шабашку, чтобы прожить в Москве, пока не придет в голову стоящее решение… Хотя… Если тут все настолько изменилось… Надо было посидеть и хорошенько все обдумать…
Толик сидел на скамейке в небольшом сквере и как раз прокручивал последовательность предстоящих визитов по складам и вокзалам с целью установления деловых связей, когда под курткой что-то задергалось, заерзало, словно примериваясь, как бы вцепиться Толику в бок. И лишь тогда, когда из кармана донеслась бодрая мелодия, тот осознал, что так звонит его новый мобильник.
Сердце испуганно колотилось. Теперь телефон вибрировал у Толика в руках.
«Взять трубку» или не брать? А вдруг это хозяин, этот как его… Магистр! И вдруг он потребует вернуть телефон? Нет уж, фиг ему теперь….
Телефон звонил громко и настойчиво.
Когда к звуку звонка прибавился писк, напоминающий о садящемся аккумуляторе, Толик раскрыл телефон и после секундной паузы выдавил из себя:
– Алло…
– Слушай внимательно Магистр, – произнес какой-то бесцветный, но крайне неприятный голос. – Ты зря пытаешься спрятаться от нас … Мы тебя и под землей найдем, понял? Ну, что язык проглотил? Сказать нечего? Только если нам придется тебя искать, разговор получится еще хуже, ты же понимаешь… Так… В молчанку играть будем? Доиграешься… В общем так: если не объявишься до понедельника, о тебе сообщат в новостях. В криминальной хронике. Ты понял? И еще. Слушай внимательно…
В этот момент телефон пискнул наиболее отчаянно и смолк. Выключился.
Толик ошарашено смотрел на трубку. Он так и не нашелся, что ответить. Не смог даже схохмить, что собирался было сделать вначале. Язык онемел, челюсти свело судорогой.
Нежели это Волкоп? Ведь он знает этот номер. Нет, что-то слишком жестко для него… Да, ну… Он же этот… Страж порядка. Мог бы и по-другому выразить свою мысль. Да и голос не его…
И тут Толик будто прозрел: звонок-то предназначался не ему! А как раз тому самому неведомому Магистру правил, что решил, почему-то, так быстро избавиться от своего весьма недешевого телефона.
Хотя угрозы предназначались явно не Толику, слышать все это было крайне неприятно.
Постепенно до него начинало доходить, что телефон оказался в канализации неспроста. Наверное, его хозяину ужасно не хотелось слышать то, что пришлось выслушивать Толику. Настолько не хотелось, что он, не задумываясь, выкинул дорогой телефон, даже не тратя время на выковыривание СИМ-карты.
Настроение у Толика упало ниже некуда, но, тут же, отскочив, поползло обратно: не ему ж, в конце-концов, угрожали…