Подействовало мгновенно.
8.
В Кервуд мы въехали глубокой ночью. Шофер, так и не проронивший ни слова, сгреб чаевые и газанул по пустынной улице. Рокстон повел нас с Кеннеди к своему дому – действительно премилому особнячку – но отчего-то показавшемуся мне в свете фонарей загадочным и мрачным. Поневоле я ожидала неприятностей – и предчувствия меня не обманули.
Неприятности начались буквально от дверей – и глашатаями их выступили два рослых и мускулистых молодых человека. Охранники, догадалась я. Вид у молодых людей был растерянный.
– Мистер Рокстон, – немедленно заговорил один из них, – мы досконально выполняли все ваши инструкции, но пару часов назад услышали с улицы звук мотора – совсем рядом, Джим вышел пройтись вокруг дома, и увидел…
Кристофер не дал ему договорить:
– Сбежала! – ахнул он и бросился на улицу. Мы – за ним. Следом – охранники.
Из окна второго этажа свисала плетеная нейлоновая веревка. Толстая, почти канат. При минимальных спортивных навыках – а отчего и не быть им у молодой женщины, едва перешагнувшей двадцатилетний рубеж? – спуск по веревке особых затруднений не составил бы. Принадлежавшего Люси красного «феррари» в гараже не оказалось…
– Вон отсюда! – рявкнул наниматель на охрану, не слушая попыток оправдаться. – Я воспользуюсь услугами другого агентства! Вон!!
Проштрафившиеся телохранители ретировались в ночь. А мы стали размышлять: где сейчас упущенный ими объект охраны? И – самое главное – чем занимается?
9.
В жизни аристократов, помимо массы неудобств, имеются и кое-какие преимущества. Одно из них состоит в реакции людей на ночные звонки аристократа – они тут же начинают уверять, что вовсе и не собирались спать, что просто задумались с закрытыми глазами и готовы оказать любую услугу, потребную уважаемому мистеру Рокстону.
В результате такой услужливости через сорок минут у дома вице-электрика штата Мэн стояли две машины – для меня и для Кеннеди – лично доставленные владельцем бюро проката и его помощником. А спустя еще десять минут прибыл семейный врач Рокстонов – с историей болезни миссис Люси, на которую мне очень хотелось взглянуть. В полицию Кристофер, вопреки первоначальному намерению, звонить не стал. Как я уже говорила, трудностей в жизни аристократов тоже хватает – и боязнь вынести сор из избы лишь одна из них.
Медицинская карточка миссис Рокстон меня не порадовала. Ничем серьезнее легких простуд за семь месяцев семейной жизни она не болела, амбулаторных обследований и функциональной диагностики не проходила, даже анализов не сдавала. Судя по всему, более подробная история болезни, со всеми былыми хворями, осталась в колледже св. Инессы…
Разочарованная, я отправилась спать в гостевую комнату. Когда я уходила, Кеннеди закончил тиранить своими вопросами Кристофера – и вместе с ним склонился над подробнейшей картой Мэна, пытаясь вычислить маршрут к месту казни вампирши. К Артуру Харкеру с этим вопросом его зять обратиться наотрез отказался. Видимо, он считал кары, сулимые за разглашение тайн братства охотников, отнюдь не пустой угрозой.
10.
Спалось на новом месте неважно. Проснулась я, едва забрезжил рассвет.
Кеннеди по-прежнему находился в гостиной – осунувшийся, с темными кругами под глазами. Судя по всему, он так и не ложился. Кристофер дремал рядом, на диванчике, – прямо в одежде, прикрытый пледом.
– Я уезжаю, – вполголоса поставила я Кеннеди в известность. При крепко спящем клиенте играть в начальника и подчиненную необходимости не было.
– Куда?
– В колледж святой Инессы. Тридцать миль – не дальний крюк. Они должны регулярно проводить медосмотры своих студентов. Хочу посмотреть данные анализов и функциональной диагностики Люси.
– Хорошо, поезжай. Постарайся вернуться пораньше.
– Как думаешь искать сбежавшую супругу?
– Никак. Вампир она или не вампир – но ночевать под кустом, вопреки мнению того таксиста, не будет. И в дешевом мотеле не будет. Не то воспитание. Или вернется сюда, или объявится в доме дяди. В последнем случае, думаю, сюда заявится нанятый ею адвокат по бракоразводным делам…
… Утренняя дорога оказалась пустынной. Я внимательно поглядывала по сторонам – у меня была совершенно иррациональная надежда случайно встретить Люси, знакомую мне лишь по фотографиям. Очень хотелось услышать ее независимую версию событий… Почему-то – чисто подсознательно – я была на стороне бедной девочки, а не ее мужа и садистов-охотников. Даже если с ней действительно происходит странное нечто – можно представить, что творится на душе у бедняжки. Представить и постараться помочь…
Тень метнулась из кустов неожиданно. Я едва успела затормозить. Покрышки наверняка прочертили асфальт черным следом… Олень тоже остановился. Посмотрел на меня недоуменно и презрительно, как на представителя явно низшего, деградировавшего класса животных, утратившего в ходе эволюции рога и волосяной покров тела. Закончив осмотр, представитель отряда парнокопытных продолжил свой путь. Да, знаки «Осторожно – дикие животные!» не были на дорогах Мэна пустой формальностью…
Санта-Инесса, небольшой университетский городок, почти полностью состоящий из одноименного кампуса, уже проснулся. И я сразу направилась в тамошний медицинский центр, в который раз жалея об отсутствии в кармане удостоверения с большими буквами «FBI». При его наличии врачи делятся тайнами здоровья своих пациентов куда охотнее.
Но опасения были напрасны. Фамилию Рокстон здесь хорошо знали. Естественно, особой заслуги нашего вице-электрика в этом не было – просто ему повезло родиться в богатом и известном клане… Взглянув на копию договора, поручавшего «Бейкер-стриту» действовать в интересах мистера Кристофера Дж. Т. Рокстона, директор центра д-р Ли тут же предоставил в мое распоряжение свои картотеки – как бумажную, так и компьютерную. При желании я могла узнать всё о здоровье любой студентки и любого студента. Но меня интересовала лишь Люси Харкер.
Как я и подозревала, самое любопытное оказалось на бумажных носителях. Медсестры и ассистентки вечно ленятся расшифровывать и переносить в файлы трудночитаемые закорючки своих патронов. Впрочем, подумав: «любопытное» – я несколько поспешила. По большому счету, ничего особенного в бумагах не было, – обычный набор мелких недомоганий в принципе здоровой девушки. Результаты анализов и функциональной диагностики – в пределах нормы. Если внутри будущей миссис Рокстон действительно гнездилось нечто – проявилось это лишь в Кервуде. В период учебы в колледже святой Инессы никаких проблем с организмом у Люси не наблюдалось. Единственным, за что зацепился мой взгляд, оказалось относительно недавнее направление в Керритаунский госпиталь на ДЛТБ[5] (в Санта-Инессе аппаратуры для этого не имелось). Очевидно, кое-какие проблемы у девочки таки обнаружились – по женской части. Но с патологической страстью к чужой крови никакой связи это иметь не могло…
На всякий случай, чтобы наверняка больше не ездить в Санта-Инессу, я отправилась в кампус и разыскала былое обиталище Люси. Соседка, Саманта Пик, прожившая с ней два года в одной комнате общежития, оказалась на месте. Она отличалось общительностью и словоохотливостью – ссылаться ни на ФБР, ни на клан Рокстонов не потребовалось.
Увы, ничего особо интересного мне услышать не удалось. Подозрительных деталей в поведении подруги Саманта не замечала. Люси Харкер не имела обыкновения где-то бродить ночами и возвращаться утром с окровавленными губами. То есть, конечно, порой она не ночевала в своей комнате, но причина тому нашлась вполне прозаическая: у Люси имелся бой-френд, тоже здешний студент, с медицинского факультета, на четыре года старше. По словам Саманты, этот бой-френд, Ник Андервуд, был на редкость талантливым парнем – обладатель именной стипендии, лауреат и дипломант всевозможных студенческих научных конкурсов и т. д. и т. п.
Интересно, подумала я, знает ли Кристофер о добрачных увлечениях жены? Нам, по крайней мере, он об этом ничего не говорил… И спросила: как отнесся Ник к замужеству Люси? Саманта пожала плечами. Если и страдал, то не слишком заметно для окружающих. Лишь еще больше ушел в научную работу. Парень к тому времени уже запатентовал несколько новых медицинских методик – и активно искал спонсора для их внедрения. А не так давно получил диплом и уехал из Санта-Инессы.
Едва ли это имело отношение к нашему делу, но на всякий случай я попросила позволения взглянуть на фотографию Андервуда – если таковая у Саманты найдется. Нашлась, и не одна. Какой-то пикник: озеро, сосны, Саманта, Люси, еще одна девушка – и трое парней. Ник Андервуд оказался среди них самым видным – высокий, почти двухметровый красавец-блондин…
Вот и верь после этого завистникам, твердящим, что гранит наук упорно грызут лишь жестоко обиженные природой по части мужской стати или женской красоты… Глупость какая! У меня, между прочим, четыре диплома – и все с отличием!
11.
Когда я ехала обратно, на мобильный позвонил Кеннеди.
– Как успехи? – поинтересовался он.
Я коротко обрисовала ситуацию.
– Не стоило рыться в архивной пыли, – резюмировал Кеннеди. – Возвращайся, объект твоего научного интереса объявился лично.
– Вернулась?
– Да. Часа через два после твоего отъезда.
– И что?
– А ничего. Прошла к себе наверх и заперлась. На все попытки Рокстона вступить в разговор ответила одной фразой, весьма холодно: она, дескать, взрослый человек, и не потерпит вмешательства в свою жизнь свихнувшихся от ревности дебилов. Со мной тоже разговаривать не пожелала. Боюсь, в результате появления в обществе Кристофера мой рейтинг упал в глазах миссис Рокстон весьма низко.
Нелегко будет убедить Люси пройти обследование, подумала я. И спросила:
– Что предпринял Рокстон?
– Ты удивишься, Элис… ОН ПОЕХАЛ НА СЛУЖБУ! Сказал, что отсутствовать два дня подряд для человека его положения недопустимо!
М-да-а-а-а… Комментариев у меня не нашлось.
12.
Кеннеди сидел в одиночестве в гостиной Рокстонов и куда-то названивал по телефону. Пользовался он при этом оправленной в золото записной книжкой – наверняка принадлежавшей хозяину дома. Рядом на столике – я удивилась – лежал пистолет.
– Ты опасаешься, что… – Я показала глазами на лестницу, ведущую на второй этаж.
– Я опасаюсь другого, – негромко ответил Кеннеди. – Что Рокстон сообщит-таки охотникам, или они как-то сами пронюхают… Ладно. Забирай Люси и отправляйся в окружную больницу – Кристофер обо всем договорился. А мне надо кое-куда прокатиться, по телефону всё разузнать не получается. Придется лично ознакомиться с некоторыми достопримечательностями штата Мэн. Жаль, знаменитый Салемс-Лот не по пути…
Легко Кеннеди было сказать: «забирай Люси», и укатить… На слабый стук в запертую дверь она не реагировала. На стук посильнее прокричала откуда-то издалека, из глубины своих апартаментов:
– Убирайся к чертям!!! Или я звоню в полицию и журналистам! Ты, конечно, отмажешься, – но тебе ведь не понравится газетный скандал о сексуальных приставаниях самого мистера Рокстона к собственной жене??!!
Как ни смешно, Люси была права. Законы штата Мэн вполне позволяли успешно обвинить мужа в сексуальных домогательствах, направленных на законную супругу. Dura lex…[6]
Перекрикиваться через дверь и пару комнат, объясняя Люси, что я вовсе не Кристофер и домогаться её не намерена, мне не хотелось. Чего доброго, действительно вызовет полицию. А если «сама миссис Рокстон» пожалуется местным копам, что я вломилась в ее дом с целью ограбления, – те сначала запихают меня в кутузку, надавав заодно по почкам, и лишь потом станут выяснять, кто я такая…
Оригинальный выход из тупиковой ситуации мелькнул мгновенным озарением. Я торопливо вышла из дома. Если только Рокстон… Так и есть! Толстенная веревка по-прежнему свисала из полуотворенного окна. А я в детстве недурно лазала по канату, да и в колледже не забросила этих упражнений…
… На фотографиях Люси Рокстон выглядела несколько симпатичнее. Вернувшись, она забыла смыть макияж, – зато много плакала. А косметика даже лучших фирм выдерживает обильные потоки слез лишь в рекламных роликах…
– Кто вы такая?! – выкрикнула Люси. – Что вам надо?!
Ее рука поползла к мобильному телефону.
Я замерла, не делая резких движений. Вообще воздерживаясь от каких-либо движений. Сказала тихо и очень спокойно:
– Я ваш друг, Люси. Меня зовут Элис. Повторяю ваш друг, а не мистера Рокстона. Я хочу вам помочь…
Слова в подобных ситуациях не слишком важны. Главное – ровный, успокаивающий тон.
На Люси он, похоже, не подействовал. Взгляд ее оставался неприязненным и настороженным, рука медленно ползла к телефону.
Пришлось добавить – надеясь, что выстрел наугад угодит в десятку:
– Я знаю, Люси, где вы бывали в те вечера. И ни в чем вас не обвиняю… Он действительно очень красивый и умный парень – трудно с таким расстаться сразу…
Попала!
Люси пересекла комнату настолько стремительным прыжком, что я трудом удержалась от желания прикрыть локтем горло. Но она всего лишь прижалась к моей груди, орошая ее слезами. В неразборчивом всхлипывании можно было разобрать лишь отдельные слова:
– Я… а он… понимаете, Элис… а он…
Какая все-таки еще девчонка… Надо будет приписать к счету Рокстона стоимость блузки. Отстирывать ее от растворенной в слезах косметики некогда, придется срочно купить новую…
… Через час мы с Люси переступили порог больницы округа Гейри.
13.
К вечеру диспозиция на семейном фронте Рокстонов наметилась следующая:
Люси вновь обосновалась у себя наверху, заперев дверь.
Вернувшийся со службы Кристофер сидел внизу, мрачно и неохотно отвечая на новые вопросы Кеннеди, тоже вернувшегося со своей экскурсии по памятным местам штата Мэн.
Я уныло и бесцельно слонялась по дому, ожидая, когда из больницы подвезут результаты анализов. Обследование Люси там провели по всем возможным параметрам и критериям, которые я могла только вспомнить, и времени это заняло немало… Лабораторный анализ карамели-тестера – им я занялась лично – ничего познавательного не принес. В качестве реагента использовалась неизвестное мне вещество, масс-спектрометр лишь приблизительно позволил судить о его составе; большие погрешности давала перемешанная с реагентом леденцовая масса…
Около семи вечера заскочил Артур Харкер – по-семейному, без предварительного звонка. И получил от ворот поворот: мистер и миссис Рокстон никого не принимают. Надеюсь, с ролью новой прислуги я справилась неплохо – прежнюю Кристофер рассчитал немедленно по обнаружении посиневшего леденца… Разочарованный Артур удалился.
А спустя еще полчаса заявился гость, которого пришлось-таки принять, – детектив Райзман. Оказался он мужчиной среднего роста и худощавого сложения, со щегольскими рыжими усиками.
– Что на этот раз? – более чем неприязненно спросил его Рокстон.
Беседовали они наедине. Я, добросовестно исполняя роль прислуги, провела детектива в гостиную и удалилась в соседнюю комнату, где уже находился Кеннеди. Благодаря несложному техническому устройству, звукоулавливающая часть которого осталась в гостиной, и двум парам наушников мы прекрасно слышали весь разговор.
Как выяснилось из слов детектива, совершено новое преступление. На этот раз именно преступление, которое, без сомнения, всколыхнет весь штат – хотя пока что информация о нем в прессу не передавалась. Найдена двенадцатилетняя девочка с перегрызенным горлом. Заключение экспертов о следах укусов пока не готово, есть подозрения на бродячую – а то и на вполне домашнюю – собаку. Но… Словом, детектив Райзман, очень хочет поговорить с миссис Рокстон. Потому что неподалеку от места находки трупа ночью снова видели «феррари». Цвет свидетель в темноте не разглядел. Вполне возможно, что красный…