– Сначала мы гуляли в парке, затем поехали ко мне в замок праздновать самую длинную ночь в году и пить пунш… или кровь тех, кто пил пунш. – Она тихо рассмеялась, снова взяв его под руку. – Неужели вы полагаете, Кристоф, что Совет не поверит Третьей Старейшине Даханавар?
– Полагаю, поверит, – улыбнулся он.
– Тогда идемте. Сегодня у меня собираются друзья, и мне не терпится похвастаться знакомством с вами.
Он хотел с удовольствием принять ее предложение, но вместо этого сказал:
– Чем же я заслужил такую трогательную заботу, леди? Вы, как сами признались, видите меня впервые. И уже готовы рисковать своим честным даханаварским именем?
Флора внимательно, изучающе посмотрела на него:
– Вы никому не доверяете, не так ли, Кристоф?
– Доверяю. Ему. – Кадаверциан кивнул на тропинку, где возник из пустоты и также исчез Охотник. – Но, кроме того, я не привык в трудных ситуациях прятаться за юбку женщины.
На гладком лбу Флоры появилась едва заметная морщинка.
– А если мы забудем на минутку о том, что я женщина?
– Сделать это будет довольно трудно. Тем более вы – даханавар.
– Ах, вот в чем дело? – она все еще улыбалась, но голос зазвучал холодно. – Вы не любите мой клан?
– Я не люблю, когда мной манипулируют.
Флора растерянно рассмеялась:
– С чего вы взяли, будто я делаю это?
– Что вы хотите получить в обмен на помощь? – ответил он вопросом на вопрос, продолжая любоваться ее совершенным лицом.
– Ничего! – воскликнула леди.
– Вот видите. А мне была бы больше по вкусу честная сделка, чем перспектива попасть в ваши должники и ожидать, когда вы потребуете оплаты счета.
Она хотела возмутиться, возразить, но колдун помешал ей, добавив:
– Деликатный шантаж меня также не устраивает.
Теперь глаза Флоры сверкали от бешенства. И в гневе ее лицо было не менее прекрасно.
– Вы слишком долго пробыли в Англии, сударь. И, по всей видимости, общались исключительно с вьесчи.
Кристоф молча склонил голову в учтивом поклоне.
– Великолепно. – Леди смерила его уничтожающим взглядом. – Прекрасно. Тогда выпутывайтесь сами, как знаете, господин некромант.
Она гордо отвернулась и пошла прочь, бросив на прощание:
– Можете не беспокоиться. Провожать меня не нужно.
«Болван, – сказал Кристоф сам себе, глядя вслед женской фигуре, стройность которой не мог скрыть даже тяжелый меховой плащ. – Теперь иди и развлекайся в обществе бетайласов. Они – самая подходящая компания для тебя. Эту женщину ты больше не увидишь».
Но кадаверциан ошибся. Флору он увидел. И очень скоро. На балу, посвященном зимнему празднику. Леди была весела, очаровательна и не вспомнила о недавней размолвке. Видимо, решила простить неотесанному некроманту его неделикатность.
Исчезновение Акселя Тхорнисха так и осталось загадкой для остальных кровных братьев…
Кристоф заставил себя очнуться от воспоминаний и вернуться в реальность. В лаборатории было тихо. Вивиан неподвижно лежал в резервуаре, прижимаясь лбом к стеклу. Дарэл вдруг судорожно вдохнул и сел в кресле. У Кристофа создалось впечатление, что он резко отключается от воспоминаний Вивиана, буквально выдирая себя из памяти кадаверциана.
– Дарэл, что случилось? – Колдун, поднявшись, подошел к сканэру. – Дарэл?..
– Увидел себя, – выговорил телепат с трудом. В его глазах все еще плавал туман прошлого. – Вивиан видит меня в то время, как я читаю его мысли, я – знаю, что он думает обо мне… Моя личность будто раздвоилась. И одна половина смотрит чужими глазами на вторую из другого тела.
– Тебе надо поесть.
Колдун принес кубок с кровью, подал даханавару, потом придвинул свое кресло. Сел. Он старался не торопить Дарэла, но от нетерпения принялся барабанить пальцами по подлокотнику и подался вперед.
– Хорошо, что у него короткая жизнь, – сказал даханавар окрепшим голосом, поставив на пол пустой кубок, – иначе мне пришлось бы просидеть здесь несколько лет. Поэтому не могу обещать полное сканирование твоей сущности. Сколько там тебе веков?
Колдун рассмеялся, но Вивиан беспокойно пошевелился, и он тут же оборвал смех, с тревогой глянув на ученика.
– Мне надо передохнуть, Крис. Хотя бы полчаса.
– Да. Конечно.
– Я видел Флору. Леди выпрашивала у тебя заклинание «Тёмного Охотника».
Кристоф дернулся внутренне, и, конечно, Дарэл почувствовал его боль. Острую, яркую, засевшую в душе, почти сросшуюся с ней. Но внешне кадаверциан остался спокоен, почти равнодушен.
– Она была очень настойчива.
– Я уже представил.
Кристоф поднялся, прошелся по комнате, добавил в «ихор» еще немного укрепляющего состава. Хотел спросить про Вивиана, но его мысли, по-прежнему, оставались заняты Флорой.
– Я не мог дать ей Тёмного Охотника. Он бы убил ее. Эта магия только для кадаверциан.
– Не надо оправдываться. Я знаю.
– Не знаешь! – Он с размаху стукнул себя кулаком по ладони. – Я мог попытаться научить ее заклинанию вызова. Если бы она умела… то не погибла бы.
– Ты не виноват.
– А если бы ты мог читать ее мысли, то узнал, что она задумала убить Фелицию и занять место Первой Старейшины… Мы оба виноваты в ее смерти.
Дарэл знал, что кадаверциан, действительно, так думает. Живет с постоянным сознанием своей вины и не ищет оправданий.
– Помнишь Витдикту? Эту воронку… Когда я проводил ритуал, то все время думал о том, что увижу среди этих мертвых голодных теней ее тень.
В глазах Дарэла отразилось тень боли, которую испытывал некромант, и Кристоф провел ладонями по лицу, словно умываясь, загоняя свою тоску поглубже от его сканэрского внимания…
Кадаверциан не стал продолжать этот мучительный для обоих разговор. Спустя десять минут Даханавар снова опустился в кресло, закрыл глаза и погрузился в прошлое Вивиана.
«А ведь я знаю, когда все началось, – думал колдун, глядя на спящего ученика. – Когда Флора впервые почувствовала недоверие к Первой Леди. Как жаль, что тогда я сразу этого не понял».
Глава 11
Восточный экспресс
Когда мужчина делает именно то, чего ждет от него женщина, он не много выигрывает в ее глазах.
Всегда нужно совершать поступки, которых женщина не может ожидать, и говорить то, чего она не в силах понять.[18]
Вена, 1889 год
– У меня есть для тебя небольшое поручение, – Вольфгер щипцами достал из камина уголек и прикурил от него папиросу. – Фелиция просила кого-нибудь из кадаверциан сопроводить одну из старейшин даханавар до Бухареста.
– Одна из старейшин, надо полагать, Флора. – Без труда расшифровал туманное заявление мэтра Кристоф. – А кто-нибудь из кадаверциан – я.
– Ты никогда не ездил на «Восточном экспрессе»? – усмехнулся тот сквозь облако ароматного дыма.
– Нет. И ты знаешь об этом.
– Значит, у тебя появилась прекрасная возможность расширить свой кругозор. – Вольфгер достал из кармана два билета и небрежно бросил их на журнальный столик. – Купе первого класса. Ты довезешь леди до места и проследишь, чтобы с ней ничего не случилось.
– Зачем Флоре понадобилось сопровождение?
Мэтр подошел к окну и захлопнул ставни – шум ночной Вены не смолкал ни на минуту. Потом опустился в кресло и поднял взгляд к потолку:
– Могу назвать тебе несколько причин. Первая – Фелиция пытается укрепить связи между нашими кланами. Вторая – Флора отправляется в Бухарест по делу, касающемуся человеческой политики. Мне бы хотелось, чтобы ее миссия прошла удачно, поскольку это будет выгодно для кадаверциан. И, наконец, третья – красивая женщина не хочет скучать в дороге одна. Какой из этих доводов устраивает тебя больше?
– Второй, – с улыбкой ответил Кристоф.
Вольфгер сделал неопределенный жест кистью, который можно было понять и как «ты безнадежен, друг мой» и как «восхищаюсь твоей прозорливостью».
Синие с золотом вагоны «Восточного экспресса» напоминали дорогие игрушки, только что вынутые из подарочной коробки. Такие же чистые и блестящие. В окнах золотился теплый свет, и мелькали человеческие силуэты.
Творение Жоржа Нагельмакерса и Джорджа Пульмана было готово отправиться в путь.
Элегантная публика неторопливо прогуливалась по перрону, садилась в роскошный поезд и покупала букетики душистых фиалок – цветов модных в этом сезоне – чтобы, спустя несколько минут, забыть их на скамейках. На мгновение Кристофу показалось, что запахи вокзала заглушают ароматы дорогих духов и сигар, плывущие в летнем воздухе. Слышались звуки вальса, которые постоянно преследовали кадаверциана уже несколько недель пребывания в Вене.
Флора появилась на вокзале за десять минут до отправления поезда в сопровождении носильщика, обливающегося потом под тяжестью багажа леди, и молодого человека в отлично сшитом дорожном костюме. Он смерил некроманта высокомерно-раздраженным взглядом ревнивого собственника, опасающегося, что вокруг полно желающих завладеть его женщиной. В этом была доля истины.
– Добрый вечер, господин Кристоф, – сказала Флора, пленительно улыбаясь и протягивая кадаверциану руку для поцелуя. – Познакомься, это герр Густав… Мой друг. Густав – Кристоф де Альбьер. Мой…
– …родственник, – сказал некромант с не менее приятной улыбкой.
– Очень дальний, – тут же поспешила пояснить Флора, послав колдуну убийственный взгляд.
– Не такой уж и дальний, – снова вмешался он, с трудом придерживаясь серьезного тона. – Двоюродный брат. По отцу.
Человек, несколько удивленный столь дотошным выяснением родственных отношений, слегка поклонился Кристофу, прикоснувшись к шляпе:
– Очень рад.
И повернулся к Флоре:
– Поторопись, иначе поезд отправится без нас, дорогая.
– Да, конечно, – пропела леди. – Будь добр, заплати носильщику.
Она поднялась в вагон и в сопровождении почтительного стюарда направилась в купе. Кристоф пошел следом.
– Что за чушь ты нес? – гневно спросила Флора, изящно повернув голову в его сторону. – Какой двоюродный брат?
– А ты рассчитывала всю дорогу наблюдать, как мы ревниво рычим друг на друга? К сожалению, такого удовольствия я тебе доставить не могу, – ответил кадаверциан и, не сдержавшись, наклонился к ее уху и прошептал, – дорогая.
Флора, насмешливо фыркнув, скрылась в купе.
Кристоф подождал, пока за леди закроется дверь, и вошел в свою гостиную. В этом роскошном помещении стены были отделаны панелями из красного дерева. Диван манил уютными кожаными объятьями, бронзовая лампа на изящном столике светилась под золотистым абажуром, рядом стояло блюдо с фруктами и бутылка шампанского. На полках, над шкафчиком с инкрустированными дверцами, выстроились книги в бордовых переплетах. К книжному стеллажу было придвинуто кресло с гнутыми ножками. Окно оказалось закрыто металлическим щитом и бархатными занавесками.
За зеркальной дверцей обнаружилась ванная комната, сверкающая золотом и хрусталем. Из соседнего купе послышался нежно-властный голос Флоры, в ответ звучали почтительные реплики стюарда и фразы ее человеческого друга.
– Эти цветы надо вынести. От их запаха у меня болит голова. Замените шторы. Они слишком мрачные.
– Мадам, все будет исполнено немедленно.
– И уберите вон те вульгарные флаконы с полки.
– Но дорогая, это же работа Рене Лалика.
– Мне безразлично, чья это работа. Они меня раздражают.
Улыбаясь, Кристоф вышел из ванной и плотно прикрыл за собой дверь.
Через час после отправления поезда в купе колдуна постучали. На пороге стоял Густав, и на этот раз он смотрел на кадаверциана гораздо дружелюбнее. Легенда о родственнике явно успокоила его.
– Господин Кристоф, извините, что побеспокоил. Ваша кузина интересуется, не хотите ли вы поужинать с нами? Ну и я лично был бы рад, если бы вы присоединились к нам.
– Благодарю за приглашение, – ответил некромант. – Я подойду чуть позже.
Друг Флоры удалился, а Кристоф достал флягу, вокруг которой светилась едва заметная дымка заклинания, позволяющая сохранять кровь свежей, и отвинтил колпачок. На ужин следовало идти, предварительно подкрепившись.
Все места в трех вагонах-ресторанах были заняты. Разодетая публика оживленно болтала, рассматривала наряды соседей, пила и закусывала. Кристоф узнал нескольких известных актрис, пару политиков, клиентов вьесчи и просто очень богатых людей, по человеческим меркам, естественно. Шустро сновали расторопные официанты в смокингах.
Флора сидела в центре зала, затмевая красотой и блеском драгоценностей всех присутствующих дам. Взгляды мужчин притягивались к ней, словно намагниченные. Густав раздувался от гордости и чувства собственной значимости. Леди оживленно щебетала о чем-то, время от времени поднося к губам бокал с белым вином. Увидев Кристофа, она улыбнулась:
– А вот и мой дорогой братец. Присаживайся. Густав как раз рассказывал мне совершенно невероятную историю. О строительстве Суэцкого канала.
– Что же в ней невероятного, дорогая? – снисходительно улыбнулся человек. – Это вполне реальный проект. Долгосрочный, но выполнимый.
– Насчет его долгосрочности полностью с вами согласен. – Кристоф взял меню, протянутое официантом, и стал бегло его просматривать. – Этот канал начали строить еще во времена Двенадцатой династии. Фараон Сенусерт III приказал прорыть траншею, соединяющую Нил с Красным морем для торговли с Пунтом. А достроен он был только в пятисотом году до нашей эры Дарием I, персидским покорителем Египта.
Примечания
1
Оскар Уайльд. Замечательная ракета.
2
Оскар Уайльд. Женщина, не стоящая внимания.
3
Мистрис – жрица Смерти. Одно из названий женщин-кадаверциан.
4
Слова Джорджа Беркли, епископа Клойна.
5
Вилисса – женщина-кадаверциан, специализирующаяся на создании вилахов (зомби).
6
Оскар Уайльд. Защита Дориана Грея.
7
Оскар Уайльд. Идеальный муж.
8
Гелик – язык, на котором говорили в Ирландии вплоть до XVII века.
9
Умкову – свирепое чудовище, похожее на гигантского паука, которое некромант призывает себе на помощь, создавая из костей недавно умерших людей.
10
Оскар Уайльд. Женщина, не стоящая внимания.
11
Парвус – ребенок (лат.)
12
Оскар Уайльд. Упадок лжи.
13
Оскар Уайльд. Вера или нигилисты.
14
Аквилея – крепость на территории Италии. Была осаждена объединенной армией маркоманов, квадов и гермундуров. Опитергий – римский город, разрушенный маркоманами в 169 году н.э.
15
Оскар Уайльд. Портрет Дориана Грея.
16
Оскар Уайльд. Женщина, не стоящая внимания.
17
Оскар Уайльд. Женщина, не стоящая внимания.
18
Оскар Уайльд. Как важно быть серьезным.