– Юр, а ты не пробовал лечиться?
Бекетов усмехнулся:
– Зачем?
Родимцева удивилась:
– Как это зачем? Чтобы избавиться от зависимости.
– Нет, не пробовал. Не видел смысла.
Кристина тихо произнесла:
– А если я попрошу, пройдешь курс лечения?
– Да я сам могу бросить!
– Это заблуждение. Тебе уже без помощи не обойтись!
– И ты предлагаешь эту помощь?
– Да! Вернее, я предлагаю тебе обратиться к врачам.
Капитан вздохнул:
– Когда, Кристя? И к кому?
– Ну, можно найти варианты.
Капитан согласился:
– Варианты всегда найти можно. Одна загвоздка: не верю я эскулапам! Понимаешь, не верю. А какое без веры лечение? Никакое. Так что если завязывать, то придется самому. Я смогу.
Женщина вздохнула:
– Хотелось бы верить.
Они вышли за КПП. Прапорщик, старший наряда полка внутренних войск, предупредил Бекетова:
– Вам бы лучше, товарищ капитан, не покидать в ночное время гарнизон.
– Почему? Или боевую готовность «повышенную» ввели?
– Не в том дело. У реки молодежь местная гулянки устраивает, а вы, я смотрю, туда как раз и решили пройтись с дамой! Молодежь агрессивная, в основном под наркотой. Навалятся – не отобьетесь! Они иногда даже здесь тусовки устраивают. Камнями наряд забрасывают! Что говорить о тех, кого встретят в глухом месте? Не советую рисковать. Тем более, в этом нет никакой необходимости. Вон дорога до дамбы. Территория гарнизона. Гуляйте, сколько влезет!
Родимцева взглянула на капитана.
Но Бекетов не привык менять решений. Да и выглядело бы это нехорошо. Будто он испугался. С другой стороны, игнорировать вполне реальную угрозу глупо. И Бекетов готов был отступить, если бы не заметил озорной огонек в глазах Кристины. Женщина ждала, что предпримет кавалер.
Капитан взглянул на старшего наряда:
– Ничего, прапорщик, если что, прорвемся!
Помощник офицера лишь покачал головой:
– Настырный вы народ, спецназ! Да и у нас молодняк такой же! Без риска и жизнь не мила, так?
– Я бы сказал по-другому: волков бояться – в лес не ходить, а мы волков любой масти не боимся. Это они нас боятся.
– Ладно, вижу, не отговорить вас. Что ж, идите, гуляйте. Я предупредил.
– Спасибо.
И повернувшись к Родимцевой, Бекетов спросил:
– Идем, Кристя?
Женщина ответила:
– Идем!
Парочка обошла шлагбаум. У кювета, откуда начиналась грунтовая дорога к реке, старший поста окликнул офицера:
– Капитан! Подождите!
Подошел, протянул Бекетову ракетницу:
– Возникнут проблемы, дайте знать, я караул вызову!
Юрий принял ракетницу:
– Еще раз спасибо! До встречи, прапорщик!
– До встречи! Будем надеяться, благополучной!
– Надейся!
Бекетов с Родимцевой вошли в лес, который сразу обступил их черной стеной с обеих сторон грунтовки. Женщина поежилась:
– Неуютно как!? Лучше пошли бы к дамбе.
– Если хочешь, вернемся.
– Нет, примета плохая.
– Да ты, Кристина, не бойся. Все будет хорошо.
– А я и не боюсь.
Юрий закурил:
– Ты почти все обо мне узнала, а я вот о тебе ничего! Как в армии оказалась?
Женщина взглянула на офицера:
– Я, Юра, в отличие от тебя и несмотря на свои двадцать пять лет, и замужем успела побывать, и дочь родить, и развестись!
Бекетов был изумлен:
– Да что ты? Серьезно?
– Куда уж серьезней!
И женщина поведала рассказ о собственной судьбе. Рассказ о том, что кроме командира вышестоящего штаба, не знал никто. Из ее повествования следовало, что родилась она в бедной семье. Отец умер рано, и воспитывала ее мать. В семнадцать лет Кристина познакомилась с молодым человеком. Возвращалась от подруги, рядом остановился автомобиль. Парень, года на три старше ее, предложил подвезти девушку. Выглядел он мирно, разговаривал вежливо, Кристина решилась и села. Парень представился Романом. Он довез Кристину до дома, не приставал, непристойностей не говорил. Попросил о встрече. Родимцева не отказала. В ближайшее воскресенье они встретились, да так и стали проводить время вместе. Роман оказался сыном известного в городе предпринимателя. Как-то представил ее родителям. Как же боялась она идти к нему в огромный трехэтажный особняк. Но встретили ее хорошо. Вскоре Роман сделал предложение. Это было под Новый девяносто седьмой год. Кристина приняла предложение. Не потому, что полюбила Романа, а больше потому, что устала жить в нищете и ущербности. Она, как и все девушки ее возраста, мечтала о жизни другой, богатой, красивой! А тут такой случай. Она просто не смогла отказать. Этой же ночью она стала женщиной. Сыграли пышную свадьбу. Роман через пару месяцев окончил университет, и отец передал сыну часть своего бизнеса. И вот тут жизнь Кристины резко изменилась. Они жили отдельно, и Роман с рождением дочери Вики стал вдруг меньше уделять внимания жене. Ну, когда она была беременна, это понять и объяснить еще можно было. Беременная женщина есть беременная женщина. Ни фигуры, ни лица, сплошные проблемы со здоровьем, то тошнота, то еще какая пакость. Но когда Кристина вошла в прежнюю форму, холод мужа был необъясним. До поры до времени, конечно. До того момента, как Роман перестал ночевать дома, а когда появлялся, то всегда навеселе, и от него пахло чужими женскими духами. Кристина пыталась бороться за свою семью. Как-то узнала, что Роман с друзьями собрался в сауну. И решила поехать посмотреть на эту сауну. Дочь оставила своей матери, заказала такси и поехала. Лучше бы она не делала этого. Возле престижной бани, как это ни смешно звучит, Кристину встретили два охранника-мордоворота. Увидев, что она подъехала на такси и намеревается войти, мордовороты спросили, к кому она пожаловала. Кристина назвала имя мужа. Охранники заржали, воскликнув: «Ну, разошелся сегодня шеф!» Родимцева тогда не поняла, чего ржут эти уроды. Все поняла она чуть позже, когда вошла в комнату, где и ее муж, и его друзья прямо на столах, диванах, в креслах имели голых молоденьких девиц. Вот тут она все поняла. Роман увидел ее, как кончил заниматься сексом с проституткой. Увидел, стоявшую в шоке на выходе. И тут же набросился на супругу. Он не оправдывался, да и какое могло быть в данной ситуации оправдание? Он, с искаженным от злости лицом, схватил жену за волосы и вытащил в коридор. Вызвал охрану. Наорал на мордоворотов. Кристина попыталась вырваться, но потерявший над собой контроль Роман не дал Кристине сделать это. Он избил ее. И бил ожесточенно, яростно, крича, что она стерва, опозорила его перед компаньонами. Бил до тех пор, пока жена не потеряла сознание. Очнулась Кристина у себя дома. Вся в синяках и ссадинах. Романа не было, присутствовала его мать. Кристина ожидала слова утешения, но свекровь, напротив, принялась укорять ее. Не надо лезть в мужские дела. Мол, ее доля – это дом, хозяйство, забота о муже, а сауны, что уж тут поделать, неотъемлемый атрибут времяпровождения современных нуворишей. Вечером заявился Роман, пьяный. Вновь начал орать на жену. Предупредил, чтобы без его разрешения и шагу из дома не могла сделать. Приставил к квартире охрану, а скорее, надзирателей, дабы следить за тем, чтобы жена постоянно находилась дома. И всю неделю, возвращаясь домой пьяным, избивал ее!
Кристина вздохнула:
– Вот так, Юра, я стала рабыней собственного мужа. Но мириться с таким положением не пожелала. Выбрала момент и сбежала с дочерью к матери. Роман прибыл, притащив кучу мордоворотов. Пришлось вызывать милицию. Хорошо, что те оказались с понятием. Охранников обезоружили, а Романа арестовали. Затем суд дал ему пятнадцать суток административного ареста. Я знала, что муж не оставит меня в покое. Поехала в тот же суд, подала на развод. Но в суде сказали, что заявление рассмотрят через месяц. Ждать я не могла. Собралась уехать к тетке в Москву, но тут увидела объявление в газете: набирались мужчины и женщины до 35 лет для службы в армии по контракту. Я быстро собрала нужные документы, прошла медкомиссию и оказалась в учебном отдельном батальоне связи. Затем попала в войска. И уже из части оформила развод.
Юрий проговорил:
– Да, досталось тебе!
Кристина ответила:
– Сама виновата! Позарилась на красивую жизнь, вот и получила этой красоты с избытком.
Они вышли к реке. На берегу никого не было.
Постояв немного у воды, решили возвращаться.
На обратном пути Бекетов спросил:
– Как же твой бывший муж отдал дочь?
– Он бы и не отдал. Но спустя месяц, как я сбежала, Роман погиб. Я думаю, его просто убили. И не только его.
– В смысле?
– Как я узнала, бывший муж вновь собрал своих друзей все в той же сауне. Вызвали проституток и начали оргию. А под утро всех нашли мертвыми, даже охранников, которые почему-то тоже оказались внутри здания. Эксперты вынесли заключение, что веселая компания отравилась угарным газом. Но я не верю в это! Видно, кому-то перешел дорогу Роман, вот его и убрали. Но и черт с ним! Главное, что свекровь со свекром тут же отказались от Вики, и ее забрала моя мама. Сейчас они живут вдвоем.
Юрий вновь спросил:
– И сколько сейчас дочери лет?
– Шесть. Следующим летом в школу. Придется увольняться. Надо заняться Викой, а то не дело, что родную мать не видит!
– Это точно.
Кристина остановилась, взглянув на капитана:
– Ну, что, Юра, не отпала охота продолжать ухаживания за матерью-одиночкой? Ведь вокруг много молоденьких, без «хвостов»!
Бекетов возмутился:
– О чем ты говоришь? За кого меня принимаешь? Я, может, и пьянь беспробудная в твоих глазах, но не подонок! А то, что у тебя дочь, это даже к лучшему.
Кристина удивилась:
– Почему к лучшему?
– Да потому, что если у нас что-то сложится, то сразу полноценная семья образуется!
– Все зависит только от тебя!
– Теперь я понимаю, почему ты так негативно относишься к пьянке. Конечно, столько пережить, да еще в твои-то годы, возненавидишь всех пьющих!
– Хорошо, что ты правильно меня понял.
– Хорошо-то хорошо. Ладно, завязываю. Но ты только не торопи меня. Чтобы отказаться от пойла, нужно время, сразу бросить не смогу, я себя знаю. Но в итоге завяжу однозначно! Решено!
Кристина бросила взгляд на капитана:
– А не успокаиваешь ты себя, Юра? И стоит ли тебе жертвовать свободой ради бабы с ребенком?
– Кристя, прекрати!
Так, за разговорами, вышли на КПП.
Прапорщик, увидев молодых людей, улыбнулся:
– Ну, что, экстремалы, все нормально?
Капитан ответил:
– Я ж говорил тебе, прорвемся. Правда, прорываться не пришлось, на реке тишина и покой. В лесу то же самое. Так что напрасны были твои страхи, прапорщик!
– Ну и слава богу!
Бекетов вернул дежурному по контрольно-пропускному пункту ракетницу и, взяв Кристину под руку, повел ее асфальтированной дорогой в городок. Шли молча, каждый думал о своем. Подошли к бараку, где размещался женский взвод роты связи. Женщины жили по двое в отдельных комнатах, так же, как и офицеры в общежитии. Остановившись у огромного куста акации. Кристина посмотрела на часы.
– Ого, первый час! А кажется, совсем недавно из клуба ушли. Быстро же время пролетело.
Юрий вдруг резко притянул женщину к себе. Впился губами в ее губы. Кристина не ожидала этого и попыталась вырваться. Но офицер держал ее крепко.
Через мгновение женщина перестала сопротивляться и ответила на затяжной поцелуй, начав неожиданно дрожать всем телом. Затем нашла в себе силы вырваться из объятий капитана:
– Ты… ты… зачем вот так?
– А вот так! Черт бы побрал эту прогулку!
– Но в чем дело?
– В чем? Я же живой человек, а не бревно бездушное! Я ласки хочу, а ты… ты силой! Ну почему, зачем все испортил? Неужели не мог иначе?
Развернувшись, женщина побежала к бараку, оставив растерянного Бекетова у акации.
Капитан тряхнул головой.
Вот как, а? Все испортил! И чего такого особенного он сделал. Поцеловал ее? И что? Ведь ответила же! И тело затрепетало от желания! Хотя… конечно виноват. Должен был понять: иной реакции от Кристины ждать нельзя. Натерпелась насилия в свое время. Черт! Бестолочь, идиот!
Сплюнув на асфальт, капитан пошел в общежитие. Чтобы не будить дежурного, проник в номер через окно, как делал это не так редко. Очутившись в комнате, Бекетов, не думая, открыл холодильник, достал начатую бутылку водки, из горла в несколько глотков опорожнил ее. Бутылку выбросил на улицу. Сел на кровать, закурил. Ожидая, что спиртное подействует и свалит его в сон. Не свалило. Так, лежа в постели, Юрий и смотрел в потолок, пока за окном не заиграл рассвет.
Не спала этой ночью и Кристина. И ее покинул сон, а в мозгу бились мысли. И были эти мысли о Бекетове. И чем дольше женщина думала о нем, тем более утверждалась в том, что поступила с капитаном жестко! Он же не Роман! Он совсем другой человек. Честный, благородный, чистый! Ну и что, что не сдержался? Ведь его можно понять! Живет один, неустроенной жизнью, постоянно рискуя ею. Нет, не надо было отталкивать его! Наоборот, обласкать, обогреть. К тому же Кристина сама желала близости с ним. А вышло как? Нехорошо вышло. Он теперь обидится. А может и запьет! Что же она не сдержалась?! Надо завтра же встретиться с Юрием и поговорить. Он мужчина, он должен чувствовать себя сильней женщины. А она, дура, по сути унизила его. Какая капризная, выискалась. Да мало ли что было в прошлом, прошлое надо помнить, а вот жить следует настоящим! Да, завтра обязательно она найдет его и поговорит. С этим, когда за окном начало светать, Кристина забылась коротким сном.
Глава третья
Горный блокпост. Среда 22 сентября. 7-30.
Жаров проснулся оттого, что луч солнца через амбразуру лег на его лицо. Он поморщился, поднял руку, посмотрел на часы. Пора вставать. Взвод с шести часов бодрствует, а он со связисткой еще в постели. Но вставать с матрасов, сброшенных с кроватей и образовавших единое любовное ложе, не хотелось. Хотелось другого, а именно утреннего удовольствия, к которому всего за двое с небольшим суток приучила его сержант Губочкина. За дверью блиндажа тихо, стараясь не подходить к командному пункту блокпоста, догадываясь, чем в это время может заниматься их командир, нес службу Демидов. Да и заместитель Жарова, контрактник Мансуров строго следил, чтобы старшему лейтенанту не мешали. Служба службой, а личная жизнь личной жизнью. Жаров повернулся к Валентине. Женщина лежала на животе, подмяв под себя простыни совершенно голая. Игорь, проглотив слюну, положил правую руку на ее ягодицы. Желание усилилось. Связистка проговорила сонно:
– Так будешь, или вставать на колени?
– Встань!
Валентина вздохнула и выполнила просьбу партнера. Старший лейтенант вошел в нее грубо, без подготовки, впрочем, никакой подготовки и не требовалось. Случка продолжалась недолго. Через мгновения, издав стон наслаждения, Жаров упал на постель. Рядом, перевернувшись, опустилась и Валентина:
– Ну что, командир, доволен?
– Не то слово, Валюша! Ты чудо!
– Мог бы и разнообразить речь, а то третье утро твердишь одно и то же! Какое я тебе чудо? Нет, сказал бы: ты прелесть или что-то в этом роде, а то чудо. Оно, это чудо, разным бывает!
– Ты же понимаешь, в каком смысле я!
– Понимаю. Подвинься, я в душ! А то не хватало мне еще забеременеть от тебя!
Жаров усмехнулся:
– Тебе и забеременеть? О чем ты, Валя? После стольких-то абортов?
– А ты их считал? Может, я ни одного не делала, а предохранялась! Так что подвинься!
Старший лейтенант пропустил женщину и, облокотившись на руку, проводил ее взглядом в пристройку. Валентина совершенно не стеснялась его. Только проговорила с порога:
– Ты гляди, да о времени не забывай. Скоро завтрак принесут.
Жаров резко поднялся:
– Ты, как закончишь водные процедуры, приберись здесь, да связь с батальоном к восьми часам организуй!
Войдя в душевой отсек, Валентина сплюнула на настил. Охамел, мальчонка! Хозяином себя почувствовал. Мужиком! Да если б она не подыгрывала ему и не стонала наигранно, то пыл бы Жаров поубавил. Стебарь из него никакой! Так, шелупонь по сравнению с теми, кого она имела в своей жизни. Ему целочку, да и то на пару раз. Не может удовлетворить бабу, да и чем удовлетворять-то? Не член, а так, не пойми что десятисантиметровое. А ведь мнит-то из себя! Ну, супербой, не иначе! Интересно, как он других трахает? Или больше понтуется? А может, ему такие попадаются, которые сами-то толком в половой жизни ни хрена не смыслят? Может, и так. Но что это она о нем? Отвалил, и черт с ним. Теперь до вечера. Ничего, недолго здесь коптиться осталось. Сегодня среда, в понедельник взвод сменят, а в гарнизоне она этого сопляка и на пушечный выстрел не подпустит. Но это будет потом.