С трудом покончив со своими порциями, подруги дружно посмотрели на часы. Выходило, что Додик задерживается уже больше чем на полчаса.
– Это просто безобразие!
– Он не придет.
– Звони ему!
Ирочка позвонила. Но трубка Додика оказалась выключенной. На всякий случай подруги подождали его еще двадцать минут. А когда получилось, что Додик опаздывает уже на час, даже Мариша поняла, дальше ждать просто бесполезно – он не придет.
– Пошли отсюда, – скомандовала она.
И с удивлением заметила, что покладистая Ирочка, целый день безропотно двигавшаяся за ней по пятам, на этот раз что-то тормозит. И двигаться явно не торопится.
– Что с тобой?
Ирочка подняла на Маришу печальные большие глаза. И промямлила:
– Боюсь.
– В смысле?
– Ну, мы ведь сейчас по домам разъедемся, верно?
– Да. Время уже позднее. Уже двенадцатый час.
– Вот. Ты к себе поедешь. А я… А я к себе ехать просто боюсь.
Некоторое время Мариша рассматривала Ирочку. А потом присела обратно за столик.
– В принципе я твой страх отлично понимаю. И что ты предлагаешь? Где ты будешь жить?
– Не знаю. Но как представлю, что вхожу домой, а там засада. Они же меня убьют! На этот раз точно убьют. А еще могут отвезти к этому Борису Львовичу…
И Ирочка затряслась. Мариша смотрела на нее с сочувствием. Да уж, неизвестно, что лучше. Умереть сразу. Или попасться в руки к этому садисту.
– Вот что мы сделаем! – сказала она. – Сейчас я провожу тебя до твоего дома. Мы вместе зайдем в квартиру. А когда убедимся, что в квартире у тебя полный порядок, я уйду. А ты закроешься на все замки. Хотя какие замки… Они ведь твои замки играючи вскрыли?
– Да. Было такое.
– Тогда на задвижку тоже закроешься. Надеюсь, задвижка у тебя есть?
– Да! – оживилась Ирочка. – Очень хорошая задвижка. Настоящий засов.
– А дверь у тебя надежная?
– О да! Если я внутри и на засов закрыта, дверь снаружи ни за какие коврижки не откроешь.
– Точно?
– Точней не скажешь! У меня как-то в прошлом году сестра двоюродная гостила с племянником. Так этот маленький паршивец, пока меня не было дома, а сестра мусор пошла выносить, закрылся изнутри на задвижку.
– И что?
– Спасателей пришлось вызывать. Но и они только автогеном смогли дверь с петель снять.
– А ребенок?
– Ему-то веселей всех было. Это мы за дверью с ума сходили. А он решил, что для него взрослые тети и дяди такое представление устроили. И хохотал так, что обкакался. Так что не волнуйся, дверь у меня крепкая.
– Вот и отлично. Значит, так и сделаем.
И Мариша пошла к выходу. Повеселевшая Ирочка послушно следовала за ней. Мариша решила девушку не пугать. И про тот вариант, что окончательно сбрендивший от страсти и жажды мести Борис Львович может попытаться вырезать Ирочку из ее квартиры автогеном, лучше просто не упоминать.
В конце концов, это все же маловероятно. А Ирочка все равно будет нервничать. Ведь в таком случае все становилось слишком жутко. Если уж в собственной квартире за тройной стальной дверью от него не спрятаться, то как же тогда вообще жить?
Домой к Ирочке они добирались долго. Можно сказать, чертовски долго.
– И откуда берутся все эти автомобилисты? – ругалась Мариша. – Куда им всем вечером в выходной день понадобилось? Сидели бы себе дома.
– Лето на дворе. Люди хотят на природу.
– Ночь на дворе. Спать давно пора!
– Но мы же не спим.
– Мы – это другое дело. У нас проблемы. А они все? Не похоже, чтобы у них тоже были проблемы.
И Мариша давила на газ, давила на тормоз, давила на сигнал и выворачивала руль изо всех своих немаленьких сил.
Оказалось, что Ирочка живет в симпатичном кирпичном четырнадцатиэтажном доме. По недавним меркам, почти что элитное жилье. Во всяком случае, квартиры в таких домах были просторные, с большими кухнями, светлыми комнатами, – и даже какой-никакой холл в них имелся. Единственное, что было плохо, это стандартные потолки – два метра пятьдесят сантиметров. От этого просторные двадцатиметровые комнаты приобретали какой-то сплюснутый вид. Вроде бы и места много, а сверху давит.
– Моя квартира на пятом этаже.
– Посмотрим.
Мариша отсчитала нужный этаж и уставилась на окна Ирочки.
– Там у тебя свет горит.
– Сама вижу.
Голос у Ирочки стал напряженный. И смотрела она на родные призывно светящиеся в темноте окна с таким видом, словно там притаился Кракен или какое-то другое, но тоже очень страшное чудовище.
– Ты же говорила, что одна живешь?
– Вот именно.
– Тогда кто свет зажег?
– Не знаю.
– Может быть, это ты сама свет забыла выключить?
Этот простой вопрос заставил Ирочку приободриться.
– А что? Я могла! Очень даже могла! В каком состоянии я собиралась ехать! Сама понимаешь.
Но тут же Ирочка снова заскучала.
– Конечно, может быть, свет я и забыла выключить. А если – нет?
Что же, этот вопрос можно было решить только одним способом. Подняться и посмотреть. Но ни Ирочке, ни Марише, какой бы отважной она ни была, делать этого не хотелось. Слишком рискованно.
– В конце концов, на такой случай есть милиция.
– Позвоним?
– А что еще делать?
Менты прибыли на удивление быстро. Можно даже сказать, примчались.
– Надо же, как они быстро! – в самом деле удивилась Мариша.
– Это потому что я их жалобами достала. За последний месяц я им не меньше трех заявлений написала. И еще жалобу накатала на их отделение. Что не делают ни фига.
– Тогда они должны тебя тихо ненавидеть.
– Пусть, лишь бы помогли.
Менты, судя по их взглядам, к Ирочкиным проблемам серьезно не относились.
– Снова поразвлечься решили? – поинтересовался один из них. – Только учтите, за ложный вызов штраф полагается.
– Заплатим, заплатим, – успокоила его Мариша. – Вы только посмотрите, что там в квартире творится.
Менты ушли. А подруги остались на улице. Ждать. Ментов не было подозрительно долго.
– Что их, перестреляли всех там?
– Стрельбы вроде не было.
– Тогда передушили?
– Или зарезали!
– Утопили!
– Отравили!
И подруги принялись вспоминать всевозможные виды умерщвления. На четвертовании из дома появился один из оперативников. Вид он имел загадочный и туманный. И на вопрос Мариши:
– Ну, как там?
Лишь таинственно пожал плечами.
– Но зайти-то ей можно?
– Хозяйке квартиры? Отчего же нет? Пусть войдет.
Обрадованная Ирочка поспешила в дом. Оперативник с медленно блуждающим взглядом направился следом. А Мариша замыкала процессию.
Дверь в Ирочкину квартиру была открыта. А внутри раздавались голоса. Судя по всему, оперативники устроились у Ирочки, как у себя дома. И уходить не собирались. Это было очень странно. И не сулило ничего хорошего. Это понимала Мариша. А Ирочка весело порхала. И думала, что все обошлось. Наивная!
– Это вы хозяйка?
– Да, я.
– С кем проживаете?
– Как это? Одна я живу!
– Жениха имеете?
– Нет.
– Любовника?
Ирочка мгновение поколебалась. Но все же отрицательно помотала головой:
– Тоже нет.
Но это ее колебание не укрылось от старшего оперативника.
– Так есть любовник или нет?
– А вам что за дело?
– Значит, есть дело, раз спрашиваю.
– Посвататься ко мне решили?
Мужик побагровел. И вместо ответа распахнул перед Ирочкой дверь в комнату.
– Так есть любовник или нет? – повторил он свой вопрос.
Ирочка заглянула в комнату, побледнела и попыталась уцепиться за дверной косяк. Ей этого сделать не дали. И осторожно водворили обратно в кухню.
– В третий раз спрашиваю, есть у вас любовник или нет? – прогрохотал капитан.
– Теперь уже нет.
И Ирочка внезапно стала тихо сползать по стенке. Мариша кинулась к ней, чтобы поддержать. Но сразу увидела, что девушка в глубоком обмороке.
– Что это с ней?
И прежде чем менты успели ее остановить, Мариша толкнула межкомнатную дверь и заглянула в жилую комнату.
– Куда?! – взревел капитан, заметивший ее маневр.
Но было уже поздно. Мариша увидела то, что увидела. И в восторг от этого не пришла. Совсем даже наоборот.
– Ай! – взвизгнула она, испуганно отпрыгивая назад.
Любая гимнастка позавидовала бы этому Маришиному маневру. Одним прыжком Мариша преодолела почти трехметровое расстояние. И это без всякой подготовки, на шпильках и в помещении, густо забитом ментами. Получился прыжок с места и с препятствиями. И с первой же попытки три метра! Честное слово, тут было чему позавидовать.
Но Мариша гордиться своими спортивными достижениями не стала.
– Ай! Ай! – повторяла она, дрыгая ногой и пытаясь стряхнуть со своих светлых летних босоножек отвратительные тягучие капли.
Капли образовались, когда она с размаху вступила в густую бурую лужу, которая натекла у порога комнаты. Кровь. Очень много крови. И вся она натекла от тела молодого мужчины, лежащего в середине комнаты навзничь. Горло у него было перерезано от уха до уха. И должно быть, пока он не скончался, кровь била из него фонтаном.
Немного придя в себя, Мариша перевела дух и спросила:
– Кто это его так?
– Мы бы и сами хотели это узнать. Не вы ли, девушка, случайно постарались?
– Нет, не я!
– А ваша подружка?
– Она тоже не могла!
– Почему же это?
– Кровь еще совсем свежая. Убили его не так давно. Самое позднее, сегодня утром или днем.
– Верно.
– А сегодня утром мы с Ирочкой были в милиции. А потом целый день колесили по городу. Вместе.
– Другими словами, вы нам намекаете, что у вас алиби?
– Не намекаю, а говорю как есть.
К этому времени объединенными усилиями Ирочку удалось привести в чувство. Она раскрыла свои огромные глаза. И уставилась на Маришу.
– Валера! – прошептала она.
– Что?
– Валера!
– Позвать тебе Валеру? – удивилась Мариша. – Но зачем? Думаешь, труп в твоей комнате заставит его простить тебе смерть Дракона?
– Это он!
– Кто?
– Валера!
И тут до Мариши дошло.
– Так это Валера там лежит?
Ирочка слабо кивнула. И закрыла глаза. Из-под опущенных ресниц стекла тяжелая капля. И повиснув на кончике носа, внезапно сорвалась, устроив на полу крупную кляксу.
Менты прислушивались к этому диалогу с вполне понятным вниманием.
– Другими словами, убитый вам знаком?
Ирочка кивнула.
– Ваш любовник?
Ирочка снова кивнула и уточнила:
– Бывший.
– А как сюда попал ваш бывший?
– Не знаю.
– Это вы его пригласили?
Ирочка замотала головой с таким возмущением, что сразу становилось ясно. Нет, не приглашала.
– Ключи у него от вашей квартиры были?
Ирочка замерла. А потом решительно кивнула:
– Были.
– А что же вы их у него не забрали при расставании-то?
– Не успела, – всхлипнула Ирочка. – Мы с ним вроде бы не совсем еще расстались. Просто поссорились. Я уехала, чтобы сменить обстановку и подумать. А он… Он мне не звонил. А звонить самой и требовать у него ключи мне показалось преждевременным.
– Так-так. Интересная картинка получается. Ваш бывший молодой человек, еще не зная, что он бывший, является к вам в гости. Открывает дверь своими ключиками и видит… Что он, по-вашему, увидел?
Ирочка пожала плечами.
– Откуда мне знать? Меня тут в этот момент не было.
– Так-то оно так. Но вы же можете предполагать?
– Я не знаю. Честное слово!
– Оставьте ее! – заступилась за подругу Мариша. – Ей и так в последнее время досталось. Вы же лучше меня это знаете.
– Откуда же?
– Это вам в участок она носила свои заявления. И жаловалась тоже вам.
Как ни странно, эти простые слова заставили ментов усовеститься.
– Надо же, а девчонка-то в самом деле была права. Кто-то на нее охотится.
– И этот тип сидел у нее в квартире, когда второй пожаловал.
– Они столкнулись.
– А что из этого получилось, всем, надеюсь, ясно.
И менты глубокомысленно замолчали. А потом в дверь позвонили. И внезапно в квартире появились эксперты, фотограф и еще целая куча народу. Кто они такие, Мариша не знала. Но все эти люди смотрели на труп Валеры, морщились и почему-то дружно заявляли:
– Не повезло парню.
Это Мариша знала и без них. Истину открыли! Так что она постаралась увести Ирочку подальше от комнаты с трупом. К счастью, в квартире было целых три комнаты. И это удалось сделать без особого труда. Оказавшись в своей спаленке, Ирочка рухнула на кровать. И как ни упорствовала Мариша, общаться больше не пожелала. Девушка просто впала в ступор. Вроде бы и не в обмороке, но толку от Ирочки было примерно столько же, как от умолкнувшего навечно Валеры.
Глава 5
В себя Ирочка пришла только в отделении. Да и то не совсем. А чтобы машинально отвечать на вопросы, которые задавали ей следователь и оперативники. Они же оригинальностью не отличались. Собственно говоря, в отделении у Ирочки спрашивали все то же самое, что и на квартире. Отличие состояло лишь в том, что дома с ней разговаривали оперативники, а теперь к допросу подключился следователь.
Из отделения обе девушки вышли уже под утро. Покачиваясь на ослабевших от переживания ногах. И с вытянувшимися лицами.
– Поверить не могу! – восклицала Ирочка. – Поверить не могу, что это происходит именно со мной! За что? Почему я? Что я такого сделала?
Отвечать на эти чисто риторические вопросы Мариша смысла не видела. Да и что тут скажешь? Опасно отказывать мужчинам, у которых даже охрана на «мерсах» раскатывает! А уж если подозреваешь, что он психически не вполне адекватен, то от такого кавалера лучше держаться подальше. Но как известно, знал бы прикуп, жил бы в Сочи.
И все же ментам новые подружки на Бориса Львовича нажаловались. Те отнеслись к их словам с пониманием. Но тут же заметили, что раз доказательств прямой вины у девушек нету, то и задержать они его не могут.
– Что же? – удивилась Мариша. – Он так и будет покушаться на бедную Ирочку? Пока не доведет свое дело до конца?
Но менты проявили удивительную черствость.
– Хотел бы убить, уже давно бы убил! А он так… Балуется!
И хотя Маришу возмутило их отношение, но в глубине души она не могла не согласиться с ними. В самом деле, почему столько покушений на Ирочку закончились ничем? Что она – заколдована? Или преступники не слишком-то упорствовали? Может быть, их целью было вовсе не убить Ирочку? А всего лишь запугать ее? Лишить воли и способности к сопротивлению?
Выйдя из отделения, Ирочка занялась своим излюбленным делом. Заревела белугой.
– Где же мне теперь жи-и-и-ить! – выводила она рулады. – Домой я не могу-у-у-у! А больше некуда-а-а-а!
Но этот вопрос волновал Маришу меньше всего.
– Теперь рядом с тобой есть я! Поживешь у меня!
– Правда?
– Правда. Поехали.
Ирочка хотела что-то сказать. Но Мариша ее перебила, заявив:
– Просто с ног валюсь. Умираю. Если не посплю хотя бы пару часиков, просто скончаюсь на ходу.
И Ирочка раздумала говорить, что собиралась.
С трудом дорулив до родного дома, Мариша чисто случайно подняла глаза, нашла свои окна и, к огромному удивлению и даже смятению, обнаружила, что в окнах ее квартиры тоже горит свет. Прямо как давеча дома у Ирочки. Аналогия навевала какие-то неприятные мысли.
– Это что же такое? У меня дома тоже труп?
Но дома у Мариши был не труп. А всего-навсего Инна. Живая и вполне дееспособная. Об этом свидетельствовала перемытая гора посуды, опустошенная бутылка мартини и съеденная банка красной икры. Черную икру Инна, конечно, тоже любила, но с тех пор, как крохотная баночка стала стоить, как пара отличных сапог, решила от осетровой икры отказаться.
– Не такой уж я гурман. Пусть из этих икринок лучше вырастет новая молодь. Превратится во взрослых рыб, намечет икры и так далее – по кругу. А там, глядишь, и цены на икру снова придут в норму. Ведь когда много, то никому особенно и не нужно.
В этом была вся Инна. Ну не могла она выбрасывать деньги на ветер. И пусть это были даже не ее собственные кровно заработанные – все равно. Деньги, они и есть деньги. И тратить их следует разумно.
Все эти жизненные принципы Инны были похвальны. И заслуживали понимания и всяческого поощрения. Но при этом они никак не объясняли, какого черта Инна приперлась к Марише без приглашения и даже без элементарного уведомления. При этом она явно находилась тут уже давно. Так как успела перемыть у подруги всю грязную посуду, которая копилась в мойке целую неделю с прошлого воскресенья.
Это Мариша знала точно, потому что посудомойка у нее сломалась как раз тогда. Также оставалось непонятным, почему, вымыв посуду, съев икру и выпив мартини, подруга не ушла к себе домой, а улеглась на диван, накрылась меховым одеялом и заснула?