– Спокойно, больной! – нагнулся я над ним и положил на плечо руку. – Сейчас я вам помогу. Только прекратите так себя вести. Катание на спине в этом случае не поможет.
– А-а-а! – Таков был ответ. Бедный малый не отличался красноречием и вычурной фразой, но все же внял моим словам и затих. Однако разогнуться по-прежнему не мог.
Что ж, любая проблема имеет выход.
– Поднимите ноги, – сказал я и попытался поднять дубину, однако мне удалось оторвать от земли только один конец, тот, что тоньше. На большее меня не хватило. Пришлось собрать всю свою врачебную волю в кулак. Я сдвинул строго брови и посмотрел пациенту в глаза. – Встаньте на ноги!
Получилось очень хорошо. Наш приятель сразу перестал стонать и посмотрел на меня жалобным взором.
– Быстро встать на ноги! – еще более строгим голосом приказал я.
И, представляете, он встал. Окрыленный победой, я продолжал свою терапию.
– Теперь прыгни на дубину со всей силы и ударь ее пятками.
Может быть, получилось не очень грамотно, но он меня понял. Как подпрыгнет, как даст пятками по дубине. Дубина сразу вдребезги.
– Ой! – облегченно выдохнул пострадавший. – Ой! О-о-о!
Ему явно стало легче. Вам тоже, если окажетесь в подобной ситуации, я советую постучать пятками по твердой поверхности. Будет легче. Этому фокусу меня научил Олег Вилкин, мой сэнсэй, мастер рукопашного боя и обладатель второго дана айкидо.
– Еще раз, – сказал я, зная, что любой целительный эффект надо укрепить.
Наш молодец прыгнул на остатки дубины пятками еще два раза, все переломал, но зато разогнулся и уставился на меня с идиотской улыбкой. Теперь можно было его рассмотреть. Перед нами предстал настоящий богатырь из русской сказки, который где-то пропил все, что у него было, после чего остался в чем мать родила. Квадратная голова, короткие вьющиеся русые волосы, невероятно грустные светло-голубые глаза, пухлые, как у младенца губы и глубокие симпатичные ямочки, две на щеках и одна над выпирающимся далеко вперед подбородке. Только вот нос у него явно не рязанский и не смоленский; большой и прямой, с четко вырезанными крыльями, и шедший прямо ото лба, он совершенно не вписывается в общую схему. В общем, все равно красавец.
– Кудесник! – Протянул он. – Спаситель!
В руках у Стеллы опять появился меч. Она грозно посмотрела на своего повергнутого противника. Тот шарахнулся от нее, почему-то в мою сторону.
– Перед тобой герцог Атрейос, президент пятой квинтсекции триста двадцать седьмого сектора – строго сказала моя звездная воительница. – Зови его, ваше высочество!
– Стелла, – строго сказал я, – не обижай мальчика! – Я ободряюще хлопнул нашего друга по плечу. – Зови меня Серегой.
– Тебя зовут Адал! – опять поправила Стелла. – Адал Атрейос, глава…
– Адал, так Адал! – поспешил согласиться наш новый знакомый.
– А ей бы лишь подраться! – проворчала, подошедшая Наташа и ткнула меня локтем. – Это тоже пришелец?
Она тяжело дышала. Одна тряпка с ее правой ноги размоталась и нелепо волочилась за ней по песку. Наташа плюнула и нагнулась, чтобы вернуть все на место.
– Нет, это местный. Он хоть и инопланетянин, но не пришелец. Вот мы для него пришельцы.
Меч в руках Стеллы снова исчез. А богатырь схватил вдруг меня, обнял и приподнял в воздух.
– Я твой раб на веки вечные! – воскликнул он.
– Без проблем! – я решил ободрить его. – Всю жизнь мечтал иметь такого вот молодца. Да все денег не хватало купить.
– Я имел в виду не презренного раба купленного на рынке за деньги, – обижено пробормотал он, – а раба мужской дружбы.
– Тогда поставь меня на место. – Разговор продолжился, когда я вновь оказался на твердой земле. – Как тебя звать, дружище?
– Геркулес.
– Здорово! – восхитился я. – Отличное имя. И главное оно тебе подходит.
– Правда? – Геркулес искренне обрадовался и заиграл мускулами. Красавец! Честное слово. Мистер Вселенная!
– Да. Был такой древнегреческий герой. Любимец богов. Совершил целых двенадцать подвигов, за что и был вознесен на Олимп. Так что, я рад за тебя.
– Так это я и есть! – воскликнул Геркулес. – Только что с Олимпа!
Теперь уж удивился я:
– Не понял. Это что, такая шутка?
– Вовсе нет, – чуть виновато улыбнулся гигант. – Я там уж лет пятьсот живу. А вот сегодня меня оттуда прогнали. Это все Меркурий виноват!
Так вот откуда оказывается греческий нос! Я заинтересовался:
– Ну-ка, ну-ка, рассказывай!
Но только наш богоподобный друг открыл рот, чтобы начать рассказ, как до наших ушей донесся странный звук. Словно где-то сыпали сухой горох на туго натянутый барабан. Геркулес тут же замолк на полуслове, и в глазах у него появилось беспокойство. Стелла тоже напряглась, и в руке у нее опять появился меч. Гигант с жалостью посмотрел на свою испорченную дубину.
– В чем дело, друзья мои? – По мере усиления звука, мной тоже начала овладевать тревога. Наташа крепко прижалась к моему плечу. Я почувствовал, как она дрожит, и тоже задрожал. Такой уж я смелый!
Я уже говорил, что все мы находились в центре огромной и довольно глубокой воронки. Так вот она вдруг стала увеличиваться. Мы не сразу это ощутили, только когда под ногами вдруг стал осыпаться песок, и нас потянуло вниз.
– Мне кажется, что лучше поменять место для беседы, – пролепетал я.
Увы, хорошие мысли, как правило, приходят довольно поздно. Звук между тем достиг своей высшей точки.
– Это Гидра! – вдруг закричал Геркулес и первым побежал наверх. – Спасайтесь!
Мы за ним. Бежать по песку было непросто. Ноги увязали, и песок из под них постоянно скатывался вниз, так что продвигались мы крайне медленно.
– Сережа!!!
Я оглянулся и увидел, что Наташа сильно отстала. Пришлось за ней вернуться. Но только я схватил ее за руку, как из центра воронки с громким треском выскочило что-то огромное и длинное. Внешне это походило на гигантский садовый шланг. Его острый конец судорожно дергался, трясся и издавал тот мерзкий звук, от которого болели уши.
Наташа вдруг вскрикнула, упала и покатилась вниз. Через секунду она уже была в самом центре воронки рядом с монстром. Она хотела что-то крикнуть, наверно что-нибудь на прощанье, но силы покинули ее, и она упала в обморок.
Я покатился вслед за Наташей. Несколько раз перекувыркнулся через голову, набрал полный рот горячего обжигающего песка, но зато очутился рядом с подругой по несчастью.
– Наташка! – затряс я ее за плечо. – Наташа! Ну, очнись же!
Она открыла глаза, посмотрела на меня туманным взором, затем ее взгляд прояснился, наполнился смыслом и ужасом. Она что-то увидела за моей спиной, застонала и глаза у нее стали как стеклянные. Я оглянулся. Сердце мое тут же провалилось куда-то далеко, далеко к пяткам, и там затаилось.
Эта чертова штукенция раздулась словно воздушный шар и шипела так, словно из нее выпускали воздух. Трещать она не перестала, и от грохота у меня вконец заложило уши. Но даже не это было самым страшным. К нам с Наташей тянулась огромная чавкающая присоска. Склизкая и противная.
Мама дорогая! А мне и защищаться нечем. Разве что скинуть с себя халат и попытаться отбиться им? Шансов на победу мало, но что делать? Я судорожно размышлял, но ничего путного придумать так и не смог.
Как всегда, это уже стало доброй традицией, нас спасла Стелла. Она испустила какой-то непонятный, явно инопланетный боевой клич, затем совершила фантастический прыжок и самым невероятным образом оказалась верхом на голодном шланге. Ее меч заработал, словно вентилятор, и шланг затрепыхался во все стороны, разбрызгивая белую отвратительную слизь, и, пытаясь сбросить с себя бесстрашную воительницу.
К нам с Наташей присоединился Геркулес. Он тоже прокувыркался как колобок, затем схватил нас, закинул на плечи и побежал обратно наверх. Клянусь, после этого я сразу поверил, что сижу на настоящем Геркулесе, а не на сдвинутом культуристе.
А Стелла продолжала неравный бой. Именно неравный! Она успела полностью разрубить шланг, и тот представлял теперь собой жалкое зрелище, он дергался и бестолково, словно слепой, пытался отыскать потерянную конечность. Были бы тут английские защитники прав животных, нашей десантнице бы не сдобровать. Она нанесла чудовищу еще пару ударов, затем спрыгнула на землю и спокойным шагом отправилась к нам.
– Избежавшие смерти приветствуют тебя! – восторженно встретил я ее. Мои пересохшие губы растянулись в усталой, но удовлетворенной улыбке.
Геркулес широко улыбнулся, показав при этом великолепные сахарные зубы. Наверно жует исключительно Диролл без сахара. Голубые глаза его взирали на Стеллу с восхищением. Наташа, которая теперь находилась в могучих объятиях Геркулеса, очнулась и застонала:
– Где я? Что со мной? Сережа? – она меня узнала. Уже хорошо. – Мне приснился идиотский сон. Будто бы ты пришелец!
– Ты с нами, дорогуша, – сказал я, слегка похлопывая ее по щекам. – К сожалению должен тебя огорчить. Это был не сон. Я действительно пришелец, и нас с тобой только что чуть не съели. Но Стелла убила ужасное чудовище, и мы живы. Так что скажи доброй тете спасибо. Она опять спасла нам жизнь.
– Да, – едко заметила Наташа, довольно быстро приходя в себя. – А разве мы не ей обязаны тем, что попали сюда?
Как все-таки люди могут быть неблагодарны! Даже небо возмутилось столь черной неблагодарности моей однокашницы, и прямо на лицо девушки упал ошметок белой слизи. Бам-с! Наташа взвыла, а Стелла только усмехнулась и опять куда-то спрятала меч. Надо будет у нее расспросить про этот фокус. Очень он мне понравился!
Шланг дернулся последний раз, опустился на песок, скрутился в клубок и затих. Треск и грохот прекратились. Мы оглянулись на него.
– Очень необычная форма инопланетной жизни, – заметил я. – Интересно, здесь много подобных зверушек?
– Да здесь этих чудовищ тысячи! – горячо заверил нас Геркулес. – Это же Красная Пустыня Смерти. Здесь еще никто не оставался живым и не возвращался обратно к людям.
Умеет старина Геркулес утешить. Я хлопнул его по плечу:
– А ты как здесь оказался, любимец богов? С неба свалился?
– Так я же сказал, что прямо с Олимпа. Меня оттуда выгнали. Можно сказать, почти с позором. Так вам под ноги и кинули. Вот только почему сюда? В пустыню? Надо будет, потом кое с кем разобраться. Я уверен, это тоже происки Меркурия. Ну, будет ему от меня! Клянусь Юпитером, в этот раз я ему крылья на сандалиях пообломаю!
Меня все это крайне заинтересовало.
– Сейчас самое время продолжить рассказ. Твоя история сократит нам путь. Не оставаться же нам здесь! Вдруг у этого поливочного инвентаря есть жена или сын, или любимая племянница. Теща, наконец! Вдруг он ей остался должен? С нас могут потребовать долг.
Все со мной согласились, и мы отправились дальше. Наташа на меня почему-то обиделась и шла теперь под руку с Геркулесом. Что ж, меня это нисколько не задело. Вдвоем они хорошо смотрятся. Она в лохмотьях с тряпками на ногах, он, можно сказать, совершенно голый. Хотя, если считать мраморный фиговый листок на черном шнурке, одеждой, то с этим утверждением можно и поспорить. В общем, королева бомжей и председатель клуба нудистов-культуристов.
Итак, мы пошли, вернее побрели. Потому что было невероятно жарко и душно. Ноги по щиколотку увязали в песке. Небо было оранжевым, два солнца висели неподвижно в самой его середине и накалились добела. Чтобы не схлопотать солнечный удар, я накинул на голову капюшон. Стелла и Наташа сделали то же самое. Только Геркулес шел, как ни в чем не бывало, босой и голый (вот ведь мужик, совсем не боится обгореть!) и рассказывал нам свою историю.
– Я уже пятьсот лет живу на Олимпе, с тех пор, как безвременно погиб из-за ревности моей жены Дияниры, а потом получил от моего батюшки Юпитера нектар бессмертья и сравнялся с богами. Матушка Юнона, в смысле моя мачеха, была сильно против, но отец настоял. Она до сих пор терпеть меня не может. Вреднющая женщина, скажу я вам! Представляете, я с ней бок о бок прожил на Олимпе пятьсот лет! Да еще папаша заставляет нас сидеть рядом на пирах и улыбаться друг другу. – Геркулес сделал паузу. – Если честно, то там ничего интересного нет. Скукотища! Никаких подвигов, никаких сражений! Боги обленились, состарились. К людям охладели, они к нам тоже. Жертвы приносят не от души, а только по привычке. И еда наша, прежде легкая и воздушная, стала теперь жирной и тяжелой. Так что одна обжираловка целыми днями и ничего интересного. Пьем бальзам с амброзией и нектаром сладким, тоже, кстати в последнее время кислые и по голове дающие, да рассказываем друг другу старые истории. Новых уже выдумать никто не в состоянии. Даже Меркурий, хотя он до сих пор иногда к людям спускается. Вот из-за него все мои неприятности.
– Это почему же? – чуть не хором удивились слушатели.
– А! – Геркулес досадливо махнул рукой. Тут к нам недавно, лет сто назад, змей приполз, дракон то есть. Жалко нам скотину стало, мы ее и оставили при чертогах. А что? Он, по-своему, даже забавный. Меркурий почему-то больше всех к нему привязался, и словно с собачонкой с ним забавлялся все дни напролет. Однажды, когда сильно все перепили, он взял да и напоил его бессмертным нектаром. Смеха ради.
– Я теперь с вами навсегда останусь! – заявил дракон Юпитеру, когда тот утром продрал глаза. Глупый, даром, что змей! Разве ж можно так с нашим Юпитером разговаривать, когда он еще не опохмелился? Он же громовержец! Сказал бы после ужина, и жил бы себе на здоровье. Нет же, поторопился. Юпитер же рассердился не на шутку, он с утра всегда такой, и кричит:
– Эй, Геркулес, сын мой возлюбленный, а ну-ка прикончи эту гадюку, змею подколодную, что на груди я пригрел!
А мне что? Я с похмела тоже злой. Тут, чтобы бессмертье заработать, столько подвигов пришлось совершить, вспоминать тошно. А этот гад на халяву приперся, да еще и бессмертным стал. У-у-уй! Поймал я дракона, значит, да и разорвал пополам.
Потом конечно мы с батюшкой пожалели бедолагу, да поздно.
– Что, сдох дракон? – спросила Наташа, и в голосе у нее прозвучала искренняя жалость.
Геркулес махнул рукой:
– Да нет, чего ему станется. Он же уже бессмертья хлебнул. Только вот разорванным остался. Так и ходит. Одна половинка в одном месте со стола объедки клянчит, другая в другом хвостом да лапами землю роет. Смешно!
– А дальше? – спросила Наташа. Геркулес ей явно понравился. Она легкомысленно склонила голову на могучее плечо гиганта и на ходу отдыхала в его тени. У меня же от этого зрелища почему-то слегка в душе заскребли кошки. Судя по нахмуренному лицу Стеллы, у нее тоже.
– Дальше? Да Меркурий, гад, низкая душа, начал мне вредить. Обиделся, что я его дракона порвал. А я ж, чего? Я только приказ исполнял. Но ему же не докажешь! Он у нас умник. К людям стал чаще ходить. Решил причину найти, почему нам Олимпийским богам люди стали меньше поклоняться.
– И как выяснил? – улыбнулся я.
– Выяснил. Откуда-то пронюхал, что скоро на землю придет новый Бог, хотя по виду он будет самый, что ни на есть живой человек, которому все остальные люди поклоняться начнут, а нас олимпийцев полностью забудут. А раз забудут, то и жертвы перестанут приносить, и умрем мы от не почитания и голода духовного.
– Знакомая история, – вздохнул я. – Закономерный финал любой языческой религии.
Геркулес продолжал:
– Юпитер как про это узнал, так сразу гром и молнии метать. Убрать, кричит, конкурента. А Меркурий ему и посоветовал это дело мне поручить. Я сначала ни в какую!
– Что же это такое? – говорю. – Я же пятьсот лет на земле не был. Там же все переменилось. Мне так даже боязно. Никуда не пойду! Пусть сам Меркурий идет, раз он это все придумал, у него и башка поумней моей будет.