Очень удобно, что с банковскими счетами теперь все можно сделать, буквально не вставая с места. Банк у меня давным-давно весь в компьютере. То есть – в интернете. Вот он, вот он – технический прогресс в действии! А то бы пока туда, пока сюда, да везде очередь – как бы я все успела? Так, и что мы имеем с этого гуся?
Закрытый счет, еще один, сберегательный, мой, его, общий, текущий, моя кредитка, его кредитка, две совместных… Все замечательно, все так, как и должно быть по моим представлениям. Значит, ни зайчик до денег пока не добрался, ни Ник ничего с ними не сделал. Вот и славно, трам-пам-пам. Теперь уже и не доберутся, по крайней мере, до моих.
Я перевела деньги с закрытых совместных счетов на свой персональный. Вот так. Теперь все правильно. Почти. Неправильно то, что я скинула оттуда все деньги, а не половину, но закрытые счета нельзя перевести по-другому. И так-то пришлось банку штраф отстегивать. Ничего, тут уж не до процентов, дело того стоит, а отдать Нику его половину я всегда успею. Хотя еще подумаю, да. Смотря как он будет себя вести и что будет с домом. А уж открытые счета я, так и быть, опустошать не буду, честно возьму оттуда только половину. И кредитку Колину трогать не стану, не зверь же я какой. Да я и не могу ничего оттуда взять, да мне и не надо…
Мне не надо вашего, у меня все есть… Мое бы не трогали. Но ничего. Вот я только с домом еще разберусь, вернее, мой адвокат разберется… Ой, кстати, мне же уже пора. Надо же, как быстро время прошло, в делах-то. Ну что же, по крайней мере, все с толком. Теперь собраться, ничего не забыть… Эти зайчики у меня еще попляшут!
Я уже сидела за столиком в ресторане, когда ровно в два, секунда в секунду, появилась Марсия. Седоватая, коротко стриженая, в прекрасном брючном костюме, она, пожалуй, являла собой истинное воплощение «настоящего адвоката». По крайней мере, именно так я себе его, этого абстрактного «настоящего адвоката», и представляла. По книжкам и фильмам, смешная дурочка. А теперь вот, пожалуйста, сама сижу на бизнес-ланче с настоящим адвокатом, все по делу, как у больших.
Марсия поздоровалась со мной – рука у нее была сухой и твердой, тоже очень настоящей. Мы обменялись парой каких-то светских любезностей, сделали заказ. Официант ушел, и Марсия, после легкой паузы, кивнула мне.
– Как я поняла, Лиз, у вас был ко мне какой-то вопрос?
– Да, Марсия. Спасибо. Дело в том, что я… Что мой…
Оп-па. Оказывается, я не могу выговорить это вслух. Слова застряли в горле тяжелым комком, а к глазам подступили дурацкие слезы. Совсем не дело. Я сжала под скатертью руку в кулак, так что ногти больно впились в ладонь.
– Я думаю, что мой муж мне изменяет. Более того, я этом уверена. У меня есть… Неважно. В общем, я хотела бы понять, какие я могу предпринять в связи с этим легальные действия. Ну, чтобы… Вы меня понимаете…
Марсия снова кивнула. На лице ее не отразилось никаких эмоций. Ни сочувствия, ни злорадства. Хотя и с чего бы? Это ее работа, она таких, как я, сотнями видит.
– Вы давно женаты?
– Двадцать лет.
– Дети?
– Да. Сын. Но он уже взрослый.
– Вы работаете, Лиз?
– Нет. И никогда не работала. По крайней мере, официально.
Это правда. Я никогда, ни дня, не работала в Америке за зарплату. Когда мы только приехали, оба поступили в аспирантуру – Колька в знаменитый Массачусетский технологический, а я в Бостонский университет. Мне платили там какую-то стипендию, но она была такой крошечной, что почти не считалась. Собственно, поэтому я и ушла оттуда через год. На няню нам не хватало, а в садике, который тоже был почти не по деньгам, Женька отчаянно болел. И потом, нелегально мне удавалось заработать заметно больше. Конечно, я подрабатывала – мыла где-то полы, пасла заодно с Женькой чужих детей, без этого мы бы не справились, но это ведь нельзя считать настоящей работой. А потом, когда Коля доучился, и уже появилась фирма, и с ней какие-то деньги, я с облегчением оставалась дома. Помогала Женьке делать уроки, готовила еду повкуснее, обеспечивала тылы. Домохозяйка… Хозяйка дома – разве это работа? То есть для того, кто знает, какие силы на все это нужны, ведение хозяйства – одна из самых нелегких работ, но так, со стороны… Когда фирма расширилась и встала на ноги, сколько я проводила дома разных приемов. Фуршет в стиле рюсс на полсотни гостей – но кто, на фиг, будет это считать? Я уж не говорю про многочисленные ремонты и работы по переделке дома… Он, хоть и красавец, имел все же весьма солидный возраст, что не лучшим образом сказывалось на качестве всех труб и перекрытий. А иметь дело с местными ремонтными подрядчиками… Честное слово, после этого вся моя благотворительная деятельность в том же музее казалась мне детским садом. Из которого, заметим, все-таки выросла польза, сидящая напротив меня за столом.
– На чье имя оформлена ваша с мужем собственность? – продолжала Марсия. – Ну, недвижимость, банковские счета, что-то еще?
– Насколько я знаю, все находится в совместной собственности. Дом точно, и счета, и на мое имя записана часть пакета акций фирмы…
– Хорошо. Как вы узнали о происшедшем? От мужа? Он сам вам рассказал? И как долго это происходит?
– Нет. Я узнала… Случайно. Понимаете, мы перепутали телефоны, и я…
– Понимаю. Он сам вам ничего не сообщал. Есть ли у вас какие-то прямые доказательства? Ну, например, доступ к распечаткам его телефонных разговоров?
– Есть. Я уже их смотрела. Судя по ним, все тянется как минимум три месяца.
– Снимите с них копии, если можно.
– Конечно, можно. Более того, я уже их сняла.
– Замечательно. И проверьте, если вы этого еще не делали, все банковские счета – нет ли там каких-нибудь странных трат, доказывающих его поведение.
– Я проверила счета, Марсия. И там действительно есть эти, как вы говорите, странные траты. Рестораны, мотель, драгоценности. Конечно, это может ничего не значить…
– Может, Лиз. Но вы же понимаете, что может быть и наоборот. И лучше об этом знать.
Официант принес нам нашу еду, и мы прервались. Оказывается, все это время я сидела, сжимая кулак под столом и глядя вниз, куда-то себе на колени. Тут я наконец сумела поднять глаза и взглянуть на свою собеседницу. Лицо ее было теплым и немного грустным, и смотрела она сочувственно. Причем это было очень правильное сочувствие – не назойливое, не чрезмерное, а какое-то как будто чуть-чуть отстраненное, но именно такое, как надо. Оно не обижало, а приглашало к беседе, если вы понимаете, что я имею в виду.
Мы приступили к еде, и Марсия улыбнулась мне через стол.
– Не волнуйтесь. Все будет в порядке. Пока то, что я слышу, очень благоприятно для вас. Учитывая, естественно, паршивость всей ситуации в целом. А как вы видите для себя выход из этой ситуации, Лиз? Что вы хотите получить? Развод?
Я задумалась. Честно говоря, я и сама пока не знала ответа на этот вопрос. Мне и подумать-то толком было некогда. Уверена я была только в одном – я не хочу оставаться идиоткой. Из меня и так, как выяснилось, слишком долго ее делали. А уж как это будет называться с точки зрения закона…
Так я и решила сказать. В конце концов, я же для того и пошла к адвокату, чтобы он мне советовал.
– Понимаете, Марсия, я не знаю точно, чего хочу. Я пока знаю только, чего не хочу. Я не хочу, чтобы меня считали дурой. Я не хочу остаться без копейки. Я не хочу судиться с мужем из-за денег. Я не хочу, чтобы у меня были проблемы с оплатой образования сына. Я не хочу потерять свой дом. Что касается мужа… Я всегда доверяла ему, а вот теперь… Я больше не могу на него рассчитывать. Кто знает, что еще может случиться? И потом, если есть другая женщина, мне придется иметь дело не столько с мужем, сколько с ней… Я не уверена, что мне так уж нужен развод. Если честно, я не задумывалась об этом как следует. Может быть, мы сумеем все уладить, а может быть – нет. Мне пока слишком больно об этом думать. Но в любом, понимаете, в любом случае я хочу обезопасить свое будущее. С точки зрения закона. Я понимаю, это звучит сумбурно и нелепо, но, может быть, вы все же сумеете мне что-то посоветовать?
– Конечно, – снова улыбнулась Марсия. – И поверьте мне, Лиз, то, что вы говорите, не сумбурно, а очень осмысленно. Я бы сказала, что вам не нужен адвокат, но это противоречит нашей корпоративной этике. – Она подмигнула мне. – А теперь к делу.
– Да. Я слушаю.
– Я думаю, Лиз, то, что вам может понадобиться в данной ситуации, это не развод, а раздельное проживание. Legal separation. Это, естественно, в случае, если вы не уладите все между собой. При таком статусе супруги официально полностью разъезжаются, проживают отдельно, счета ведут раздельно, воспитывают детей… Впрочем, к вам это не относится, в вашем случае никакой опеки над детьми нет, и это к лучшему. Этот статус оформляется гораздо проще, чем развод, тут нет судебного заседания, вам нужно будет просто поручить адвокату все оформить и один раз подписать бумаги. Дальше все будет согласовано между юристами обеих сторон, и статус легализуется. А по прошествии двух лет Legal separation почти автоматически переходит в развод. Если, конечно, нет никаких осложнений.
– А какие могут быть осложнения?
– Ну, если кто-то из супругов не соглашается на условия Legal separation. Споры из-за имущества, из-за детей. Впрочем, дети, как я уже сказала, к вам не относятся. А вот имущество… Но в случае совместной собственности больших проблем, как я понимаю, быть не должно. Еще может встать вопрос алиментов. Вы знаете, что вам будут полагаться алименты как неработающей жене? Причем такие, чтобы вы могли вести привычный вам образ жизни.
Этого я не знала. Хоть что-то позитивное.
– Марсия… Я еще хотела спросить… Я, перед тем как идти на нашу встречу, прочла вашу инструкцию на сайте. И… Ну, в общем, я последовала ее совету… Насчет совместных счетов. Это правильно?
– Конечно. Вы их заморозили?
– Не совсем. Я просто перевела все деньги с наших совместных счетов на свое имя. Это нехорошо, да? Но я испугалась, заморозить – это как-то непонятно… А так, в принципе, все обратимо. Я могу вернуть половину…
– Это… Хм… Ну, это, в принципе, может быть при желании истолковано не в вашу пользу, Лиз, но с другой стороны… Все легальные процессы – дело небыстрое. Допустим, ваш муж захочет отсудить у вас эти деньги, или не согласится на выплату алиментов, или будет оспаривать что-то еще… Вы будете отвечать, время будет идти… Я бы на вашем месте не очень торопилась с возвратом, если вы меня понимаете… Заметьте, я не спрашиваю у вас деталей. А что у вас с недвижимостью?
– Дом. Он записан на нас обоих. Теперь его, конечно, придется продать, но это, как я понимаю, дело небыстрое.
– Продажа – да. Может и год занять. Он ведь у вас в кредит?
– Нет. Он свободен от кредитов. Мы полностью все выплатили. Наоборот, когда я обнаружила, что муж втайне от меня пытается получить под него кредит…
– Лиз, а вы сами совсем не думали о том, чтобы его заложить? В подобном случае – я имею в виду поступок вашего мужа – вы совершенно спокойно и законно можете сами открыть кредитную линию на половину стоимости дома, вынуть эти деньги и предоставить окончательную продажу мужу. Ну, или наоборот – отдать деньги ему, а себе оставить дом. Если, конечно, вас это устраивает. Любой агент по кредитам сделает вам это за два часа. Да вы и сами можете это сделать.
– Нет, я не думала об этом. Но это интересно. Спасибо, Марсия. И за идею, и вообще за все. Вы на самом деле мне очень помогли. Как мне оплатить ваше время?
– Оставьте, Лиз. Мне было приятно вам помочь. Мы, женщины, все должны помогать друг другу.
– Да, но все-таки. Это ваша работа. И, кроме того, я все равно должна это узнать, если я все-таки решу начать этот процесс… В общем, сколько мне будет стоить ваша помощь?
– Здесь есть два варианта. Или почасовая оплата, или же процент от выигранной вами суммы. Я бы рекомендовала вам, Лиз, именно второй вариант. В этом случае, как вы понимаете, я буду лично заинтересована в разрешении дела к вашей максимальной выгоде. Я не могу, Лиз, пообещать вам, что, когда все закончится, вы будете так же счастливы, как раньше, но то, что вы будете хорошо обеспеченной женщиной, я вам практически гарантирую. Пожалуй, я взяла бы с вас даже меньший процент. Обычно я беру пять, но ваш случай настолько чистый и речь идет о таких значительных суммах, что пусть будет три. Три процента по полном завершении процесса. Никакого аванса не нужно.
– Спасибо, Марсия. Я, наверное, так и сделаю, в смысле, выберу именно этот вариант. Но… Я должна еще подумать. Марсия, а вы уверены, что не обижаете себя?
– Перестаньте. Подумайте, Лиз, и если решите оформлять Legal separation, вы знаете, как меня найти. У вас есть мой мобильный телефон?
– Нет.
– Вот, возьмите визитку. Здесь есть этот номер, для близких клиентов. И знаете что, Лиз?
– Что?
– Я хочу сказать, что вы потрясающе держитесь. Поверьте, я знаю, что говорю. Мне приходится видеть всякое, но вы молодец. Ситуация сама по себе очень противна, но далеко не каждая женщина ведет себя с таким достоинством.
– Да ну, Марсия. Спасибо, конечно, но это незаслуженно. Я, право же… Я просто не успела выйти из шока.
– То есть?
– Я узнала обо всем сегодня утром, и…
– Сегодня утром? Лиз, повторяю, я видела многое, и меня нелегко потрясти, но вам это удалось. Вы потрясающая женщина.
– Честное слово, Марсия, я предпочла бы в этом месте не выделяться, и уж тем более никого не потрясать. Если честно, я и с вами лучше бы встретилась по другому какому-нибудь поводу. Но – что поделаешь?
– Держитесь. У вас все будет очень хорошо, я в этом уверена. Звоните мне, если что. Берегите себя.
Она ушла, а я еще какое-то время посидела за своим столиком в одиночестве. Отрадно было узнать, что я все сделала правильно. Всегда уважала себя за способность и умение мыслить. Надо будет обдумать как следует этот вариант с закладом дома, тут есть рациональное зерно. Взять деньги и уехать, и пусть разбирается, как хочет. Пусть хоть полный дом зайчиков наведет!
Мой дом? Зайчиков? Нет, ни за что! Хотя… Какой он теперь, к черту, мой? Я все в нем делала для семьи, для нас, для него, для мужа, который был – я, а что теперь? Теперь, даже если мы и помиримся, и останемся в нашем доме, все равно ничего не будет, как раньше. Потому что я всегда буду знать…
Ладно, не раскисай. Еще не время. Успеешь наплакаться позже, потом, когда все кончится уже совсем-совсем. Ну, или хотя бы на сегодня. А пока нам еще предстоит беседа с непосредственным участником событий, и силы для этого ой как нужны. Да и слезы, наверное, тоже.
Придя домой, я сразу автоматически отправилась на кухню. Я люблю свою кухню, она большая, светлая и удобная, а главное – как раз такая, как нужно именно мне. Я перестраивала ее три раза, с каждым ремонтом все больше подгоняя под себя, и теперь могу делать в ней все, что угодно, не совершая ни одного лишнего движения, хоть с закрытыми глазами. Даже теперь, когда Женька уехал, и мне не нужно каждый день готовить свежий обед, я все равно провожу здесь много времени. Пью чай, читаю газеты, просто сижу в углу на диванчике, иногда что-нибудь пеку…
У меня хорошая плита, правда, не профессиональная с восемью горелками размером с вечный огонь, а человеческая. Но главное, у меня есть пара встроенных на уровне пояса духовок для выпечки и мраморный прилавок, как в старой Филипповской булочной, для раскатывания теста. Пока в одной духовке томится начиненная яблоками, орехами и черносливом индейка ко Дню благодарения, в другой можно с легкостью изготовить сотню-полторы пирожков для приема человек на пятьдесят «для своих». Не удивительно, что самые удачные сделки Ник совершал именно у нас дома, с набитыми по самые уши пирогами партнерами, а приглашение к нам в гости приравнивалось сотрудниками фирмы к ордену Славы.
Я люблю печь. Пироги, сладкое печенье, даже просто хлеб. Мне нравится, когда в доме пахнет свежей выпечкой, это так уютно. Так тепло. Мне кажется, в такой дом хочется возвращаться, и из него не хочется уходить. С этим, впрочем, я, похоже, ошиблась. Ну что ж. Жалко будет продавать. Для продажи, кстати, было бы как раз лучше, если бы здесь стояла здоровенная профессиональная плита или какая-нибудь АГА, готовить на которой так же удобно, как на полевой кухне. Это сейчас в моде. А сама кухня должна быть вся отделана в стиле хайтек – стальные поверхности, хромовый блеск и куча неизвестных науке сложных технических гэджетов, как в космическом корабле. При последнем ремонте мой прораб изо всех сил меня агитировал сделать именно так, и даже свозил на экскурсию в дом, который ремонтировал перед этим. Все было стерильно, блистало и сияло, как новая прозекторская. Беда была только в том, что сама хозяйка заходила в эту кухню раз в полгода, и явно не за тем, чтобы готовить. А я в своей кухне живу. Жила. Может быть, в своем новом доме я и сделаю этот модный аналог операционной – все равно буду жить одна, кому мне будет готовить… Хотя зачем мне одной – целый дом?