– О нет, ата! – воскликнул Буруме с жаром. Он перепугался не на шутку. – Я вернусь! И я буду полезен, вот увидишь!..
* * *
Из всего этого разговора Веерховен не понял ни слова. Черные говорили на своем языке. Рихард заскучал и переключился на другую камеру…
И тут ему стало намного интереснее.
Девушка сидела на кровати, подобрав под себя ноги.
Лицо ее было мрачным. Рихард увеличил изображение.
Да, девчушка в депрессии. Неудивительно, если вспомнить то, что проделал с ней Бык-Штабб.
«Но, крошка, – подумал он. – Нельзя же так вот сидеть, тупо глядя перед собой! Ты должна взять себя в руки! Встать, прогуляться…»
Словно бы уловив его мысли, девушка вялым движением поднялась на ноги и подошла к окну. Фигурка у нее была изумительная! Короткий халат из алого шелка не скрывал ни одного изгиба, ни одной выпуклости.
А вот насчет прогуляться…
Окно было защищено изнутри стальной решеткой. Раньше ее, вроде, не было. Или – была?
«Вулбари боится, как бы птичка не улетела, – подумал Рихард. – Или – как бы к ней кто-нибудь не прилетел! Приглядывать бы ему за ней получше…»
Тут лейтенанта уколола зависть. Если старый черный козел завел себе красотку, то почему он, Рихард, должен обходиться без женщины?
Девушка стояла у окна, держась руками за стальные прутья.
«Что она там разглядывает?» – подумал Веерховен с досадой.
Он знал, что окно выходит прямо на бетонную стену ограждения. И был не против еще раз взглянуть на личико девушки.
Лейтенант стащил с головы визор и связался с караульной.
– Найди мне полковника! – приказал он дежурному.
Спустя несколько минут худое, обожженное солнцем лицо Реймана возникло на экране. Однако сам полковник видеть его не мог.
– Сэр, – вежливо произнес Веерховен, – вас не затруднит спуститься в КЦ?
– Что-нибудь случилось?
– Да, сэр. Можно сказать и так.
– Я иду. – Лицо пропало.
Веерховен снова надел визор. Девушка стояла у окна. Плечи у нее дрожали…
«Плачет? – подумал с жалостью Рихард. – Черт возьми! Вулбари должен был вызвать к ней доктора!»
Но тут лейтенант сообразил, что Вулбари, скорее всего, ни о чем не знает.
Спина у малышки была очень несчастная. А ноги – очень красивые. Веерховен мог бы рассмотреть их подробнее: у него был еще двадцатикратный запас увеличения. Но он счел недостойным разглядывать исподтишка ноги девушки, с которой произошло этакое несчастье.
С его стороны это был поступок. Малышка была первой девушкой, которую Рихард видел за последние три недели.
Зуммер оповестил, что открывается люк. Рейман.
– Ну? – пробасил полковник. – Что стряслось?
Вместо ответа Веерховен протянул ему визор.
Полковник разглядывал девушку минуты три, потом вернул визор лейтенанту. Поймав весьма заинтересованный взгляд оператора М'Танны, Рейман ответил тому таким ледяным взглядом, что у бедняги пропала охота прислушиваться к разговору офицеров. Он тут же развернул свое кресло к экранам.
– И как? – поинтересовался Рихард.
Рейман окинул подчиненного долгим оценивающим взглядом, выдержал паузу и только после этого произнес по-немецки:
– Все, что делает работодатель, касается только самого работодателя!
– Но, сэр, – осторожно возразил Веерховен. – Если имеет место нарушение закона…
– Да? – Полковник усмехнулся. – Остров является частью страны, чьим законным, как мы полагаем, лидером является наш наниматель!
– Но…
– Лейтенант, – произнес Рейман тем негромким голосом, который, как уже знал Рихард, свидетельствовал: полковник начинает сердиться, – вы подписали контракт. И вы выполняете его условия, если хотите остаться в живых. Это ваш второй контракт, не так ли?
Рихард кивнул.
– Капитан Штабб дал вам превосходную рекомендацию.
Вот это уже было новостью для Веерховена.
– Поэтому, – продолжал полковник, – вы здесь, лейтенант.
– Если я понял вас правильно, сэр, мне следует снять наблюдение с данного объекта? – произнес Веерховен.
– Нет, – Рейман усмехнулся. – Мы обязаны обеспечить наилучшую охрану. А для этого должны иметь полную информацию. Но не разглашать ее… И держать под контролем собственные эмоции!
– Да, сэр! – отчеканил Веерховен.
Полковник наклонился и прошептал ему на ухо:
– Не отчаивайтесь, лейтенант. Я сегодня же поговорю с боссом. Я буду настаивать, чтобы на остров завезли несколько женщин. Мой опыт, – он отодвинулся и прищелкнул языком, – говорит, что их отсутствие отрицательно сказывается на боевых качествах солдат!
– Да, сэр!
Веерховен ничем не показал, что ему неприятен этот тон полковника.
В этот момент компьютер сообщил, что в пределах контролируемой зоны появилось судно с работающим двигателем. Тут же было опознано и само судно: один из двух катеров, пришвартованных в восточном заливе.
Веерховен подключил большой экран и вывел на него изображение причала.
Группа людей из окружения Вулбари поднималась на катер. Среди них лейтенант разглядел того толстяка, которому Шейх устроил разнос.
– Кто это? – спросил он, указывая стрелкой на Буруме.
– Не знаю, – равнодушно ответил Рейман. – Кстати, босс пригласил меня к обеду. Вы присоединитесь, лейтенант?
Веерховен с удовольствием ответил бы отказом. Но понимал, что этого делать нельзя.
– Когда? – спросил он.
– Через… час двадцать! – ответил Рейман, взглянув на экранные часы. И шагнул к лестнице.
Охранник поспешно вскочил и вытянулся. Рейман не удостоил его вниманием. Открылся и закрылся люк.
Полковник прошел по коридору прямо у них над головами, но звук его шагов не потревожил тишину бункера. КЦ был полностью изолирован от внешних звуков. Даже воздух, подававшийся сюда, проходил через систему очистителей. КЦ, вмурованный в гранитную скалу на два десятка метров, был практически неуязвим. Разрушить его можно было разве что ядерным зарядом.
Веерховен надел на голову визор и обнаружил: девушка все еще стоит у окна. Но больше не плачет.
* * *
Манеры Еджава Вулбари были так же безукоризненны, как и его английский. Сквозь открытые окна в гостиную проникал уже начавший остывать воздух. Пахло морем, сухой землей и мокрой травой: лужайку перед домом недавно полили из шланга.
Как истинный мусульманин Вулбари вину и коньяку предпочитал виски. А Рихард наслаждался прекрасным мозельским, пытаясь сообразить, угадал черный «ата» его вкусы или вычитал о них в досье.
Прошло почти тридцать минут с начала обеда, когда Вулбари задал, наконец, вопрос, которого ждали Рейман и его лейтенант:
– Ваш офицер, полковник… Я слышал, он убит?
– Убит? – Рейман поднял брови. – Кто вам сказал?
– Раххам, – Вулбари повернулся к секретарю. – Кто нам сказал, что капитан Штабб – убит?
– Я сам видел тело, ата.
– И с чего вы взяли, что капитан убит? – с нескрываемой неприязнью произнес полковник.
– Это очевидно! – холодно ответил секретарь Вулбари.
– А вот доктор другого мнения! – с сарказмом уронил Рейман.
– Да, полковник? – с подчеркнутой вежливостью проговорил Раххам.
– Он полагает, что смерть наступила в результате сердечного приступа.
– Я видел труп, полковник!
– Рад за вас! Доктор также считает, что кроме нескольких царапин, повреждений на теле нет! Что же до всего остального, то я продолжаю расследование.
– На нем действительно нет повреждений? – спросил Вулбари. – Раххам?
Секретарь пожал плечами.
– Лейтенант может подтвердить мои слова, – сказал Рейман.
– Да, сэр! – кивнул Рихард. – У вас прекрасная кухня! И замечательное вино!
Вулбари вежливо улыбнулся.
– Так или иначе, у нас возникают проблемы, – сказал Рейман. – Мне нужен другой офицер.
– У вас есть офицеры! Мубарик и он, – Вулбари показал взглядом на Веерховена.
– Лейтенант занят собственной работой. Здесь, на острове, и с тем количеством солдат, которое сейчас под моим началом, я, разумеется, управлюсь. Но если придется расширить зону действий, как мы планируем…
– В этом случае я найму вам столько офицеров, полковник, сколько вы сочтете нужным! – важно произнес Вулбари.
Веерховен разглядывал Раххама. Они были примерно одного возраста. И африканец был таким же типичным представителем своего народа, как Рихард – своего. Так полагал сам Веерховен. Если бы он лучше разбирался в антропологии, то заметил бы в секретаре Вулбари примесь арабской крови. Скользнув глазами по противоположной стене, он обнаружил в дюйме над верхним краем окна крохотный «глазок» телекамеры. Интересно, знает ли о нем Еджав Вулбари? Вполне возможно, что нет. Оборудование Веерховена было установлено до того, как Шейх переселился на Козий Танец.
Глава вторая
Огневые контакты в африканском лесу
Рихарда разбудил зуммер. Прежде чем взять трубку телефона, лейтенант взглянул на часы. 01.37. Он спал чуть больше двух часов.
– Да! – сказал он хриплым спросонья голосом.
– Лейтенант! – услышал Веерховен голос оператора. – В секторе двадцать три – движущийся объект!
– Заблокируйте систему уничтожения, – распорядился лейтенант. – Я сейчас спущусь.
Встав с постели, он быстро оделся, ополоснул лицо и в 01.42 уже садился в свое кресло в КЦ.
Система поражения была отключена, но, переведя изображение на собственный дисплей, Веерховен убедился, что в этой предосторожности не было нужды. Объект не имел двигателя и не представлял собой значительной массы металла. Компьютер не смог идентифицировать его, но сам Веерховен сделал это без труда, как только объект оказался в пределах дальности приборов ноктовидения. Рыбачья лодка, маленький парусник, двигающийся к западному побережью острова.
Выдвинув ящик стола, Рихард вытряхнул на ладонь розовую капсулу и отправил в рот. Через минуту в голове прояснилось.
Сначала лейтенант решил, что парусник движется наугад, не предполагая, что впереди – земля: на западной стороне Козьего Танца определенно не было никаких огней. Но потом Веерховен сообразил, что сейчас – полнолуние. Значит, конический силуэт острова должен быть отчетливо виден на фоне более светлого неба. Лейтенант перешел на инфракрасный диапазон и обнаружил, что команда парусника состоит из трех человек. Рыбаки?
Что-то было не так. Что?
«Огни, – сообразил Рихард. – Парусная лодка идет к острову, не зажигая огней. Подозрительно. Уничтожить?»
Рука Веерховена повисла над клавиатурой. Одно прикосновение – и от лодки останется груда щепок. А от трех людей и вовсе ничего не останется…
Человек, который стоял на носу лодки, то и дело наклонялся.
«Промеряет глубину», – догадался лейтенант.
Парусник двигался медленно, время от времени меняя галс.
Веерховен вывел на экран общие данные: скорость, отсчет времени, предположительное время нахождения в зоне поражения…
Второй человек на носу лодки стоял неподвижно. В руках он держал длинный предмет. Оружие?
Веерховен нажал клавишу…
* * *
– Глубина – восемнадцать футов! – сообщил Тенгиз, который сидел на корточках рядом со стоящим, расставив ноги, Таррарафе.
Африканец, сжимая в руках ружье, вглядывался в темную поверхность океана. Зрение у чернокожего было как у кошки.
Остров, черная громада без единого проблеска, медленно вырастал, заслоняя звездный ковер неба.
– Влево! – скомандовал Таррарафе, углядевший впереди светлую полоску рифов.
Несмотря на легкий бриз, океан был гладким, как стекло.
Полная луна висела прямо у них над головами. Чудесная ночь. Светлая, тихая. Идеальная ночь для того, чтобы пристать к неизвестному острову. Если только на берегу их никто не ждет. Что ж, даже в лунную ночь не всякий глаз обнаружит парусник, бесшумно скользящий по воде. Мысленно Жилов похвалил предусмотрительность Таррарафе.
– Глубина – двадцать!
– Еще влево! – произнес масаи.
Запах океана смешивался с запахом рыбы, пропитавшим их лодку. Слабый шум прибоя могли уловить только чуткие уши африканца.
«Таким ходом мы подойдем к острову минут через тридцать», – подумал Тенгиз.
Будь сейчас день, можно было бы обойти остров и подыскать наиболее подходящее место для высадки. Ночью даже Таррарафе это не удастся.
– Глубина – двадцать один фут!
Ноздри охотника-масаи осторожно втягивали воздух. Он пытался учуять дым или еще что-нибудь подозрительное. Но учитывая, что ветер дул с моря, вряд ли это удастся. На чернокожем не было ничего, кроме набедренной повязки да пояса с ножом и боеприпасами в водонепроницаемой упаковке. До острова, скорее всего, придется добираться вплавь. Непросто, учитывая вес его ружья. Интересно, много ли в здешних водах акул?
– Еще влево! – произнес Таррарафе. Кажется, полоса рифов кончается? Да, верно!
– Двадцать три фута! – сообщил Тенгиз.
– Правее! Прямо к берегу! – распорядился Таррарафе.
Тенгиз услышал, как за его спиной хлопнул парус.
Теперь нос лодки глядел прямо на Козий Танец…
– Двадцать футов…
* * *
Веерховен нажал клавишу, и в спальне полковника раздался звонок.
– Да!
Рейман отозвался так быстро, словно уже держал руку на трубке.
– У нас гости, сэр! – сказал Рихард.
– Кто?
– Рыбачья лодка.
Сжато и точно он описал ситуацию.
– Прикажете уничтожить, сэр?
– Нет. Наблюдайте. Я сейчас спущусь.
Полковник положил трубку и снова снял ее:
– Господин Вулбари, прошу прощения за поздний звонок…
– Я не сплю. Что случилось, полковник?
– К острову приближается лодка. Какие будут распоряжения?
– Задержать, – коротко ответил кандидат в президенты и отключился.
* * *
– Это они, – сказал Еджав Вулбари Раххаму.
– Да, ата. Наверняка. Вы не предупредили полковника. Почему?
– Пусть поработает вслепую. Посмотрим, как он управится.
* * *
– Они достигнут берега минут через двадцать, – сказал Веерховен.
Рейман не ответил. Он изучал парусник.
– Через пятнадцать минут лодка выйдет из зоны поражения, – предупредил лейтенант.
– Здесь им к берегу не подойти, – сказал полковник. – Они сядут на камни. Или будут добираться вплавь. Лейтенант, свяжите меня с караульной!
– Да, сэр!
– Бичим, это ты? Направь группу из десяти человек в сектор двадцать четыре. Юго-западное побережье. Приближается парусная лодка. Экипаж – три человека. Вероятно, вооружены. Взять живыми. Пойдет отделение капрала Наками. Вопросы, сержант?.. Исполняйте! – И полковник отключился.
Парусник обогнул цепь скал и теперь двигался прямо к берегу.
– Сэр?
Уловив сомнение в голосе Веерховена, полковник оторвался от экрана.
– Что вас смущает, лейтенант?
– Сэр! Все наши системы огня ориентированы на объекты вне территории острова.
– Мне это известно. Группа из десяти человек – более чем достаточно, чтобы захватить троих. Даже если это не просто рыбаки.
– Да, сэр! Джим, – спросил Веерховен оператора. – Как в других секторах?
– Ничего, сэр!
На третьем дисплее вспыхнуло предупреждение: открыты ворота. И сразу же – изображение выходящей группы.
– Они пошли, сэр!
– Вижу, – буркнул Рейман. – У них пятнадцать минут.
* * *
– Восемь футов! – сообщил Таррарафе.
– Зарифить парус! – приказал Жилов.
Тенгиз бросился к мачте. На то, чтобы убрать парус, ему потребовалось чуть больше минуты.
– Десять футов! – раздался голос Таррарафе. И сразу: – Семь футов!
Тенгиз взглянул на остров: до берега оставалось не меньше кабельтова.
– Якорь! – скомандовал Жилов.
* * *
– Соседний глаз! – приказал Рейман.
Веерховен вывел изображение на второй монитор.
Теперь им хорошо была видна группа солдат, укрывшихся за камнями. Отделение капрала Наками. Они подошли вовремя.
– На лодке бросили якорь, – сказал Веерховен. – Вероятно, будут добираться до берега вплавь. Интересно, кто они.
– Полагаю, через часок мы это выясним.
В голосе полковника чувствовалось удовлетворение.
* * *
– Ты хорошо плаваешь, сынок? – спросил Жилов.
– Как акула. Что мне взять?
– Об акулах – не надо, – усмехнулся Жилов. – И брать ничего не надо. Если нас ждут, мы с Таррой сами управимся. Береги голову и будь ближе к нашему другу!
Африканец бесшумно соскользнул в воду и поплыл, держа ружье в поднятой левой руке…