– Что вы умеете делать? Хорошо делать? – осведомился хозяин.
– Идти вслед за тем, кому верю, – другого ответа у нее не нашлось. Да, она всю жизнь не шла, а бежала за тем, кому верила.
Беда была в том, что каждый новый день она встречала с верой во что-то другое.
Хозяин записал чье-то имя на том же листе бумаги, где производил свои подсчеты, оторвал этот клочок и сейчас держал его в руке.
– Я дам вам один адрес, – сказал он. – Было время, когда люди воспринимали магические ритуалы как нечто совершенно естественное. В ту пору еще не было даже священнослужителей. И никто не бежал вдогонку за оккультными тайнами.
Брида не поняла, относится ли это высказывание к ней.
– Вы знаете, что такое магия? – спросил книготорговец.
– Знаю. Это – мост. Мост между миром видимым и миром незримым.
Хозяин протянул ей клочок бумаги. Там был номер телефона и имя – Уикка.
Брида схватила бумажку, поблагодарила и направилась к двери. На пороге обернулась:
– И еще я знаю, что магия говорит на многих языках. Даже на языке книготорговцев, которые хотят казаться неприветливыми, а на самом деле – великодушны и общительны.
Она послала ему воздушный поцелуй и исчезла за дверью. Хозяин бросил свои подсчеты и оглядел магазин. «Этому научил ее Фолькский Маг», – подумал он. Но одного Дара, как бы ни был он силен, мало, чтобы привлечь его внимание, нужно что-то еще. Уикка сумеет узнать, что именно.
Пора было закрываться. Хозяин заметил, что в последнее время к нему приходят другие люди – все больше появляется молодых. Как уверяли старинные трактаты, громоздившиеся на полках, наконец-то все стало возвращаться в свою исходную точку.
* * *
Это старинное здание располагалось в одном из центральных кварталов, куда в наши дни приходят только туристы, ищущие романтических впечатлений. Брида целую неделю дожидалась, когда же Уикка соблаговолит принять ее, и вот теперь, силясь унять волнение, стояла перед таинственным пепельно-серым домом, который в точности отвечал ее представлениям о том, где должны жить завсегдатаи книжного магазина.
Лифта не было. Брида старалась подниматься по ступенькам помедленнее, чтобы не запыхаться, представ перед своей судьбой. У двери единственной квартиры на третьем этаже она позвонила.
Сначала из-за двери послышался собачий лай. Потом после недолгой заминки возникла на пороге и строго оглядела девушку сухопарая элегантная хозяйка.
– Это я вам звонила, – сказала Брида.
Уикка жестом пригласила ее войти, и Брида оказалась в белой комнате, где по стенам висели произведения современной живописи. Белые шторы приглушали солнечный свет; разноуровневая квартира была обставлена с безупречным вкусом – диваны, обеденный стол, заполненные книгами полки, – так что на память девушке пришли журналы по архитектуре и дизайну, которые она иногда перелистывала у газетных киосков.
«Должно быть, кучу денег стоит», – такова была единственная мысль, пришедшая ей в голову.
Уикка провела гостью в угол огромной гостиной, где стояли два кожаных, отделанных нержавеющей сталью кресла итальянского дизайна, а между ними – низенький стеклянный столик на стальных ножках.
– Ты очень молода, – проговорила она наконец.
Брида промолчала, ожидая следующей реплики и раздумывая про себя, как это в таком старинном доме оказалась ультрасовременная квартира. Романтическая идея о поисках постижения улетучилась.
– Он позвонил мне, – сказала хозяйка, и Брида поняла, что та имеет в виду хозяина книжкой лавки.
– Я ищу Наставника. Хочу следовать стезей магии.
Уикка взглянула на нее повнимательней: да, эта девушка и в самом деле наделена Даром. Но все же хотелось бы понять, что уж такого особенного нашел в ней Фолькский Маг. Одного Дара явно недостаточно. Если бы Фолькский Маг был новичком, то на него, быть может, произвело бы впечатление то, как ясно ощущался в ней Дар. Однако он слишком долго живет на свете, чтобы не знать, что Дар присущ любому и каждому, и не попадаться больше в эти ловушки.
Хозяйка поднялась, подошла к стеллажу, взяла свою любимую колоду.
– Знаешь, что это?
Брида в ответ кивнула. Она недаром посещала курсы и узнала в руке Уикки карты Таро, семьдесят восемь листов. Она знала несколько способов раскладывать их и сейчас обрадовалась возможности продемонстрировать свои познания.
Но Уикка сама стасовала колоду, разложила карты на стеклянном столике рубашками вверх и стала вглядываться в них, хотя лежали они, казалось бы, как попало – по крайней мере Брида не заметила в этом никакой системы. Ничему подобному на курсах не учили. Хозяйка произнесла несколько слов на незнакомом языке и открыла одну карту.
Это был король пик, номер 23.
– Хорошая защита, – сказала Уикка. – Сильный, могущественный мужчина с черными волосами…
Жених Бриды не обладал ни силой, ни могуществом. А у Мага волосы были седые.
– Не думай про то, как он выглядит, – сказала Уикка, будто прочитав ее мысли. – Думай об Иной Части себя.
– А что такое Иная Часть? – удивилась Брида. Эта женщина внушала ей какое-то загадочное уважение – совсем не такое чувство испытывала она, когда общалась с Магом или с хозяином книжной лавки.
Уикка не ответила. Снова стасовала карты, снова разбросала их по столу в произвольном порядке – но на этот раз картинками вверх. Посередине этого кажущегося хаоса оказалась карта под номером 11. «Сила». Женщина, открывающая пасть льву.
Уикка попросила ее взять карту, и Брида, сама не сознавая, что делает, повиновалась.
– Твоей самой сильной стороной всегда была женщина в других воплощениях, – услышала она.
– Так что же все-таки это такое – Иная Часть? – настойчиво повторила Брида.
Впервые за все это время она, хоть и робко, осмелилась бросить хозяйке некий вызов.
Уикка минуту помолчала в смутном сомнении – возможно ли, что Маг не рассказал этой девушке об Иной Части, – и, сказав самой себе: «Глупости!», отбросила эту мысль.
– Иная Часть – это то, что прежде всего остального должны узнать люди, стремящиеся следовать Традиции Луны, – ответила она. – Лишь постигнув это, можно понять, как сквозь толщу времен передается постижение.
Брида слушала ее объяснения с жадностью, боясь пропустить хоть слово.
– Нам дарована вечная жизнь, ибо в каждом из нас проявляется Бог, – продолжала Уикка свои объяснения. – И потому мы проходим через множество жизней и множество смертей, неведомо откуда появляясь и неведомо куда исчезая. Прими безропотно, что в магии не все поддается объяснению. Бог решил, что так есть и так будет впредь, а почему – знает Он один.
«Ночная Тьма Веры», – подумала Брида. Она ведь тоже существует в Традиции Луны.
– Так или иначе, но это происходит, – говорила Уикка. – И люди, думая о перевоплощении, неизменно сталкиваются с одним труднейшим вопросом: если в начале времен на Земле было так мало людей, а сейчас их стало так много, откуда же взялись эти новые души?
Брида слушала, затаив дыхание. Она и сама не раз задавала себе этот вопрос.
– А ответ прост, – сказала Уикка, явно наслаждаясь растерянностью девушки. – В некоторых перевоплощениях наши души делятся, множатся в точности так, как это происходит с клетками и растениями. Наша душа делится надвое, а потом обе части делятся еще раз, и еще, и еще, и вот по прошествии скольких-то веков мы заполнили если не всю Землю, то значительную ее часть.
– Но лишь одна из всех этих частей сознает, кто она? – спросила Брида. Вопросов у нее было много, но она решила задавать их постепенно, а этот показался ей самым важным.
– Мы – часть того, что алхимики называют Anima Mundi, Душа Мира, – не отвечая Бриде, продолжала Уикка. – На самом же деле если бы она, Душа Мира, только делилась, она бы росла и одновременно слабела. Но мы не только делимся, но и встречаемся, сливаемся друг с другом. Это воссоединение и есть Любовь. Ибо душа неизменно разделяется на мужскую часть и женскую. Так сказано в Библии, в Книге Бытия: Адам разделился, и Ева родилась из него.
Уикка внезапно замолчала и уставилась на разложенные на столе карты.
– Карт на свете много, – заговорила она, – но все они – из одной колоды. Чтобы прочесть, что они пророчат, нам понадобятся они все, все до единой, ибо все они одинаково важны. Так же и души. Все люди переплетены между собой, связаны один с другим, как карты в этой колоде. И в каждой жизни, проживаемой нами, мы обязаны повстречать хотя бы одну из этих Иных Частей. Великая Любовь, разделившая их, удовольствуется Любовью, которая их воссоединит.
– Но как я узнаю, кто он – Иная моя Часть? – воскликнула Брида, успев подумать, что за всю жизнь не случалось ей еще задать вопрос важней.
Уикка рассмеялась. Когда-то и она спрашивала себя об этом – и с не меньшей тревогой, чем эта сидящая напротив нее девушка. Иную Часть можно узнать по блеску глаз, ибо так с незапамятных времен узнавали свою истинную любовь. Но Традиция Луны предлагает иное – дает новое зрение, позволяющее различить над левым плечом Иной Части светящуюся точку. Но об этом еще рано говорить Бриде: может быть, со временем она научится видеть эту точку, а может быть – и нет. Скоро выяснится.
– Чтобы узнать, придется идти на риск, – ответила она. – Риск неудачи, горького разочарования, потери иллюзий. Рисковать – но не прекращать поиски Любви. Победит тот, кто не отчается в поиске.
Брида вспомнила, что и Маг говорил ей что-то подобное, имея в виду путь магии. «Должно быть, это одно и то же», – подумала она.
Уикка принялась собирать карты со столика, и Брида поняла, что отпущенное ей время, судя по всему, истекает. Но ей необходимо было задать еще один вопрос.
– А бывает ли так, что в каждой жизни нам встретится не одна Иная Часть, а несколько?
«Бывает», – не без горечи подумала Уикка. И когда происходит такое, сердце рвется на куски, и в итоге нам достаются одни мучения. Да, мы можем повстречать три или четыре Иные Части, ибо нас много и мы распылены. Вопросы, которые задает эта девушка, направлены прямо в цель, и необходимо уклониться от них.
– У Творения есть только одна высшая суть, – отвечала она. – Имя ей – Любовь. Любовь – это сила, которая снова собирает нас в единое целое, чтобы собрать опыт, распыленный по многим жизням, по всему миру.
Мы – в ответе за всю Землю, ибо не знаем, где сейчас те Иные Части, которые были нами при начале времен. И если им хорошо, то и мы будем счастливы. Плохо им – и мы ощущаем, пусть и бессознательно, частицу их страдания. Но прежде всего мы отвечаем за то, чтобы хоть однажды в каждом нашем перевоплощении воссоединиться с Иной Частью, которая обязательно повстречается нам на пути. Пусть даже встреча продлится всего несколько мгновений – мгновения эти приносят Любовь такого накала, что это оправдывает все остальное наше бытие.
На кухне залаяла собака. Уикка собрала карты и снова поглядела на Бриду.
– Бывает и так, что мы отпускаем от себя нашу Иную Часть, не приняв ее, а иногда – даже и не узнав. Тогда для встречи с нею нам нужно еще одно перевоплощение. И за наше себялюбие мы будем обречены на самую горшую из всех мук, изобретенных нами для нас же самих. Мука эта – одиночество.
Уикка поднялась и проводила гостью до дверей.
– Ты приходила сюда не за тем, чтобы узнать про Иную Часть, – сказала она перед тем, как попрощаться. – Ты наделена Даром, и когда я пойму, какого же рода этот Дар, смогу, быть может, преподать тебе Традицию Луны.
Брида чувствовала себя каким-то совсем особым существом. Ей нужно было испытать это чувство – Уикка внушала ей почтение, с которым она никогда ни к кому не относилась прежде.
– Я сделаю все, что будет в моих силах. Я хочу изучить Традицию Луны, – сказала девушка, а про себя добавила: «Потому что Традиция Луны сможет обойтись без темной лесной чащобы».
– Слушай внимательно… – ответила ей Уикка сурово. – Отныне и впредь, каждый день, в определенный час, который выберешь сама, ты должна будешь уединиться и раскинуть на столе карты Таро. Открывай карты наугад, не стараясь ничего понять и предвидеть. Просто смотри на них. В должное время, в свой срок они научат тебя всему, что тебе нужно будет знать в ту минуту.
«Похоже на Традицию Солнца, – думала Брида, спускаясь по лестнице. – Я снова принимаюсь учить самое себя».
И лишь сев в автобус, она вспомнила, что Уикка упоминала Дар. Впрочем, об этом можно будет поговорить при следующей встрече.
* * *
В течение недели Брида по полчаса в день раскладывала колоду на обеденном столе. Спать она теперь ложилась в десять и ставила будильник на час. Поднималась, наскоро варила кофе и садилась за стол, вглядываясь в карты и стараясь понять их таинственный язык.
В первую ночь она, пребывая в радостном возбуждении и будучи уверена, что Уикка открыла ей нечто вроде тайного ритуала, постаралась разложить карты в точности так, как это делала Уикка. Разложишь – и вскоре постигнешь скрытый смысл тайных посланий. Но прошло полчаса, и ничего особенного и судьбоносного не случилось, если не считать каких-то мимолетных видений, которые были, скорей всего, плодами ее воображения.
На вторую ночь она повторила свой эксперимент. Уикка обещала, что карты откроют ей свою собственную историю, а если судить по тому, что рассказывали девушке на курсах, – история эта была весьма древняя и насчитывала больше трех тысяч лет: в ту пору люди еще были близки к мудрости самой Природы.
«Картинки кажутся такими простыми», – думала Брида. Женщина раскрывает пасть льву, два таинственных животных запряжены в повозку, человек сидит за столом, уставленным разнообразными предметами. Брида вскоре поняла: колода – это книга, в которой Божественная Мудрость отмечает все перемены, происходящие с человеком, покуда он свершает свое житейское странствие. И автор этой книги, зная, что человек легче запоминает порок, нежели добродетель, сделал так, чтобы священная книга передавалась из поколения в поколение в форме игры. Колода карт была изобретением богов.
«Не может быть, чтобы это оказалось так просто», – думала Брида всякий раз, как раскладывала карты по столу. Она знала сложные методы, замысловатые системы и при виде беспорядочно разложенных карт чувствовала, что и ее разум приходит в смятение. На шестую ночь она в досаде смахнула карты на пол. На миг ей показалось, что и это ее движение вдохновлено магической силой, но результаты не проявились и на этот раз: вспыхивали и гасли какие-то не определимые словами прозрения, которые она считала опять же игрой воображения.
И в то же время она не могла отделаться от мыслей об Иной Части. Поначалу думала, что возвращается в пору своего отрочества, к мечтам о волшебном принце, который через горы и долины едет искать ту, кому впору придется хрустальный башмачок, или ту, кого поцелуем надо пробудить от волшебного сна. «Во всех сказках всегда говорится об Иной Части», – шутила она. Волшебные сказки были когда-то ее первым погружением в магический мир, куда ей теперь так хотелось попасть, и она не раз спрашивала себя, почему же люди, в конце концов, так удаляются от этого мира, хоть и знают, какой необыкновенной радостью одарило их жизнь детство.
«Потому, наверно, что они не довольствуются этой радостью». Фраза эта показалась ей довольно нелепой, но все же она записала ее в дневник как нечто плодотворное.
Целую неделю неотступно продумав над идеей Иной Части, Брида вдруг испытала пугающее предчувствие того, что она ведь может ошибиться в выборе спутника. И когда пришла восьмая ночь, она, проснувшись, поднявшись и еще раз безрезультатно всмотревшись в карты, решила, что завтра пригласит своего жениха на ужин.
* * *
Ресторан она выбрала не очень дорогой, потому что по счету неизменно платил ее возлюбленный, хотя как ассистент кафедры физики в университете зарабатывал меньше, чем она, секретарша. Они устроились за одним из столиков, по летнему времени вынесенных на открытый воздух, на берег реки.