– Вам нравится? – гордо спросил он, заранее уверенный в ответе.
– Очень. Спасибо вам, Саша. Даже не ожидала, если честно.
– Ну, что вы! Неужели вы могли подумать, что я могу сделать плохо? Я же не какой-нибудь кустарь-одиночка из местной бани, где стрижка стоит пятнадцать рублей. Я профессионал, – изрек он. Я действительно заметила, как Саша преобразился во время работы. Наверное, ему очень нравится то, что он делает, и он умеет делать свою работу качественно и красиво. Мысли о работе натолкнули меня на мысли о моем собственном деле. Я ведь тоже сейчас нахожусь на работе, между прочим. И нечего тут любоваться новомодной стрижкой и разноцветной окраской волос.
Я встала с кресла, сняла с себя накидку и отдала ее Кудряшову.
– Сколько я вам должна? – деловито спросила я и потянулась было к сумке.
Саша сделал огромные глаза и замахал на меня руками:
– Да вы что, Таня! Я это в виде эксперимента. Это моя личная разработка, моя идея. Эксклюзив, так сказать. Вы мне ничего не должны. Вернее, нет, должны. Найдите того, кто убил Женю. Больше мне ничего не надо.
– Ну, хорошо, – я взяла сумочку и повесила ее на плечо. – А вы не знаете, где разыскать того бандита, с которым встречалась Женя?
– Не знаю, – опять кокетливо заговорил Саша. – Но могу узнать. Есть один юноша, который был другом Жени. Он должен знать и самого Бакаева, и где его можно найти. Если хотите, подождите здесь, я сейчас позвоню и все разузнаю.
Я кивнула.
Кудряшов удалился в дальнюю комнату, оставив меня в одиночестве. Вернулся он через несколько минут, неся в руке листочек бумаги с написанным на нем адресом и телефонами. Протянув листочек мне, Саша проговорил:
– Только не упоминайте, пожалуйста, что это с моей помощью вы узнали адрес. Я не хочу закончить свои дни так же, как Женя…
– Хорошо, буду нема, как рыба, – улыбнулась я. – До свидания.
– Чао! – донеслось мне вслед.
Я вышла из салона красоты и пошагала по проспекту к своей машине. Сев в нее, я посмотрела на бумажку с адресом. Аккуратным ровным почерком Саши там было написано: «Бакаев Николай Васильевич», и далее шел адрес и три телефона этого самого гражданина Бакаева. Я перечитала еще раз написанное, чтобы запомнить на всякий случай, потом убрала листочек в сумку. Вставив ключ в замок зажигания, я плавно тронулась с места.
* * *
Бакаев жил за городом в довольно обширном и благоустроенном коттедже. Прежде чем ехать к нему в гости, я позвонила. Снял трубку мужчина, очевидно, сам хозяин. Я не стала ничего говорить, просто проверила, есть ли кто дома. А после звонка я сразу же отправилась к обманутому бойфренду Приходько.
Подъехав к коттеджу, я оставила машину чуть дальше, а не у самых ворот, чтобы не привлекать излишнего внимания. Подойдя к металлическим воротам, выкрашенным в голубой цвет, я подняла руку и нажала на кнопку переговорного устройства. В аппарате что-то щелкнуло, и я услышала тот же голос, что и по телефону, только несколько искаженный связью:
– Кого надо? – довольно неприветливо спросил хозяин.
– Из милиции! – наглым тоном заявила я.
– Что нужно? – грубо спросил Бакаев. Видимо, это был он сам.
– Поговорить с гражданином Бакаевым.
В домофоне воцарилось молчание. Я подождала несколько секунд, потом хотела было снова позвонить, но голос не менее угрожающе произнес:
– По какому вопросу? – Бакаев говорил так, будто это не к нему приехали из милиции, а он сам был блюстителем порядка.
– По интимному, – резко проговорила я. Мне надоели эти препирательства по домофону. – Откройте! – потребовала я.
Вместо ответа я услышала щелчок домофона, который должен был означать, что меня соблаговолили впустить. Одновременно с этим щелчком я услышала тонкий звук, который издавала отпертая дверь.
Я дернула металлическую дверь на себя, она легко подалась. Я вошла внутрь и потянула дверь на себя, собираясь прикрыть ее за собой. Но она как будто упиралась, и я оставила свою попытку. И тогда увидела, что дверь плавно закрывается сама, без посторонней помощи. Глазея на чудеса современной техники, я даже не заметила, как открылась дверь в доме, и на крыльце появился мужчина в тренировочных брюках и светлой майке с надписью «ADIDAS» на груди.
– Вам кого? – спросил он, даже не поздоровавшись.
– Мне Бакаева, – проговорила я и достала из кармана заранее приготовленное удостоверение работника прокуратуры, оставшееся у меня с того времени, когда я там работала. Оно было давно просроченным, но редко кто из тех, кому я демонстрировала свои «корочки», замечал это. – Я из милиции, – бодро заявила я и, подойдя ближе к дому, ткнула чуть не в лицо хозяину свою «левую» ксиву.
Бакаев тупо уставился в «корочки», потом перевел взгляд на меня, видимо, пытаясь сверить фото с оригиналом.
– Здрасьте, – наконец поздоровался он. – Я Бакаев.
– А я из милиции, – снова сказала я. – Я могу войти?
– А в чем, собственно, дело? – наглым тоном спросил Бакаев.
– Давайте пройдем в дом, и я вам все объясню.
– Ну, проходите, – неохотно пригласил меня хозяин.
Мы прошли в дом, на кухню. Бакаев в выжидательной позе встал у двери, подперев косяк, а я устроилась на стуле.
– Я по поводу убийства некоей Евгении Приходько. Вам известна такая личность?
– Нет, – заявил Бакаев и отвернулся.
– Не надо отпираться, – произнесла я. – Вы ведь знали ее…
– Никого я не знал! – взорвался Бакаев. – Я вообще не понимаю, при чем здесь я.
– Я вам сейчас все объясню, – терпеливо пояснила я. – Или вы предпочитаете разговаривать в отделении? Я сделала вам одолжение, приехав сюда, потому что думала, у нас получится доверительный разговор. Но раз вы ведете себя таким образом, видимо, мне придется вызвать вас повесткой из-за подозрения в причастности к убийству Приходько. Такой вариант вас устроит больше? – Бакаев молчал, глядя в пол. – И не надо думать, что вы сможете отмазаться. Доказать ваше знакомство с Приходько не составит большого труда. Есть свидетели, которые видели вас вместе, которые знали, что вы были знакомы и встречались. Так как, будем здесь разговаривать? Или вы все же предпочитаете побеседовать в отделении?
– Я не понимаю, при чем тут я, – продолжал упираться Бакаев.
– Так вы были знакомы с Приходько?
– Ну, да… – обреченно проговорил мужик.
– В каких вы были отношениях?
– Ни в каких! – резко проговорил хозяин дома. – Я вообще отказываюсь разговаривать с вами без своего адвоката.
– Хорошо, но тогда я буду вынуждена вызвать вас в отделение милиции. Туда вы сможете прийти с адвокатом, с прокурором, с мамой, с папой, с кем угодно… Хотя для вас же лучше было бы поговорить со мной здесь и сейчас, на вашей территории.
– Ну, хорошо, – наконец сдался Бакаев. – Что вы хотите?
– Я хочу знать, в каких отношениях вы находились с покойной Евгенией Приходько? – терпеливо повторила я свой вопрос.
– Я… – Бакаев замялся. Потом сел на стул, скрестил руки и опустил голову. – Мы встречались какое-то время. Совсем недолго, – торопливо добавил он, – где-то с месяц…
– И что потом?
– Потом ничего. Мы расстались. Я вообще не понимаю, какие ко мне могут быть подозрения?
– Вас подозревают в причастности к убийству Приходько, я же вам уже сказала. Разве вы не слышали, что ее убили?
– Слышал, – глухим голосом проговорил Бакаев, но сразу же понял, что совершил ошибку. Он поднял на меня испуганные глаза и замолчал.
– А откуда вам стало известно о смерти Приходько? Может, вы сами заказали ее?
– Да никого я не заказывал! – вскипел Бакаев. – Я вообще случайно узнал о ее смерти – кто-то из пацанов обмолвился. Все же знали, что я с ней встречался. Там вообще такая история была… – махнул рукой Бакаев.
– Нам известна эта история, именно поэтому вы первый на подозрении. Есть свидетели, которые могут подтвердить, что вы после разрыва с Приходько прилюдно угрожали ей, требовали уехать из города.
– Да ничего я не угрожал! Просто поругались, и я сгоряча ляпнул лишнего. А то у вас никогда такого не было; когда разозлишься на кого-нибудь – такого наговоришь… И про убийство, и про все остальное.
– Нет, у меня такого не бывает. Я не бросаю слов на ветер. Уж если я пообещаю кого-то убить, то убью. А сгоряча подобных вещей не говорю.
– Да не убивал я ее! И зря вы меня подозреваете, – Бакаев даже засмеялся, – глупости какие!
– Ну, это суд будет решать, – строго сказала я ему, – что глупости, а что нет.
Бакаев при упоминании о суде сразу же напрягся и умолк. Он сидел все в той же позе, свесив голову.
– Я не убивал, – усталым голосом произнес он. – У меня есть алиби.
– Алиби? Как интересно? А откуда вы знаете, на какое время у вас должно быть алиби? Может быть, вы знаете точное время убийства?
– Ничего я не знаю. Просто в последние дни я все время находился на людях. С утра до вечера. Я почти ни на минуту не оставался один. Поэтому практически на любое время суток у меня алиби, которое могут подтвердить несколько человек.
– Ну, для того чтобы убить человека, вовсе необязательно уходить куда-то на какое-то время. Дело в том, что Приходько убил киллер, а чтобы нанять киллера, много времени не надо. Тем более подозрительно то, что у вас есть алиби. Как будто вы знали, что вас будут в чем-то подозревать.
– Нет, ну что такое! – возмущенно всплеснул руками Бакаев. – Нет алиби – плохо. Есть алиби – еще хуже. Вас, милицию, не поймешь! Так как надо, чтобы нормально было, – иметь алиби или не иметь?
– Надо не быть причастным к подобным делам, – сурово ответила я. – А вы первый подозреваемый.
– Да почему это я первый подозреваемый?! – снова принялся возмущаться Бакаев. – Что, эта шалава больше никогда ни с кем не встречалась? Только со мной? И что, теперь всех собак решили на меня повесить?
– Нет, наверное, она встречалась не только с вами. Но только вы при всех угрожали ей смертью в случае, если она не покинет Тарасов. Было такое?
– Не было, – буркнул он.
– Было, и тому есть свидетели, вы же это знаете. Зачем все время отпираетесь?
– Какие свидетели? Ее подружки-гомики? Это свидетели?
– Да, и не только. А что вы имеете против, как вы выразились, гомиков? – я пристально посмотрела на Бакаева. Он отвел взгляд.
– Я вообще больше не буду ничего говорить. Думал, поговорю здесь с вами, и с меня снимут подозрения. А теперь, раз для вас мое алиби не годится, вызывайте в ментовку, допрашивайте. Только я приду с адвокатом.
– Да хоть с десятком адвокатов! – проговорила я и поднялась со стула. – Ну, что ж, будем считать, что мы договорились. Ждите повестку, – угрожающе сказала я и направилась к двери.
Бакаев ничего не ответил, остался в кухне. Когда я шла по коридору, я заметила на столике в прихожей хозяйскую барсетку. И не смогла удержаться от соблазна поставить на нее малюсенький «жучок», который я всегда таскаю в сумке на всякий непредвиденный случай, вроде сегодняшнего. Прикрепляя «жучок», я сделала вид, что споткнулась, чтобы оправдать свою задержку в прихожей.
Выйдя из дома, я пошла по двору к воротам. Разговор не очень удовлетворил меня. Сама не знаю, чего именно я ждала от беседы с Бакаевым, но то, что я услышала, было не то.
С одной стороны, конечно, Бакаев показал, что ему было известно, что Приходько убили. Но это мало о чем говорило. Мало ли откуда он мог узнать об этом. Тем более, как говорил Саша, об этом говорил весь город. Не знаю… Но что-то было не так с этим Бакаевым, а что именно, я никак не могла понять, и это обстоятельство выводило меня из себя.
Я отправилась домой. Хотелось есть и спать. Погода стояла хорошая, теплая, но и она не радовала меня. Скоро бабье лето закончится, наступят холода, а там и зима не за горами…
Глава 3
С самого утра я проснулась в неважном настроении. Ночью мне снились какие-то непонятные люди, то ли мужчины, то ли женщины. Я проснулась и сразу же отправилась в душ смыть с себя ощущения ночного видения. После душа я позавтракала и поехала в салон к Кудряшову. Мне хотелось поговорить с кем-нибудь об этом Бакаеве. Не понравился он мне, и все тут. Может, это, конечно, мои личные эмоции, которые ровным счетом ничего не значат, но все же надо было либо подтвердить их, либо опровергнуть.
Я приехала в салон, прошла сразу к Саше в зал, но он был занят. В кресле сидела толстая размалеванная тетка, и Саша колдовал над ее прической, хотя, на мой взгляд, какую бы форму ни придать ее волосам, ей все равно ничем нельзя было помочь.
Кудряшов кивнул мне и попросил подождать немного. Когда он намазал волосы тетки какой-то массой непонятного зеленовато-бурого оттенка и замотал голову полотенцем, подошел ко мне.
– Доброе утро, Танечка, – в прежней жеманной манере поприветствовал он меня.
– Не такое уж и доброе, – пробурчала я, чем вызвала у Саши удивление.
– Что-то случилось? – спросил он.
– Да нет, просто настроение с утра неважное, – отмахнулась я. – Я вчера ездила разговаривать с Бакаевым. Он показался мне странным.
– Что-нибудь выяснили? – обеспокоенно спросил Кудряшов.
– Ничего интересного. Я к вам, собственно, приехала по делу. Я бы хотела поговорить с кем-нибудь, кто работал тогда с вами в салоне «Солнечный берег», когда и Женя работала там. Как мне найти этих людей?
– А что их искать? Они здесь. Кроме, конечно, Жени… – взгляд Кудряшова стал потухшим. – Все перешли работать сюда вместе со мной, только Женя в другой салон.
– Покажите мне кого-нибудь из них, мне нужно кое-что выяснить.
– А что именно вы хотите выяснить? – настороженно спросил Саша. – Я сам могу рассказать все, что вас интересует. Только вот освобожусь и поговорим, – он кивнул на уже занервничавшую в кресле даму с зелеными волосами.
– Да с вами я успею поговорить. Мне бы побеседовать с кем-нибудь еще, – настаивала я.
– Ну хорошо. Сейчас я вас отведу, – Кудряшов подошел к даме в кресле, сказал ей несколько слов, не забыв при этом пожеманничать. Потом подошел ко мне и указал на дверь. – Пойдемте.
Мы вышли из зала в узкий коридор, прошли по нему, потом попали в большой зал. Саша подошел к девушке, которая делала клиентке маникюр, наклонился к ней и принялся что-то говорить ей на ухо, время от времени показывая на меня. Девушка кивнула, и Саша сказал мне:
– Это Юля, она работала тогда с нами в салоне и была в хороших отношениях с Женей.
– Здравствуйте, – звонким голосом проговорила Юля. – Вы подождете или мы можем поговорить прямо сейчас?
– Я подожду, – я села на диван и принялась листать журналы, лежащие на столике.
Вскоре Юля управилась с клиенткой и подсела ко мне.
– А давайте пойдем в комнату отдыха, – предложила через минуту она. – Там мы сможем спокойно поговорить. У меня как раз сейчас окно – клиентов пока нет.
Я согласилась, и мы прошли через боковую дверь в маленькую, но очень уютно обставленную комнатку, где стояли мягкий уголок, телевизор, столик с неизменными журналами и даже имелся маленький бар с напитками. Юля налила себе прохладной кока-колы и предложила мне что-нибудь выпить. Я отказалась от алкоголя, а попросила ее налить мне какого-нибудь сока. Протянув мне стакан с апельсиновым соком, Юля устроилась рядом со мной на диване и сказала:
– Саша сказал, что вы хотели поговорить о Жене Приходько. Он работал у нас в салоне, когда мы еще работали в «Солнечном береге».
– Вы хорошо знали Женю? – спросила я, отметив про себя, что все знакомые Приходько называют его по-разному. Кто-то говорил в мужском роде, кто-то – в женском.
– Да, мы довольно близко общались. Можно даже сказать, что какое-то время мы были друзьями.
– Понятно. А вам известна та история, когда Женя встречалась с неким бандитом по фамилии Бакаев?
– Известна, – со вздохом ответила Юля. – Это было уже после операции.
– А до операции у Приходько были… – господи, как же это сказать-то? – в ужасе подумала я, – близкие друзья?
– Вы имеете в виду любовники? – подсказала мне Юля. – Были. Мужчины.
– И какие у них были с ним взаимоотношения?
– Нормальные, – пожала плечами девушка. – С кем-то Женя встречался дольше, с кем-то меньше. Женя был непостоянным, ветреным. Но всегда он со всеми расставался по-дружески. Никогда ни с кем у Жени не было никаких конфликтов. Только вот с этим ненормальным бандитом… Все говорили ему, что не надо с ним общаться, но Женя никого не слушал. Он был так рад, что наконец-то сбылась его давняя мечта, – Юля посмотрела на меня и пояснила: – Я имею в виду то, что он стал полноценной женщиной. После операции. Он всегда так мечтал об этом…