– Что вы мне можете сказать о заводе, который построили итальянцы?
Директор СЭС смотрела все больше вперед или себе под ноги, в мою сторону голову не поворачивала.
– Итальянский завод? – переспросила она. – Да ничего не могу сказать. Все у них нормально.
Вот так сразу? Меня задело столь категоричное заявление, ведь были и сведения несколько иного плана.
– А как же сброс отходов в реку?
– Ну, конечно, – протянула Лидия Федоровна. – Они туда сбрасывают кое-какие отходы, но все это ложится на дно и оседает практически рядом с трубой, немного уходит вниз по течению, но это химически неактивные компоненты, и их процент весьма мал. У них очень хорошая очистная система, и я не думаю, что это должно вызывать какое-то беспокойство. Другое дело, наша известная на всю область ферма, которая сбрасывает в Северную большое количество навоза. Это проблема… Но ферма находится вне нашего города, вниз по течению, и это никак уже не касается жителей Верескова.
– Может быть, вы тогда сами назовете мне какие-нибудь предприятия, которые доставляют вам неприятности по работе?
– Ничем не могу помочь, – сухо ответила бабуля, семеня по проселочной дороге, которую еще бог знает сколько времени не будут асфальтировать.
Конечно, ее Борис Всеволодович хорошо проинструктировал. Это было заметно: «Ничего не знаю», «У нас все хорошо», «Всего вам доброго». К такому повороту я была морально готова, так как никто не захочет выставлять свое грязное белье напоказ, но придется. А пока зайдем с другой стороны.
– Вам что-нибудь известно о случаях заболевания раком?
Бессменная директриса покачала головой:
– Нет, ничего такого не слышала.
– Странно, Лидия Федоровна. Весь ваш городок только об этом и говорит, а вы ничего не слышали. Как же так?
– А так, – ответила она мне в тон. – Ничего не слышала, ничего не знаю. Воздух, чувствуете, какой чистый? Никаких у нас тут загрязнений не было и быть не может. Этот наш воздух намного лучше, чем воздух в Тарасове, например. Никто же не делает трагедии из-за того, что в Тарасове нечем дышать. А у нас – дыши, не хочу.
Диалог не клеился, и не клеился он не по моей вине. Для того чтобы расшевелить Лидию Федоровну, нужно было или время, или же некое сильное воздействие извне. И это воздействие должна была оказать не я, так как моя персона воспринималась ею в штыки, а кто-либо из близких к Лидии Федоровне людей. Мне пришла в голову мысль о том, чтобы поговорить с дочерью или с сыном директрисы. Мы подошли к детскому садику.
– Ну что ж, нет так нет.
Я приостановила этот поединок, но оставила за собой право продолжить разговор. Причем об этом я ей не сообщила. Это я делала для себя. Запомнить черноволосого, черноглазого мальчишку лет трех не составило труда. Теперь я смогу по нему выйти и на детей Лидии Федоровны. Вот такая у меня работа.
Вернувшись в гостиницу, я обнаружила на столе коробку конфет и визитную карточку. Моим таинственным дарителем оказался генеральный директор СП «Роситалпластмасса» Мирсков Геннадий Петрович.
На визитке были указаны его рабочий и домашний телефоны, что, в принципе, могло бы и пригодиться. Оборудование итальянское и стены, можно сказать, итальянские, а люди-то русские, и подход русский: приехал инспектор – не забыть проявить внимание. Ну что ж, это мне льстило. Только вот то, что без разрешения ко мне могут войти в номер, – не очень меня обрадовало.
Я не поленилась спуститься вниз и разыскать комендантшу. Ее я попросила сделать так, чтобы в мой номер без моего ведома никто никогда не заходил. Начальница заверила меня, что подобных проколов больше не будет, и попросила не сердиться. Я пообещала не точить на нее зуб и вернулась к себе, где меня ждала большая рутинная работа.
Я выложила на стол карту Верескова и список адресов, взятых в «Черном венке». После этого сняла с себя деловой костюм, надела халат, домашние тапочки и пошла готовить кофе. Когда чашка с горячим напитком оказалась у меня в руках, я лишь от одного запаха почувствовала себя лучше.
Мне, кроме всего прочего, было с чем пить кофе. Открыла огромную коробку с конфетами и была удивлена обилием разных по форме и на вкус сладких финтифлюшек. Фабрика «Россия» ерунду не делает.
* * *
– Вы уверены, что у нас нет необходимости в замене оборудования?
Волоков сидел в огромном кожаном кресле и пил молоко.
– Нет, – ответили ему. – Мы считаем, что эта женщина не помешает нашей работе. К тому же, Дмитрий Сергеевич, вы и сами прекрасно понимаете, что на данный момент лишних средств у нас нет.
– Оставьте вопрос о средствах мне, – заметил Волоков, поглядывая на телефон, с помощью которого он и общался сейчас с абонентом. – Насколько она активна?
– Эта женщина у нас только первый день, но за это время она успела посетить главу администрации, затем была в похоронном бюро, в местной газете и на санэпидстанции.