Елена просмотрела список.
– Хорошо, деньги получите вечером.
При выходе я столкнулась с Виталием.
– Не доверяете? – бросил он, с улыбкой проходя мимо.
– Да мы о своем, о женском, – отшутилась я.
– Ну-ну, – покачал Виталий головой и плотно закрыл за собой дверь кабинета.
Проверив детей, я вернулась в свою комнату. Следовало еще раз просмотреть досье двух отобранных мной кандидатов в преступники из числа конкурентов Прохоровой. Я вновь вспомнила о Виталии. Не то чтобы у меня были основания не доверять ему, но при разговоре один на один я рассчитывала добиться от Прохоровой того, чего бы не смогла в присутствии посторонних. При Виталии Елена, уверена, не пошла бы ни на какие уступки только из желания не показаться слабой. Наедине со мной ей меньше пришлось бы работать на образ сильного лидера, так как я – временное явление, а не постоянный работник, привыкший к стальной хватке начальницы.
Я включила компьютер.
Бузыкин Анатолий Иванович – владелец половины десятка таких же, как у Елены, магазинов, по совместительству еще и депутат городской думы. У него под контролем находилось еще несколько небольших пекарен, предприятие по производству пластиковых труб, ателье и охранное агентство «Пантера».
Я внимательно смотрела в лицо, застывшее на экране монитора. Мясистое, с маленькими глазками, крупным носом и тяжелой нижней челюстью, как у бульдога. Бузыкину было за сорок, и в коротко остриженных волосах явно проглядывала седина, а набрякшие под глазами мешки свидетельствовали, что он не сторонник трезвого образа жизни. Мое внимание сей субъект привлек благодаря выдвинутому против него обвинению в вымогательстве лет десять тому назад. Его также обвиняли в незаконном предпринимательстве, сокрытии доходов, преднамеренном банкротстве предприятия, махинациях с недвижимостью… Но все обвинения так и остались недоказанными – видать, тертый калач. Его конфликт с Прохоровой длился почти год, и Бузыкин не стеснялся в средствах: поливал Елену грязью через СМИ, натравливал различные проверки, начиная с налоговой и заканчивая обществом защиты животных, даже угрожал прилюдно. Его я решила проверить первым.
Номером вторым шел некий Мусаев Альберт Ибрагимович – вовсе демоническая личность. Типичный бандит, неизвестно как оказавшийся в легальном бизнесе. Два месяца назад его отморозки разгромили один из магазинов Прохоровой, потому что она построила его слишком близко к магазину Мусаева. Елена, естественно, подала на обидчика в суд. Тяжба длится по сей день, и конца ей не видно. По сведениям, собранным Виталием, Мусаев здорово сдавал свои позиции в бизнесе, а также стремительно терял авторитет среди криминала. Отчаянное положение легко может подтолкнуть такого человека к незаконным действиям, будь то шантаж или кровавая резня.
Подробно изучив привычки, быт и склонности подозреваемых, я в общих чертах разработала план действий. Из телефонного справочника мобильного мой взгляд выхватил интересующий меня номер. Я позвонила. Длинные гудки. Естественно, Гришки нет дома. Для очистки совести я позвонила еще раз, услышала гудки и, плюнув на все, отложила разговор до завтра. Прогуливаясь по дому, я прорабатывала детали предстоящего завтра дела. Времени в обрез, а успеть надо многое.
Через гостиную на втором этаже я вышла на балкон, с которого хорошо просматривалась западная сторона усадьбы Елены, далее забор, за забором часть дороги.
В посадках акации у дороги стояла припаркованная «шестерка» – «Жигули» кофейного цвета. Внутри были видны водитель и пассажир. Я готова была поклясться, что люди в «шестерке» из милиции, потому что преступники так не светятся. Можно было только гадать, по какой надобности они следят за домом. Для милиции одни угрозы не повод выставлять круглосуточный пост у дома жертвы. Наверное, у Елены есть какой-то прихват в органах.
Я перевела взгляд дальше на темную полоску леса за зелеными холмами, на изгиб реки, виднеющейся под горой, где находилась пристань для моторных лодок. Из приоткрытого окна в десятке метров от меня послышались спорящие голоса – Елена пыталась урезонить свою не в меру буйную дочку.
– Не смей больше ходить к отцу, я прошу тебя по-хорошему. Он подлец.
– Не говори о нем так! – кричала в ответ Алина. – Ты, ты во всем виновата! Не надо было разводиться. Он ведь тебя все еще любит!
– Он любит мои деньги, – втолковывала дочери Елена, срываясь на крик. – Он совсем задурил тебе голову!
– Нет, нет. Ты не знаешь ничего. Он не такой! – отчаянно отрицала Алина. – У него временные проблемы, ему надо помочь.
– Я сказала, ты не будешь больше к нему ходить. Ясно? И будешь слушаться Евгению Максимовну. – В голосе Елены слышались стальные нотки.
– Не буду я слушаться эту стерву! – непреклонным тоном возражала Алина.
– Тогда не выйдешь из своей комнаты. Будешь сидеть дома целыми днями. Учителей я буду доставлять домой, так что от учебы отлынить не удастся, – пригрозила Елена.
Слушая их, я закурила. В тяжелой борьбе с небольшим перевесом победила Прохорова-старшая. Алина сдалась, но ее капитуляцию можно было не брать в расчет. Так, временная уступка. Докурив, я бросила окурок в пепельницу на журнальном столике и еще раз набрала номер Гришки-десантника – охломона, оказывавшего мне некоторые услуги за небольшие материальное вознаграждение. Опять длинные гудки.
– Да чтоб тебя черти взяли! – выругалась я, думая, что хорошо бы завтра застать Гришку до того, как он напьется до зеленых белочек.
Утром дверь моей комнаты оказалась подпертой стулом. Пришлось в очередной раз вылезти через окно. Обходивший с проверкой усадьбу Родион, улыбаясь до ушей, спросил, не новый ли это вид спорта – лазить по утрам через окна.
– Нет, это древнее искусство, доступное лишь избранным, – ответила я, поправляя выбившуюся из брюк рубашку.
– Меня научите? – оскалился Родион.
– Нет, не дорос еще, – отрезала я, двинувшись к красной «Ауди», у которой курил водитель Прохоровой, Сергей, – высокий худой юноша лет девятнадцати с ястребиными чертами лица и каштановыми вьющимися волосами. Наш водитель дядя Слава с увлеченным видом что-то рассказывал Сергею, размахивая руками. Я молча отдала Вячеславу сегодняшний маршрут, на что он бурно отреагировал.
– Не пойдет! Обратная дорога при хорошем раскладе по вашему рисунку займет минут на сорок больше, чем обычно.
– А вы куда-то торопитесь? – деловито поинтересовалась я.
– Нет, вообще, – промычал Вячеслав.
Я возвратилась в дом, и Виталий, успевший умыться и побриться, утащил меня на кухню завтракать. Затем я ждала у машины своих подопечных, собирающихся в школу. Алина явилась темнее тучи, молчаливая, с темными кругами под глазами. Сверкнув на меня недобрыми глазами, она забралась в салон. Следом залез сонный Ринат, а потом я. «Ауди» немедленно рванулась с места, прокатилась по подъездной дорожке к воротам, через них на дорогу.
Незаметно от остальных я осторожно оценивала окружающий нас пейзаж. Ничего подозрительно, обычный ландшафт – деревья, дорога. По пути мне несколько раз казалось, что за нами следят. Вячеслав по моей просьбе ломал маршрут, делал неожиданные виражи. Удалось ли оторваться, не знаю, но Алина разнылась, что опаздывает из-за меня с Вячеславом в школу. Слава богу, что дальше день прошел без особых осложнений. Мои опасения, что преступники именно сегодня должны нанести очередной удар, не оправдались. Единственный недостаток – это то, что школьные наркоманы из старших классов почему-то приняли меня за торговку зельем и досаждали мне своими вопросами – есть ли у меня «дурь», почем и сколько. Я отсылала их к наркологу подлечиться, но доходило до них с трудом. Я пояснила, что легко могу поломать им ноги. Неприятные всклоченные личности с дикими глазами, смекнув, что вместо кайфа их могут ожидать тяжелые побои, нехотя стали расходиться. Я глядела им вслед. Чего они забыли в школе? Упражняясь на переменах в курении анаши, эти типы постоянно пребывали в недоступном для здоровых людей мире, и разговаривать с ними было все равно что общаться на латыни с членами племени каннибалов из глухих джунглей Амазонки.
С прогулками у школы пришлось завязать из-за слишком пристального внимания к моей персоне любопытных учителей, которые глазели на меня из окон, о чем-то переговариваясь с учениками. Дети тыкали в мою сторону пальцами с испуганным видом, будто я сею чуму на школьном дворике. Я вернулась под крышу косметического салона, где на меня тоже уже косился персонал. Пристроившись между необъятной дамой в цветастом платье и рыжей девицей в коже, я посмотрела на часы. Последний урок Рината – математика – должен был закончиться через несколько минут. По договоренности он должен был выйти ко мне и вместе мы подождали бы Алину, у которой по расписанию было на урок больше. Я подумала, что с ребенком мои шатания у школы не станут вызывать такой сверхподозрительности.
– Женщина, у нас здесь не зал ожидания, – сказал мне вышедший из кабинета массажист, больше похожий на заправского костолома. Он со зловещим видом медленно вытирал руки полотенцем. Представив себя лишенной интеллекта кокеткой, я глупо захихикала и произнесла тоненьким голоском:
– Ой, мужчина, вы меня смущаете. Честная девушка пришла на массаж, не может решиться, а вы ее практически насилуете. Это уже попахивает сексуальным домогательством…
Очередь покосилась на меня как на полную дуру, но массажист исчез в своем кабинете быстрее, чем я закончила говорить.
Зазвонил мой мобильник. Мужской голос поинтересовался, не продала ли я машину.
– Вы ошиблись номером, – сообщила я звонившему, и, только нажала на сброс, послышался новый звонок. На этот раз звонила женщина.
– Вы продаете славянский шкаф? – спросила она и рассмеялась. – Фраза – как будто пароль из шпионского фильма.
– Очень рада, что вы смотрите телевизор, – холодно ответила я. – Но ответьте мне, пожалуйста, зачем вы мне звоните?
– Как зачем? По объявлению «продается славянский шкаф красного дерева из гарнитура промышленника Морозова, недорого», – обиженно ответил голос.
– Вы по какому телефону звоните? – поинтересовалась я, начиная догадываться, откуда у этого прикола растут ноги.
Наверное, эта чертовка Алина подслушала, когда я давала свой телефон Вячеславу. Неизвестная женщина продиктовала, как я и ожидала, мой номер.
– Это какая-то шутка. Я ничего не продаю, – сказала я и нажала на сброс. Вновь звонки. Целая лавина звонков. Если верить звонившим, я, одновременно и по смешной цене, продавала шикарную квартиру на берегу Волги, двухэтажный дом, земельный участок, быстроходную моторную лодку, а также оказывала услуги по пошиву одежды, ремонту квартир и даже валяла валенки, исцеляющие от косолапости, ревматизма и плоскостопия. В общем, время до звонка на перемену я провела весело. Это надо же, какая у девчонки буйная фантазия. Возможность оплатить переговоры и новую сим-карту я, естественно, предоставлю Елене.
Вместе с толпой ребятишек, высыпавших из дверей школы, показался и Ринат. Я двинулась к нему навстречу. Однако по пути меня перехватили двое в милицейской форме. Я заметила их раньше, но, несмотря на предчувствия, надеялась, что это не по мою душу. Милицейский «УАЗ» стоял, припаркованный на углу.
– Девушка, можно посмотреть ваши документы, – поинтересовался тот, что помоложе, оглядывая меня с ног до головы.
– А на каком основании? – спросила я спокойно.
– К нам поступил звонок, что девушка, по описанию похожая на вас, торгует наркотиками в школьном дворе, – пояснил он.
– Хватит кочевряжиться, иначе по-другому с тобой поговорим, – рявкнул второй, похожий на злого колобка-переростка в милицейской форме. Для пущей убедительности он похлопал дубинкой по открытой ладони.
Если бы у меня было побольше времени, то я бы с ними попререкалась, а так мне не оставалось ничего другого, как показать им водительские права и позволить себя тщательно обыскать. Ринат стоял рядом и глазел на происходящее с открытым ртом.
– Странно, – пробормотал «колобок», хмурясь, – пустая, может, скинула где товар.
– Может, еще раз обыщем, – предложил второй, не сводя с меня горящих глаз.
Воспользовавшись моментом, Ринат подбежал ко мне и взял за руку.
– Кто это? – воззрились на него милиционеры.
– Мой ребенок, – ответила я с вызовом. – Я пришла забрать его из школы, а вы на меня налетели, обвиняете черт знает в чем. Кто вам вообще наплел, что я торгую наркотиками?
Ринат испуганно жался ко мне, ничего не понимая.
– Нам позвонила женщина, дочь которой учится в этой школе. Дочь ей и рассказала, – помявшись, ответил молодой милиционер.
– Малолетняя шалава наврала, блин, – с досадой воскликнул старший, вешая дубинку на пояс.
– Осторожнее с выражениями при ребенке, – напомнила я, указывая на Рината. Старший зло зыркнул на меня, отвернулся и пошел прочь, а молодой взял под козырек и извинился с виноватой улыбкой.
– Извините за ошибку. Сами понимаете – работа у нас такая.
Когда силы правопорядка исчезли с горизонта, Ринат спросил у меня, не бандитка ли я.
– Нет, я всего лишь учительница английского, – разочаровала я мальчишку.
Вместе мы дождались Алину. По взгляду девочки я поняла, что она не удовлетворена, ее шутки не достигли нужного эффекта, наверное, она ожидала увидеть меня в слезах, полубезумную и с наручниками на руках.
К нам подъехал Вячеслав. Я сообщила ему, что нам надо заехать в пару мест. Особого энтузиазма он от этого не испытал, но спорить не стал, зная, что это бесполезно. Вначале мы заехали в один из двориков, расположенных в промзоне. Разглядывая обветшалые дома, кучи мусора вокруг, Вячеслав проворчал:
– Что мы тут забыли?
– Останови здесь, – приказала я, заметив группу нетрезвых мужчин, облюбовавших лавочку у подъезда хрущевки. Они прямо на лавке устроили небольшой пикник. Две бутылки водки, пластиковая полуторалитровая бутылка пива – что еще нужно для счастья? Выбравшись из машины, я подошла к мужчинам и отозвала в сторонку интересовавшего меня человека – небритого долговязого парня в красной футболке и клетчатых мешковатых штанах.
– Что? Новое дело? – заговорщицки подмигнул мне Григорий. Отрадно, что он еще мог разговаривать членораздельно.
– Да. Если ты сможешь продержаться день без выпивки, получишь триста рублей, – пообещала я.
– Ого, – обрадовался Григорий, хромая рядом. – Надеюсь, устранять никого не придется?
– Нашелся тут устранитель, – покосилась я на него, вынула из внутреннего кармана фотографию и передала ему. – Вот. За домом этого человека тебе надо последить немного. Узнать, когда он уезжает, когда приезжает, кто у него бывает.
– Хорошо бы мне фотоаппарат какой или видеокамеру, – попросил Григорий, морща лоб. – Я бы все заснял.
– Может, лучше отдать тебе сразу деньги? – с сарказмом спросила я. – Возьми с собой бумагу и карандаш, будешь записывать точное время, номера приезжающих машин, в общем, всю полезную информацию. Если появится кто подозрительный, нарисуешь его.
– Я что, художник? – возмутился Григорий.
– Никогда не поздно стать им, – заметила я, подводя своего осведомителя к машине. – Сейчас съездим, покажу все тебе на месте.
– Да я сейчас занят, – кивнул Григорий в сторону лавочки.
– Ты отказываешься от работы? – надавила я на него.
– Нет, что ты! – испугался Григорий.
Мы сели в машину. Вячеслав вопрошающе посмотрел на меня, дескать, что это за чудо.
– Это мой друг. Мы его подвезем недалеко, – ответила я на немой вопрос вопрос.
– Куда едем? – вздохнув, спросил Вячеслав.
– Прямо, – бросила я и посмотрела на Алину. Та требовательно тыкала меня пальцем в бок.
– Что?
– Я хочу есть и не намерена тут кататься с тобой по всему городу, – заявила она.
– Я тоже бы не отказался похавать, – поддакнул Григорий.
Пришлось остановиться у ближайшего ресторанчика и вести детей обедать.
– Я не свинья – жрать такое! – заорала Алина, брезгливо отодвинув принесенные официантом блюда.