Я пнула ногой попавшийся на пути большой мягкий пуфик, потом села на него, обхватила голову руками и поняла, что в эту, обалдевшую за истекшие шесть часов башку уже никакие умные мысли больше не придут. Сползла на мягкий толстый настоящий персидский ковер и… проснулась от голоса Алины:
– Тетя Таня, ну вставайте, уже утро; нам надо маму искать.
Быстренько придя в себя – не раскачиваться же перед ребенком! – я резво вскочила и побежала в ванную. Двадцать минут утреннего туалета привели меня в полную боевую готовность.
Потом я сообразила на кухне себе кофе, Алине – чай и яичницу с ветчиной и в процессе незамысловатых утренних хлопот окончательно решила, с чего начать распутывать данный мне в руки таинственный клубок.
Итак, едем к Славику на фирму. Как она там называется? Гомер, Шекспир, Бодлер…
Ох ты, Господи, вот прикольщики-то, эти торговцы оргтехникой и подозрительными лекарствами! Она называется «Корнель LTD»!
Представляю себе тупые морды регистрирующей юридическое лицо чиновной братии при виде абсолютно незнакомого слова и их строгие вопросы: мол, че это все значит?
Я аж подавилась от смешка бутербродом (Алинка вытаращила глаза), когда вспомнила одну обалденную историю на эту тему. (Замечу, кстати, что с утра надо себя развеселить любым путем, тогда денек сложится удачнее).
Мой хороший приятель в пору его студенческой юности проходил так называемую пионерскую практику в лесном лагере за городом. Я хорошо помню эту эпоху, поскольку уже была достаточно взросленькой и плавно переходила от пионерского возраста к комсомольскому.
Короче, был пионервожатым у двух десятков восьми – , девятилетних детенышей, которых родители отправили на месяц подышать свежим воздухом. Там насчитывалось штук десять подобных пионерских отрядов.
Времена стояли андроповские, и с идеологией, сами понимаете, было строго.
И вот приходит в отряд к вожатому Олегу главная в лагере девка-пионервожатая и говорит:
«Завтра у нас торжественная линейка – открытие лагеря. От отряда требуется прокричать девиз, речевку и, самое главное, чьего он имени. Желательно, чтобы это был хороший, добрый пионер-герой, чтобы отряду было не стыдно целый месяц носить его имя».
Олег, недолго думая, научил детенышей, что им кричать на торжественной линейке в белых рубашечках при красных галстучках.
Итак, линейка:
– Первый отряд имени Володи Дубинина…
«За Ленина, за партию…»
– Второй отряд имени Зины Портновой. «Гореть самим, зажечь других…»
– Третий отряд имени Володи Набокова…
…Кто-то из коллег-пионервожатых (студентов филфака) не выдержал и громко, пардон, заржал. Некоторые побледнели.
За Набокова, если в те годы КГБ находил его произведения у тебя при обыске, могли и срок влепить. А тут, видишь ли, юные «строители светлого будущего», науськанные антисоветчиком-вожатым, решили его именем отряд назвать!
Слава Богу, тупое лагерное начальство о Набокове не имело представления, вот если бы отряд был назван именем Саши Солженицына…
После линейки главная пионервожатая отозвала простого вожатого Олега в сторонку и, потупясь, краснея от собственного невежества, спросила:
– А вы не могли бы мне напомнить, чем прославился пионер-герой Володя Набоков?
На что Олег, не моргнув глазом, ответил, что этот храбрый мальчик в сибирском селе спас школьную библиотеку, подожженную врагами-кулаками.
Поздно вечером, когда утомленные детеныши почивали в своих кроватках, восхищенные друзья-коллеги налили Олегу много водки…
Ну, ладно, это все лирика, а завтрак окончен, и мне пора засучивать рукава.
Первым делом я уговорила Алину поехать ко мне домой (так безопаснее) и посидеть – поиграть там, пока я не вернусь (с мамой вместе, конечно!).
Отвезя девочку к себе и заперев ее на все замки, я решительно направилась в сторону, где располагался этот «Корнель LTD».
Фирма, надо сказать, имела в городе известность и вес, находилась она, как я помнила, где-то в районе центрального рынка.
После недолгих поисков я вышла к длинному одноэтажному особняку, явно дореволюционной постройки. С парадного крыльца какие-то хануристые мужички, матерясь, стаскивали тяжелый сейф.
Подождав, пока акция благополучно завершится, я прошла в коридор. Суета и беспорядок, царившие там, наводили на мысль о том, что здесь происходит то ли выезд, то ли все с утра с ума посходили.
Толкнув дверь с традиционной табличкой «секретарь», я вошла в просторную комнату, где за столом с телефонами и компьютером гордо высилась та, которую Ольга в дневнике окрестила «сучка Ленка-секретарша».
Эта дамочка лет двадцати пяти, изрядно подкрашенная где только возможно, сосредоточенно тыкала пальчиком по клавиатуре и так пристально смотрела в монитор, будто там была начертана дата ее безвременной кончины. На меня она, естественно, не обратила ни малейшего внимания.
– Кх, гм, апчхи, – как можно громче воспроизвела я стандартный набор звуков, после чего ответственная дамочка удостоила меня беглого взгляда. – А нельзя ли мне увидеться с кем-либо из ваших боссов? – Мой тон был смиренным и просительным.
– Генеральный в отъезде, заместители сегодня еще не были, – дамочка еще раз строго глянула в мою сторону.
«Ладно, хватит тратить время, пора брать быка, тьфу, буйволицу эту… за что? А, там посмотрим!» – решила я.
– Вас, девушка, кажется, зовут Еленой? – сухим официальным тоном осведомилась я.
Сучка от неожиданности даже шлепнула пальчиком мимо клавиатуры.
– Д-да, а что?
– А то, что я близкая родственница Славы и Ольги Матвеевых и хотела бы узнать, куда они оба запропастились вот уже несколько дней, бросив свою дочь Алину на произвол судьбы!
Крашеные глазенки секретарши расширились, и она удивленно спросила:
– Как, и Ольга тоже?
– Что значит «тоже», – чуть не закричала я, – вы наверняка что-то знаете о том, где сейчас находится ваш шеф Вячеслав Матвеев и, соответственно, его жена!
Надо было иметь веские причины, чтобы так побледнеть под такой штукатуркой, что была на лице Лены.
– Я… я… и вправду ничего не знаю… наверное, в курсе Маркин и Плющ…
– А это кто такие?
– Вы что, из милиции или из налоговой? – Тон сучки Ленки был жалобным.
– Уже было сказано: я – близкая родственница, сестра Ольги, – сухо отрезала ваша покорная слуга и даже не сморгнула от вранья.
– Ну, наверное, надо узнать у Маркина Владимира Федоровича.
– Я так и не добилась от вас ответа: кем является этот гражданин?
– Ну, он… заместитель, соучредитель и… друг Вячеслава Ивановича…
– Верно мыслите, девушка, – наставив на секретаршу указательный палец, изрекла я, – теперь будьте добры назвать мне домашний адрес упомянутого Маркина.
– Сейчас найду, – сучка Ленка полезла в какой-то ящик своего стола, достала растрепанный блокнот, полистала и сообщила:
– Он живет на Горной улице, дом 15, квартира 98. Это тут недалеко, если на машине.
– Благодарю вас. – Я повернулась и, не торопясь, направилась к двери.
На пороге, уже открыв дверь, многозначительно посмотрела через плечо на притихшую Ленку и заявила:
– Знаешь, милая, я, ко всему прочему, еще и экстрасенс. От души, видя тебя насквозь, посоветую: перестань трахаться с этим Маркиным, чей адрес ты якобы наизусть не помнишь, его очаровательная супружница тебя, как трактор, вскоре переедет.
Ленка откровенно уронила челюсть на грудь и начала что-то нечленораздельно мычать, но я уже захлопнула дверь с той стороны.
Итак, мне, похоже, предстоит встреча с той, которую я так прозорливо обозвала трактором.
На самом деле, добравшись по названному адресу, я убедилась в своей ошибке.
Это был самый настоящий бульдозер, скрепер или что-то там еще из мощной землеройной техники. Когда я увидела, скажем так, существо женского пола, открывшее мне дверь квартиры Маркиных, то искренне пожалела мужичка, хоть ни разу его и не видела.
Да, жениться на женщине, склонной к полноте, опасно. Видимо, Маркин, когда им с Луизой (так представилась женщина) было лет по двадцать, этого не учел. А когда возлюбленную стало разносить и вширь, и вкривь, и вкось, было уже поздно. Пара сотворенных детишек, огромное «совместно нажитое имущество», которое жалко делить, и т. д. и т. п.
В целом я еще больше посочувствовала неведомому пока мне Маркину, когда Луиза-скрепер открыла рот. Это был мощный, почти что мужской бас:
– А что вам, девушка, от моего мужа понадобилось? Вы ему кто? Коллега по бизнесу или по кровати?
На последних словах тон Луизы-скрепер стал угрожающим, и она, сойдя с порога, на котором возвышалась надо мной, сделала недвусмысленный шаг по направлению к моему бренному телу.
– Да вы зря меня ревнуете и подозреваете, – быстро затараторила я. – Я, право слово, с вашим мужем даже еще незнакома…
– Значит, жаждете познакомиться? А зачем? – хмурила брови эта бронтозавриха.
– Он мне нужен исключительно по делу…
– Вот! Знаю я ваши дела-тела!
– Нет, Луиза, вы меня правильно поймите: я разыскиваю шефа вашего Володи, Славу Матвеева, и в офисе фирмы секретарь сказала мне, что, может, Маркин знает…
– Ленка? Эта шлюха? Я завтра доберусь до нее. – На толстом красноватом лице Луизы появилась загадочная, туманно-мечтательная ухмылка.
Я поняла, что мой прогноз, данный Лене перед уходом из офиса, должен оправдаться на удивление быстро. Однако я уже пятнадцать минут слушаю бред этой тетки, а нужной информации так и не получила.
Ладно, сучке Ленке все равно уже не поможешь, топить ее – так топить!
– Ах, как вы правы, Луиза, мне тоже кажется, что эта лярва слишком откровенно ведет себя с вашим мужем…
– Да? – озадаченно воззрилась на меня благоверная бедного Маркина. – Значит, вы поможете мне завтра «побеседовать» с этой тварью?
– Обязательно, я даже склянку серной кислоты с собой непременно прихвачу, говорят, на черты лица действует неотразимо…
– Вот и ладно, ну мы еще увидимся. – И Луиза вознамерилась закрыть дверь квартиры, откуда все это время на меня плыл густой запах варящихся щей.
– Подождите, ведь вы так и не сказали, где я могу найти Владимира Федоровича!
– А… ну он наверняка торчит напротив, в этой забегаловке «Орфей». Квасит, гад, контора ихняя, видно, горит синим пламенем.
И женщина-скрепер громко хлопнула дверью.
– Бр-р-р, – передернулась я, скатываясь вниз по лестнице, – вот же резвится мать-природа на таких экземплярчиках!
…Луиза оказалась не права: «Орфей», располагавшийся на противоположной стороне улицы, оказался отнюдь не забегаловкой, а вполне цивильным и уютным ресторанчиком с ярким ковровым покрытием и экзотической пальмой в дальнем углу. Именно за столиком под пальмой сидел тот человек, который так мне был нужен.
Ошибка исключалась: во-первых, в такой ранний час это был единственный посетитель, а во-вторых, он действительно «квасил».
На столе перед ним стояла ополовиненная уже бутылка водки «Смирновъ» и штук пять-шесть пивных банок «Хольстен».
Внешность Маркина произвела на меня впечатление. И лицо, и прическа напомнили мне любимого в юности актера Костолевского из «Звезды пленительного счастья». Насчет телосложения судить было трудно, так как над столом виднелась только верхняя половина Маркина, но, думаю, и здесь было бы чем полюбоваться.
«И такие породистые, состоятельные мужики, как назло, сплошь и рядом попадают в лапы хабалкам вроде Луизы, потом запивают горькую и истаскиваются по всяким Ленкам-сучкам», – с горечью констатировала я про себя, пока уверенной походкой, вымучивая на лице улыбку, направлялась к столику с Маркиным.
– Закажите мне, пожалуйста, чашечку кофе капуччино, – как можно более равнодушным тоном попросила я этого мужчину, усаживаясь напротив.
Маркин бездонными от выпитого глазами посмотрел на меня, помотал головой, как бы стряхивая с нее чертиков, и задал вопрос:
– Ты кто, проститутка?
Я было уже занесла руку, чтобы вмазать ему по наглой физиономии, но вовремя остановилась. Ведь он, по сути, прав – кто еще может так вот внаглую подсаживаться к мужику и произносить условную фразу типа «угостите даму пивом»? И потом, вряд ли у нас получится необходимый мне контакт после банального мордобоя. Тут надо осторожнее!
– Вы, Владимир Федорович, глубоко заблуждаетесь, я вполне порядочная женщина, что, увы, сегодня действительно редкость, – я горько усмехнулась и с вызовом посмотрела ему в глаза.
Там появилось что-то осмысленное. Маркин махнул рукой официанту и, когда тот подошел, заказал шампанского, фруктов и кофе.
– А откуда вы знаете, как меня зовут? – глотнув пива из банки, осведомился Маркин.
– Дело в том, что я – хорошая подруга Ольги Матвеевой, ну и Славика тоже. Вчера ко мне прибежала Ольгина дочка Алина, плакала и говорила, что мама пропала уже три дня как… А Слава так и не вернулся из загранкомандировки. Я, конечно, забеспокоилась, но, прежде чем обращаться в милицию, решила поговорить с коллегами-друзьями Славы, может быть, вы проясните, что происходит? – Я честно открыла Маркину все карты и выжидательно смотрела на него.
– Это правильно, к ментам идти надо в последнюю очередь, – авторитетным тоном «открыл для меня Америку» Маркин.
– Значит, вы сможете мне все прояснить?
Принесли заказ, мой собеседник налил себе водки, мне – шампанского в фужер, мы чокнулись, и он сказал:
– Ну, за знакомство! А вы ведь так и не представились, очаровательная незнакомка.
– С детства меня называют Татьяной…
– А меня почему-то Володей…
Мы рассмеялись и пожали друг другу руки. Вова мне откровенно нравится. Думаю, я ему тоже.
– Володя, а ты со Славиком как долго общаешься? – Я откусила от яблока и приготовилась к «вечеру воспоминаний».
– Да уж… где-то лет двадцать, с первого курса политеха. Сейчас уж годы не те, блин, а вот тогда…
И после этих горьких слов Маркин лихо опрокинул в себя очередную порцию огненной воды и начал зажевывать ее кусочком лимона.
– Ну, и вы прямо так сразу стали близкими друзьями? – допытывалась я, возможно, уж очень бесцеремонно.
– Не то чтоб сразу… Вот когда перед вторым курсом нас в колхоз погнали на полтора месяца капусту убирать, там-то мы со Славиком и порезвились вдоволь. Считай, каждый вечер бегали в соседнюю деревню за ящиком портвейна на всю честную студенческую компанию… Потом девки общие были… пардон. В общем, прошли мы с ним за пять лет и огни, и воды.
– А работать как стали вместе?
– Славка всегда имел такую деловую жилку, потом переросшую в хватку. Он в те годы и фарцой не брезговал, и все какие-то делишки проворачивал. У него и в кармане всегда звенело-шуршало. Я то сам от этого далек был… А вот где-то в 91-м году он звонит и предлагает помочь ему создать кооператив и расписывает такие златые горы, ждущие нас, что я, не задумываясь, бросил все и рванул к нему.
– Насколько я знаю, дела у вас до последнего времени продвигались неплохо?
– Не то слово, как сыр в масле катались. На оргтехнику спрос постоянно рос и растет, а Славик в Германии такой дешевый и надежный канал открыл… Да и по лекарствам тоже у нас все нормально вышло, и если б не эти…
Тут он как бы очнулся, осекся и сказал:
– Что-то ты, Танечка, мало пьешь и ешь, а только мою болтовню слушаешь. Неужели так интересно?
– Отчасти, а главное, я хочу все же узнать у тебя, что ты думаешь относительно того, что Слава до сих пор не вернулся из Германии, а Ольга вообще исчезла.
– Ой, Танюша, не могу тебе сказать ничего определенного, темные тут какие-то дела…
Маркин допил уже бутылку и явно намеревался заказать еще одну.
Увидеть его сползшим под стол через полчаса в мои планы никак не входило. Надо было любой ценой вытянуть из него то, что он знал, но даже по пьяной лавочке предпочитал мне не рассказывать.
И тут в мою слегка захмелевшую от шампанского голову приходит до смешного элементарная, но тем не менее здравая мысль: надо Вовика затащить в укромное спокойное местечко. А таким местечком может быть сейчас только мой дом. А уж там заставить его тем или иным способом развязать язык как следует.